книги из ГПНТБ / Чачко А. Человек за пультом (Очерки антропотехники)

Вопросы жалят; для защиты от них уточним термин: творение речи наивно называть простой сборкой, здесь главное не складывание, а взаимопроникновение и взаимо­ влияние; синтез речи — так вернее. А коли синтез, подхо­ дит ли магнитофон на роль синтезатора? Медлителен

инеуклюж, не пара магнитофон цифровой машине. Ма­ шина ушла к вокодеру.

Вокодер — объединение генераторов, каждый из кото­ рых производит звук определенной частоты. ЦВМ управ­ ляет генераторами вокодера, как органист бьет по клави­ шам органа, отворяя и затворяя разные звуки на разное время. И ударения, и паузы, и ритм, все выражение речи определяется программами машины. В нашей власти указать различные способы произношения одного и того же осколка в зависимости от ого места в речи, в нашей власти обеспечить ускоренное произнесение одних слов и замед­ ленное других.

Чем больше генераторов в вокодере (среди них, кстати, есть и генераторы шумов; если слегка приправить синте­ тическую речь белым шумом, приятность звучания воз­ растает), чем хитрее машинные программы построения слов. и фраз, тем ближе искусственная речь к естествен­ ной. Простенький вокодер содержит десяток генераторов

иобслуживается ЦВМ наряду с другими устройствами ввода — вывода, хороший аппарат включает пятьдесят генераторов и... ЦВМ. Да, вокодер поглощает вычисли­ тельную машину, для синтеза речи отводится небольшая ЦВМ — речевой процессор.

Мы снова встретились с машиной, обслуживающей

только нужды отображения информации. С сестрами этой машины нам еще предстоит познакомиться.

Имея отдельный процессор, не резонно ли продолжить измельчение речи — с уровня корней и аффиксов опустить­ ся до уровня фонем, образовывать слова и фразы слиянием

109

фонем? Гибкость и универсальность увеличатся бесспорно. Фонемный синтезатор равно способен предостерегать ма­ шиниста и воспроизводить речи Цицерона. Но и рой слож­ ностей густеет. Мало хранить в памяти ЦВМ портретыспектры фонем, необходимо вооружиться и спектрами их сочетаний, так называемыми переходными спектрами. Если ограничиться парами фонем, требуются полторы сотни переходных спектров. А если учитывать тройки и четверки, число переходных спектров достигнет несколь­ ких тысяч.

Что же выбрать: сборку из целых фраз, пословный синтез или слияние фонем? Зависит от назначения СОИ. Узкая специализация, словарь из нескольких десятков слов — подойдет сборка. Совмещение ряда специальностей, тысячи слов при простой грамматике — по мерке послов­ ный синтез. Универсальность, богатый словарь, разнообра­ зие грамматических форм — слияние фонем здесь в са­ мый раз.

Монтажник электрических соединений обычно работает по схеме, то заглядывая в нее, то отрываясь для очередных

Слушай, да повинуйся.

В описанном синтезаторе достаточен уровень целых фраз, первый уровень. Для котельного и турбинного маши­ ниста подходит «17г уровень». То есть одну часть инфор­ мации разумно представить, не размельчая, в виде устой­ чивых словосочетаний, а другую — в виде корней и аффик­ сов. Для большого информационного центра потребен «3-й уровень», фонемный синтезатор, отчасти ввиду многоликости запросов, а отчасти на вырост.

Речь — прекрасный способ вывода информации из ЦВМ. Человек уверенно воспринимает 150 слов в минуту,

110

т

под которыми устанавливается лампа (обычно использует­ ся 5—7 цветов, хотя человек в принципе различает сотни оттенков). Таково «личное оружие» сигнальной лампы.

Табло без текста — немудреный аппарат. Кроме лампоч­ ки, оно содержит цветную линзу да согласующее сопро­ тивление. Со всех пультов глядят на вас такие табло — зеленые, красные, желтые глазки автоматики. Рядом с ними — на командном аппарате, в шильдике — рамочке или просто на столешнице — указано имя объекта, вест­ ником которого является табло. Зажглась лампа — пони­ май, объект включен; погасла — отключен.

