книги из ГПНТБ / Попов Г.Х. Проблемы теории управления

нию, волевым методам управления...» [23; 122]. Да­ лее В. Г. Афанасьев подчеркивает: «Субъективизм представляет собой величайшую опасность. Он приво­ дит к волевым необоснованным решениям, а следо­ вательно, к заведомому их невыполнению. Стихий­ ность, упование на одни только закономерности, рас­ чет на автоматическое действие законов не менее вредны, чем субъективизм» [23; 267].

«Одна из главных задач практики социалистического хозяйствования — полное преодоление волюнтаризма в управлении общественным производством. С теорети­ ческой точки зрения это предполагает решение вопроса о соотношении объективных производственных отно­ шений и субъективной волевой экономической деятель­ ности людей» [150; 4—5].

Трактовка проблемы выбора руководителем решения «одна из центральных в современной науке управле­ ния. Но во многих работах прошлых лет отвергалась та истина, что закон... не может предусмотреть абсо­ лютно всего и не только допускает, но и обязательно предполагает необходимость всесторонней оценки са­ мим руководителем конкретной обстановки и самостоя­ тельность принятия им в рамках и на основе закона одного из нескольких вариантов возможных решений. Вопреки этому самостоятельность выбора решений рас­ сматривалась как «свободное усмотрение», т. е. произ­ вол, и, таким образом, решительно осуждалась...» — пишет Ц. А. Ямпольская [113; 33— 34].

Говоря об объективном и субъективном в управлении, прежде всего надо исходить из общего подхода марк­ сизма к данной проблеме. В. И. Ленин писал: «Законы внешнего мира... суть основы целесообразной деятель­ ности человека» [3; 29;" 169]. Но детерминизм «не только не предполагает фатализма, а; напротив, именно и дает почву для разумного действования... Социологматериалист, делающий предметом своего изучения определенные общественные отношения людей, тем са­ мым уже изучает и реальных личностей, из действий которых и слагаются эти отношения» [3; 1; 440; 424]. Ф. Энгельс подчеркивал, что люди сами «делают свою историю, однако в данной, их обусловливающей среде, на основе уже существующих действительных отноше­ ний, среди которых экономические условия, как бы

159

сильно ни влияли на них прочие — политические и идеологические, — являются в конечном счете все же решающими...» [1; 39; 175]. В. И. Ленин отмечал, что «идея детерминизма, устанавливая необходимость че­ ловеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни со­ вести человека, ни оценки его действий» [3; 1; 159]. Субъективный фактор приобретает решающую роль, когда объективные условия уже созрели. Субъектив­ ный фактор тесно связан со степенью познания объек­ тивных законов, ибо свобода, как понимал ее еще Б. Спиноза, может быть лишь познанной необходи­ мостью.

Грани между субъективными факторами и объектив­ ными условиями подвижны. То, что в одних усло­ виях и в одной связи относится к объективным усло­ виям, в других исторических обстоятельствах может войти в сферу субъективного фактора. «В тех слу­ чаях, — пишет Ц. А. Ямпольская, — когда рассматри­ вают не развитие общества в целом, а конкретные об­ щественные процессы, под понятие объективных условий часто подпадает и то, что создается волевыми действиями людей» [83; 87].

Один и тот же экономический базис, отмечал К. Маркс, «благодаря бесконечно разнообразным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям, расовым от­ ношениям, действующим извне историческим влия­ ниям и т . д. — может обнаруживать в своем проявле­ нии бесконечные вариации и градации» [1; 25 (II); 354]. В таких условиях деятельность людей по управ­ лению хозяйством «приобретает известную самостоя­ тельность. Под воздействием ряда факторов (личных качеств, внешних влияний всякого рода и т. д.) их дей­ ствия могут выходить за пределы, определенные ма­ териальными условиями производства», — отмечает В. П. Шкредов [150; 10— 11].

Из самой природы социализма вытекает необходи­ мость познания его объективных законов и их исполь­ зования на практике. Отсюда невиданное в истории возрастание роли субъективного фактора при социа­ лизме, расширение рамок его деятельности.

Одним из факторов возрастания роли субъекта явля­ ется рост объема знаний, прежде всего об обществен­

н о

ной жизни, что уже само по себе резко расширяет воз­ можности выбора путей и способов деятельности. Раз­ деление труда и сложная структура общественного производства также увеличивают число вариантов ре­ шения и роль субъективного фактора. Длительность хозяйственных процессов и отдаленность последствий принимаемых сегодня решений также подчеркивают значение субъекта управления.

В то же время немало процессов противодействует воз­ растанию роли субъективного фактора. Внедрение ав­ томатизации в производство создает устойчивость, ста­ бильность. ЭВМ, хотя и требуют творчества от немно­ гих лиц, означают стандартизацию работы для многих работников, а то и вообще ведут к устранению работ­ ников из процесса, превращая управление с участием человека в техническое управление, т. е. приводят к исключению целых участков деятельности из сферы общественной жизни.

