4248

41

бытия. В этом подталкивании как богоугодном проявлении человеческой активности заключается смысл иконоборчества. С другой стороны, иконоборчество XVI столетия имело глубинные объективные причины. Они были обусловлены эпохальным процессом - кризисом культуры традиционного общества, "закатом" Средневековья и в более частном варианте - кризисом культуры немецкого Возрождения.

Для осмысления диалектики объективного и субъективного в иконоборчестве следует обратится к отечественной философской традиции, осмысливающей процессы развития культуры в этом же плане. Эта традиция представлена в статьях Владимира Францевича Эрна, написанных в связи с событиями Первой мировой войны. Если применить используемое им контекстуальное понятие "форсировка культуры"1 к явлению иконоборчества, то оно окажется связанным с конкретными экстремистскими идеологиями, порожденным ими мировосприятием, и с волюнтаристской практикой, нацеленной на создание новой культурной среды как базиса создания нового мира и как основыпоследующейсоциально-преобразующейдеятельности.

Из обобщения результатов данного применения следует, что, вопервых, форсирование культуры может осуществляться волюнтаристски, т.е. путем отсечения и уничтожения отдельных элементов культуры и гипертрофированного развития одних се сфер за счет других. Вовторых, Реформация и протестантизм были первым опытом создания на европейском континенте форсированного типа культуры.

Для Германии эпохи Реформации проявлением форсирования культуры были не только факты искажения библейского текста вкупе с иконоборческими акциями. Еще более показательными являются неудачные попытки Лютера ввести протестантские догматы в изобразительное искусство.

Любекская Библия, будучи первой полной лютеровской Библией на нижненемецком Севере, не только сыграла значительную роль в становлении форсированного типа культуры в этом регионе, но и сама оказалась жертвой этого цивилизационного процесса, ибо именно на ней оборвались традиции немецкой библейской иллюстрации эпохи ВозрожденияиРеформации.

1 Эрн В.Ф. Меч и крест. Что такое форсировка? // Эрн В.Ф. Соч. - М.: Правда, 1991. - С. 354-359; Меч и крест. Ненужные рыдания. - Там же. -- С. 348-353; Меч и крест. От Канта к Круппу. - Там же. - С. 308-318.

42

Обобщение форм осуществления и результатов практики Мюнцера и анабаптистов в Германии, кальвинистов в Швейцарии, английских пуритан, революционного Конвента во Франции, деятелей Парижской Коммуны, а также государственных мероприятий в сфере культуры, которыми отличились в XX веке тоталитарные режимы1, позволяет подвести форсировку культуры под более общее родовое понятие. Таковым является насилие. Это насилие может осуществляться как извне (со стороны партий, или государства), так и изнутри общественных структур (протестантская община).

Первичным проявлением этой политики является сознательное искажение определяющего для данной исторической и культурной среды элемента. Таковым, как правило, является лежащее слово, представленное в боговдохновенных текстах, в философских и социальнополитических трактатах.

Но если процесс форсирования начинается с искажения и деформации первичного элемента культуры, существенным и необходимым признаком форсировки культуры является ее объективная враждебность национальным и этническим культурным традициям. Форсировка или уничтожает развивающиеся на основе традиций различные отрасли культуры, либо фрагментарно использует их в идеологически заданных контекстах и подвергает при этом деформации. В итоге прерывается эволюционный процесс развития культуры, ее отдельных отраслей, а иногда и общества в целом.

Одним из существенных признаков форсировки культуры являются массовые кампании, тиражирующие волюнтаризм. Это "Мюнстерское ниспровержение икон" в XVI в., "поход на снятие икон" в советской России, публичное сожжение книг и "Выставка дегенеративного искусства", организованная нацистами в Германии. В ходе их осуществления ломались культурные традиции и насаждалась традиция волюнтаризма. Задачей этих кампаний являлось формирование у участников движения комфортного психологического состояния как предпосылки для свершения, упрочения и продолжения масштабных социальных экспериментов.

1 Багровников Н.А. О типологической основе форсированных культур XX века. - Нижний Новгород: Нижегород. мед. ин-т. Депонирована в ИНИОН РАН 19.03.93. №474807. 0,8 п.л.

43

Форсировка культуры есть вырубка в скалистом грунте истории той "необходимой переходной ступени", по прохождении которой

людям уже нечего терять, ибо они превращаются в обезличенную, отчужденную от своих духовных корней массу.

