Глава 2. Особенности русского монашества

10 и 15 век это особый отрезок для истории русского монашества, именно в этот период подвижничество обрело, определенны, национальные черты характерны именно для русских. Многочисленные описания житий многих подвижников этого времени показывает нам, что люди становятся монахами с разными судьбами, но обнаруживают в себе одни и те, же устойчивые черты, опираясь на житии можно составить обобщенный портрет средневекового монаха и монастыря. Будущие монахи происходили из богатых семей. Чаще всего из служилой или боярской знати или купеческой среды, реже из крестьян или ремесленников. Это давало будущему монаху возможность уже с детства приобщится к чтению и письму и изучать священные писания. В юные годы будущие монахи избегает детских игр и шалости, как повествует почти каждое житие, и именно с этого начинается любое известное православной житий. С начала чтения богословских книг и житий святых а потом их осмысления, хождения в церковь по нескольку раз в неделю. Именно с этого начинается его духовное образование, которое пробуждает в нем неодолимое стремление к уединению и иноческому житию. Часто выбор стать монахом не находил отклика у своих родителей. Не многие родители одобряли иноческие наклонности сына или сыновей, особенно если у них он был единственным сыном в семье, и не было возможности зависти нового. Поскольку как единственный наследник, будущего поместья он был обязан поступить на государеву службу, чтобы сохранить землю за семьей, или, если он из купеческой семьи, продолжить дело отца. После кратковременных или долгих внутренних терзаний и внешней борьбы, будущий монах покидает родительский кров и тайком уходит в какую-нибудь не особенно удаленную обитель, которая известна ему из рассказов, изображавших суровую тамошнюю жизнь и встает на путь монаха . В монастыре начинается его инокиннская служба. Чтобы доказать что он достоин подстрига . Он должен с терпением и смирением выполняет самую тяжелую и грязную работу не многие выносят это и возвращаются обратно. Но те, кто остаются, и продолжают, служит, понимают что работа, не мешает их внутреннему духовному росту. Посещения церкви вмести с других братьями, в ходит в их обязанности. Также стояния на вечерних и ночных богослужениях до конца. Послушничество продолжается несколько лет. Потом каждый послушник, должен получить благословение у настоятеля монастыря или у старца которому он прислуживал. У монаха был выбор уходит из монастыря, или найти новое уединенное место. Где он мог бы продолжать свои аскетические изыскания или остаться при монастыре . Очень немногие уходили и основывали новые монашеские скиты. В ту пору Северо-Восточная Русь была не изведанной землей, покрытой дремучими и непроходимыми лесными чащобами, которые укрывали монахов от суеты и шума мира. И наилучшим образом помогала ему пребывать в уединении и духовной собранности.

Многие из древнерусских подвижников начинали свои трудное пустынножительства без монашеского послушание в монастыре например, Сергий Радонежский и его брат Стефан, возможно, также Савва Вишерский. Подвижник жили в шалашах например, Сергий и Стефан, Герасим Болдинский, Кирилл Новоезерский и другие. Или в дуплах деревьев например, Павел Обнорский. Спят монахи на сухой листве или на мху. Его рацион состоит из лесные ягоды и коренья, которые он собирает в лесу. Также мог быть сухой хлеб, который редкие путники кладут ему в подвешенную на сук сплетенную из прутьев им самим корзину. Так было, например, у Герасима Болдинского, Феодора Ростовского, Сергия Радонежского. Днем и ночью монахи отдавали много времени молитве и пению псалмов. Носили ветхие платье не укрываемые от холодов длинной русской зимой. При долгих стояниях на молитве многие просто замерзали от мороза. Летом тоже было не сладко поставная жажда, также жара и духота, множество насекомых искусывают руки и лицо молящегося. Жизнь в посте и молитве это преодоления бессилия тело и укрепления духа. Мороз и зной помогают в становления духа и веры. Поэтому икона древнерусского святого, например, Кирилла Белозерского или Александра Свирского, не стилизация, а верное изображение действительного облика подвижника. Худоба обветренное лицо иссохшие тело, вот как выглядел пустынник в те времена.

