Операции черного рынка

В этот же день мы встретили тяжелый грузовик, направ­ляющийся к северу. Это была первая машина, которую мы увидели после Боржди-Переза, проехав 250 миль, и мы остано­вились поболтать с шофером. После обмена традиционными любезностями и энергичных рукопожатий, шофер спросил нас, если у нас какие-либо алжирские деньги. По каким-то причи­нам он, казалось, горел желанием их купить и предлагал нам, клянясь в собственной честности, достаточный эквивалент во франках Мали. У нас все еще было 200 алжирских динар около 46$, и мы неохотно согласились продать половину из них за 5000 франков Мали.

В то время мы ничего не знали о черном рынке и его влиянии на национальную валюту. Мы верили в то, что можем обменять любые деньги любой страны в любом банке по су­ществующему курсу. Прошло не слишком много времени преж­де, чем мы узнали, что во многих странах официальный курс иностранной валюты намного ниже, чем фактический; однаж-

231

ПРОЙДЯ МНОГО МИЛЬ

ды обменяв свои деньги, вы становитесь очень зависимыми. В случае отъезда вы должны либо все потратить в этой стране, либо обменять деньги на черном рынке.

Эти же страны запрещали импорт или экспорт своей ва­люты, чтобы заставить доверчивых путешественников поку­пать деньги, в которых они нуждались, в банке по заниженно­му курсу. Однажды покинув Алжир, совершенно без вашего ведома, алжирские деньги становятся бесполезными для каж­дого, кто больше не путешествует по этой стороне. Кроме этого водителя грузовика мы никогда больше не встретили такого человека.

Невезучий Герман

Дорога была достаточно тяжелой для меня и Джеффа, но, в конце концов, нашими преимуществами была молодость и хорошая физическая форма, обусловленная здоровым обра­зом жизни и тренировками. С другой стороны Герман не был слишком силен. Он был наполовину лысый, дряблый и совер­шенно не приспособленный к трудностям. Вдобавок к своим физическим несовершенствам и ужасным трудностям пути, он страдал от утомительной езды, отказываясь произнести даже слово жалобы.

Около б часов вечера мы остановились, чтобы заправить бак недалеко от двух палаток из бараньей шкуры, установлен­ных в промоине между двумя насыпями песка. Герман, со стек­лянными глазами истекающей потом, какое-то время тяжело возился сзади и, наконец, вывалился на дорогу, изнемогая и тя­жело дыша. Был ли он жив или мертв, это не могло изменить наше неуклонное движение к Бурему в сумерках, и мы не удели­ли ему никакого внимания, несмотря на чувство определенной жалости. В любом случае мы ничего не могли поделать.

Пустынный мираж?

Пока я открывал бензобак и Джефф вытаскивал после­дние немецкие консервы, у меня возникло неожиданное ощу­щение слежки за нами, и я быстро повернулся, чтобы исследо­вать ландшафт. Приблизительно в 50 ярдах справа мои глаза выхватили вспышку голубого света, и я сразу же забыл и о бензобаке и о полоумном Германе.

Неподалеку стояла таурегская девушка, с прямой гордели­вой осанкой, как королева в изгнании - бесстрашная и почти дерзкая. Она' была просто красива, приблизительно 18 лет, с

232

ПЕРЕСЕЧЕНИЕ ГРАНИЦЫ

высокими скулами под гладкой темнооливковой кожей, кото­рую оттеняли ее темные, пронзительные глаза. Ее блестящие черные волосы были туго собраны сзади на головне и почти полностью скрыты легким голубым шарфом; длинные ниспа­дающие складки такой же бирюзовой материи обнимали ее стройную фигуру.

Она стояла совершенно неподвижно и наблюдала за нами, в своей мантии, трепещущей под ветром в лучах полуденного солнца, и руками, свободно опущенными вдоль тела одной го­лой, а другой наполовину скрытой под мерцающей голубиз­ной. Здесь в покое дня, среди песков и пыльных кустов, она выглядела как нежный цветок - сверкающая драгоценность в иссушенной оправе. Джефф принес немецкие консервы и во­зился с ними на корточках, следуя направлению моего взгляда, ничего не комментируя, а, только изучая ее милые черты так, будто она исчезнет через мгновение."

Она ни разу не потупила взгляд и не перевела его с наших лиц. Наконец, она повернулась так, как будто осталась доволь­на, легко проплыла над песками, переместилась за палатки и пропала. Очарование было разрушено. Мы вернулись к на­шим делам, и в то время как я выливал остатки бензина из немецкой канистры, Джефф помогал Герману встать на ноги и вернуться в Ровер. Я завел двигатель, и мы взглянули на де­вушку еще раз, но около безмолвных палаток не было ника­ких признаков движения. Мы медленно двинулись, все еще оглядываясь, пока не скатились вниз к дороге, и я не надавил на газ, и не переключил скорость.

Есть много вещей, которые я никогда не забуду, вернувшись из нашего путешествия через Африку и, безусловно, одна из них таурегская девушка на безлюдной земле одинокой Сахары.

Часто бывает, когда в самых заброшенных местах вам встре­чаются самые восхитительные создания. Как нежные цветы пустыни, эти видения появляются и исчезают мгновенно. Вы можете решить, что видели мираж, но нет, это было в реально­сти. И вы покидаете эти места, удивляясь обманчивости жиз­ни - и тех магических моментов, которые остаются с вами навсегда.