Форсировка культуры есть выражение неясности и смутности представлений участников общественного движения о совершаемом им социальном перевороте. Это практическое - а потому - уродливое (в силу этой неясности и смутности) воплощение их иллюзорных целей. Наконец, это сильнодействующее средство заглушения неизбежно возникающих сомнений в со-истинности совершаемого.

Для форсировки культуры характерно узкопрагматическое отношение к участникам движения, к человеку вообще, к духовной и материальной культуре, к художественным традициям и национальному духовному наследию как к орудиям претворения в жизнь социальнополитических программ. Ей присущи следующие признаки:

Во-первых, форсировка культуры есть политика насилия, ведущаяся против объективно существующей, основанной на традициях культурной среды, политика, нацеленная на ее деформацию.

Во-вторых, форсировка культуры враждебна национальным и этническим духовным традициям; она неизменно реализует себя в виде различных форм их ревизии, отрицания, уничтожения.

В-третьих, форсировка культуры нацелена на искусственную ор-

ганизацию ложных форм бытия, базирующихся на развалинах традиционного культурного пространства.

В-четвертых, форсировка культуры враждебна человеку, поскольку обезличивает его, превращает его в объект манипуляции, в

средство осуществления утопических проектов, берущих свое начало с изменениякультурнойсреды.

Исходя из этого, понятию "форсировка культуры" дается следующее определение: форсировка культуры есть политика насилия, осуществляющаяся посредством манипулирования общественным сознанием и поведением, нацеленная на деформацию исторически сложившейся культурной среды и создание на основе этой деформации враждебных человеку ложных форм бытия, формирующих и психологически закрепляющих экстремистско-нигилистическое отношение к

традициям, к духовному наследию, к социальным и государственным институтам.

44

Форсировке культуры как деструктивному и негативному явлению противостоит явление созидательное и конструктивное. Это политика управления культурой. Она отличается от форсировки тем, что даже в неудачных формах своих представляет попытку диалога с традицией. Политике управления культурой присуща диалектика прогрессивного и консервативного: в иных случаях она может сдерживать развитие нового, одновременно оказывая поддержку тому, что уходит в область культурного наследия. Политика управления культурой соотносится с логикой эволюционного, естественного развития культуры, стремится соотвечать ей. В случае деформации этой вопрошающеответной доминанты, диалог с традицией нарушается, политика управления культурой становится монологичной и получает тенденцию к превращению в свою противоположность - в форсировку.

В завершении параграфа различия между политикой управления культурой и форсировкой культуры оформляются в систему противопоставлений. Затем эта система подкрепляется историко-философским сравнением ментальных оснований социальной практики Мюнцера и программы Лютера по организации в Германии начального школьного образования.

В заключении диссертации, осуществляются обобщение и систематизация выводов и результатов исследования, полученных в предшествующих разделах.

Исследованиедиалогакультурвхудожественномимировоззренческом пространстве первой полной протестантской Библии позволяет говорить о двух форматах этого диалога. Первым форматом является "текст". Это Любекская Библия как памятник книжного дела эпохи Реформации (микроуровень). Второй формат представляет собой "контекст" (макроуровень). Это социально-мировоззренческая среда, породившая данный памятник культуры и, в свою очередь, порождаемая им. Создатели Лгобекской Библии соединили эти два уровня на основе диалога. Но когда Книга вышла в свет, она стала жить в "контексте" и здесь, на макроуровне, - оказывать влияние на формирование мировоззренческой среды. В конечном итоге эта среда оказалась агрессивной по отношениюкней.

Отсюда следует, что диалог традиций и новаторства как диалог культур имеет амбвивалентный характер, персонифицированный двумя возможными результатами - конструктивным и деструктивным. На

45

уровне иллюстрирования и полиграфического оформления Любекской Библии этот диалог генерировал синтез культур, продуцировавший уникальный памятник книжного дела. Воздействие этой книги и других изданий полной лютеровской Библии на макроуровне привело к "иконоборчеству", понимаемому в широком смысле слова как искусственная "перелицовка" христианской культуры и образа человека этой эпохи. Все это говорит о том, что уже на ранних стадиях развития протестантизма складывался архетип рационального отношения к миру на основе форсированного развития культуры.

Этот архетип рациональности, стиль мышления, выражающий идеологему "форсированного" сознания заслуживает отдельного изучения.

