Глава 72 подтверждает идеи Иоанна Грозного об искуплении пленных, и особо подчеркивается, что соответствующие суммы на их выкуп должны идти из царской казны.

Постановления Стоглавого собора интересны во многих отношениях: в юридическом, историческом, нравственном аспектах.

Прежде всего, попечение о бедных по-прежнему признается делом общества. За денежные суммы отвечают выборные целовальники и священники, заведующие данным процессом.

Собор особо признает, что попечение о бедных необходимо регулировать государственными мерами, путем царского повеления, иначе говоря, законом.

В то же время, для большинства особо нуждающихся Собор рекомендует закрытое призрение в богадельнях. Причем, нищенствующие подразделяются на ряд разнообразных категорий. В этом можно увидеть качественное отличие уровня общественного сознания по сравнению со “слепой” раздачей милостыни в древние времена княжеской власти.

Собором определены особые меры государственного призрения, но реализация их стала делом далекого будущего. (Речь идет об эпохе Петра I и его ближайших сподвижников; о временах Екатерины II, императрицы Марии Федоровны – супруги Павла I и т. д.).

Вернемся к важнейшим Постановлениям Стоглавого собора, дабы почувствовать неразрывную связь поколений в сфере благотворительности. В частности, в теоретическом, гипотетическом аспектах: а) прокаженные и престарелые должны получать кров (“устроити в богадельнях”), пищу и одежду; б) “здравые” нищие должны питаться по дворам; другие нищие, которые “возмогут работати и страды подлежащи”. В первом случае “здравые”, подчеркивается в “Антологии по социальной работе”, “не возмогут работати” по слабости сил или по роду постигшего их несчастия. Например, временно нищенствующие в результате стихийного бедствия, из числа погорельцев, и т. д. Но особо подчеркивается в решениях Стоглавого Собора, что те нищенствующие, которые способны работать, “должны подлежать страды”, или, выражаясь современным языком, заниматься общественно полезным трудом.

В разделении способов призрения (и это отчетливо и определенно прозвучало в решениях Стоглавого Собора) совершенно отрицается первичная форма благотворительности – безразборчивая, “слепая” раздача милостыни.

В обществе начинает создаваться государственная система борьбы с нищенством, выражающаяся в следующих направлениях и ипостасях: а) в призрении убогих в богадельнях; б) в пособии, которое собирали нищие по домам добротолюбцев; в) в предоставлении добровольных, а подчас и принудительных работ со стороны государства, с учетом различных категорий нищенствующих. Можно говорить об определенном движении в сфере социальной работы. Речь идет не только о стремлении благотворителя “душу свою спасти” богоугодным, христианским делом, но и принести общественную пользу своим нуждающимся согражданам; по мере сил содействовать улучшению, совершенствованию благотворительности в масштабах государства, всего общества на данном этапе исторического, социального, нравственного развития. Дело благотворительности начинает постепенно становиться сферой компетенции общественного и государственного призрения с поиском диалектического взаимодействия теоретических и практических постулатов и принципов.

Мы знаем из летописей, что Иоанн Грозный возложил дело призрения после решений Стоглавого Собора на один из существующих в Москве Приказов, но до нас дошло очень мало документов о деятельности данного социального института в сфере реализации.

Таким образом, идея общественного призрения наметилась, была сформулирована, стала немаловажной частью законодательных программ и Постановлений, но еще не вошла полностью, органично, в концептуальном единстве в сознание общественных и государственных деятелей. Формы попечения о бедных еще долго остаются прежними. Речь идет о добротолюбии князей, священников, лучших людей Российского государства – представителей различных социальных групп и культурных слоев. Обо всех тех, кто чувствует склонность к этому виду христианской деятельности.