Буржуазные концепции о роли личности в управлении

Для части буржуазных идеологов характерно стремле­ ние вообще устранить личность. Макс Вебер сформули­ ровал идею о том, что идеальным является аппарат, состоящий из бесстрастных и исполнительных чиновни­ ков [182; 86], а Г. Форд мечтал об управляющем ме­ ханизме, устраняющем субъективное творчество. «Я не­ навижу организационный гений», — писал он [181].

Личность думает и уже этим опасна, она должна быть заменена автоматизированной системой управления, или, на худой конец, превращенным в машину кол­ лективом чиновников. «Господи, вы говорите так, будто Вайрам — человек! Он вещь! Вы не судите арифмо­ метр, если в нем соскочила пружинка, и он начал врать. Вы его чините. Я и починил Байрама, Байрам — это вещь, которой вы пользуетесь, с сего­ дняшнего дня от нее будет польза» [178; 93].

«Европейцы больше всего сетуют на чрезмерную стан­ дартизацию американской жизни. Все города, говорят они, похожи один на другой, все дома — на один фасон, будто они вышли из одной машины... Одним из последствий такой стандартизации является глубокое

неуважение к личности, осмелившейся самостоятельно мыслить по тому или иному вопросу...» [166; 44]. Если одно буржуазное течение отрицает роль личности в управлении, то другое, так сказать более традицион­ ное для буржуазной теории течение, с позиций край­ него индивидуализма и субъективизма создает иллю­ зию всевластия управляющего, иллюзию безграничных возможностей личности в механизме управления про­ изводством. Управление представляется искусством, а руководитель — своего рода артистом, обладающим врожденным талантом. От других видов творчества управление отличается тем, что администратор-артист должен творить постоянно. Е. Старосьцяк цитирует за­ падногерманского специалиста Д. Бойда: «Никто не может научиться руководить, и мы не верим, чтобы этому можно было обучить. Искусство руководства не является чем-то, чему можно было научиться извне; оно идет от вашего сердца и собственной силы...» [177; 26]. Д. М. Гвишиани отмечает: «Все сегодняшние ме­ неджеры крупных американских корпораций объявля­ ются людьми выдающихся способностей и будто бы единственно только потому занимающими высокие посты. Все заслуги в производственном процессе при­ писываются только менеджеру как единственной твор­ ческой силе... [38; 161] Субъективно извращая дейст­ вительную сущность производства, теоретики менед­ жеризма создали своего рода «культ менеджеров»

[38; 189].

Но и такие теории «сверхчеловеков», теории культа личности в управлении вовсе не защитили личность. Наоборот, «люди, отбросившие помеху всеобщей мо­ рали и реализовавшие «волю к власти», утеряли все признаки человеческой личности. Безусловная власть неизбежно становится дорогой к безумию, свобода про­ извола — дорогой к окончательному вырождению» [47; 196]. В произведениях одного из экзистенционалистов — Кафки — господа и чиновники выступают как особая порода существ, не заключающих в себе ничего человеческого. Они — не личности, а олицетво­ рение функций — подавлять, использовать, уничтожать

[47; 196].

Буржуазная идеология не смогла показать действи­ тельную роль объективного и субъективного, место

162

личности в обществе, роль и место субъективного в управлении, значение личности в управлении. Поэтому не удивительно, что мелкобуржуазные теоретики уви­ дели в системе управления угрозу личности. Но они глубоко неправы, когда пытались объяснить эту уг­ розу внеисторическими факторами и объявили черты, присущие антинародному режиму управления, типич­ ными для любого управления.

Социализм, ставя перед управлением цели, отвечающие интересам каждого человека, вовлекая каждого в ре­ шение вопросов управления, создал новое, демократи­ ческое соотношение между личностью и системой упра­ вления. «Советская Россия выставляет иные требова­ ния», чтобы все «относились совершенно осмысленно к своей работе и не были бы лишь слепыми выполни­ телями чужой воли» [61; 138].

Критикуя теории «сверхчеловеков» и «культ менедже­ ров», необходимо отметить, что эта критика не озна­ чает анархистского отрицания роли руководителей хо­ зяйства, роли организаторов народного труда.

Творчество в управлении

В конечном счете деятельность по управлению социа­ листическим производством определена объективными законами [128]. Но вопреки буржуазной клевете на социалистическое управление, как якобы состоящее из безликих винтиков, исторический опыт нашей эко­ номики подтверждает огромную творческую роль лич­ ностей. Конечно, никаких «сверхорганизаторов», ни­ какой руководящей «элиты» не существует [92; 142]. Но и «одного знания теории без таланта, без способ­ ностей совершенно недостаточно...» [144; 27].

