Два дельфина

Наряду с белобочкой самый известный и

популярный член дельфиньего семейства афалина

(снимок внизу), забавное существо с лукавой улыбкой и

звезды кино и телевидения. Эти резвые, смышленые и общительные животные всегда спешат на помощь раненому товарищу и поддерживают его у поверхности воды или подталкивают на мелководье,

На иллюстрации слева показан представитель дельфиновых без присущего другим видам клюва.

Это обыкновенная морская свинья, чье мясо много

лет высоко ценилось в Европе как редкое

лакомство. Редким оно было не столько из-за

малочисленности вида, сколько из-за того, что

обыкновенную морскую свинью было не так-то просто

поймать. Правда, в Нормандии еще в 1098 году были

приняты указы, определяющие ежегодные нормы

промысла морских свиней, причем

афалины спасали тонущих или раненых людей.

Распространенная во всех океанах, афалина была

главным подопытным животным, исследуя

которое ученые убедились в чрезвычайно высоко

развитом мозге китообразных.

Пищу обыкновенной морской свиньи составляет

рыба, преимущественно сельдь, мерланг и камбала; нередко этот дельфин в погоне за добычей заплывает на десятки километров вверх по рекам. В

Голландии наблюдали морскую свинью в реке Маас, в

300 с лишним километрах от моря.

Свадебные пляски? Или буйное ликование

победителей в неведомой войне в глубинах? Мы

фотоаппаратами, занять места на наблюдательном

мостике и в подводной обсерватории!

Весь этот день курс «Калипсо» диктовали

дельфины, летучая фаланга, которая заняла всю ширь

океана от края до края. Я попробовал определить

высоту прыжков. Дельфины взлетали над водой

на четыре-пять метров. Падая, они изгибались так,

точно состязались, кто шлепнется в воду в самой

некрасивой позе. Интересно было подсчитать их количество. Одновременно над водой находилось до тысячи животных; средняя продолжительность прыжка была около трех секунд. Но на каждого

дельфина в воздухе приходилось, наверно, не

меньше девятнадцати под водой. Двадцать тысяч

дельфинов образовали этот живой риф...

Огромный, сверкающий на солнце гребень пены

илетящих тел катился вдоль побережья Хадра-

маута неведомо куда, движимый необузданным

коллективным восторгом. Крича, как дети, мы

спорили, чей дельфин прыгнул выше. Два десятка

кинолюбителей соревновались, кому удастся

заснять рекорд дельфиньих олимпийских игр.

Из подводной кабины открывалось потрясающее

тридцать, и все это пространство кишело быстрыми

пловцами, которые легко поспевали за «Калипсо».

Некоторые подходили вплотную к иллюминаторам

поглядеть в упор на людей в «обсерватории».

Наиболее энергичные тенями проносились вперед,

пронизывая живую массу. Непрерывное движение

перемешивало этот рой не только по горизонтали:

снизу, из пучины, прямо вверх мчались дельфины,

которые возле наших иллюминаторов включали

«вторую космическую скорость» и с лета

пробивали блестящий свод. Потом плюхались плашмя в

воду, группировались и ныряли, оставляя в

голубой трлще белый след воздушных пузырьков,

чтобы тут же с невидимых нам стартовых

площадок начать новый полет к солнцу.

Естественно, кто любовался этим карнавалом

втрех измерениях, не слышал умоляющих

голосов сверху:

Эй, хватит! Уступите место товарищу!

Уже смеркалось, когда стадо покинуло нас и

игрушкой дельфинов. Только появление звезд

помогло определить, куда нас занесло.

В Атлантике и в Индийском океане мы часто встречали сотенные стада дельфинов, но ни одно из них ни численностью, ни буйством не могло сравниться с этими неистовыми хадрамаутскими

легионами. Обычно дельфины шли правильным строем

ккакой-то определенной цели. Верные своему

любопытству, отклонятся от взятого курса,

осмотрят «Калипсо» и ложатся на прежний курс.

Высокие прыжки были очень редки. Куда они

направлялись, не известно; часто мы одновременно

наблюдали два отряда, следующих независимо один от

другого в противоположных направлениях.

Дельфины любят играть вечером. Иногда они

сопровождают нас и после наступления темноты.

Тут я без зазрения совести завладеваю

наблюдательной кабиной, и меня уж не выгнать. Блестки

светящегося планктона усыпают путь подводных

танцоров. Выгнут спину горбом и словно

привидение рассекает толщу воды, оставляя

раскаленный след. На черном бархате в завораживающем

ритме скользят желто-зеленые силуэты, и звучит

аккомпанемент веселого оркестра: подводная

Возможно, дельфины переговариваются между собой. Но если то, что мы слышали через гидролокатор, гидрофон и в подводной обсерватории,

и есть их речь, она не артикулирована в отличие

от человеческой. У дельфина нет ни гортани, ни

языка, ни губ, необходимых, чтобы выговаривать

слова; он издает резкие модулированные звуки.

Известно по меньшей мере два района, где люди

используют модулированный язык: в Пиренеях

и на Канарских островах. Там жители

переговариваются свистом, потому что его слышно гораздо

дальше, чем голос. Стоя на скалах, Канарские

пастухи общаются свистом на расстоянии до пяти

километров, и запас их «слов» довольно велик. Возмож-

ноу ту же технику применяют дельфины.

Встаде к обычным звукам дельфиньего

чириканья примешивается отчетливое хрюканье и

кваканье более низкого тона, не похожее на обычный

дельфиний язык. Может быть, это импульсы

звуковых локаторов?

Учитывая сложное социальное поведение дель-