рецензии / Поленова Рецензия

Рецензия на книгу М. А. Кронгауза

«Русский язык на грани нервного срыва»

Макси́м Ани́симович Кронга́уз — советский и российский лингвист. Сын советского поэта Анисима Максимовича Кронгауза (1920—1988).

Окончил филологический факультет Московского государственного университета. В 1984—1989 годах работал научным редактором в издательстве «Советская энциклопедия». Профессор, доктор филологических наук, заведующий кафедрой русского языка, директор Института лингвистики Российского государственного гуманитарного университета.

Читает курсы лекций "Семантика", "Лексикография", спецкурс "Прагматика".

Основные публикации:

«Семиотика, или Азбука общения» (1997, в соавторстве с Г. Е. Крейдлиным), «Приставки и глаголы в русском языке: Семантическая грамматика» (1998), «Семантика» (2001), «Русский язык на грани нервного срыва» (2007), «Русский язык на грани нервного срыва 3D» (2012).

Свою книгу «Русский язык на грани нервного срыва 3D» М. А. Кронгауз посвящает состоянию русского языка сегодня, его изменениям и анализу языковой ситуации в целом. В его книге перед читателем собраны те лексические единицы, которые стали представителями речевой моды в настоящее время.

Первое издание книги Максима Анисимовича Кронгауза «Русский язык на грани нервного срыва» вышло в конце 2007-го года и впоследствии выдержало два переиздания. Рецензия посвящена третьему изданию, так как два предыдущих были стереотипными, а, следовательно, не отличались друг от друга.

Автор книги отмечает, что ему было неимоверно сложно писать эту книгу, хотя за состоянием языка он наблюдает уже более десяти лет. Поэтому исследователь не снабжает книгу примерами, а именно пишет книгу на них.

Интерес представляют изменения в книге: в сравнении с первым изданием, которое включало 52 статьи, третье издание, вышедшее в 2012-м году, насчитывает уже 65 статей. Добавлены такие статьи как: «Новелизируй это», «Выборы без слов», «Герои и антигерои», «Две стороны каталожной карточки», «Короткая память», «Пять – тринадцать – сорок три, это ты?» — добавлены в главу «Ключевые слова эпохи»;

«Горе от кутюр», «Но пораженье от победы ты сам не должен отличать», «Любить по-русски», «Несчастный случай для одинокой домохозяйки» — добавлены в главу «Разделенные одним языком»;

«Монументальное языковедение», «Средний род как подавленное либидо», «Осторожно: лингвистическая экспертиза!» — добавлены в главу «Правка языка».

Изменение претерпел и словник книги, в который включены новые слова. Например, наиболее интересные из них: 1) имена, разделенные на два класса: а) те, для которых наиболее нейтральный вариант, — полное имя (Андрей, Максим, Антон); б) те, которые уместны и в полном, и в кратком варианте (Анна — Аня, Михаил — Миша и т.д.); 2) дополнен список «модных» слов и выражений: нравиться, мобила, словить лайки, статус, убей сибя с разбегу апстену вымазанайу йадам, э-мейл, LiveJournal, like, Thanks God It’s Friday и др.; 3) «связь» – фейсбук, оффлайн, печатная машинка, перо и др.

Именно этим и объясняет автор название своей книги: «Книга называется «Русский язык на грани нервного срыва. 3D», потому что, с одной стороны, она полностью включает в себя книгу «Русский язык на грани нервного срыва» (с исправлениями) и её можно рассматривать как 3-е Dополненное издание. С другой стороны, у этой книги есть свои три D, которые придают ей новое измерение и новый объем. Это упомянутая выше Dополненность, в том числе новыми главами, в результате чего книга стала примерно в два раза толще. Это Dва взгляда на язык, плохо совместимых, но тем не менее постоянно присутствующих в тексте. Наконец, это Dиск с видеозаписью моих публичных лекций <…>» (1, с. 10).

О названии как перифразе автор говорит меньше: он убежден, что перифраза названия фильма Педро Альмодовара «Женщины на грани нервного срыва» не актуализирована сегодня и не воспринимается как аллюзия или прецедентный текст сегодня. Поэтому название книги поясняется примечаниями автора о функциях 3D повествования, а также раскрывается в аннотации к книге. В ней отмечается, что каждому читателя предстоит ответить на главный вопрос, волнующий автора: «Кто же — русский язык или мы сами — находится на грани нервного срыва?» (1, с. 4).

Актуальность книги в том, что она обнажает проблемы современного русского языка и раскрывает читательскому вниманию проблему синонимии и заимствований.

В статье «Самое правильное слово» исследователь подчеркивает, что происходит «перекличка между нынешним временем и советской эпохой <…>» (1, с. 59). Примерами этой переклички стали прилагательные «позитивный», «актуальный», «реальный».

Прилагательные «реальный» и «актуальный» вообще стали «двоюродными братьями» (1, с. 60), активно заменяющими друг друга в текстах: «реальная политика» (1, с. 60). М. А. Кронгауз анализирует коннотацию слова, находя её в целом положительной, но несколько неявной. О слове «современный» как о синониме прилагательного «актуальный» в статье речи не идет.

Этим книга М. А. Кронгауза отличается от «Словаря модных слов» Вл. Новикова, который так же, как и Кронгауз, в разговорной форме знакомит читателя с модными словами и выражениями в русском языке. В заглавии слово «словарь» несколько условно, потому что книга не соответствует принципам словаря, в ней лишь прослеживается организация слов по алфавитному признаку. В его «Словаре…» также рассматривается слово «актуальность».