«Нет никаких сомнений в том, что организационное управление постепенно превращается в прикладную науку. Это, конечно, не означает, что из сферы деятель­ ности руководителя полностью исключаются элементы «искусства» [175; 134]. Индивидуальные особенности личности (должностные, профессиональные, возраст­ ные, обусловленные жизненным опытом, одаренностью и т. д.) оказывают прямое влияние на управление. «Структура личности организатора включает в себя не только общие специфические группы компонентов,

но и индивидуально-психологические особенности лич­ ности. Последние образуют индивидуальный диапазон и индивидуальный стиль организаторской деятельности личности, так сказать, присущий ей «индивидуальный почерк» ...Руководство людьми — это наука, поскольку здесь можно выделить какие-то общие закономерно­ сти; но в то же время — это и искусство, поскольку руководитель при решении задач исходит из особен­ ностей каждого конкретного случая, учитывая индиви­ дуальные особенности исполнителей» [114; 250; 255]. В наставлениях Советской Армии, например, говорит­ ся, что «содержащиеся в Уставе указания необходимо применять, сообразуясь с обстановкой». В бою «по­ беждает тот, кто смело навязывает свою волю против­ нику, широко проявляет инициативу... Инициатива заключается в стремлении найти наилучшие способы выполнения поставленной задачи, в принятии смелых решений и твердом проведении их в жизнь, не ожидая указаний. Готовность взять на себя ответственность за смелое решение должна быть в основе действий всех командиров».

Партия всегда подчеркивала, что управление — это и наука, и искусство, в нем сочетаются объективное и индивидуальное, обусловленное законами и творче­ ством. «Мы пришли к тому, что гвоздь положения — в людях, в подборе людей» [3; 45; 110]. В. И. Ленин считал, что политика осуществляется всегда через людей и что политика «есть наука и искусство» [3; 41; 65]. Он писал об искусстве «управления и полити­ ки» [3; 40; 85].

Вряд ли можно найти более наглядную иллюстрацию правильного подхода, сочетающего элементы искусства и науки, чем отношение В. И. Ленина к вопросу о во­ оруженном восстании.

В. И. Ленин был далек и от надежд Розы Люксембург на автоматический крах капитализма, и от меньше­ вистского ожидания подходящей ситуации. В. И. Ле­ нин высоко поднял знамя субъективной активности, подчеркнул роль революционной партии в создании «условий». Если есть объективные условия для взятия власти, то от активности революционных сил, от твор­ чества, от искусства руководителей целиком зависит успех. «К числу наиболее злостных и едва ли не наи­

1 6 4

более распространенных извращений марксизма... при­ надлежит оппортунистическая ложь, будто подготовка восстания, вообще отношение к восстанию, как к искус­ ству, есть «бланкизм». ...раз есть налицо эти условия, то отказаться от отношения к восстанию, как к искус­ ству, значит изменить марксизму и изменить револю­ ции» [3; 34; 242, 243].

«...Я пишу эти строки вечером 24-го, положение до­ нельзя критическое. Яснее ясного, что теперь, уже по­ истине, промедление в восстании смерти подобно.

...Нельзя ждать!I Можно потерять все!! ...История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все» [3; 34; 435; 436].

Тут и глубочайшая уверенность в объективной законо­ мерности революции, и страстный призыв к личной активности, без которой возможна серьезная, а то и непоправимая ошибка, от которой объективные за­ коны вовсе не гарантируют, от которой есть одна за­ щита: творческая и инициативная деятельность.

Личная ответственность

Понимание управления социалистическим производст­ вом как единства объективного и субъективного, науки и искусства, закономерного и творческого создает базу для правильного подхода и к такой важной проб­ леме, как личная ответственность.

Руководитель имеет возможность выбирать решения и соответственно должен нести ответственность за свои действия. В. И. Ленин требовал «неустанно добиваться того, чтобы на деле обеспечивалась л и ч н а я ответст­ венность к а ж д о г о за определенную, строго и точно означенную работу или часть работы» [3; 39; 308]. В системе управления очень сложно, но, безусловно, необходимо установить подлинную меру вины и ответ­ ственности за ошибки. Статьи 83— 95 Кодекса законов о труде РСФСР предусматривают, например, мате­ риальную ответственность лиц за ущерб, причиненный той организации, с которой работник состоит в трудо­ вых правоотношениях. А ведь ущерб-то нередко несет не эта организация за ошибки своего работника,

165

а другие — предприятия, органы, наконец, простые граждане.

