81

10ГАКО. – Ф.Р-133. – Оп.2 – Д.11. – Л.45.

11Чаянов А.В. Организация крестьянского хозяйства. – М.: Издательство Тончу, 1998. – с. 51.

12Кустарный промыслы Нолинского уезда // Вятская газета. – 1901. – № 54. – с. 13.

13Туган-Барановский М.И. Русская фабрика в прошлом и настоящем. – М.,

2004. – с. 317.

14ГАКО. – Ф.616. – Оп.1 – Д.1117. – Л.45. 15Там же. – Оп. 2. – Д. 1143. – Л. 32.

16Материалы по описанию промыслов Вятской губернии. – Вятка, 1893. – с.

321.

17Свод экономических сведений, доставленных в Вятскую губернскую земскую управу уездными управами. – Вятка, 1911. – с .24.

18Наймушина В.В. Рабочее и социал-демократическое движение в Вятской губернии накануне революции 1905-1907 гг. – Киров, 1961 – с. 24.

19ГАКО. – Ф.859. – Оп.54 – Д.124. – Л.71.

20Вятская местная промышленность, её современное состояние и перспективы дальнейшего развития / Работы Губплана. – В., 1923. – с. 145.

21ГАКО. – Ф.Р-124. – Оп.1. – Д.132. – Л.12.

22 см. Русское богатство. – 1900. – № 13. – с. 74.

Рудники Холуницких заводов в XIX – первой половине XX вв. Корепанов В. А., директор МОУ СОШ № 1 г. Омутнинска Кировской области

На рубеже XX и XXI столетий в связи с выбором направ лений современной модернизации промышленного производства в российских регионах актуальным представляется обращение к истории различных производств.

С давних времен было известно, что в Вятском крае имеются залежи железных pyд. Ещё в конце XVII-го века в верховьях Вятки, на рекe Чудовой была сделана попытка построить доменный завод. Запасы железных руд в недрах Холуницких заводов были велики – десятки лет из этих руд выплавлялся чугун, и

территории, но залегала она не мощными пластами, а гнёздами незначительных размеров. На таких месторождениях очень сложно было организовать долговременные горные работы, провести капитальные штольни или заложить шахту с тем, чтобы добыть руду в одном месте.

Везде в округе местных заводов были разбросаны маломощные рудные месторождения, разработка которых велась всё время примитивным способом, - «дудками», т.е. неглубокими колодцами. Все местные крестьяне, как и заводские рабочие, добывали зимой руду и возили её на санях к заводам. Годовой заработок местных крестьян на добыче руды в начале ХХ века достигал 400.000 руб. [10,с.4]. Среднее расстояние рудников от заводов составляло 9-12 вёрст. На большинстве местных рудников, при глубине залегания руд 17-30 аршин, наблюдались плавуны пород (мокрые пески) слоем в 4-6 аршин. Вести добычу руды в таких условиях было весьма затруднительно. Чтобы уберечь забой от затопления водой, рудокоп выполнял множество работ по отводу вод, укреплению кровли и т.п. Условия работы шахтёров были тяжёлыми, так газета

«Вятская правда» сообщала в 1923 г.: «В 7 верстах от Климковского завода расположены рудники: Ивановский, Больше-Ивановский и Мокро-Ивановский. Добывается там доменная руда. Рабочих – 165 человек, из которых 7 женщин. Работа ведётся в две смены. Шахты освещены керосиновыми лампами. В шахтах спёртый душный воздух…» [3.С.3].

Всписке Климковского завода в XIX в. числились рудники: - отведённые в 1835 г. – 4 рудника (новых); - отведённые в 1840-45 гг. – 32 рудника; - отведённые в 1852-64 гг. –11 рудников.

Вкниге М.И. Куроптева «Слободской уезд Вятской губернии в географическом и экономическом отношении» приводятся данные по числу рудников в Климковском заводе: «…В 1867 г – 94 рудника, в 1868 г. – 99 рудников, в 1869-70

гг. – 100 рудников» [2.С 123] В середине 1890-х гг. на заводе было 74 рудника.

83

Исходя из приведённых цифр, можно сделать вывод о том, что число действующих рудников не было постоянным и менялось год от года.

К числу самых старых рудников (еще XVIII в.) относились: Исаевский, два Боровских, два Елёвские, два Пантелеевские, Холуницкий, Двойницкий, Дьячковский и др. В XIX в. были разработаны следующие рудники: Комаровский, два Овдоновских, три Ивановских, Верхнее-Керечевский, Нижне-Керечевский, Юминский, Блиновский, два Сибирских, три Дмитриевских, три Денисовских, Верхне - Боровский, Нижнее – Боровский, два Бырыловских, Манигорский, Павловский, Осиновский.

