книги / Системный подход в современной науке

— четвертая позиция — работа с информацией с точки зрения це­ лой системы («поля отношений»), задействованной в ситуации.

Поскольку в когнитивных науках предполагается, что единствен­ но «правильной» карты какого-либо события или явления не сущест­ вует, четкое представление о занятой позиции чрезвычайно значимо для эффективной работы с информацией. Восприятие ситуации

сразличных точек зрения позволяет человеку расширить свое пони­ мание соответствующего события.

Работа с информацией по первой позиции состоит в том, чтобы попытаться сделать что-то самостоятельно и исследовать способ, ко­ торым это делается. Человек обычно воспринимает информацию

ссобственной точки зрения. Вторая позиция подразумевает, что ин­ дивид пытается воспринимать информацию максимально прибли­ женно к когнитивной активности другого человека. С помощью этого процесса можно интуитивно понять существенные, но не осознанные информационные аспекты. Третья позиция предполагает, что чело­ век отстраняется от обстоятельств получения информации и обраща­ ется исключительно к ее содержанию, оставаясь незаинтересован­ ным наблюдателем. В этом случае индивид отказывается от собст­ венных оценок и уделяет внимание лишь тому, что воспринимают его органы чувств. Четвертая позиция предполагает своего рода интуи­ тивный синтез всех этих ракурсов с целью получить полный инфор­ мационный «гештальт».

Иными словами, при изучении когнитивных процессов существен­ ное значение приобретает разделение имплицитного и эксплицитно­ го знания. Работу с информацией можно описать как функцию двух базовых измерений: осознание и компетентность. Возможна ситуа­ ция, в которой человек знает и понимает суть некоторой информа­ ции, однако не способен осуществить необходимые действия (осо­ знанная некомпетентность). Может быть и так, что индивид способен хорошо выполнять некоторые действия, но не понимает, как это про­ исходит (неосознанная компетентность). При этом владение инфор­ мацией (знанием) подразумевает как способность «делать то, что знаешь», так и способность «знать, что делаешь».

Одна из основных проблем когнитивных наук заключается в том факте, что многие психологические и поведенческие элементы, обес­ печивающие успешность наших когнитивных карт и моделей, оста­ ются по большей части неосознанными и лишь интуитивно понятны­ ми. В результате возникают проблемы в описании механизмов, лежа­

щих в основе каких-либо когнитивных способностей.

Одной из целей когнитивных наук является выявление и иденти­ фикация неосознанной компетентности и доведение ее до сознания с целью лучшего понимания и совершенствования7.

Когнитивная компетентность может быть смоделирована либо им­ плицитно, либо эксплицитно. Имплицитное моделирование предпола­ гает занятие второй позиции по отношению к субъекту, с тем чтобы добиться интуитивного понимания субъективных переживаний дан­ ного человека. Эксплицитное моделирование состоит в переходе в третью позицию с целью описать явную структуру информационных процессов моделируемого субъекта так, чтобы ее можно было сфор­ мулировать вербально8.

Имплицитное моделирование является в первую очередь индук­ тивным процессом, с помощью которого человек принимает и вос­ принимает информацию из окружающего мира. Эксплицитное моде­ лирование, по существу, является дедуктивным процессом, с помо­ щью которого индивид описывает и осуществляет это восприятие. Оба процесса необходимы для успешного моделирования. Без «им­ плицитной» стадии не может быть эффективной интуитивной базы, на основе которой можно построить «эксплицитную» модель. С дру­ гой стороны, без «эксплицитной» фазы смоделированная информа­ ция не сможет воплотиться в конкретных приемах и средствах и быть переданной другим. Имплицитное моделирование само по себе по­ могает человеку развивать личное, неосознанное умение в связи с желаемыми действиями. Однако создание техники, которой можно научить или которую можно передать другим, в каком-то смысле тре­ бует применения эксплицитного моделирования.