Вл. Новиков понимает слово «актуальность» как слово, применяющееся для того, чтобы определить популярность книги: если её читают, то мы называем её «актуальной», если не читают, то книга «не актуальна». По наблюдениям автора за языковой картиной современности, в настоящее время слово «современный» становится синонимом слова «актуальный». Чтобы литература стала актуальной нужно «говорить человеческим языком» (2, с. 11).

Несколько слов о специфике языка книги М. А. Кронгауза мы уже сказали, но основной особенностью является деление книги на главы, в которых есть статьи, распределенные в соответствии с проблемами современного русского языка. Например, статья «О чём говорят паразиты» посвящена проблеме активности слов-паразитов в нашей устной и письменной речи.

В статье «Две стороны каталожной карточки», наоборот, представлены проблемы не модных сегодня слов-паразитов, а слов, ушедших из нашей речи под влиянием заимствований. А о заимствованиях как о чуть ли не самом главном способе пополнения языка М. А. Кронгауз говорит далеко не в одной статье книги.

Достоинство книги — принадлежность именно к научно-популярной литературе. Сам автор не определил жанр своей книги, но, скорее всего, её можно отнести к сборнику статей, которые доступны пониманию любого читателя.

Использованные в статьях лингвистические термины («пурист», «эвфемизм», «коннотация» и т. д.) настолько органично вплетены в текст, что даже читатель, никак не связанный с гуманитарными специальностями, знакомится с ними не как с терминами лингвистики, а как с общими терминами, повышающими уровень его культурной грамотности. Это достигается за счет введения в текст примечаний и вводных слов разговорного характера:

«В речи одного моего знакомого электрика было два слова-паразита, которыми он владел практически виртуозно. В разговоре с мужчинами он использовал одно-единственное матерное слово1, но если к беседе подключалась женщина, он тут же заменял его на на фиг, то есть, как сказали бы лингвисты, владел двумя регистрами речи, которые строго распределял по гендерному принципу» (1, с. 69).

«1 Если честно, то это был скорее эвфемизм [курсив здесь. — О. П.], то есть заменитель матерного слова, который звучал бы так: ёптыть. Электрик принимал участие в ремонте нашей квартиры, а собственно лингвистический эксперимент проходил с участием меня и меня моей жены» (1, с. 69).

Эта книга — одна из моих любимых книг, прочитанных за последние полгода. Несмотря на то, что полностью отнести её к жанру современной художественной литературы нельзя, она отвечает всем критериям современности литературного произведения:

1. Она написана современным русским языком, и чтение этой книги не представляется «лексическим барьером»;

2. Книга написана о современном состоянии русского языка, что отражает её актуальность;

3. «Русский язык на грани нервного срыва» — книга, основанная на наблюдениях за событиями, имеющими место в современном мире: М. А. Кронгауз рассказывает истории, которые происходили с ним или с его знакомыми-друзьями. Это добавляет книге сюжетности.

Специфика языка книги заключается в том, что в каждой из статей автор ведет с читателем диалог как с равным себе носителем языка. Выбранный М. А. Кронгаузом разговорный стиль речи, позволяет упростить восприятие изначально текста о серьезных проблемах в языке.

Книга заинтересовала меня тем, что, помимо знакомства с современным литературным процессом, она дает возможность повысить уровень культурной грамотности и лингвистической компетенции. Автор показывает, что русский язык может быть главным героем произведения, главным героем книги, и так же, как и герой, может быть серьезным, правильным, красивым, активным, забавным, а подчас и раздражающим читателя и автора. Именно таким автору кажется язык, когда в нём появляются слова-паразиты:

«Я люблю своих студентов, но некоторые их слова меня реально раздражают. Вот краткий список: блин (<…>), в шоке, вау, по жизни, ну и само реально, естественно» (1, с. 25).

Эти слова — «отрицательные герои» в рассказах о русском языке и, по мнению автора, с ними нужно бороться. Именно об этой, раздражающей стороне некоторых слов говорит автор не только в своей книге, но и в лекциях, которые являются своеобразным продолжением самых интересных статей книги. К книге прилагается диск с 4 лекциями (6 часов) профессора. Таким образом, некоторые статьи книги представляются всего лишь «моноверсией» лекции исследователя. Все лекции М. А. Кронгауза ориентированы на развитие культуры речи не только учащихся, но и взрослых: в одном из интервью, представленном на этом диске, ему задают вопрос «До какого возраста следует поправлять человека, исправлять его ошибки?» и ученый смело говорит: «Да до смерти надо!».

Именно поэтому книга представляет собой не просто произведение научно-популярного характера, которое можно почитать «после обеда», как говорит автор в предисловии, но и воплощенное в записи лекций «представление» языковой картины мира.

Особенно поражает в статьях М. А. Кронгауза то, что любой читатель найдёт для себя что-то новое: например, я никогда даже не слышала о существовании некоторых слов — хомяк (home page), мерин (Мерседес) и т.д.

Книгу я бы порекомендовала прочитать всем людям, которые желают ориентироваться не только в современном литературном процессе, но и в современной языковой ситуации, опираясь на которую и создается лексическая база произведений, читаемых нами сегодня. Возможно, после знакомства с этой книгой даже неспециалист в области русского языка и литературы задумается над тем, что сейчас происходит с нашим языком, какие процессы в нем активизируются.

Литература:

1. Кронгауз М. А. Русский язык на грани нервного срыва. 3D / Максим Кронгауз. – М.: Астрель: CORPUS, 2012. – 480 с.

2. Новиков Вл. Новый словарь модных слов. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2012. – 256 с.