2. Политико-правовое учение классиков марксизма

к. Маркс и ф. Энгельс о государстве и праве

Карл Маркс (1818-1883) и Фридрих Энгельс (1820-1895) пытались выяснить условия и пути реального освобождения трудящихся от эксплуатации и бесправия, сформулировать принципы общественного устройства для свободного и гармоничного развития личности, преодоления отчуждения труженика от собственности и власти. Маркс и Энгельс возглавили международное рабочее движение, создали I и II Интернационал. Учение Маркса и Энгельса о политике, государстве и праве вошло в историю всемирной мысли. без постижения его невозможно понять политическую жизнь XIX-XX вв. в трудах «Манифест Коммунистической партии « (совместный труд), «Критика гегелевской философии права» (Маркс), «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (Энгельс), «Капитал» (Маркс) изложено учение марксизма о государстве и праве.

Общественно-экономическая информация включает в себя базис и надстройку, государство и право – составные части надстройки. Экономическое развитие общества – базис, состоящий из производительных сил и производственных отношений, которые определяют уровень общественного разделения труда, классовую структуру и соотношение классовых сил в обществе. Государство и права как надстроечные явления опираются на базис и зависят от него.

Экономика всегда остается первичной. Но базис оказывает воздействие на надстройку косвенно и лишь («в конечном счете») через массу причинно-следственных связей с другими сторонами общественной жизни. Идея детерминации надстроечных учреждений экономическим базисом неразрывно связана с идеей относительной самостоятельности и активности государства и права.

Гражданское общество – мир материальных потребностей людей, совокупность отношений по производству, обмену, распределению и потреблению материальных благ. Государство – сфера администрирования, совокупность вертикальных связей, институтов и норм публичной власти.

Классовый характер государства и права производен от общественно-экономической формации. Это качество включает в себя общее, характеризующее всякое государство и право, и конкретное, порождаемое спецификой определенной формации: связь законодательной, исполнительной и судебной властей, принципы построения и действия аппарата государства, порядок нормотворчества, средства обеспечения соблюдения официальных предписаний.

В классовом обществе политико-юридическая надстройка определяет интерес господствующего класса, проявляющийся и как проведение принудительных акций, прямо обусловленных наличием классовых антагонизмов, и как выполнение «общих дел, вытекающих из природы всякого общества».

Учение о диктатуре пролетариата

Классовая борьба – важнейшая закономерность бытия общества. В значительной мере из-за нее аппарат государства оказывается учреждением, легитимно осуществляющим целенаправленное насилие в обществе.

Установив политическое господство, пролетариат осуществит насильственное вмешательство в право собственности, в буржуазные производственные отношения, сосредоточит орудия производства в руках государства, централизирует транспорт и кредит, введет обязательность труда для всех.

Социалистическая революция приводит к диктатуре пролетариата. В качестве примера рассматривалась Парижская коммуна (1871) как система «управления народа посредством самого народа», образец не парламентарной, а работающей корпорации, одновременной «и законодательствующей и исполняющей законы», упраздняющей принцип разделения властей. Идея соединения законодательной и исполнительной властей стала краеугольным камнем концепции Советов.

Политическое государство в будущем отомрет. Пролетариат нуждается в государстве для подавления своих противников. Государство и право детерминированы потребностью людей в публичной власти: изменение ее характера в коммунистическом обществе приведет к утрате ею черт политической власти.

Политическая и правовая мысль в Европе II пол. 19 в.

Г. Спенсер и его эмпирический метод

Герберт Спенсер (1820-1903) – основоположник органичес­кой школы социологии, один из зачинателей социологической шко­лы в юриспруденции. Не получил классического образования, самостоятельно приобрел обширные познания в биологии, психоло­гии, этике, истории. За несколько лет до открытия Ч. Дарвина он сформулировал принцип выживания наиболее приспособленных ин­дивидов и сообществ в борьбе за существование. Спенсер совершенст­вовал метод социологической науки на эмпирическом материале и за­ложил традицию социологического эмпиризма (метода исследования на базе от фактического материала). Основные проявления эмпириз­ма Спенсера состоят в следующем.