По воспоминаниям старожилов – климковчан, дольше всех других (с 18421932 гг.) действовал рудник Осиновский. [8. С.32] Следы выработок и забоек до сих пор можно встретить в окрестностях Чёрной Холуницы и Климковки. В местные заводы руды доставлялись гужём сырые и обожженные. Руды в сыром виде содержали около 30% железа, после обжига до 40 %. Средний вес руды одной куб. сажени (9,71 кбм) В сыром виде – 1000-1100 пудов, в обожженном 750-800 пудов.

В 1874 г. управляющим Холуницким горно - заводским округом инженером Грамматчиковым при Климковском заводе была открыта химлаборатория. Она была оснащена всем необходимым для производства технических исследований в области металлургии железа, со средоточением всех исследований по геологическим работам округа.

Постоянные занятия в лаборатории - определение железа в разведочных рудах, анализы шлаков, проверки шихты, контрольные определения серы и кремния в чугуне и т.п. Лабораторию возглавил известный заводской химик того времени П.В. Гладкий.

Добыча руды на Климковских рудниках велась вплоть до момента остановки домны Климковского завода в 1935 г. после чего многие Климковские рудники стали использоваться для нужд Чёрнохолуницкого завода.

84

Вопрос о качестве и объёмах Холуницких руд возникал неоднократно и особенно беспокоил хозяев местных заводов в периоды кризисов производства (1908-12 гг.), и позднее, уже в годы советской власти (конец 1920-х, 1930-е гг.), неоднократно поднимался на уровне мощных государственных корпораций «Росчермет» и «Омутносталь». Разрешить возникшие проблемы были призваны геолого-разведочные партии, проводившие систематическую работу в районе Верхне-Холуницких земель.

Рудники Чёрнохолуницкого завода характеризуются определенным образом. В Прибавлении к «Вятским губернским ведомостям» № 16 за 1891 год находим перечень рудников Чернохолуницкого завода с указанием их местоположения. Из него узнаём о 42 рудниках, расположенных по речкам Чёрная Холуница, Рудянка, Боровка, Елёвка, Гниловка, Земляная, Дьячковка, Горёвка, Песчанка, Чернушка, Двойница, и Харлюзная. [7] (см. приложение) Безусловно, это не полный список. Число рудников на Чёрнохолуницком заводе в лучшие годы XIX в. достигало 150!

Во второй половине XIX века, когда Чернохолуницкий завод уже активно работал, основными рудодобытчиками продолжали оставаться жители этого завода, а не крестьяне окружных деревень, как это было заведено на других заводах. Сами чернохолуничане добывали до 80 % руды, необходимой заводу, остальное добывали крестьяне. Возможно, отчасти такое соотношение объясняется и тем, что деревни были достаточно удалены от завода (в основном 30-40 вёрст), и сельского населения в округе было меньше. В периоды кризисов производства, когда потребность в рудодобыче для местных заводов резко падала, чернохолуницкие рудокопы и углежоги приспосабливались возить руду и уголь на Омутнинский завод. Примечательно, что грунтовая дорога, связавшая Ч. Холуницу и Омутнинск, ранее проходила как раз через рудники, удлиняя расстояние между двумя населёнными пунктами в 1,5 раза, по сравнению с современной дорогой!

М.И. Куроптев в своей работе приводит данные по рудникам и добыче руды на Чернохолуницком заводе, которые можно представить в виде таблицы [2.С.

85

Как видно из данных таблицы, объём добытой руды не был постоянным, менялось и количество выплавленного чугуна и железа. Также стоит отметить, что при большем числе рудников на Чернохолуницком заводе, предприятие в рассматриваемый период хотя и работало более стабильно, но плавило чугуна меньше на 30-40%, по сравнению с Климковским заводом, но на последнем не выплавлялось железа.

Говоря об использовании рудников местными заводами, необходимо учитывать, что чётких границ, на которых велись рудные разработки, зачастую не было. Так, например, омутнинцы и после межевания земель в 1815 г. использовали богатые Боровские рудники Чернохолуницкого завода, т.к. считали их своими.

После пуска Чернохолуницкой домны в середине 1920-х гг., перед руководством треста «Омутносталь» остро встал вопрос об её обеспечении соответствующими запасами руды. С этой целью в период 1927-33 гг. в окрестностях Ч. Холуницы было предпринято несколько геолого-разведочных экспедиций. Нам удалось установить, что пробные скважины бурились на обширных территориях, частично включавших и старые рудники.

Краткая характеристика предпринятым изысканиям геологов такова.

1. В результате проведённых геолого - разведочных работ на Матвеевском участке (весной - летом 1933 г.), было установлено, что запас железной руды

86

здесь оценивается около 340.000 тонн [9]. Следовательно, этот участок можно было определить как серьёзную сырьевую базу для Чёрно-Холуницкого завода.

2.Примерные запасы руды на участке Старая Половинка определялись в 350 000 т., что при полном использовании, обеспечило бы работу домне ЧёрноХолуницкого завода 9-10 лет работы.