В Польше предусмотрено, что перед гражданином отве­ чает не сотрудник учреждения, а государственное учреждение в целом. Это, несомненно, разумный под­ ход, заставляющий руководителя не ограничиваться пересылкой в редакцию газеты копии приказа о вы­ несении выговора «такому-то», а думать о том, чтобы предупредить ошибки подчиненных, за которые будут отвечать орган в целом и лично он, руководитель.

В ходе хозяйственной реформы весьма четко прояви­ лось чрезмерное преувеличение роли в системе управ­ ления именно факторов механизма и недооценка субъ­ ективных сторон управления: подбора кадров, их учебы, их оценки. Всю проблему нередко видели в раз­ работке тончайшего механизма стимулирования, хотя иногда вопрос состоял в том, что при данном руково­ дителе никакой механизм не может обеспечить рост эффективности производства. Трактовка управления не только как сферы науки, но и искусства дает воз­ можность правильно подойти к практическим пробле­ мам совершенствования управления.

0 3

Управление как народнохозяйственное явление

Мы рассмотрели характеристику управления социали­ стическим производством как конкретного социаль­ ного явления и как искусства. Но есть еще один аспект характеристики управления. В частности, управление социалистическим производством иногда сводят к управлению предприятием, отраслью промышленно­ сти или отдельными отраслями народного хозяйства.

Виды управления социалистическим производством

Виды управления в капиталистическом хозяйстве раз­ личаются прежде всего по признаку собственности. А какие различия могут быть в условиях обществен­ ной собственности?

166

Как правильно отмечает О. Ланге, попытка представить все народное хозяйство страны как одно предприятие была бы чисто фиктивной операцией, которая бы не устранила проблем отраслевой организации производ­ ственных процессов, территориального размещения предприятий и т. д. [168; 194— 195].

В соответствии с марксистской экономической методо­ логией в народном хозяйстве выделяется материальное производство и непроизводственная сфера. В мате­ риальном производстве выделяются такие отрасли: промышленность (и ее отрасли), сельское и лесное хо­ зяйство, строительство, транспорт и связь, торговля, за­ готовки, материально-техническое снабжение и сбыт. Отрасли производства можно было бы сгруппировать так: собственно отрасли материального производства и отрасли обращения (снабжение и сбыт, финансы и т. д.).

Помимо отраслевой, производству присуща определен­ ная территориальная организация: в рамках респуб­ лик, областей и краев, крупных экономических райо­ нов и т. д.

И, наконец, основной ячейкой хозяйства является предприятие (объединение), которое «представляет со­ бой коллектив людей, объединенных процессом произ­ водства продукции. Путем использования выделенных социалистическим государством в его распоряжение средств производства оно производит законченную про­ дукцию, подлежащую использованию в народном хо­ зяйстве, обладает техническим, экономическим и орга­ низационным единством, развивается по плану, обла­ дает правом юридического лица и работает на основе хозяйственного расчета» [56; 18].

Как отмечалось на XXIV съезде КПСС, основной фор­ мой предприятия в современных условиях становится многозаводское предприятие — объединение. В соответ­

ким узлам: все общественное производство, отрасли, территориальные образования, предприятия и объеди­ нения. Соответственно можно выделить виды управле­ ния социалистическим производством.

Первый вид управления с позиций всего общественного производства можно назвать народнохозяйственным,

167

а все другие — локальными. Общая черта всех этих видов состоит в том, что в отношении каждого объекта осуществляется весь комплекс функций управления и соответственно виды управления обособлены и могут рассматриваться в анализе самостоятельно.

Подход к анализу

В капиталистической экономике исходным пунктом анализа является управление предприятием. К. Маркс неоднократно подчеркивал, что капиталистическое хо­ зяйство складывается задним числом, как итог взаи­ модействия на рынке обособленных частных предприя­ тий, которым еще предстоит доказать свою принадлеж­ ность к общественному организму. Капиталистическое хозяйство предполагает разделение труда, но факти­ чески это хозяйство формируется лишь после того, как частные предприятия вступили в определенные производственные, финансовые, торговые связи.

приятия не может определять исходную позицию ис­ следования системы капиталистического производства» [145; 171]. Но интересы исследования не отменяют того реального фактора, что предприятие при капита­ лизме изолировано и товар — клеточка буржуазного общества.

При социализме предприятие остается основной ячей­ кой производства, основным звеном хозяйства. «Социа­ листическая экономика представляет собой живой, раз­ вивающийся организм и предприятие — клетка этого организма. А у клетки свои законы роста и обмена, которые нельзя игнорировать» [27; 33]. Она играет особую роль, так как именно здесь создаются мате­

предприятие как основа всего хозяйственного и по­ литического организма» [61; 442]. Это положение неоднократно отмечалось в партийных и государствен­ ных материалах.

Подчеркивая роль и значение предприятия, некоторые авторы именно с его позиций пытаются анализировать

168