Мы говорили уже о принципе токовой цепи. Соблюде­ ние его требует двух табло на объект, двух глазков —

исправности цепей сигнализации. Два табло контролируют и объект, и самих себя.

Более того, если использовать наряду с ровным и ми­ гающий свет ламп...

Задвижка на подаче охлаждающей воды в конденсатор турбины. Ее вращает электродвигатель, путь задвижки между открытым и закрытым положениями занимает около двух минут.

Машинист турбины хочет знать «все о задвижке». Мы собрали нужные человеку данные в таблицу.

Прежде чем управлять, необходимо оценить исходное

проследить, довела ли она дело до конца, не заело, не за­ клинило ли но дороге (такое случается и не только с за­ движками!). Если все идет хорошо, остается лишь удосто­ вериться, что задвижка пришла в новое, в конечное положение (которое окажется исходным при следующем переключении).

ИЗ

Зеленая и красная лампы сообщают оператору обо всем этом. Как и раньше, ровное горение одной из них (в таб­ лице знак « + ») определяет исходное (или конечное) поло­ жение, а погасание обеих ламп (знаком « —») обозначает неисправность электрических цепей. Ровное горение обеих ламп говорит о заедании.

Признаком движения задвижки служит сочетание ров­ ного света лампы исходного положения и мигающего света

красная лампа перестала мерцать, обе лампы горят ровно. Заела, будь она неладна! (Впрочем, она уже есть нелад­ на.) Оператор повторяет свое «Открыть!». Опять замигала красная лампа — пошла, поехала задвижка, видимо, был

114

ровный свет, а зеленая погасла. Значит, задвижка откры­ лась полностью, достигнуто конечное положение.

Мы описали «ствол» алгоритма управления задвижкой, слегка окрасив этот алгоритм эмоциями,— на то он челове­ ческий, а не машинный. Кроме «ствола», у алгоритма есть ответвления. Если (ветви алгоритмического древа всегда начинаются с «если») схема неисправна (признак — не горят обе лампы), то нужно вызвать дежурного прибо­ риста — пусть чинит, да побыстрее. А если, заев, задвижка оказалась глуха к повторным командам оператора, остает­ ся послать туда обходчика. Он откроет задвижку вручную и устранит причину заедания.

Заметим, что возможности наших ламп не исчерпаны в таблице. Мигающий свет обеих ламп, как и мигающий свет одной при негорящей другой лампе — тоже признаки неисправности.

Наряду с табло без текста, на пультах проживают и в немалых количествах табло с надписями. Обычно такое табло содержит две лампы — для лучшей освещенности окна, а главное — для большей надежности. Лампы рабо­ тают заодно, и должно крепко не повезти, чтобы они вышли из строя вместе; если же откажет одна лампочка, вторая, пусть в полсилы, но подсветит вытянутый прямо­ угольник окна.

Включаясь, лампочки делают видимым скрытый текст; отключаясь,— прячут текст во мраке. Текст этот, написан­ ный на кальке, заключен между прозрачным и матовым стеклами — у окна табло двойные стекла с прокладкой — сообщением.

Сообщение подготовлено раз навсегда и ждет под мато­ вым стеклом своего часа. Оно — не длинное, пять-десять слов, больше не уместится в окне табло. Текст может быть подтверждающим («Аппарат № 2 полностью включен»), оповещающим («Приступить к стыковке»), предупреди­

115

тельным («Давление масла упало») или аварийным («Срыв циркуляции котла»). Названы только основные виды сообщений, проектировщик пульта применяет и дру­ гие, глядя по особенностям установки.

Табло с текстами — и учетчик сделанного, и советчик на будущее, и контролер безопасности системы. От имени установки табло говорят трафаретные, но необходимые речи. Чем больше табло на пульте, если они подобраны с умом, тем в более определенные рамки загнана установ­ ка, тем лучше и дальновиднее учтены вероятные вывихи в ее поведении, тем тщательнее предусмотрены ответные меры оператора.

В современных пунктах управления табло, как и кноп­ ки, размещаются семьями; сам порядок их расположения часто мнемоничен.

Мы говорили, хоть и вскользь, о мнемоническом поряд­ ке, когда искали лучшее место на пульте кнопкам и ключам управления. Кнопки, ключи и примкнувшие к ним табло негоже сеять на авось: всякий человек — оператор тоже — предпочитает произволу порядок.