Критика юридического позитивизма. Критикуя Т. Гоббса и Дж. Остина, он пишет о «великом политическом суеверии», признаю­щем не только «божественное право монархов», но и «божественное право парламентов»: «Миропомазание, по-видимому, совершенно не­заметным образом с единой головы стекло на головы большого числа людей, освящая их самих и их декреты. ...Молчаливым соглашением признана доктрина неограниченной власти государства: доктрины этой придерживаются и тори, и виги, и радикалы, но она имеет нача­ло в той эпохе, когда законодатели считались посланниками Бога».

Исследование соотношения закона и права. Право формируется в повседневной жизни общества и принимает не только форму зако­на. Не соглашаясь с апологией абсолютизма, принудительной власти и принудительного права у Гоббса, подвергает сомнению «неограни­ченные права большинства», вверяющего власть монарху или парла­менту.

Г. Спенсер ставит проблему соотношения легитимности (позитив­ности) и эффективности власти. Гипотезы Т. Гоббса не обязательно ве­дут к необходимости неограниченной власти монарха или парламент­ского закона: «...Цель, ради которой получившая такое значение власть существует, состоит в том, чтобы возложить на правосудие обязанность поддерживать справедливость в сношениях между граждана­ми». Власть «законна лишь в тех случаях, когда служит для прибли­жения к этой цели: если же цель не достигается, то и власть на основа­нии допущенной гипотезы не существует». В этом смысле все усилия и притязания политического института сами по себе мало что значат, ес­ли не воплощают в себе притязания составляющих данный институт единиц. В связи с этим в политическую науку введен термин «полити­ческое учреждение»; ранее элементы политической жизни именова­лись «политическими телами».

Критика социализма в учении Г. Спенсера

Приверженность либерализму. Необходимо ограничение вмеша­тельства государства в частные дела граждан и их объединений. Уси­ление государственной регламентации ведет к «грядущему рабству». Идеальным является общество с государственным управлением, дове­денным до возможно меньших пределов, и наибольшей индивидуаль­ной свободой. Отсюда – критика социализма: социализм и революция – «болезни» общества, утрачивающего способность к нормальной эволю­ции, к конкуренции индивидов и сообществ. Проводится аналогия с жи­выми организмами. Общество, как и природа, существует для блага всех членов, а не члены его существуют для блага общества или приро­ды; благосостояние общественного агрегата само по себе не цель обще­ственных стремлений, если не учтено благосостояние составляющих его единиц.

Анализ возможного социалистического общества. В последнем, третьем, томе «Принципов социолога» дан социологический прогноз возможных результатов социалистических преобразований общества. Признавая тяготы в условиях капиталистической конкуренции, отда­вая должное привлекательности идеи братства, Спенсер в то же время полагал, что социализм создаст еще больше трудностей, чем капита­лизм. Подчинение личных интересов общественным потребует расши­рения принудительной активности государства, роста бюрократии. Свою власть закрепит бюрократия, которую вынуждены будут содер­жать трудящиеся. Вместо отмирания государства будет сплочение правящей иерархии. Классы не исчезнут; социализм станет государст­венно-бюрократическим.

Преодоление индивидуалистического эгоизма. В обществе, в отли­чие от животного мира, преодолевается эгоизм. Государство долж­но учитывать стремление каждого к счастью, но подлинное счастье со­стоит в отказе от личных выгод ради счастья других. Эгоизму противостоит настойчивое выполнение долга. Это и есть источник сча­стья, внедряющийся эволюционно, от поколения к поколению, как свойство человека.

Г. Спенсер о сущности и этапах политической дифференциации

Первая политическая дифференциация возникает из семейной по­ловой дифференциации (различий): семейная власть организуется так, что мужчины становятся господствующими по отношению к жен­щинам. Одновременно происходит дифференциация и среди мужчин: одни становятся рабами, другие – господами (домашнее рабство), что приводит к началу политической дифференциации: увеличивается число обращенных в рабство в результате военных захватов и взятия в плен.