Но недолго остается пустынник в своем уединенном скиту. Иногда два пустынножителя, например, Павел Обнорский и Сергий Нуромский, сходятся вместе и решают остаться вдвоем, чтобы поддерживать, друг друга в трудной отшельнической жизни. Или же слухи распространяются, о суровом пустыннике . Из городов и сел к нему идут люди не надолго или на всегда. Перед смертью монах передает своему послушнику или послушникам наказ, чтобы они выбрали себе старшего. Иногда к отшельнику приходит инок ищущий уединения и спасения от мирских искушений. Инок должен по строит себе деревянную хижину рядом с учителем. Вмести постятся и молятся также за иноком остается помогать монаху по делам. Собрать хворост приготовить дров на зиму или приготовить еду. Со временем скит разрастается и становится пустынью. Братия строят деревянную церковь, и основатель монашеской колонии, которого все считают настоятелем нового братства, идет к местному архиерею, а иногда прямо в к митрополиту с просьбой о благословении для основания нового монастыря и об освящении церкви, а также для нового монастыря нужна утварь там он получает все. Если основатель обители сам грамотен, то владыка рукополагает его в пресвитеры и постригает его если он не подстрижен. Теперь после всех формальностей он может, совершает богослужения и таинства. Но часто монахи из большого смирения уклонялись от рукоположения и оставались лишь настоятелем своей обители, без сана. Тогда епископ присылает в новый монастырь иеромонаха , снабдив его необходимыми для богослужебными книгами и антиминсом и вручает ему иконы Спасителя и Божией Матери как свое благословение братии монастыря.

Во так могли появиться новые монастыри, часто на крутых берегах неисчислимых рек и озер, или глубоко в лесных чащобах неведомых человеческому глазу. Но откуда открывается чарующая и завораживающая красота Северной Руси. Серебряная водная гладь перемежается с дремучими еловыми и сосновыми лесами, суровость которых смягчается белизной березовых стволов. Можно часами стоять тут и созерцать эти чудные картины, когда ранней осенью в лучах заходящего солнца белые стволы и золотые листья берез светятся на красноватом фоне хвойных деревьев, стоящих тихо и неподвижно, в своем темно-зеленом одеянии, словно о чем-то задумавшись... Цвета темнеют, но воздух остается чистым и прозрачным. Колокольный звон раздается не вдруг, а постепенно доносится издали и опять уходит вдаль. Монашеская братия сходится на вечерню...

Новый монастыри состояли из нескольких деревянных келий, стоящих вокруг деревянной церкви, рядом с церковью стоит большой дом это монастырская трапезная. Весь монастырь окружен деревянным частоколом. Между кельями находились огороды, которые были для братии единственным способом наполнить амбары пищей. Как правило место где будет построен будущий монастырь, расчищается от леса руками самой братии из полученных бревен и сооружается церковь и другие постройки . При этом стоит заметить, что зимы на Руси суровые, а лето короткое по этому нужно было спешить. Но в отличие от западных монастырей . У русских монастырей есть периоды уклада монашеской жизни.

Вначале новые монастыри на Руси жили по особножительскому уставу; каждый брат строит себе свою собственную келью, обрабатывает свой огород, сам печется о своей одежде и пропитании, плетет корзины или занимается другим рукоделием, а потом за свои изделия выменивает у крестьян хлеб. В одиночестве пребывает он в своей келье и по своему разумению молится там и поет псалмы. Братия собираются вместе лишь на богослужения. Начальником у них обычно бывает основатель обители. В определенном смысле русское особножительство напоминает строй жизни палестинской лавры св. Саввы.