Для оценки создаваемых когнитивных моделей Г. Бейтсон ввел понятие «конгруэнтности кода», состоящее в том, что наиболее эф-

фективными и адекватными моделями являются те, в которых взаи­ мосвязи между элементами соответствуют взаимосвязям внутри си­ стемы элементов моделируемого явления9. Он утверждает, что наи­ более «конгруэнтные коду» модели, как правило, более элегантны (просты) и полезны. Г. Бейтсон отмечает еще один аспект конгруэнт­ ности кодов в живых системах — аспект «дополнительной энергии». Во многих динамических системах (например, биологических и соци­ альных) все элементы обладают собственными источниками энергии. За счет этого система усложняется, поскольку энергия проходит че­ рез нее не по предсказуемому, механическому пути.

Стоит специально обратить внимание на то обстоятельство, что конгруэнтность кода никак не связана с «точностью» передачи содер­ жания кодом или моделью. Код может быть абсолютно метафорич­ ным и тем не менее «конгруэнтным» тому процессу, который он пред­ ставляет. Значимым аспектом конгруэнтности кода является то, что взаимосвязи между элементами и событиями модели должны быть конгруэнтны взаимосвязям между элементами и событиями, состав­ ляющими моделируемую систему.

Человеческое когнитивное поведение строится на определенных программах, которые его организуют и упорядочивают. Эти страте­ гии поведения структурируются на базе разнообразных когнитив­ ных репрезентаций реальности, т. е. определенных моделей наше­ го опыта. Психическая активность представляет собой постоянный процесс репрезентирования окружающего мира, а результатом это­ го процесса выступают конкретные когнитивные репрезентации. Та­ ким образом, итогом человеческого опыта являются некоторые ког­ нитивные, или ментальные, карты действительности, которые не просто отражают наши представления о чем-либо, но действитель­ но способны создавать новые конструкты реальности, а также из­ менять прежние.

В своей работе «Science and Sanity» (1933) А. Кожибский отмеча­ ет, что прогресс человечества предопределен наличием гибкой нерв­ ной системы, способной создавать и использовать символические когнитивные репрезентации, или ментальные карты. Обладая языком понятий, мы оказываемся в состоянии создавать карты и модели ре­ альности, которые позволяют суммировать и обобщать опыт, а так­ же передавать его другим, освобождая их от необходимости заново придумывать то, что уже изобретено, и от совершения типичных, опасных ошибок. По мнению А. Кожибского, именно эта способность к обобщениям (или, говоря современным языком, когнитивному ре­ презентированию) объясняет прогресс человека по сравнению с жи­ вотными, однако ошибки в понимании и использовании соответст­ вующих когнитивных механизмов являются причиной множества про­ блем. Ученый предполагал, что предотвратить бессмысленные недо­ разумения возможно, если научить человека (при использовании языка) избегать путаницы между когнитивной картой и территорией (реальностью).

В этой связи важное значение приобретает «закон индивидуаль­ ности» А. Кожибского, который утверждает, что «не существует пол­ ностью идентичных людей, или ситуаций, или этапов какого-либо процесса». Ученый отмечал, что сумма уникального опыта каждого человека намного превосходит запас понятий и когнитивных репре­ зентаций, что приводит к попыткам отождествить разные ситуации или события реальности. Понятие «лиса», например, употребляется по отношению к огромному количеству животных этого вида, к одной и той же особи в разные периоды ее развития, к нашим мысленным образам, фотографиям, рисункам, к сочетанию букв «л-и-с-а».

По мнению А. Кожибског'о, чрезвычайно важно научить челове­ ка тому, как осознавать и расширять свои когнитивные репрезента­ ции, чтобы достигать большего успеха в конструировании уникаль­ ных повседневных переживаний. Он стремился создать ментальные инструменты, которые помогли бы субъекту оценивать собственный опыт, ориентируясь на уникальные факты, присущие каждой кон­ кретной ситуации реальности. А. Кожибский был сторонником того, чтобы люди не торопились с непосредственными реакциями на об­ стоятельства, а обращали внимание на совокупность отличитель­ ных свойств каждой ситуации и искали ее альтернативные интер­ претации.

В современной когнитивной науке принято считать, что у каждого человека есть собственная когнитивная картина мира, основанная на внутренних ментальных моделях, которые формируются с помощью сенсорных репрезентативных систем как результат нашего повсед­ невного опыта. Именно эти когнитивные репрезентации в большей степени, чем сама действительность, определяют то, как мы интер­ претируем окружающий мир и реагируем на него, какой смысл при­ даем нашему опыту.