«Мнемонический» означает «напоминающий». Строй пультовых элементов обязан напоминать оператору об объ­ екте управления. Схема объекта управления с ее разветв­ лениями и возвратами должна лечь на пульт, а кнопки и табло занять в ней положенные места, стать замести­ телями реальных механизмов и параметров.

Мнемосхема — подобие объекта управления, его умень­ шенная копия, его отпечаток на пульте. Казалось бы, про­ ектировщик пульта сделает отличную мнемосхему, если станет неуклонно следовать оригиналу. Но нет, на пути добросовестного копииста возникают и множатся трудно­ сти.

Объект управления трехмерен, его элементы размеще­ ны в пространстве, а проектировщик лишен третьего из­

116

мерения, он рисует на плоскости. Были, правда, Попытки сохранить объемность. Очевидцы рассказывают, что мне­ мосхема электропитания первой очереди московского мет­ рополитена представляла собой макет. Маленькие, но очень похожие на настоящие, выключатели и трансформаторы были соединены между собой тонкими проволочками, а крепились проволочки на миниатюрных, тоже почти под­ линных, опорах. Включился «большой» выключатель — зажглась красная лампочка, прилаженная к его «малому» подобию, отключился — вспыхнула зеленая лампа.

Вообразим себе на мгновенье, что некий умелец сма­ стерил мнемосхему — макет современного энергоблока и презентовал ее оператору. Обрадуется ли человек-опера­ тор подарку? Сомнительно.

Энергоблок представляет собой сгусток вентиляторов, насосов, подогревателей и многого иного, переплетенного между собой сотнями трубопроводов. Джунгли, в глубине которых тьма, а прорубать дорогу строго-настрого запре­ щено. Чтобы мнемосхема стала обозримой, нужно распу­ тать переплетения, сгладить извивы, спрямить зигзаги, выделить главное и пренебречь второстепенным.

Нужна ли похожесть элементов мнемосхемы на их реальные прототипы? Ни к чему она, эта похожесть. Де­ тальные муляжи сменились локоничными символами: вме­ сто миниатюрного трансформатора — пересекающиеся ок­ ружности, взамен электродвигателя — кружок с синусои­ дой в центре, роль задвижки успешно играют на мнемо­ схеме два сомкнутые вершинами треугольника.

Придумывая символы, проектировщики стремятся изобразить назначение элемента. Иногда это достигается намеком на его внешний вид (улитка — знак вентилятора), но чаще указанием сущности (внутри нейтрального прямо­ угольника наносится краткий буквенно-цифровой индекс, например «ПВД-3»).

117

Путь от муляжей к абстрактным обозначениям прошли не одни мнемосхемы. Не могу отказать себе и вам, ува­ жаемый читатель, в удовольствии перечитать отрывок из воспоминаний Виктора Шкловского «Шили-были»:

«Изменялись вывески: на них пропадали рисунки и ста­ новилось все больше букв. Прежде по бокам трактирных дверей были изображены миски, булки, селедки на белых длинных блюдах. Все это на синем фоне. Над бакалейной лавкой рисовали сахарные головы и ананасы с зелеными перьями, а также конверты с марками; у окон магазина с готовыми вещами на синем фоне были нарисованы чер­ ные шубы с чуть подкрашенными воротничками.

Позднее появились вывески из золотых выпуклых букв на черном фоне или написанные золотыми буквами на стекле.

Еще позднее появились вывески, написанные на изнан­ ке стекла.

Букв на улице оказывалось все больше, а пестроты меньше...»

Так было на петербургских улицах в начале нынешнего века, так стало с мнемосхемами в пятидесятые годы. Сим­ волы — лаконичные, однозначно связанные с сущностью символизируемого, как правило, не повторяющие его внеш­ ний вид. Можно изображать сокола, если нужен мнемознак юного богатыря, можно кукушку — взамен одинокой женщины. Только сами изображения сокола и кукушки придется предельно упростить и не сплетать отныне с ними другие темные, таинственные, иносказательные смыслы.

Символы на мнемосхеме соединяются друг с другом

цветом: пар — красный, воздух — голубой, мазут — жел­ тый. Чем важнее, элемент, тем крупнее его символ, чем

118