книги из ГПНТБ / Рыбаков, С. Н. С фотоаппаратом под водой и льдами

собственных эмоций. В этом я убеждался не раз за время длительной совместной работы. Вообще же, если при погружениях на страховке стоит не водо­ лаз или же человек, мало понимающий в специфи­ ке подводных работ, то лучше и спокойнее спускать­ ся одному.

После погружения я успеваю снять только водо­ лазную куртку и натянуть поверх свитера теплую меховую кожанку. Нужно становиться на страхов­ ку. Роли меняются. Теперь я подаю и навешиваю на Пушкина многочисленное снаряжение. После спусков мы уходим в балок переодеваться, затем Саша начинает хлопотать у плиты, а я готовлю на­ шу технику к завтрашнему дню.

Вначале перезаряжаю фотокамеры. Лежат они на льду, у балка. За день солнце так нагревает ме­ таллические предметы, что бокс и светильники ламп наполовину погружаются в лед. Каждый раз вы­ таскивать их надоело, и я сооружаю между ними и льдом припая поддерживающую конструкцию из де­ ревянных ящиков. Теперь в лед уходят ящики, и время от времени приходится их наращивать. Со­ бираю разбросанные вокруг лунки ласты, груза, глубиномеры и все кладу в ящик, стоящий у воды. Наматываю страховочный конец на катушку и сни­ маю шлемы с аквалангов — это все тоже в ящик.

За то время, которое я затрачиваю на нашу тех­ нику, Саша успевает сготовить обед. Теряем мы при спусках по нескольку сотен калорий, и меню это полностью учитывает. На сковороде жарится около килограмма мяса, мелко нарезанного и перемешан­ ного со сливочным маслом, луком и перцем. На заключительном этапе все это заливается томатным соком и кипятится непродолжительное время. За­ тем мы выпиваем чайник какао и четверть часа отдыхаем. После этого разбираем собранный под водой материал. Два часа работы, и с четырех часов дня до семи вечера мы полностью свободны. Захва­ тив кино- и фотоаппаратуру, мы уходим к пингви­ нам или другим птицам.

Прошла всего неделя, как мы вылетели из Мо-

102

лодежной, а ощущение такое, что наша группа раз­ делилась давно, что работаем мы вдвоем почти все время. Слишком много нового свалилось на нас за эти дни. Интересно и непривычно все, начиная с об­ щего вида поселка — белой равнины с торчащими крышками входных люков: хаос ледяных трещин, рассекающих купол почти рядом с дорогой, бездон­ ное зеленое небо над Хасуэллом, сразу же после ме­ тели неожиданно вспыхнувшее полярным сиянием, и фантастически богатая жизнь под водой.

Пушкин, погружаясь вторым, перед выходом на поверхность намечает на разрезе те площадки, с ко­ торых он будет собирать животных при следующем спуске, поэтому на другой день я спускаюсь всегда первым. Это необходимо, поскольку для фотосъемки нужна чистая, невзбаламученная вода. За водола­ зом обычно тянется шлейф мути, поднятой со дна, а сбор животных с площадки сопровождается обра­ зованием тучи ила. Желтые облака мелких частиц висят, как правило, довольно долго над одним и тем же местом. Фотографировать при этом можно, но не нужно: мелкие частицы сильно рассеивают свет и значительно снижают контраст изображения. Те­ чения, уносящие взвесь, подо льдом бывают, но не каждый день. Нам не удалось установить их цик­ личность и закономерность. Иногда сильнейший по­ ток встречает водолаза при спуске под воду, а через полчаса, когда выходишь на поверхность, он неожи­ данно исчезает. Особенно мешают подледные тече­ ния при фотографировании нижней поверхности припая и внутриводного льда. Совершенно невоз­ можно стабилизировать свое положение в простран­ стве с направленной вверх камерой, когда снимаешь с глубины 2—3 метра. Поток воды все время разво­ рачивает меня, объект съемки уплывает из видоис­ кателя в сторону. Наконец, изрядно помучившись, нахожу способ. Основное в этом мире, лишенном си­ лы тяжести,— иметь точку опоры, тогда можно противостоять давлению воды. Вертикально подни­ маюсь с вытянутой вверх рукой под поверхность льда и ухожу в ледяные кристаллы по плечи, до

ХОЛОД СТРАШНЕЕ КОСАТОК

«Обь» заканчивала переход из Молодежной в Мирный. Мы выполнили уже около половины наме­ ченной программы, и если погода не испортится, то

воставшиеся дни все закончим.