Зафиксированное А. Кожибским различие между картой и терри­ торией (когнитивной репрезентацией реальности и самой реальнос­ тью) подразумевает, что наши поступки определяются в большей ме­ ре внутренними моделями действительности, чем самой действи­ тельностью. Окружающий мир не является ограниченным и лишен­ ным альтернатив. Сами люди «не видят», не репрезентируют суще­ ствующие возможности, которые поэтому отсутствуют или кажутся недоступными в их моделях мира. Следовательно, следует стремить­ ся расширять наши когнитивные карты мира. Как однажды заметил А. Эйнштейн, наше мышление создает такие проблемы, которые не­ возможно решить с помощью мышления того же типа.

Современная когнитивная наука исходит из предположения, что если расширить, модифицировать, обогатить когнитивную карту, то в той же самой реальности можно увидеть гораздо больше аль­ тернативных вариантов. При этом следует иметь в виду, что не су­ ществует единственно «верной», «правильной» когнитивной карты мира. Каждый человек обладает собственной уникальной моделью мира, но ни одна карта не отражает реальность «достовернее» дру­ гой. Точнее, можно сказать, что люди, которые более адекватно адаптировались к окружающему миру, обладают такой когнитивной

картой мира, которая позволяет им видеть множество перспектив и возможностей выбора. Такие когнитивно сложные индивиды шире воспринимают мир, систематичнее организуют его и успешнее реа­ гируют на него.

Кроме того, необходимо обратить внимание еще и на следующее принципиальное обстоятельство. Когнитивные репрезентации созда­ ются на базе сенсорного опыта, который человек получает с помо­ щью своих органов чувств. Но при этом ментальные карты могут быть противопоставлены сенсорному опыту, т. е. процессу ощущения и восприятия мира вокруг нас, а также нашим внутренним реакциям на окружающий мир. Когнитивные репрезентации складываются из информации, поступающей из внешнего окружения и воспринимае­ мой с помощью органов чувств, а также ассоциативных воспомина­ ний, фантазий, ощущений, эмоций, чувств, аффектов. Они также формируются из аккумулированного знания (информации), получен­ ного в течение жизни. Информация, прошедшая через органы чувств, постоянно «моделируется» с помощью уже имеющегося знания. Та­ ким образом, наш опыт является тем сырьем, из которого создаются когнитивные карты (модели) мира.

Сенсорный опыт — это информация, воспринятая с помощью ор­ ганов чувств (зрение, слух, обоняние, осязание, вкус), а также зна­ ние о внешнем мире, которое порождается этой информацией. Чело­ век может непосредственно воспринимать реальность только через органы чувств, при этом каждый сенсорный канал функционирует как своего рода фильтр, который реагирует на широкий спектр раздра­ жителей (световые и звуковые волны, физический контакт и т. д.) и обладает своими характеристиками и особенностями в зависимос­ ти от вида этих раздражителей.

Вместе с тем следует обратить внимание на тот фундаменталь­ ный факт, что перцептивные возможности человека принципиально ограничены эволюционно выработанными параметрами его органов чувств как представителя биологического вида homo sapiens. Вслед­ ствие чего образ реальности сугубо утилитарен в том смысле, что он адекватен с точки зрения его выживаемости и обеспечивает адапта­ цию внутри соответствующей биологической ниши.

Обеспечивая первичный контакт с окружающим миром, органы чувств являются своеобразными «окнами в мир». Через них прохо­ дит вся информация о существующем и необходимом для нас, поэто­ му сенсорный опыт является для человека первичным источником

знания о действительности и основным строительным материалом для создания когнитивных репрезентаций.

Сенсорный опыт можно противопоставить другим формам опыта, таким, как фантазии и галлюцинации, которые продуцируются чело­ веческим мозгом, но не воспринимаются органами чувств. В допол­ нение к опыту, полученному посредством органов чувств, человек об­ ладает информационной системой, состоящей из опыта, порожден­ ного внутренним миром, — такого, как «мысли», «самоощущения», «убеждения». Эта внутренняя система знания создает набор «внут­ ренних» когнитивных фильтров, которые сосредоточивают и направ­ ляют наши чувства, а также искажают, пропускают, обобщают сведе­ ния, поступающие через органы чувств.