Усиливаясь, политическая дифференциация приобретает классо­вый характер: образуется класс рабов-военнопленных. Начинает­ся «политическое разделение» между правящими структурами и структурами подвластными, идущее через все более широкие формы социальной эволюции, определяемой принудительной кооперацией. В связи с расширением практики завоеваний политическая дифферен­циация способствует образованию особого правящего слоя, усложняя политическую структуру. Возникает военное правление. Цели завоева­ния требуют объединения усилий, возрастает роль «принудительной кооперации», утрачивается индивидуальность ее участников. Военизи­рованное общество, с его дисциплиной, достигает «полного кооператив­ного действия». Охрана общественного становится главной целью, со­хранение каждого члена общества, наоборот, целью второстепенной.

Таким образом, растет дифференциация господствующих и под­чиненных, т.к. принудительная кооперация ради сплочения невоз­можна без посредничества особой иерархии системы управления, распространяемой на все сферы общественной деятельности. Таково военное правление, где господствует принцип подчиненности: все яв­ляются господами стоящих ниже и подчиненными тех, кто стоит вы­ше в иерархии.

В дальнейшем развитие дифференциации во многом связано с воз­растающей добровольной кооперацией. Развиваются товарный обмен, разделение труда, возвышается ценность личных прав и свобод. Воз­никает противоположный строй организации и управления – промы­шленный (индустриальный) тип. Для него характерно умаление значения принудительной кооперации, что выражается в свободе ре­месел и торговли, неприкосновенности частной собственности и лич­ной свободы, представительном характере политических институтов, децентрализации власти, обеспечении способов согласований различ­ных социальных интересов.

В условиях промышленной конкуренции дифференциация все больше обусловливает добровольную кооперацию («мирная борьба за существование»). Упраздняются сословные барьеры, происходит отказ от принципа наследования при замещении государственных должнос­тей. Правосознание и нравы промышленного общества характеризуют­ся распространенностью чувства личной свободы и инициативы, ува­жением к праву собственности и личной свободе других. Ослабевают подчиненность авторитету властей, в том числе религиозным авторите­там, раболепие, слепой патриотизм и шовинизм и другие негативные явления. Таким образом, социально-политическая эволюция предусма­тривает переход от военного общества к промышленному.

В XX в. идеи Спенсера были интегрированы в социальные концеп­ции «индустриального общества» (Р. Арон и др.).

Учение Р. Йеринга о праве и государстве

Рудольф фон Йеринг (1818-1892) – германский ученый, профессор права в университетах Базеля, Ростока, Киля, Гессена, Вены, Гёттингена. Прославил себя трудами «Дух римского права на различных ступенях его развития», «Цель в праве» и «Борьба за право». В его творчестве различают два периода: 1) до середины 50-х гг. XIX в. Йеринг придерживается позиций «юриспруденции понятий» (главное в праве – выведение (дедукция) конкретных правоположений из об­щих понятий, понятия – основной источник знания (идеи историчес­кой школы); 2) с середины 50-х гг. разрабатывает «юриспруденцию интересов» (правоведение не математика: культ логического здесь не­уместен; приоритет должен принадлежать жизненным ценностям и реальным интересам людей). Методология права и государства опи­рается на описание, классификацию и анализ фактов. Ученый отхо­дит от идей исторической школы, утверждая тезис, что право связано с целесообразностью, являясь продуктом борьбы, а не мирного разви­тия народного духа: «Право есть не просто мысль, а живая сила». Йе­ринг обращается к образу богини Фемиды, имеющей в одной руке ве­сы, а в другой меч: «Меч без весов есть голое насилие, весы без меча – бессилие права. Тот и другой атрибуты дополняют друг друга, и дей­ствительное правовое состояние существует лишь там, где сила, с ка­кой правосудие держит меч, не уступает искусству, с каким оно при­меняет весы». В учении Йеринга сочетаются положения позитивизма и социологической школы права.

