фил

Виртуаман, лишенный на некоторое время возможности жить в виртуальной реальности, например из-за поломки компьютера, может испытывать психологическую и телесную «ломку», которая заставляет его с невероятной энергией и изобретательностью искать и находить деньги для ремонта компьютера. Такая целеустремленность напоминает поведение наркомана, вся энергия которого уходит на поиск наркотиков и денег для них. В обоих случаях активность человека направляется не на достижение высокозначимых реальных целей, а на бегство от них. Проблема при этом состоит не в том, что он хочет достичь именно этих ложных, патологических целей, а в том, что он не может осознать свои истинные, естественные желания, боится их достигать, уверен, что даже если попробует, то будет только хуже.

520

С другой стороны возбуждение и чувства виртуамана, наконец получившего возможность после относительно длительного перерыва войти в виртуальную реальность, подобны также «глубинной дрожи, азарту картежника, убежденного, что в прикупе окажется джокер и увенчает его каре из тузов» (там же, с. 391). Иллюзия одна, способы ее поддержания разные. Результат в крайних проявлениях также одинаков — психическая дезинтеграция личности, крайнее нервное и физическое истощение. Еще один участник этой смертельной гонки (победит тот, кто дальше убежит от жизни) — персонаж с синдромом Дон Жуана — стремлением к все новым и новым сексуальным победам над мужчинами или женщинами. В некоторых случаях верным является и более прозаичное определение — это человек, страдающий сексуальным промискуитетом, то есть испытывающий непреодолимую потребность в беспорядочных половых связях со многими партнерами. Чем дальше, тем больше возрастает скорость смены партнеров. Чем выше скорость, тем больше победа. Беда в том, что и здесь — это псевдо-победа, псевдо-удовлетворение. Победа над жизнью, но не над смертью. Как и в случае с любовью автогонщика ко все более возрастающим скоростям, здесь также прежняя скорость уже не приносит удовлетворения (и не может принести, так как это суррогат удовольствия), и человек с обреченностью приговоренного к смерти вынужден увеличивать «дозу» — частота смены сексуальных партнеров возрастает. Когда он «сексуально несется», он думает, что живет и управляет своей жизнью, а на самом деле он пытается убежать от ощущения собственной неполноценности и доказать свою значимость. Такой самообман позволяет ему избежать ситуации «остановки» и встречи со своей «смертью» — одиночеством, неуверенностью, безысходностью. Виртуальная зависимость, любовь к скорости, пристрастие к азартным играм и наркотикам здесь заменяется на неутолимую жажду обладания новыми сексуальными партнерами. Нужно заметить, что все эти способы «самореализации» могут успешно дополнять друг друга и ускорять неизбежный трагический финал.

В основе большинства невротических пристрастий лежит неспособность человека получать полноценное удовлетворение (от сексуальных отношений, от самореализации, от взаимодействия с другими людьми), обусловленная наличием глубинных внутренних конфликтов в его психике (драматический детский опыт). Есть потребность, есть желание, но его по тем или иным причинам невозможно удовлетворить полностью. Приходиться довольствоваться суррогатом удовольствия. Приведу реальный пример из своей аналитической практики. Молодой человек с психотическим расстройством в

521

начале нашей работы мастурбировал со все возрастающей частотой (пять и более раз в день). Может показаться, что он так часто мастурбирует, поскольку хочет получить все больше и больше удовольствия. Это большая ошибка, так как в действительности как раз полноценное удовольствие он получить и не может. Страх наказания за получение сексуального удовольствия, незавершенные эмоциональные переживания раннего детства препятствуют естественному сексуальному контакту с реальной женщиной и заменяют его на контролируемые, суррогатные отношения, созданные в своей внутренней безопасной реальности и приносящие лишь временную разрядку и незначительное облегчение. Этот патологический стереотип поведения является основой, цементирующей невротический характер. Он образно описал это так: «Я испытываю сильную жажду, но не могу пить чистую воду (или ее нет, или не дают, или я не знаю, где ее найти). Я терплю, сколько могу, но пить хочется, и я вынужден пить то, что под ногами — грязную воду. Сколько ее ни пей, получить полноценное удовольствие все равно невозможно. Постепенно я привыкаю к ней и уже не замечаю, что она грязная. Я не верю, что можно найти чистую воду и напиться ей. Она может быть и рядом, но я не пойму, что она чистая, так как я уверен, что любая новая вода, которую я буду пить, будет еще хуже, чем старая. Я не хочу пробовать никакую другую воду, кроме той, к которой привык, так как для меня это значит снова испытать неудовольствие, стресс, опять надо привыкать к ней. Я не думаю о том удовольствии, какое можно получить от питья чистой воды, мне достаточно того удовольствия, а точнее, отсутствия неудовольствия, к которому я привык. Лучше это, чем новое разочарование...».