Сенсорный опыт является первичным способом получения инфор­ мации об окружающей действительности для расширения когнитив­ ных карт реальности. При этом может случиться так, что фильтры уже сформированного знания отметают новую и потенциально значимую сенсорную информацию.

Таким образом, опыт человека может быть противопоставлен ког­ нитивным картам, «теориям», «описаниям», созданным по поводу

ина основании этого опыта. В когнитивной науке проводится важное различие между первичным и вторичным опытом. «Первичный» опыт относится к той информации, которую индивид действительно вос­ принимает посредством своих органов чувств. «Вторичный» опыт связан с когнитивными репрезентациями (картами), создаваемыми с целью отражения и упорядочения первичного опыта. Первичный опыт является функцией непосредственного восприятия «окружаю­ щей территории» (реальности). Вторичный опыт получен из когнитив­ ных моделей, описаний и интерпретаций и существенно урезан, ис­ кажен и обобщен.

Первичный опыт неизбежно оказывается богаче и совершеннее, чем любая карта или описание, которые человек способен сконструи­ ровать на его основе. Он придает существованию индивида осмыс­ ленность и уникальность. С этой точки зрения люди, адекватно адап­ тированные к жизни и получающие от нее удовольствие, обладают способностью воспринимать большую часть информации непосред­ ственно, не пропуская ее через фильтры того, что они «должны» или ожидают испытать. Субъективный опыт является для человека «ре­ альностью» и обладает правом приоритета перед любыми теориями

иинтерпретациями, с которыми он соотносится. Фундаментальной

посылкой когнитивной науки является то, что субъективная ценность любого опыта не должна ставиться под сомнение только потому, что он выходит за рамки обыденных представлений (например, «спири­ тический», «мистический», «эзотерический» и т. п. опыт). Можно ос­ паривать теории и интерпретации, связанные с причинно-следствен­ ными связями или социальным контекстом, но опыт сам по себе яв­ ляется существенной информацией об онтологическом бытии чело­ века.

Имеющийся у каждого человека опыт необходимо систематизи­ ровать и структурировать, чтобы можно было в нем ориентировать­ ся. Это достигается путем поиска различных причинно-следственных связей и отношений, которые и упорядочивают когнитивные карты человека.

Восприятие причинно-следственных отношений лежит в основе когнитивных моделей мира. Эффективный анализ, исследование и моделирование любого рода подразумевает определение причин наблюдаемых явлений. Под причинами понимаются базовые элемен­ ты когнитивных репрезентаций, ответственные за объяснение воз­ никновения и существования того или иного явления или ситуации.

Разумеется, не все утверждения о причинно-следственных отно­ шениях одинаково обоснованны и надежны. Одни из них могут быть обоснованны, но не завершены. Другие имеют смысл только при оп­ ределенных условиях. Основная опасность заключается в том, что подобные утверждения могут быть чрезмерно упрощены и/или по­ верхностны. Большинство явлений возникает в результате множест­ ва причин, а не одной-единственной, поскольку реальность состоит из множества двусторонних причинно-следственных связей. Нередко причины оказываются менее очевидными, более широкими и систе­ матическими по своей природе, чем исследуемое явление.

Например, человек может видеть, слышать или ощущать взаимо­ действие молекулярных частиц, гравитационное или электромагнит­ ное поля. При этом он оказывается в состоянии только воспринимать и измерять их проявления. Для объяснения причин подобных эффек­ тов вводится, например, понятие «гравитация». Это понятие, а также «электромагнитное поле», «атомы», «причинно-следственные отноше­ ния», «энергия», «время», «пространство», как и большинство физи­ ческих, математических понятий, во многом произвольно созданы че­ ловеческим воображением, но не окружающим миром, чтобы класси­ фицировать и привести в порядок наш сенсорный опыт. В этой связи

А. Эйнштейн писал: «Юм ясно видел, что некоторые понятия (напри­ мер, причинность) не могут быть выведены из данных опыта логичес­ ки... Все понятия, даже наиболее близкие к нашему опыту, с точки зре­ ния логики являются произвольно выбранными условностями»10.