Далее получают развитие теоретические обобщения, касающиеся диалогичности творческого метода Э. Альтдорфера во взаимосвязи со стилем мышления и деятельностью его выдающихся современников - Дюрера, Э. Роттердамского, Лютера. Здесь же, в контексте проблемы взаимоотношения культуры и цивилизации, осуществляется уточнение положений об итогах взаимодействия общенациональной немецкой культурной традиции и местных, региональных культурных традиций, связанных с этническим своеобразием регионов страны.

Затем, на основе дефиниции "форсировка культуры" и демонстрации типологической общности форсированных культур, дается характеристика противоположного, позитивного явления - политики управления сферами культуры. Таким образом, философско-культуро- логическая тема, посвященная специфике взаимодействия художественных традиций и новаторства в искусстве книжного дела и книжной иллюстрации, обращается в практическое русло и завершается формулированием концептуальной парадигмы диалога между политикой и культурой в современных условиях.

Публикации, в которых отражены основные положения диссертации:

1. Диалог традиций и новаторства в ксилографиях Любекской Библии: Монография. - Н. Новгород: Изд-во Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, 1999. - 16,5 п.л.

46

2.О категориях времени и пространства в "Апокалипсисе" Альбрехта Дюрера. - Н. Новгород: Нижегород. мед. ин-т. Депонирована в ИНИОН РАН 14.05.92. № 46493. - 2,2 п. л.

3.О типологической основе форсированных культур XX века. -

Н.Новгород: Нижегород. мед. ин-т. Депонирована в ИНИОН РАН 19.03.93. № 474807. - 0,8 п.л.

4.Понятие "форсировка культуры" и его современное значение // Возрождение России и русская общественная мысль: Материалы научной конференции. - Н. Новгород: НГУ им. Н.И. Лобачевского, 1993. - 0,1 п.л.

5.Об экономической основе культуры Возрождения // Культура

имир: Восток-Запад: Тезисы докладов участников международной научной конференции (19-22 сентября 1995 г.) - Н. Новгород: НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 1995. - 0,2 п.л.

6.Эпоха Возрождения в европейской культуре (очерки): Учебное пособие. - Н. Новгород: НКИ, 1996. - 5 п.л.

7.Карнавальный диалог в эпистолярном наследии Альбрехта Дюрера // Нормы человеческого общения: Тезисы докладов международной научной конференции. - Н. Новгород: Нижегородский лингвистический университет, 16-18 сентября 1997 года. - 0,1 п.л.

8.Карнавальные элементы в графике Эрхарда Альтдорфера // Культура и цивилизация: вопросы теории и истории. Межвузовский сборник научных трудов. - Н. Новгород: НКИ., 1998. - 0,5 п.л.

9.К истолкованию символического содержания одной из гравюр Любекской Библии // II Международная Нижегородская Ярмарка Идей. XXVII Академический симпозиум "Россия в культуре мира". -

Н.Новгород: Общероссийская академия человековедения, 1999. - 0,1

п.л.

47

10. Эстетические взгляды Альбрехта Дюрера в контексте гуманистической этики // Проблемы человека в современной науке. - Н. Новгород: НКИ, 1999. - 2 п.л.

И. К истолкованию символического содержания гравюры Любекской Библии "Давид и Вирсавия" // Духовный мир человека: проблемы и перспективы. - Н. Новгород: НКИ, 2000. - 0,1 п.л.

12. О двух ксилографиях Эрхарда Альтдорфера в "Апокалипсисе" Любекской Библии // III Международная Нижегородская Ярмарка Идей. "Христианство в истории человечества". XXVIII Академический симпозиум. - Н. Новгород: Общероссийская академия человековедения, 2000. - 0,1 п.л.

13. Образы апостолов и евангелистов в ксилографиях Любекской Библии // Христианство в мировой культуре: Межвузовский сборник научных трудов. - Н. Новгород: НКИ, 2000. - 0,5 п.л.

14. Любекская Библия как памятник книжного дела эпохи Реформации // Книга. Исследования и материалы: Сб. 78 / Российская книжная палата. - М.: ТЕРРА - TERRA, 2000. - 1,1 п.л.

Изд. лиц. №021091 от29.01.97

Подписано в печать 21.02.2001. Формат 60 х 84 1/6 Бумага MEGA Copy, Гарнитура Тайме.

Усл. печ. л. 2. Уч. изд. л. 1,9. Тираж 150 экз. Заказ № 2651

Нижегородский государственный коммерческий институт 603140, Н. Новгород, пр. Ленина, 27.

Типография НКИ, Н. Новгород, пр. Ленина, 25 а.