100. Правовой статус члена Совета Федерации и депутата Государственной Думы.

В соотв. с К. (ст. 97, 98) и ФЗ № 3 94г. "О статусе депутата ГД, СФ": 1) Член СФ не м.б. одновременно депутатом ГД. 2) Член СФ не м.б. членом иных представительных органов гос. власти и органов местного самоуправления.  3) Члены СФ работают на профессиональной постоянной основе. 4) Члены СФ не м. находиться на гос. службе, заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной творческой деятельности. 5) Члены СФ обладают неприкосновенностью в течение всего срока их полномочий. Они не м.б. задержаны, арестованы, подвергнуты обыску, кроме случаев задержания на месте преступления, а также подвергнуты личному досмотру, за исключением случаев когда это предусмотрено ФЗ для обеспечения безопасности других людей. Вопрос о лишении неприкосновенности решается по представлению Ген. прокурора РФ соответствующей палатой ФС.

В соотв. с К. (ст. 97, 98) и ФЗ № 3 94г. "О статусе депутата ГД, СФ":

1) Депутат ГД не м.б. одновременно членом СФ.

2) Депутат ГД не м.б. депутатом иных представительных органов гос. власти и

органов местного самоуправления.

3) Депутаты ГД работают на профессиональной постоянной основе.

4) Депутаты ГД не м. находиться на гос. службе, заниматься другой

оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и иной

творческой деятельности.

5) Депутаты ГД обладают неприкосновенностью в течение всего срока их

полномочий. Они не м.б. задержаны, арестованы, подвергнуты обыску, кроме

случаев задержания на месте преступления, а также подвергнуты личному

досмотру, за исключением случаев когда это предусмотрено ФЗ для обеспечения

безопасности других людей. Вопрос о лишении неприкосновенности решается по

представлению Ген. прокурора РФ соответствующей палатой ФС.

101. Политико-правовая природа депутатского мандата.

Конституция Российской Федерации 1993 г. отказалась от закрепления господствовавшего прежде императивного депутатского мандата. Отныне избиратели юридически не могут определять позицию депутата, а депутат не связан правовыми обязательствами с ними. Нет юридической ответственности депутата перед избирателями; отсутствуют такие институты, характерные для императивного мандата, как наказы избирателей, подотчетность избирателям депутатов и отзыв депутатов избирателями. Все это в совокупности можно рассматривать как конституционноправовое закрепление свободного мандата депутата представительного органа в РФ (по крайней мере для федерального уровня).

Однако поскольку характер депутатского мандата в Конституции России прямо не указан, это дает основание сторонникам императивного мандата усомниться в правомерности сделанного нами вывода. Так, А. В. Зиновьев задается вопросом: случайно ли новая Конституция России и Закон о статусе депутатов Федерального Собрания (ФС) ни словом не обмолвились об императивности депутатского мандата?

Неопределенность депутатского положения является благоприятной почвой для всевозможных коллизий. Тем более что на смену подотчетности депутата избирателям некоторые парламентарии готовы взять на вооружение новую императивность в виде зависимости депутата от своей партии. Например, часть депутатов Государственной Думы (ГД) склонна открыто руководствоваться только указаниями своего партийного руководства. Один из них, получив официальную телеграмму с просьбой о прибытии в обязательном порядке на пленарное заседание, заявил председателю палаты: "Мы сюда пришли по решению нашей фракции. Когда фракция решит, тогда мы и будем ходить"^.

Введение в Конституцию Российской Федерации нормы, прямо закрепляющей свободный мандат либо запрещающей мандат императивный, позволило бы признать подобное поведение конституционно неправомерным.

Восполнение имеющегося в России конституционного пробела возможно и путем официального толкования Конституции РФ Конституционным судом Российской Федерации в соответствии с ч. 5 ст. 125.

Причем, на наш взгляд, было бы предпочтительнее использовать именно этот вариант, поскольку, во-первых, усложненный порядок внесения поправок существенно ограничивает возможности пересмотра Конституции, а во-вторых, в данном случае вполне достаточно толкования, поскольку вывод о свободном характере мандата, как уже было сказано, вытекает из ряда положений Конституции РФ.

В Федеральном законе о статусе депутата Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, принятом 8 мая 1994 г. как и в Конституции РФ, нет прямого указания на характер депутатского мандата.