книги из ГПНТБ / Шумский, Д. Л. Герой социалистического труда Н. П. Барабашов

колай Павлович,— добирались две недели. Повсюду шныряли немецкие подводные лодки. Пароход «Торино» шел с потушен­ ными огнями. Как только замечали что-ни­ будь подозрительное, немедленно заглуш а­ ли двигатели. Радиус действия радио тогда был невелик, и никто толком не знал, за­ крыты Дарданеллы или нет? Гадали, что бу­ дет, если не пропустят.

крейсер «Гебен» стал теснить ее в сторону минного поля. Матросы с крейсера, как ни в чем не бывало, демонстративно занима­ лись на палубе зарядкой. Это было прямым издевательством над пассажирами. Какихнибудь пять метров отделяли корабль от зоны смерти. Искусно лавируя, он все же выскочил из «мышеловки». Когда же вра­ жеский крейсер угрожаю щ е пронесся ми­ мо «Княгини Ольги» и стал ухюдить в сто­ рону, капитан русского корабля зашел з уголок и трижды перекрестился.

Прошло более 40 лет... В 1956 году в Харьковский университет вдруг пришло не­ обычное письмо. Оно совершило путеш ест­ вие из Северной Италии — небольшого при­ морского городка Сан-Ремо, и адресовано

20

было на не существующий теперь медицин­ ский факультет университета.

В письме говорилось: «Я прочел в одном из медицинских журналов статью советско­ го ученого Н. Барабашова. Сообщите, по­ жалуйста, не тот ли это Барабашов, которо­

Д а, это был тот самый Барабашов, извест­ ный советский ученый, которого так хоро­ шо помнил по молодым годам Александро ф ава— профессор Павийского универси­

тета.

— О, у Александро богатая душ а,— за­ думчиво говорил в тот день Николай Павло­ вич жене:

—Вера, ты помнишь, что я рассказывал тебе об Александро?

—Да, конечно. Такое не забывается...

Николай Павлович с утра работал, но, прочитав письмо, отодвинул в сторону ру­ кописи и отдался воспоминаниям...

АЛЬБЕДО ЗЕМЛИ

После возвращения из Италии Николай продолжает лечение в клинике профессора Ш атилова, заведую щ его кафедрой терапии медицинского факультета университета.

21

Начавшийся эксудативный плеврит вынудил врачей несколько раз откачивать жидкость. Правое легкое после окончания пневмото­ ракса в 1916 году не расправилось. Вся на­ грузка ложилась на одно — левое легкое. Однако болезнь не помешала муж ествен­ ному юноше поступить в Харьковский уни­ верситет на физико-математический ф а ­ культет. Первыми его наставниками были профессора Д . М. Синцов, Л. О . Струве, Н. Н. Евдокимов, приват-доценты В. Г. Ф е ­ сенков, Б. П. Герасимович и другие выдаю­ щиеся ученые.

В университете оказалось много револю ­ ционно настроенной молодежи. В физиче­ ской и химической лабораториях студенты тайно изготовляли бомбы для революцион­ ного подполья.

Крепкая друж ба завязалась у Николая со студентом-астрономом Иваном Назаро­ вым — долговязым парнем с большими за­ порожскими усами. Оба были инициатора­ ми создания студенческого астрономиче­ ского кружка. Секретарем стал Назаров, а казначеем — Барабашов. Кружок преследо­

университета, но и других учебных заведе­ ний. Собирались тайно. Долго думали над тем , как обезопасить деятельность кружка.

— Вот если бы руководителем согласил­ ся стать Людвиг Оттович Струве,— размыш ­ лял Николай.

22

Посоветовался с Назаровым.

— Что ж, лучшей кандидатуры и не най­ дешь. Людвиг Оттович вне всякого подо­ зрения. Но согласится ли?

Профессор согласился. Астрономический кружок развернул широкую политическую пропаганду, печатал и распространял рево­ люционные листовки.

Как-то Назаров признался Барабашову, что он большевик. С тех пор в друж бе двух студентов зародилось нечто новое, более глубокое и серьезное. К сожалению, друж ­ ба эта рано оборвалась. Иван Назаров с винтовкой в руках ушел защищать Совет­ скую власть. Сначала принимал участие в ликвидации одной из банд близ Харькова. Позднее сражался под Киевом с белополяками. Здесь и оборвалась жизнь студен- та-большевика, молодого бойца — солдата революции. Преданность партии, народу, делу революции восхищала всех, кто знал его.