Право выходит «из рук» общества, как из сферы совместного дейст­вия людей, объединенных общими целями. Каждый, действуя для дру­гих, действует также для себя, а, действуя для себя, тем самым дейст­вует и для других. Но такое происходит лишь в государственно организованном обществе, в котором аппарат государства воплощает социальную, публичную власть. Право характеризуется Йерингом со стороны содержания ~ как совокупность субъектов социального взаи­модействия при непременной их защите, гарантированной государством (право – защищенный государством порядок); со стороны формы – как сумма общеобязательных норм поведения. Нет теоретического раз­граничения права и закона.

Необходимы: экономическая свобода деятельности индивидов, их юридическое равенство, уважение их политических прав, ответствен­ность только перед законом. Но это связано с твердой дисциплиной и законностью, стабильным порядком. Первоначально право имеет одно­сторонне-принудительную силу, направленную на подданных с целью пресечения притязаний частных интересов. Постепенно оно принимает двусторонне-обязательную силу, становится обязывающим для самой государственной власти. Самосохранение вынуждает власть подчи­ниться праву, но, если обстоятельства заставляют государственную власть делать выбор между обществом и правом, она обязана жертво­вать правом. Иначе правовое государство «не могло бы просущество­вать и одного месяца».

«Не допускайте, чтобы ваше право безнаказанно попиралось дру­гими». Обоснованию этой мысли он посвящает свой доклад «Борьба за право». Полемизируя с исторической школой права, Йеринг призыва­ет к борьбе за право: «Цель права есть мир, средство достижения этой цели – борьба. До тех пор пока право должно держаться наготове про­тив посягательств со стороны беззакония (а это будет продолжаться, пока стоит свет), оно не может обойтись без борьбы. Жизнь права есть борьба, борьба народов, государственной власти, сословий индивиду­умов». Право он разделяет на «право в объективном смысле» (сово­купность применяемых государством правовых принципов, законный распорядок жизни) и право в субъективном смысле» (конкретное во­площение абстрактного правила в конкретном правомочии личности).

В чем особенность учения Ф. Ницше о справедливости и о праве

Фридрих Вильгельм Ницше (1844-1900) – немецкий мыслитель, представитель иррационализма и волюнтаризма, профессор филосо­фии Базельского университета. Вопросы политики, государства и пра­ва освещаются в таких его работах, как «Греческое государство» (1871), «Воля к власти», «Человеческое, слишком человеческое» (1877), «Поту сторону добра и зла» (1886), «К генеалогии морали» (1887). Учение Ниц­ше очень противоречиво, поэтому к его наследию обращались и реак­ционные, и прогрессивные мыслители. Рассмотрим основные положе­ния его учения.

Источник справедливости – сила и обмен притязаниями. «Спра­ведливость возникает первоначально среди приблизительно одинаково могущественных.. .Где нет точно различимого превосходства в силе и борьба привела бы к бесплодному обоюдному вреду, там возникает мысль о соглашении и об обсуждении взаимных притязаний: первона­чальный характер справедливости есть характер обмена. Каждый удовлетворяет другого тем, что каждый получает то, что он больше це­нит, чем другой... Справедливость есть, следовательно, воздаяние и об­мен при условии приблизительного равенства сил...» («Человеческое, слишком человеческое»).

Обратимость прав и обязанностей. «Наши обязанности – права других на нас. В силу чего они приобрели их? В силу того, что они счи­тали нас способными к договору и к отплате, ставили нас наравне с со­бою, так что они доверяли нам что-нибудь, воспитывали нас, настав­ляли нас на путь, поддерживали нас».

Воля к власти. Воля к накоплению силы и увеличению власти -специфическое свойство всех явлений, в том числе социальных и по­литико-правовых. Причем воля к власти – это повсеместно самая примитивная форма аффекта, а именно – «аффект команды». Соци­ально-политическая история – борьба двух воль к власти – воли сильных видов (аристократии) и воли слабых (толпы). Аристократи­ческая воля к власти – это воля к жизни; рабская воля к власти – во­ля к смерти.

