6. Развитие земельных отношений на кубани в XIX — начале XX в.1

Землеустройство на Кубани с момента включения этой террито­рии в состав Российской Империи восходит к высочайшей грамоте Екатерины И, в соответствии с которой 30 июня 1792 г. Черноморс­кому казачьему войску была жалована земля Кубани (приложение 4).

Этим документом было определено, что «все состоящие в упомя­нутой пожалованной Нами земле всякого рода угодья, на водах же — рыбные ловли, остаются в точном и полном владении и распо­ряжении Войска Черноморского...», то есть в его собственности. В последующем права собственности Черноморского войска на эти земли были подтверждены грамотами императоров Павла I и Алек­сандра I. В грамоте Павла I от 16 февраля 1801 г. сказано: «Жалуем и подтверждаем в вечном владении их (черноморских казаков) насе­ленный сим войском остров Тамань» и добавлено, что всякого рода угодья на этой земле «пребудут в точном и полном владении и рас­поряжении войска Черноморского».

В соответствии с решением Черноморского казачьего войска от 1 января 1794 г. был принят его первый правовой документ, регла­ментирующий в том числе и использование земель; он вошел в ис­торию как «Порядок общей пользы» (приложение 5). В п. 19 и 24 «Порядка» старшинам и казакам позволялось «в городах и селениях по желанию их иметь собственные свои дворы, а в степи хутора и мельницы, заводить леса, сады, винограды, хлебопашества и ското­водство. Вышеописанным старшинам и казакам навечно в спокой­ное показанными дворами, хуторами, мельницами, лесами, садами владение выдать открытые листы с тем, чтобы до онаго, кроме хозя­ина и законного их наследия ко владению никто права не имел, да И землею не утеснял».

Таким образом, с самого начала заселения Кубани вводились «открытые листы» — прототипы позднейших правоудостоверяю-щих документов на право владения землей.

Первые сведения о размерах земельных наделов были получены из открытых листов, выданных Войсковым правительством в 1794— 1795 и последующих годах. Первым двум лицам Войскового прави­тельства — кошевому атаману, бригадиру и кавалеру 3. А. Чепиге и

¹ Раздел подготовлен кандидатами экономических наук А. П. Путянисом и А. М. Серединым.

136

войсковому судье, полковнику и кавалеру А. А. Головатому на реч­ке Кирпили были выделены земельные участки, расположенные по обеим сторонам реки до 12 верст вверх и вниз от отмеченных мест, а в степь — «сколько потребно земли отведено». Войсковой писарь, подполковник и кавалер Т. Т. Котляревский, получил несколько меньше — 10 верст в разные стороны вдоль реки, а в степь также «сколько потребно».

В 1795 г. число выданных «открытых листов» возросло до 33. Среди получивших землю были лица воинского и духовного звания от прапорщика до премьер-майора и от диакона до протоиерея. Зе­мельные участки, предоставленные этим лицам, были значительно меньше, но позволяли решать любые хозяйственные задачи. Как и прежде, их размеры определялись протяженностью вдоль степных рек и составляли от 3 до 8 верст. Ширина участка в глубь степи обо­значалась по тому же принципу — сколько потребно.

Процесс получения земельных участков был до крайности прост. Войсковая канцелярия заслушивала прошение об отводе земли, уточняла по записям, кому отданы земли выше и ниже по те­чению реки, принимала к сведению заявления владельца о том, что его действия по строительству плотины на реке не принесут отрица­тельных последствий для уже имевшихся соседних владельцев и вы­носила постановление о выдаче открытого листа на вечно спокой­ное и потомственное владение земельным участком. Запись в от­крытом листе могла включать следующие сведения: «Секунд-майо­ру и кавалеру К. Белому на речке Понуре от гребли поручика Ульянченко вниз вёрст за десять от владений нижней Саги по тече­нию речки с обеих сторон на восьми вёрстах земли отведено». Капи­тану Н. Магировскому была «отведена под выстройку на речке Са-сык пониже устья Балки вся речка с тремя родниками...», диакону Ф. Романовскому — «на речке Кочетах, повыше протоиерея Порох -ни, по обеим сторонам в длину по течению оной на три версты зем­ли отведено».

Первые же хуторяне сумели оценить выгоды заселяемой терри­тории; руководствуясь здравым смыслом и хозяйственной целесо­образностью, они производили правильный выбор мест размеще­ния хуторов. Размещение вдоль рек давало такие преимущества, как готовый водопой для скота, возможность заготавливать камыш для строительства и топлива, ловить рыбу. Размещение хутора у реки обязательно сопровождалось строительством плотины и сооруже­нием на ней мельницы. Таким образом, массовое запруживание степных рек ведет свое начало со времени колонизации Кубани ка­заками и линейными войсковыми поселениями.