О ктябрьскую революцию студент Харь­ ковского университета Николай Барабашов принял безоговорочно. Он, как и вся его семья, принадлежал к той передовой части русской интеллигенции, которая в тяжкие годины испытаний для родины всегда оста­ валась с народом. С первых дней Великой Октябрьской революции видные русские ученые Тимирязев, Карпинский, Сеченов, Мичурин, Павлов, Циолкозский и многие другие, а вместе с ними и рядовые интелли­ генты, как семья Барабашовых, четко опре­ делили свое отношение к совершившейся

23

революции — стали работать на благо свое­ го народа, во имя нового рабоче-крестьян­ ского государства.

Еще в 1917 году Николай оборудовал на чердаке флигеля дома № 1 по Змиевской улице, где он жил, небольшую обсервато­ рию с четырехдюймовым рефрактором , а также рефлектором с диаметром зеркала свыше 10 дюймов. Рефлектор он изготовил сам. Впоследствии на этой обсерватории молодой астроном выполнил много инте­ ресных работ. Первые результаты наблю­ дений Луны, планет и Солнца, проведенных здесь, он опубликовал в журнале француз­ ского астрономического общества «Астро­ номия» и в «Известиях Русского общества любителей мироведения».

В студенческой жизни закрыта последняя страница, и в 1919 г. Николая Барабашова оставляют на каф едре астрономии для под­ готовки к профессорскому званию, но без права на получение стипендии. Пришлось временно устраиваться преподавателем в

— Я был счастлив! Почувствовал, что те­ перь твердо вступил на путь, к которому стремился,— вспоминал Николай Павло­ вич.

Будущий ученый добросовестно выпол­ няет обязанности завхоза: ходит в банк,

24

следит за порядком в обсерватории, до­ стает топливо и т. д. А в свободное от рабо­ ты время полностью отдается любимому делу, встречая в обсерватории рассветы.

Очень часто первая серьезная научная работа определяет дальнейшее направле­ ние деятельности ученого. Так было и с Ни­ колаем Барабашовым. Его пригласил к себе на беседу молодой тогда ученый В. Г. Ф е ­ сенков.

Василий Григорьевич Фесенков окончил Харьковский университет лет на семь рань­ ше Барабашова. Астрономией начал зани­ маться тоже с юношеских лет. Стажировал­ ся на Парижской астрономической обсер­ ватории. Непосредственными научными руководителями его в то время были пре­ зидент Ф ранцузской академии наук Поль Аппель и профессор Сорбонны Анри Ан-

проводить фотометрические наблюдения зодиакального света. Это имело огромное значение для изучения солнечной короны, а также для космогонии солнечной системы.

Проведенные Фесенковым наблюдения послужили материалом для его докторской диссертации о зодиакальном свете, которая была защищена в Сорбонне и опубликована в трудах Парижской обсерватории. Воз­ вратившись в Харьков, он продолжал на­ блюдения над свечением ночного неба, изу­ чал зависимость этого свечения от зенитно­ го расстояния, а также исследовал пробле­

2$

му наблюдения сумерек и строения атмо­ сферы на высоте до 150 км.

Фесенков приветливо встретил Барабашова и сразу же заговорил о деле.

— Есть для вас, Николай Павлович, се­ рьезная работа.

Приват-доцент предложил заняться опре­ делением альбедо Земли (отношение коли­ чества света, отраженного шаром планеты во всех направлениях, к количеству света, упавшему на него от Солнца).

Кто не видел Луну, когда она представ­ ляется узким серпом, особенно в весенние вечера! Тогда видна и остальная часть лун­ ной поверхности — она излучает серое ма­ товое сияние. Астрономы назвали его «пе­ пельным светом». По мере того как лун­ ный серп расширяется, этот свет ослабе­ вает. И уже при первой четверти, когда видна освещенной половина диска, он поч­ ти исчезает, а дальше совсем не виден. «Пепельный свет» есть не что иное, как све­ чение той части Луны, на которую падают только отраженные от Земли солнечные лучи. Сравнивая яркость «пепельного света» и яркость лунного серпа, можно1узнать, ка­ кое количество света отражает Зем ля, и определить ее отражательную способность, или, иначе, альбедо Земли.