Суть этой мысли А. Эйнштейна заключается в том, что наши чув­ ства в действительности не могут воспринять ничего похожего на «причины», они воспринимают лишь тот факт, что сначала произош­ ло первое событие, а следом за ним — второе. Человек воспринима­ ет только последовательность событий, но не причину, которая явля­ ется произвольно выбранным внутренним конструктом, применяе­ мым к воспринятой взаимосвязи. По А. Эйнштейну, основополагаю­ щие законы реальности, которые мы учитываем, действуя в ней, не поддаются наблюдениям в рамках непосредственного опыта. Ины­ ми словами, теорию можно проверить опытом, но невозможно на ос­ нове опыта создать теорию. Чем ближе мы оказываемся к настоящим первичным взаимосвязям и законам, определяющим наш опыт и уп­ равляющим им, тем дальше мы отходим от всего, что подлежит не­ посредственному восприятию. Человек может физически ощутить не фундаментальные законы и принципы, управляющие его поведени­ ем и восприятием, а только их следствия.

Аристотель в работе «Вторая аналитика» выделил четыре основ­ ных типа причин, которые необходимо учитывать в любом аналити­ ческом процессе, в том числе и при создании когнитивных репрезен­ таций реальности:

—побудительные причины — относящиеся к прошлому события, действия или решения, которые оказывают влияние на настоящее со­ стояние системы через цепочку «действие— реакция»;

—удерживающие причины — относящиеся к настоящему време­ ни взаимосвязи, допущения и условия, которые поддерживают теку­ щее состояние системы вне зависимости от того, каким путем она пришла в это состояние;

—конечные причины — относящиеся к будущему задачи и цели,

которые направляют и определяют текущее состояние системы, при­ дают действиям значения, важность и смысл;

— формальные причины — базовые определения и образы чеголибо, т. е. основные допущения и когнитивные карты. Этот тип при­ чин Аристотель называл «интуицией». Для того чтобы исследовать что-либо, необходимо иметь представление о том, что это явление в принципе существует.

В поисках побудительных причин проблема или ее решение рас­ сматриваются как результат тех или иных событий и переживаний прошлого. Анализ удерживающих причин приводит к восприятию проблемы или ее решения как продукта условий, соответствующих текущей ситуации. При обсуждении конечных причин проблема рас­ сматривается как результат мотивов и намерений вовлеченных в нее людей. В попытке найти формальные причины проблемы ее следует рассматривать как функцию тех определений и допущений, которые применимы к данной ситуации. Формальные причины сложнее всего установить, потому что они являются частью неосознаваемых допу­ щений и посылок. Их поиск подразумевает исследование базовых оп­ ределений, допущений и интуитивных представлений относительно проблемы или ситуации.

Таким образом, можно предположить, что человек строит когни­ тивные карты действительности для того, чтобы «навести в ней по­ рядок» путем установления причинно-следственных отношений меж­ ду разнообразными событиями и явлениями.

Сам процесс репрезентирования реальности включает в себя по­ следовательность мысленных тестов и внутренних критериев, кото­ рые человек применяет для оценки «реальности» того или иного пе­ реживания или события. По сути дела, это есть те стратегии, с помо­ щью которых мы отличаем «фантазии» от «действительности».

В детстве многим доводилось испытывать ощущение, что нечто воображаемое произошло на самом деле. Даже взрослые не всегда могут сказать наверняка, реальным или выдуманным было какое-ни­ будь яркое впечатление их детства.

Как показывают современные исследования когнитивных процес­ сов, человеку не дано узнать наверняка, что такое реальность, по­ скольку наш мозг на самом деле не знает разницы между вообража­ емым и вспоминаемым. Фактически за воспроизведение того и дру­ гого отвечают одни и те же клетки мозга. Не существует такой части мозга, которая отвечала бы только за «фантазии» или «реальность». Поэтому человеку необходима когнитивная стратегия, которая под­ скажет, что информация, воспринятая органами чувств, прошла опре­ деленные тесты, которые не смогла бы пройти воображаемая инфор­ мация. Оказывается, что характеристики сенсорной информации для реального переживания кодируются более тщательно, чем для вооб­ ражаемого, и именно в этом заключается основное различие, которое можно считать фундаментальным критерием реальности, позволяю­