В это время абсолютно преобладали вольное пользование землей с хуторской заимкой и скотоводческий тип хозяйства, перенесен­ные казаками на Кубань из Запорожья. Предпосылками для этого были как большие площади совершенно не занятых земель, так и низкая плотность населения. Земельные участки, предоставленные

137

войсковой канцелярией под строительство хуторов или мельниц по открытым листам на вечное владение, даже приблизительно не нор­мировались по площади. Рядом с мельницей возникал хутор или возле хутора строилась мельница, но в том и в другом случае хутор превращался в центр, к которому приурочивалась и земельная пло­щадь, необходимая хуторянину для выпаса скота, сенокошения и посева зерновых.

Предоставляемые в вечное спокойное владение земельные учас­тки не имели устойчивого правового статуса. Как отмечал первый исследователь земельных порядков Черноморского казачьего войс­ка И. Д. Попко, «главное дело в том, что... отдельные земельные жа­лования под названием хуторов не сопровождались никакими ме­жевыми действиями и освещениями» (Черноморские казаки. — СПб., 1858.-С. 79).

По данным Ф. А. Щербины, к 1820 г. у отдельных богатых хуто­рян-скотоводов площадь хуторских заимок исчислялась тысячами десятин. Впрочем, подобных хозяйств было немного; статистичес­кие данные за 1839 г. свидетельствуют, что «черноморские казаки располагали 183 174 десятинами пашен и 2 094 740 десятинами се­нокосных угодий. А это значит, что каждый двор располагал 10 де­сятинами пашни и 111 десятинами сенокосов. Площадь земли была так велика, что с нее легко могло прокормиться по крайней мере в 3 раза большее количество населения».

Разумеется, приведенные данные являются ориентировочными, но они собраны по куренным селениям и хуторам и отражают край­не примитивный уровень развития землепользования и земледелий на Кубани в тот период.

Правительствующий Сенат с учетом огромных площадей пусту-ющих степей осуществил к имеющимся 25 тыс. казаков переселе­ние в три тура 1808—1811,1821 -1824 и 1847—1849 гг. примерно еще 100 тыс. душ обоего пола. К середине XIX в. население, постоянно проживающее на Кубани, достигло 163 тыс. душ обоего пола и раз­мещалось в 63 станицах, 5 поселках и около 3 тыс. хуторов.

И после этого плотность населения на территории Черноморс­кого казачьего войска была одной из самых низких в России. Тем не менее из-за крайне неравномерного заселения Кубани и скотовод­ческого типа хозяйства в отдельных местах стала возникать напря­женность в наделении желающих землей. Учитывая складывающе­еся положение, а также необходимость поддержания в порядке ка­зачьего войска, защищающего границы государства, в 1842 г. высо­чайше утвержденным Положением о Черноморском войске были впервые введены для лиц войскового сословия нормы наделения земельными участками. Для рядового казака выделялось 17 деся­тин, для обер-офицера — 112, для штаб-офицера — 234, для генера­ла — 839 десятин. Эти нормы были взяты из более раннего Положе­ния о земельном довольствии в войске Донском. Земельные наделы давались казакам в счет жалования за службу.

138

Аналогичное Положение о Кавказском линейном войске было введено в 1845 г.; здесь также устанавливалось право пожизненного пользования землей для офицеров. Размер земельных наделов был примерно таким же, как и у казаков.

Положение 1842 г. было призвано навести порядок в казачьем землепользовании на Кубани. Однако сделать это можно было только, точно определив размеры территории куренных селений с помощью межевания. Поэтому была создана Межевая комиссия в соответствии с высочайше утвержденным Положением 12 апреля 1847 г. «О размежевании земель Черноморского казачьего войска», приступившая к работе с 1 января 1848 г.

Серьезные изменения в земельные отношения на Кубани внесло «Положение о заселении предгорий западной части Кавказского хребта Кубанскими казаками и другими переселенцами из России», утвержденное 10 мая 1862 г. В § 67 этого положения устанавливает­ся: «Каждой станице отводить сообразно с местностью от 20 до 30 десятин на душу мужского пола казачьего семейства и по 200 деся­тин на каждое офицерское семейство удобной и неудобной земли. Для переселенцев добровольцев назначить в частную, вечную и по­томственную собственность каждому офицерскому семейству от 25 до 50 десятин и каждому семейству урядника, казака или охотников всех других сословий от 5 до 10 десятин удобных земель. Из осталь­ной земли, за наделом на частную собственность, отводить всем жителям станицы наделы в пользование, не лишая наделов офице­ров и казаков, получивших участки в собственность».

Для колонизации Закубанского края Положением 1862 г. пред­полагалось переселить на новые места 17 тыс. семейств офицеров и казаков Кубанского, Донского, Азовского и других казачьих войск, а также женатых нижних чинов Кавказского войска и даже государ­ственных крестьян с последующим их принятием в казачье сосло­вие. За время колонизации было переселено 16 тыс. семейств, кото­рые образовали сеть станиц от Крымской до реки Лабы.

К1874 г. земельные участки получили 8773 семейства доброволь­ных переселенцев, в том числе в Темрюкском уезде 2946, в Екатери-нодарском 1132 и в Майкопском 4695. Средняя величина надела для переселенцев казачьего звания составила 7,4 десятин, что соответ­ствовало нормам, установленным § 67 Положения 1862 г. (табл. 9).