Право производно от воли к власти, от силы. Несостоятельны есте­ственно-правовая доктрина, идеи свободы и равенства. Правомерны привилегии, преимущества и неравенство. «Неправота никогда не за­ключается в неравных правах, она заключается в притязании на «рав­ные» права». Право – результат войны и победы, что исходит еще от «правового инстинкта» древних. Так возникает естественное право по­бедителя. Соответственно праву необходимой обороны следует при­знать и право необходимой агрессии. Право победителя в войне – осно­ва аристократического правопорядка. Право в мирном порядке фиксирует результаты войны различных воль и предполагает согла­шение неких борющихся сил.

Принцип неравенства правовых притязаний. Неравенство прав -условие права вообще. Право есть преимущество. Органическая связь права с насилием определяет отношение к справедливости. Правовая справедливость исходит от различных индивидов и зависит от того, относятся они к аристократическим типам или являются обычными людьми. Человек сам по себе не обладает ни правами, ни достоинства­ми, ни ценностями.

Отрицание народного суверенитета. Реализация его ведет к паде­нию государства, устранению противоположности между «частным» и «публичным». Расширение суверенитета приводит к постепенному вы­рождению здоровых жизненных сил, в конечном счете, к победе много­численной массы угнетенных над немногочисленной аристократией.

Мораль – орудие слабых, рабов против господ для низвержения сильных и установления власти слабых. Образец совершенной политики – макиавеллизм. Стандарты макиавеллистской политики, уже осво­божденной от морали, надо вновь внедрить в сферу моральных оценок и ориентации – как принципы «великой политики добродетели».

Время мелкой политики прошло: двадцатое столетие будет време­нем большой политики – борьбы за мировое господство, невиданных ранее войн. Вокруг понятия политики будет развязана духовная война.

Ф. Ницше о культуре, государстве и демократии

Культура есть обнаружение, проявление космической борьбы сил и воль. То, что уже раз было в прошлом, возможно и в будущем (идея вечного возвращения). Истоки строя новой аристократии – в истории древней аристократии (Индии, Греции, Риме).

Высокая культура и развитие высших видов людей нуждаются в рабстве, в труде громадного большинства для освобождения привиле­гированного класса от физической борьбы за существование. Ценнос­ти высокой культуры и содействующего государства выше ценности свободы. Аристократическая культура возможна лишь в условиях господства немногих и рабства остальных.

Государство – это возникновение и продолжение насильственного процесса, в ходе которого происходит зарождение культурного челове­ка, господствующего над основной массой. Государство, право, полити­ка – служебные орудия культуры. Они положительны лишь постольку, поскольку исполняют роль подходящих средств поддержания аристо­кратической культуры и гения.

Демократия – упадочная форма государства. Существуют два ос­новных типа государственности: аристократический и демократичес­кий. У аристократии высокая культура, а господство «толпы» ведет к

культурному упадку.

Аристократические государства – теплицы для высокой культуры сильных людей. Римская империя – «самая великая форма организа­ции» (Высоко оценивает Ницше и императорскую Россию). Наличие ари­стократической воли к авторитету, ответственности на столетия вперед, к солидарности поколений определяет подлинные государственные об­разования, например, такие, как Римская империя или Россия.

Антагонизм между культурой и государством. Критические выпа­ды против государства и политики способствуют упадку высокой культуры, распространению пагубных стереотипов против аристо­кратии. Необходимо следовать природе общества, т.к. в каждом «здо­ровом» обществе имеются три различных физиологических типа с собственной функцией и призванием: 1) гениальные люди (немногие); 2) исполнители идей гениев, их правая рука и лучшие ученики (стра­жи права, порядка и безопасности – царь, воины, судьи и другие блю­стители закона); 3) посредственные люди (основная масса).