Водно из погружений я работал у стенки остро­ ва, фотографируя лед. Оставалось снять один кадр, когда Пушкин подал сигнал срочного выхода. Уже не выбирая интересный объект, я сфотографировал ближайшие структуры льда и повернул в сторону лунки, находившейся от меня в 15 метрах. В лунке, там, где страховочный конец выходил на поверх­ ность, я увидел силуэт тюленя. Животное верти­ кально стояло в воде, чуть-чуть шевеля задними ла­ стами. Бедняга любовался надводным пейзажем и не подозревал, что, помимо него, в этом же месте плавает еще одно существо. Кроме акваланга, кото­ рый постоянно выпускал гроздья сверкающих и ур­ чащих воздушных пузырей, у меня была камера для фотосъемки с двумя вынесенными на Длинных кронштейнах лампами. Передав Саше, что тюленя вижу, я попросил выдать еще конца. Пушкин тот­ час же стравил несколько метров. Опустившись на первый уступ и убедившись, что тюлень по-прежне­ му в лунке, я медленно стал всплывать. Когда до тюленя оставалось около полутора метров и подни­ мающиеся пузыри воздуха стали щекотать ему спи­

ну, он опустил голову в воду и увидел меня. Види­ мо, я не был похож ни на одного из знакомых ему обитателей моря. Глаза тюленя моментально округ­ лились и превратились в громадные плошки, физио­ номия задергалась, в полнейшем смятении бедняга нырнул и растворился в воде.

Иногда случаются мелкие неполадки, но это не­ избежно. Досадно только, когда из-за мелочей при­ ходится прерывать погружение и выходить на по­ верхность. Впрочем, почти любая неприятность под водой — результат просчета на поверхности.

Спускаюсь вниз. Сегодня мне предстоит сфото-

105

графировать колонию асцидий на вертикальной стенке мыса острова. Наша лунка находится метрах в пятнадцати от мыса, и под водой к нему от пер­ вой площадки ведет крутой склон, постепенно пере­ ходящий в отвесную стенку. Поверхность стены гладкая, словно отполированная, зацепиться не за что. Я плыву вдоль нее на глубине 10 метров. Чуть ниже начинаются заросли крупных нежно-розовых альционарий, которые растут почти горизонтально, выступая на целых 60—70 сантиметров от стенки. Ниже, там, где глубина 30 метров, колония асци­ дий. Отплываю немного в сторону от скалы, выды­ хаю воздух и по спирали планирую вниз. Послед­ ний виток, и я оказываюсь несколько ниже колонии. Стоп. Поддуваю воздух в костюм, и меня медленно поднимает вверх. Вот и асцидии. Чувствую себя не­ плохо, главное — легко дышится. Решаю спустить­ ся ниже, на глубину 40 метров, к большим губкам. Одна из них настолько велика, что в видоискатель попадает только ее край. От этого места по горизон­ тали метрах в десяти крутой склон, на котооом, не­ ведомо как уцепившись, щетиной торчат большие камни, покрытые гидроидами. Делаю сильное дви­ жение ногами, чтобы по инерции проплыть это рас­ стояние, но сразу опускаюсь ниже, так как один ласт соскакивает. Не тонет, я его предусмотритель­ но привязал к ноге, но и не помогает плыть, по­ скольку болтается посторонним предметом. Пушкин почувствовал резкий рывок, понял, что случилось что-то неладное, и сразу же прекратил выдавать ко­ нец. Даю сигнал подъема.

На глубине 30 метров сажусь и натягиваю ласт. И снова неприятность — рвется костюм. Видимо, я зацепился за острый камень. Теперь нужно выхо­ дить. Костюм разорван на бедре. Хотя толстое водо­ лазное белье и намокая предохраняет от холода, но при минусовой температуре воды теплоизоляция мокной шенсти плоха и нога быстро замерзает. На глубине я был недолго и выхожу без декомпрессии. Саша моментально освобождает меня от снаряже­ ния, и я ухожу в балок греться.

106

Во время обеда мы обсуждаем одну из проблем, с которой столкнулись при водолазных работах в Антарктике: защита организма от холода при по­ гружении в ледяную воду. Гидрокостюм, пока он цел, и водолазное белье эту роль выполняют доволь­ но успешно. Однако постоянно мерзнут пальцы ног, зажатые ластами. Сразу по приезде продолжитель­ ность первых спусков составляет в среднем около 30 минут, после акклиматизации организма время увеличивается до 50 минут. Однако это почти пре­ дел, больше часа за один раз под водой просидеть трудно, любой же разрыв костюма, даже незначи­ тельный, вынуждает сразу выходить на поверх­ ность. Это вызвано, с одной стороны, большими теп­ лопотерями. Вода энергично высасывает из организ­ ма калории, поскольку теплоемкость у нее в 700 раз, а теплопроводность в 25 раз выше, чем у воздуха. С другой стороны, возникает опасность появления специфического, так называемого «холодового» шо­ ка. В результате его водолаз может потерять спо­ собность к сопротивлению и начнет опускаться на дно, так как сразу же после того, как костюм по­ рвется и внутрь попадет вода, плавучесть становит­ ся отрицательной. В воде при нулевой температуре человек без защитной одежды теряет сознание че­ рез 15 минут, а через полчаса-час умирает. При тем­ пературе воды ниже нуля продолжительность жиз­ ни человека еще меньше.