Но постепенно многие монастыри переходят к киновии. При общежительном уставе ни у кого из братии нет личного имущества, работают они на монастырь, и монастырь обеспечивает их пищей и одеждой. Все, что приносит огород или крохотное поле, идет в монастырский погреб. Монахам запрещено питаться у себя в кельях или хранить в них съестные припасы. Братия собираются в трапезной, где после общей молитвы и благословения настоятеля все иноки получают одинаковую пищу. Монастырские послушания распределяются настоятелем, без его разрешения или благословения ни один инок не предпринимает и не начинает ничего. Многие иноки отдаются в послушание пожилым монахам и во всем исполняют их волю. Часто отношения между пожилыми и молодым монахам имеют характер старческого руководства. Пожилые монахи, иногда имеющие в монастыре определенные должности, образуют монастырский собор, или собор старцев, который вместе с настоятелем управляет обителью.

Большую роль в древнерусской монастырской жизни играла личная духовная одаренность настоятеля. Именно в этом заключалось принципиальное различие между древнерусским иночеством и средневековым монашеством Запада. Там процветание монашества зависело от прочности организации, которая с самого начала в деталях определяла аскетическую жизнь братии ордена, ведя ее по определенному руслу. В Древней Руси, напротив, строй монастырской жизни определялся личностью основателя монастыря и игумена. Особое значение приобретали именно те обители, основателями которых были лучшие представители древнерусского подвижничества, чьи заветы соблюдались долго после кончины самих основателей. Ученики всегда стремились сохранить духовный настрой своих наставников, и если позже они сами становились основателями новых монастырей, то устраивали их в духе аскетической традиции своей религиозной alma mater. Тут надо особенно подчеркнуть, что для древнерусского инока главное было не в духовном содержании этой традиции, не в ее преимуществах или ее церковном признании, а скорее в личности, в духовном облике основателя обители. Часто объективное содержание аскезы отступало на второй план перед личностью самого аскета и его подвигами. Самое характерное в древнерусской религиозности — это то, что не сама система, а духовный пример носителей этой системы играет главную роль; древнерусский человек в своем христианском мире живет всегда в окружении этих примеров и образов — икон и святых, которые оживотворяют религиозную систему (догматы и веру) и ведут его к истинно религиозной жизни; эти образы говорят ему, что всякому человеку открыт путь к такой жизни по примеру прославленных святых подвижников.

Все это надо учитывать, когда мы обращаемся к древнерусскому монашеству, ибо в его истории обнаружилось, что образ подвижника имел гораздо больше значения, чем само подвижничество. Особенно ярко это сказалось в истории древнерусского общежития. Уже в киевскую эпоху, как упомянуто, существование общежития больше зависело от влияния св. Феодосия, чем от официального признания киновии самой совершенной аскетической системой монастырской жизни. По мере того как со временем образ основателя обители тускнел в памяти поколений, установленный им строй монастырской жизни страдал от этого и претерпевал искажения. В свою очередь, и возрождение общежития связано не с какими-либо распоряжениями и реформами церковных властей в XIV в., но с влиянием отдельных выдающихся подвижников, которые явились творцами этого возрождения. Переход совершался медленно и не везде равномерно. Не было это и реформой снизу, которая бы, вырастая из среды самого иночества, получила затем всеобщее распространение и, применяясь к усилению аскетических настроений в народе, накладывала бы на них свою печать. Возрождение киновии произошло и не в результате принципиального признания инициативы ее возобновителя, это было просто этапом на пути его собственного духовного роста. Не совсем ясно, сознавал ли возобновитель общежития необходимость введения киновии только для своего монастыря или для всех обителей. Роль реформатора, который ставит перед собой великую цель и ревностно стремится к ее осуществлению, очень мало подходила для смиренного древнерусского подвижника. Но смирению не противоречила надежда на то, что его собратья и ученики сохранят его отношение к иночеству.

Поэтому не будет преувеличением утверждать, что аскетическое и монастырское возрождение явилось следствием подвигов простого древнерусского инока. Мы имеем в виду основателя знаменитого русского монастыря, Троице-Сергиевой лавры, св. Сергия Радонежского.