книги из ГПНТБ / Якирина, Т. В. Исаакиевский собор

была такой, что спать приходилось только на боку. Эк­ зекутор Евдаков, следивший за порядком на постройке, составил рапорт, в котором указал, что в казарме вместо 333 записанных проживало 486 человек; стены, потолки, полы гнили от сырости.

Питались рабочие артелью, на свои деньги нанимая стряпуху. Обедали летом на улице, зимой — в грязной казарме-столовой. В 30-х годах сотни строителей погибли во время свирепствовавшей в Петербурге эпидемии хо­ леры. Наводнение 1824 года также принесло немало горя: пострадало убогое имущество рабочих, деревянные стены казарм, пропитавшись водой, быстро разруша­ лись. Инженер Ломновский, освидетельствовавший ка­ зармы в 1830 году, подтвердил их полную ветхость. Од­ нако строители собора продолжали жить в этих разва­ линах.

Всякие жалобы на несправедливость и грубость на­ чальства вели лишь к разорению тех, кто жаловался: любая тяжба требовала бесконечных подачек полицмей­ стеру и чиновникам.

Часты были и несчастные случаи на строительстве. Комиссия и подрядчики мало заботились о безопасности рабочих, трудившихся на большой высоте. Лестницы между площадками делались наспех, иногда без перил. Ряд документов свидетельствует о падениях плотников и мраморщиков с лесов.

Но особенно тяжел был труд позолотчиков. Купола собора золотились так называемым «огневым способом».

а золото тонким ровным слоем покрывало поверхность. Чтобы предохранить рабочих от ядовитых ртутных па­ ров, им выдавали особые стеклянные маски с висящей вниз трубкой для дыхания. Эти примитивные приспособ­ ления плохо помогали. По свидетельству современников, более 60 позолотчиков умерли от отравления ртутью.

20

Медицинская помощь больным оказывалась редко и неискусно. В 1819 году на строительство был нанят лишь один «лекарский ученик». Через 20 лет, в 1838 году, после многочисленных жалоб Комиссия по строительству собора дала указание устроить «временный госпиталь», состоявший всего из одной комнаты.

Ответом на жестокую эксплуатацию явились проте­ сты и побеги рабочих. Бежавших ловили, наказывали, затем снова возвращали на строительство.

20 июля 1824 года произошло возмущение рабочих на каменоломнях купца Шихина. В донесении Комиссии Шихин сообщал, что бунт был прекращен с помощью вызванных властей, и просил принять меры, к розыску скрывшихся рабочих. Полиция вернула бежавших об­ ратно на каменоломню. При допросе рабочие показали, что они «учинили отлучку за утеснение в работе и неотдачу денег».

Во время восстания декабристов 14 декабря 1825 го­ да, когда на Сенатскую площадь (ныне площадь Декаб­ ристов) вышли восставшие полки, работные люди сорвали замок с ворот и смешались с толпой. При по­ явлении царя со стороны строительства полетели по­ ленья и камни. Николай I в своих мемуарах оставил следующие строки: «Рабочие Исаакиевского собора изза забора начали кидать в нас поленьями. Надо было решиться положить сему скорый конец, иначе бунт мог сообщиться черни, и тогда окруженные ею войска были б в самом трудном положении».

После подавления восстания на строительстве собора велись следствие и розыск «бунтовщиков». Режим стал еще более жестоким.

Но даже в тяжелых условиях николаевской реакции

22

Анализ архитектуры собора сложен, так как его со­ оружение длилось почти полвека. Проектирование зда­ ния относится к 20-м годам XIX века, когда в Петер­ бурге шло интенсивное строительство, менявшее весь облик столицы. Такие талантливые зодчие, как Захаров, Воронихин, Тома де Томон, Росси, решая новые градо­ строительные задачи, создавали здания, формирующие целые кварталы города. Казанский собор преобразил большой участок Невского проспекта. Возник парадный ансамбль Стрелки Васильевского острова. Строились величественные корпуса Адмиралтейства. Архитекторы этой эпохи создали лучшие образцы русского класси­ цизма. Новаторски используя античные традиции, зод­ чие возводили постройки, отличавшиеся гармонией пропорций и величавой строгостью форм. Ансамбли, относящиеся ко времени, последовавшему за победой над наполеоновской Францией, придали Петербургу особую торжественность: архитектурные образы воплотили пат­ риотические идеи о могуществе России, о ее победе в освободительной войне.

24

Исаакиевский собор во многом уступает этим шедев­ рам. Его фасады утяжеляют громоздкие скульптурные украшения; чрезмерно вычурно обрамление окон. Нару­ шение гармонии в облике собора объясняется и усло­ виями задания, полученного Монферраном. Архитектор обязан был увеличить высоту корпуса здания, сохраняя старые алтарные части. Выполнить это требование он мог только за счет высоты аттика. Между тем тяжелый десятиметровый аттик и соответствующие ему громозд­ кие фронтоны нарушали масштабность постройки: ги­ гантский купол, колонны, двери, стены издали кажутся меньше своих действительных размеров, и только вблизи можно ощутить огромную величину архитектурных форм здания. Однако, несмотря на все недостатки, Исаакиевский собор занял значительное место в русской архитектуре XIX века: это последнее крупное сооруже­ ние Петербурга, построенное в стиле классицизма.

Собор имеет строгий, четкий силуэт. Над массив­ ными стенами возвышаются слегка удлиненный купол и четыре небольшие легкие колокольни, которые подчер­ кивают вертикальные членения здания. Портики укра­ шают монолитные гранитные колонны коринфского ордера. 48 семнадцатиметровых по высоте монолитов образуют могучие колоннады, оформляющие все четыре фасада. 24 колонны меньших размеров окружают бара­ бан купола. Над ним на балюстраде установлены статуи ангелов, которые как бы продолжают вертикали колонн. Углы кровли завершают группы ангелов со светильни­ ками. Эти скульптуры придают зданию стройность, смяг­ чают чрезмерную массивность его форм.