Этот молодой человек не работал и практически все свое время проводил за компьютерными играми, общением в Фидо и Интернете. В этом случае проблема виртуальной зависимости была аналогична навязчивой мастурбации.

В отношении виртуальной зависимости, с нашей точки зрения, ошибка также иногда состоит в представлении о виртуамане как о человеке, который, погружаясь в виртуальную среду, стремится обрести все большее и большее удовольствие и счастье. В действительности, именно истинного естественного удовольствия в реальной жизни, с реальными людьми он и не может получить и вынужден довольствоваться его виртуальным суррогатом. Таким образом, уход в виртуальную реальность это не столько стремление к удовольствию, сколько бегство от неудовольствия. Может показаться, что проблема виртуальной зависимости на поведенческом уровне состоит в привыкании человека к получению удовольствия с помо-

522

щью виртуальной реальности и условно-рефлекторном закреплении этого легкого пути получения удовольствия. Однако здесь имеется ситуация закрепления не пути получения удовольствия, а защитного, патологического способа избегания неудовольствия, разочарования и боли от встречи с реальными проблемами.

Итак, есть следующая невротическая динамика формирования виртуальной зависимости. Внутренний бессознательный конфликт, возникший в то или иное время жизни человека, сдерживается ригидными защитными механизмами, в свою очередь бессознательными. Неразрешенные эмоциональные переживания ищут выход, напряжение внутри нарастает, что вызывает рост безотчетной тревоги. Человек устает от внутреннего перенапряжения и пытается снять его (разрядиться) теми путями, которые ему доступны. В рассматриваемом случае — путем виртуального самовыражения. По мере погружения в виртуальную реальность защитные механизмы человека слабеют и его Я захлестывает бессознательное, происходит частичная эмоциональная и энергетическая разрядка, человек получает суррогат удовольствия. И постепенно начинает с маниакальным упорством стремиться получать его все больше и больше в надежде, что количество перейдет в качество. Однако, возвращаясь к примеру с грязной водой, понятно, что она не станет чистой, как ни увеличивай ее количество, и сколько ни пей грязной воды, того же удовольствия, как от питья чистой воды, не получишь. Напротив, шансы на его получение будут все уменьшаться. Получается замкнутый порочный невротический круг. Виртуаман подобен белке, бегущей во вращающемся колесе в надежде добежать до лакомого кусочка, но обреченной на неудачу. Более страшная, но и более верная аналогия — чудо-мышеловка, описание которой приводит Фаулз в романе «Коллекционер»: «Все это было похоже на одну интересную мышеловку, я как-то раз видел такую. Мышь туда попадала, все сразу начинало двигаться, и она не могла уже повернуть назад, только бежала все вперед и вперед, в еще более сложные ловушки, до самого конца». Глазная хитрость здесь состоит в том, что мышь, забираясь все глубже в ловушку, считает, что бежит к свободе.

Отвлекаясь от теоретико-практических конструкций и несколько упрощая суть проблемы, стратегию психологической помощи виртуаману можно описать следующим образом. Необходимо помочь человеку осознать свои истинные желания, научиться естественным способам их реализации и получению при этом полноценного удовлетворения. Однако для достижения этого результата

523

он должен сначалавыяснить свои защитные, характерные стереотипы получения суррогатного удовольствия; осознать их как способы псевдоразрядки и ухода от разрешения внутреннего конфликта; постепенно отказываясь от получения псевдоудовлетворения и отыгрывания, начать проработку неосознаваемого ранее внутреннего конфликта (снять внутренний запрет на получение естественного удовольствия); научиться ставить значимые для целостной и здоровой личности цели и обретать новые, адекватные навыки их достижения.

Нет никаких поводов сомневаться, что виртуальная реальность создает гигантские возможности для самореализации человека. Насколько мы сможем воспользоваться ими для осуществления действительно творческого, профессионального, духовного развития личности, в первую очередь зависит от осознания той опасности, которую несет в себе виртуальная свобода. Искушение виртуальной свободой, испытание виртуальными возможностями, которое предстоит пройти в будущем каждому человеку, возможно, столь же тяжело, как искушение деньгами и властью.