Переохлаждение очень опасно для человеческого организма. Холодная вода вызывает значительное потребление кислорода, и это часто приводит к раз­ витию кислородного голодания. Кроме того, пере­ охлаждение организма тесно связано с рядом водо­ лазных заболеваний. Существует определенная за­ висимость между появлением признаков кессонной болезни и температурой окружающей среды. Физио­ лог В. Тюрин отмечает, что разрыв скафандра у во­ долазов и попадание внутрь воды приводило впо­ следствии к появлению признаков кессонного забо­ левания именно на тех участках тела, которые бо­ лее всего были охлаждены. Под влиянием низкой

107

температуры происходят изменения в кровообраще­ нии. Температура крови снижается — кровь стано­ вится более вязкой. Под влиянием холода происхо­ дит также сужение кровеносных сосудов. Все вместе взятое существенно сказывается на освобождении тканей организма от растворенного в крови инерт­ ного газа и, стало быть, на времени декомпрессии.

Время пребывания водолаза под водой в значи­ тельной степени определяется конструкцией и ти­ пом костюма, качеством водолазного белья, количе­ ством воздуха под костюмом. Лучшее белье — гид­ рофобное, не смачиваемое водой, а также специаль­ ное водолазное, сделанное из толстой шерсти. Мы пользовались последним.

Одно из преимуществ плавания в шлеме, закры­ вающем всю голову, состоит в возможности постоян­ но поддувать воздух под костюм. Благодаря этому под шлемом всегда достаточно воздуха около за­ тылка и шеи, именно тех участков тела, которые особенно чувствительны к понижению температуры. Холод не причиняет водолазу беспокойства, когда он интенсивно работает, однако остановка приводит к быстрому охлаждению. В таком случае лучше вый­ ти из воды, так как существенно снижается способ­ ность к самоконтролю, теряется интерес к окружа­ ющему.

Обогреваемый скафандр — вот что совершенно необходимо для работы в антарктических условиях. Известные успехи в создании такого гидрокостюма уже имеются. Единственными серийно выпускаемы­ ми образцами являются французские и американ­ ские гидрокостюмы, обогреваемые горячей водой («Лямбда-8» фирмы «Комекс» и фирмы «Вестингауз»). Интерес представляют также эксперимен­ тальные американские гидрокостюмы. Один из ва­ риантов костюма выполнен из микропористой рези­ ны и имеет между слоями сеть проводников, нагре­ ваемых электрическим током. Источник питания — малогабаритная батарея серебряно-цинковых акку­ муляторов. Батарея расположена на поясе водолаза и служит одним из грузов. Мощность сети обогрева

108

более 300 ватт. При необходимости можно регули­ ровать температуру, а также степень нагрева отдель­ ных участков тела. В костюме другого типа для обо­ грева используется горячая вода. Вода нагрева­ ется миниатюрным изотопным реактором, размером

300X100X100 миллиметров. Применение изотопов туллий-170 и туллий-171 гарантирует низкий уровень радиации. Мощность реактора порядка 500 ватт. Циркуляция горячей воды осуществляется насосом, приводимым в действие генератором, так­ же работающим от ядерного нагревателя. Блок ре­ актора объединен с пультом управления обогрева и навигационными приборами для ориентации под водой. Вся установка крепится на поясе водолаза.

После десяти дней непрерывной работы, изрядно устав от погружений, мы решаем сделать перерыв в спусках и сходить к колонии императорских пинг­ винов. Тихий, безветренный день. Солнце палит так, словно мы не в Антарктике, а в тропиках. Сни­ маем меховые куртки и идем в одних тонких рубаш­ ках. Ночью выпал снег. Многие трещины на припае скрылись под непрочными снежными мостами. Вы­ бирая направление, лавируя между снежными на­ носами, мы проходим по старому насту два ледяных поля. Лед живет. Довольно часто он издает стран­ ные стоны и скрипы. Громадные куски стекловидно­ го льда лежат в основании айсбергов. С вертикаль­ ных поверхностей ледяных островов свисают при­ чудливые снежные козырьки. Некоторые имеют 3— 4-метровый вылет. Снизу нам хорошо видно, на­ сколько непрочны все эти консоли. Легкое сотрясе­ ние ледяной массы — и многочисленные снежные сооружения, результат вчерашней метели, приходят в движение, обдавая нас снежной пылью. Разгова­ риваем негромко, но ледяные громады усиливают звук. Пушкин кричит, и к нам возвращается мно­ гократно умноженное льдами эхо. Кругом все стеклянно звенит.