Задача оказалась не из простых. Сравни­ вая яркость «пепельного света» с освещен­ ной Солнцем частью Луны сегодня, а затем через месяц, наблюдатель имеет дело с разными участками лунной поверхности. Обратив внимание на это обстоятельство,

26

Н. П. Барабашов решил, что необходимо прежде всего ответить на вопрос: как они, эти разные участки, отражают свет? Иными словами: найти закон отражения света от лунной поверхности.

С чего же начал Барабашов? Он перекон­ струировал визуальный ф отом етр, приладил его к своей астрономической трубе и начал одновременно производить наблюдения «пепельного света» и лунной поверхности, освещенной Солнцем. Результаты оказа­ лись довольно неожиданными. Известно, что разные поверхности имеют самые раз­ нообразные отражения света. Зеркальная поверхность, например, отражает макси­ мальное количество света под тем же уг­ лом, под которым свет падает на нее. Но лучи, падающий и отраженный, лежат по разные стороны от нормали к этой поверх­ ности. Здесь имеет место закон физики: угол падения равен углу отражения. О тра­ жение же света от лунной поверхности не походило на зеркальное. Оно не укладыва­ лось в рамки и других известных в то время законов.

В процессе своих наблюдений Барабашов открыл, что каждый участок лунных морей только тогда достигает максимальной яр­ кости, когда угол падения и угол отраже­ ния света, находясь по одну сторону от нормали, почти равны меж ду собой, а не при отвесно падающих лучах. Это явление вошло в историю астрономии под названи­

27

казал, что такой же особенностью обла­ дают и лунные материки.

Чем же вызывается подобное явление? Для его объяснения молодой ученый применил сложные и тонкие математиче­ ские расчеты. Работа настолько увлекла его, что он отдавал ей все свои силы и вре­ мя. Вера в успех не покидала исследовате­ ля ни на минуту. После долгих поисков ре­ шение было найдено. Первоначально были проведены расчеты для некоторого иде­ ального случая. Так возникла теория тре­ щин. Барабашов рассмотрел поверхность, покрытую вертикальными параллельными трещинами, и рассчитал, как в этом случае будет происходить отражение. Его работа «Отражение света от лунных морей. Теория трещин» была опубликована в 1923 г в не­ мецком журнале «Астрономише нахрихтен». Наблюдения и теоретические расчеты были выполнены ранее, еще в 1918 году, к которому и относится сделанное Н. П. Ба-

рабашовым открытие.

Ученый пришел к правильному выводу о сильной пористости, шероховатости лунной поверхности. Его формулы используются и сейчас при изучении отражения света ог ис­ сеченных поверхностей.

Так был открыт закон отражения света от Луны, на основании которого Николай Бзрабашов вычислил и альбедо земного шара.

28

Дальнейшие исследования показали, что альбедо Земли — несколько меняется. Уче­ ный это и предполагал: обращенная к Луне часть Земли могла быть преимущественно материковой, безоблачной или покрытой облаками. Так Барабашов заложил основы изучения микрорельефа и природы по­ верхности Луны, а тем самым и физики пла­ нет и спутников.

Интересовало и следую щ ее: если поверх­ ность Луны пористая, то из чего она состо­ ит? Как это определить, не побывав на Лу­ не? Второй «орешек» оказался не менее крепким, чем предыдущий. Не пощупав лунных пород, что называется, руками, не­ льзя сказать, насколько они тверды, нельзя определить и их химический состав. Как же быть? Оставалась только одна возмож ­ ность: совершенствовать фотометрический метод исследования, то есть метод, осно­ ванный на измерении количества света, от­ раженного тем или иным телом , той или иной его частью, причем, не только общего количества света, но и в отдельных спект­ ральных участках— красном, зеленом, синем.

Такими фотометрическими характеристи­ ками участков,— рассуждал ученый,— дол­ жны быть, во-первых, закон отражения, во-вторых, альбедо в разных лучах спектра, или, иными словами, цвет лунной породы, и,

29