В облике собора есть еще одна черта, искупающая многие недостатки: сами материалы, употребленные при его постройке — серый мрамор, красный гранит, позоло­ ченная медь, бронза, — дают богатые по оттенкам, краси­ вые сочетания красок. Летом яркое солнечное освещение усиливает блеск позолоты и полированного гранита,

25

выявляет разнообразие тонов мраморных плит. Зимой, когда гранитные колонны покрывает сверкающий иней, они кажутся высеченными из белого мрамора. Темные скульптуры рельефов на фронтонах чередуются с засне­ женными впадинами, и статуи как будто оживают.

Строгую красоту собора в зимнюю стужу передают и литографии Остроумовой-Лебедевой, и известное по­ лотно Сурикова «Памятник Петру на Сенатской пло­ щади», на котором силуэт Исаакия выступает в лунном сиянии морозной ночи.

Архитектуру собора нельзя правильно оценить, рас­ сматривая Исаакиевский собор лишь как отдельное зда­ ние. Гигантская постройка определила облик двух центральных площадей: южный фасад собора выходит на Исаакиевскую площадь, северный — на площадь Де­ кабристов (в прошлом Сенатскую). Последнюю с вос­ тока ограничивает здание Адмиралтейства (архитектор А. Д. Захаров), с запада — строения Сената и Синода (архитектор К. И. Росси). В центре площади возвы­ шается памятник Петру I, установленный по проекту скульптора Э. Фальконе. Фасад собора образует эффект­

этому он не подавляет окружающие постройки своими размерами, а гармонично входит в архитектурный ан­ самбль, в котором преобладают строгие, спокойные линии.

Южный фасад собора выходит на Исаакиевскую площадь. В начале XIX века с запада к ней уже при­ мыкало легкое изящное здание манежа, сооруженное архитектором Д. Кваренги. Рядом с манежем находи­ лись небольшие частные особняки. Восточная часть пло­ щади не была застроена. Монферран сделал специаль­ ный план, предусмотрев сооружение дома, который ограничил бы площадь с восточной стороны. «Найдено, и весьма справедливо, что величина угловатого, непра-

26

вильного пространного поля... повредит колоссальности возводимого нового храма, и для того... сделан новый план площади: кусок в виде треугольника отрезан от нее для постройки на нем частного строения, которое могло бы служить частью красивой рамы великолепной картине», — писал Ф. Ф. Вигель в своих воспоминаниях. Этот треугольный участок Монферран использовал для постройки дома князя Лобанова-Ростовского. Работы велись в 1818—1819 годах, когда еще только начиналось проектирование собора. Строгий, монументальный фа­ сад дома, созвучный традициям русского классицизма и этим гармонирующий с собором, эффектно завершает северо-восточную часть площади.

Южная сторона ее была застроена значительно позднее, в середине XIX века, когда возводились здания Мариинского дворца (архитектор А. И. Штакеншнейдер; ныне здание Ленгорисполкома) и министерства государ­ ственных имуществ (архитектор Е. Ефимов; ныне зда­ ние Всесоюзного научно-исследовательского института растениеводства имени Н. И. Вавилова). Собор мону­ ментальнее окружающих его строений и доминирует над ними.

В оформлении наружного облика Исаакиевского со­

своей многочисленности эти украшения не нарушают конструктивной ясности постройки, так как располо­ жены в соответствии с основными архитектурными чле­ нениями здания.

Самую важную роль в убранстве собора играют ги­ гантские рельефы на фронтонах портиков. По замыслу Монферрана они не только должны были украсить зда­ ние: сюжеты рельефов раскрывают цель постройки как православного храма, утверждающего мощь церкви и монархии. На южном и северном фронтонах решено

28

было поместить композиции, посвященные легендам о Христе («Поклонение волхвов», «Воскресение Христа»), на - восточном и западном — эпизоды из сказаний об Исаакии Далматском. Выбор сюжетов по указанию Ни­ колая I сделал президент Академии художеств А. Н. Оле­ нин; Синод утвердил их.

Исполнение рельефа «Воскресение Христа» (север­ ный фронтон) Комиссия поручила французскому скульп­ тору Ф. Лемеру. На проекты остальных рельефов был открыт конкурс в Академии художеств.

В результате конкурса заказ на рельеф «Святой Исаакий останавливает императора Валента» (восточ­ ный фронтон) получил Ф. Лемер, уже начавший работу над рельефом «Воскресение Христа». Из эскизов на сюжет «Поклонение волхвов» лучшим был признан эскиз московского мастера И. П. Витали, с которым Ко­ миссия заключила контракт на две композиции: «Покло­ нение волхвов» (южный фронтон) и « Святой Исаакий

всеобщее одобрение от всего Совета Академии по кон­ курсу для барельефов Исаакиевской церкви... Я зады­ хаюсь от восторга, что наконец не одна протекция, а истинный талант может быть уважаем в России». Эти слова выразили мнение всей художественной обществен­ ности Петербурга. Витали, автор знаменитых фонтанов на Лубянской и Театральной площадях, а также укра­ шений Триумфальной арки у Тверской заставы, заслу­ женно считался лучшим московским скульптором-деко- ратором. Несмотря на отсутствие систематического образования, он резко выделялся среди московских ма­ стеров своей эрудицией и умением согласовать декора­ тивную скульптуру с архитектурными формами.

Приступив к созданию декоративного оформления собора, Витали до конца жизнй остался в Петербурге.

29