У основания айсбергов, на припае, колония им­ ператорских пингвинов. Впрочем, нельзя назвать колонией эти отдельные группы птиц. В каждой

109

группе по десять — пятнадцать птенцов и одна-две взрослые птицы. Группы держатся на некотором рас­ стоянии одна от другой, и взрослые пингвины сле­ дят, чтобы птенцы не перебегали из одной в другую. Колония уже распалась. Другое дело в мае. В это время пингвины приглядываются друг к другу, об­ разуют пары. Взаимное согласие заключить брач­ ный союз скрепляется длительным поцелуем. В мае пингвины несут яйца, затем начинается трудоемкий процесс высиживания, который длится около трех месяцев. Птенцы появляются в середине зимы. Сей­ час птенцы выросли, они значительно мощнее взрос­ лого пингвина Адели. Начался период линьки. Се­ рый пух вылезает, и под ним уже виден наряд взрос­ лого пингвина — белая рубашка и черный фрак.

Сейчас все взрослые пингвины, за исключением воспитателей, ушли кормиться к кромке припая. Это далеко, около 20—25 километров в одну только сторону. От колонии к морю тянутся пингвиньи тро­ пы. По ним птицы одна за другой идут и скользят на брюхе, как на санках, ловко отталкиваясь лапа­ ми и крыльями. Те, которые остаются охранять птен­ цов, в основном стоят неподвижно. Наше появление не вызывает среди них заметного беспокойства. Только некоторые птенцы подходят к нам поближе и, удовлетворив любопытство, спокойно удаляются. Не делая резких движений, мы тихо проходим че­ рез группы, фотографируя и наблюдая.

Взрослый императорский пингвин — самый со­ лидный из своих собратьев на континенте, его рост бывает более метра. В доисторические времена, как об этом свидетельствуют останки ископаемого пингвина, птицы были значительно крупнее — выше человека среднего роста. Основное, с чем пингЕины борются, это суровый климат Антарктики, которому они могут противопоставить только свою закалку, выработанную на протяжении тысячеле­ тий, и чувство коллективизма, объединяющее этих птиц в опасный момент. Поздней осенью мы смогли наблюдать, как во время сильнейшего ветра пингви­ ны сбивались в кучу. Взрослые птицы образовывали

110

кольцо, вставая одна к другой плотно-плотно, вы­ ставляя наружу только спины. Внутри круга нахо­ дились подросшие птенцы и те взрослые птицы, ко­ торые протискивались туда погреться с наружного края. Эта сплоченная живая масса успешно проти­ востояла ураганному ветру и холоду.

Колония императорских пингвинов расположена вблизи острова Хасуэлл. Мы подходим к нему со стороны круто обрывающихся в море скал. На усту­ пах и карнизах большой базар снежных буревестни­ ков. Мы движемся вдоль этой стены, хотим пройти на мористую сторону острова, чтобы определить, можно ли там спускаться под воду. Все больше и больше встречается торосящихся льдин, наконец их становится так много, что двигаться вперед невоз­ можно. Остров — голый камень. На внутренних озе­ рах с пресной водой колонии пингвинов Адели. Не­ сколько раз нас атакуют поморники — где-то побли­ зости должны быть их гнезда. Пересекаем остров и по пологому спуску подходим к припаю.

За день до отхода «Оби» из Мирного прилетают Женя Грузов и Валентин Люлеев. Наши работы здесь закончены. С большим сожалением мы поки­ даем Фулмар — самое удивительное по богатству и красоте животного мира место из всех, которые я когда-либо встречал под водой.

Свертывание лагеря, переезд на станцию, демон­ таж компрессора, упаковка образцов — все это сва­ ливается на нас в последние часы пребывания в Мирном. Главный инженер экспедиции меняется в лице, когда узнает, что мы еще находимся на тер­ ритории станции и только собираемся переезжать на Обь». Но транспорта нет. Наконец узнаем, что к «Оби» отправляется поезд из двух саней и одного трактора. Грузим все. На судно уезжают Женя с Валентином, Саша и я пока ' остаемся в Мирком. Нам небходимо выполнить некоторые формально­ сти, а кроме того, мы хотим попасть на торжествен­ ный вечер, на котором должна состояться традици­ онная передача ключа от Мирного В. О. Гербовичем новому начальнику станции В. А. Шамонтьеву.

111