3.Черменинский участок, ограничивал Матвеевскую площадь с запада. Он находился в 8-9 км от Ч. Холуницкого завода. В этом месте ещё в XIX веке велись разработки, но они уже были заброшены, и не использовались 30-40 лет. Также

ещё в 1933 г. по распоряжению горно го отдела треста «Омутносталь» были пробурены три контрольные скважины, также показавшие рудоносность. Однако, после проведения планомерной предварительной разведки участка, промышленная рудоносность его не подтвердилась. В 1934 г. было пробурено 17 скважин, расположенных по 400 - метровой сетке на площади около 1,5 кв.км. Промышленную рудоносность показали только две скважины, далеко отстоящие друг от друга (№№ 9 и 17). [6.С.3] Но и эта руда оказалась на небольшом участке, который не имело смысла разрабатывать промышленным способом. Таким образом, Черменинский участок не оправдав возложенных на него надежд, в дальнейшем, подробно исследовать не стали т.к. признали непромышленным.

4. На Захваткинском участке (пос. Захваткинский) с 1936 г. стали вести разработку руды. Этот рудник служил своеобразным дополнением основному Гниловскому руднику. К сказанному можно добавить и то, что руда Захваткинской площади оказалась богаче содержанием железа (свыше 39 %), чем все другие участки, на которых проводились изыскания руд в 1920-30-е гг.

5. Самой тщательной проверке геологов подвергся участок Гниловского рудника. Несколькими экспедициями геологов были пробурены сотни разведочных скважин. Этот участок находился в 6,5 км. к югу от Чёрно-Холуницкого завода и в 50 км. к северо -западу по ужд от Омутнинска. Он расположен на водоразделе между р. Двойницей и р. Гниловка.

Именно Гниловский рудник стал основной сырьевой базой для ЧёрноХолуницкого завода с середины 1930-х до момента его закрытия в 1956 г. с

87

добычей руды 10000-15000 т/год. Не вдаваясь в подробности хозяйственной жизни на Гниловском руднике (это тема отдельного исследования), отметим, что такое «производственное долголетие» ему было обеспечено, прежде всего, благодаря выводам специалистов «Росчермета» после экспедиции 1937 г. Общая площадь Гниловского месторождения составила 169 га, большая часть из которого так и не была использована. За период 1930-56 гг. на Гниловке были выработаны 11 шахт. Итоговые выводы Центральной комиссии по подсчётам запасов руды на месторождении оценивались в 417 706 т., что составляет почти половину оценки всех запасов железной руды Черно-Холуницкого завода [11].

Знакомясь с документами конца 1930-х гг. по истории Чёрнохолуницкого завода, становится понятно, почему в это время руководством предприятия и трестом «Росчермет» уделяется большое внимание вопросу разведки новых месторождений руды в окрестностях п. Чёрная Холуница. Этот вопрос не был самоцелью. В конце 1930-х гг. в период постройки ужд Омутная - Чёрная на заводе идёт подготовка к серьёзной реконструкции предприятия, которая включала: реконструкцию доменного производства, с увеличением мощности домны до 14 000 т. чугуна в год, постройку второй воздуходувки, гидроэлектростанции, организацию производства литой брусчатки из жидких шлаков, постройку химзавода и т.д.

Вопрос организации производства и реконструкции Чёрно-Холуницкого завода был достаточно подробно рассмотрен в исследовании Д.Ю. Шабалина «Верхнее-Холуницкие земли в свете исторических эпох», в этой работе, в

частности, отмечалось: «…В июне 1940 г. началась капитальная реконструкция домны, продолжившаяся затем в военные и послевоенные годы. Наконец-то она была механизирована. Водяное колесо заменила электростанция, появился тальфер для уборки чугуна, были механизированы подъем сырья и завалка доменной печи, стали применяться контрольно-измерительные приборы и химический анализ. Не смотря на ограниченные возможности сырьевой базы, производство наращивалось». [12.С.18].

88

После приведённых данных по результатам работы геолого - разведки, последняя фраза приведённой цитаты нуждается в корректировке. Возможности сырьевой базы завода явно нельзя было назвать ограниченными, да ещё при этом наращивать производство.

Безусловно, будущее завода зависело не только от запасов руды, но и от многих других факторов. Когда речь идёт о производстве, то главное значение придаётся экономическим расчётам. Говоря же о главном сырье предприятия, отметим, что все эти планы были бы неосуществимы, если бы руководство «Росчермета», прежде всего, не было бы уверено в достаточной рудной базе завода. После всех проведённых геолого - разведочных экспедиций, в 1940 г. разведанные запасы руды Чёрно-Холуницкого завода оценивались в 947706 т., что при производительности завода в год 14.000 т. чугуна (требовало добычи 42.000 т. руды), позволяло обеспечить работу заводу минимум ещё на 23 года! [8] Особенно следует выделить крупные месторождения: Гниловское, Захваткинское, Матвеевское, промышленная разработка которых так и не была завершена.

В последний год своей работы Чёрнохолуницкий завод давал рекордные показатели, достаточно сказать, что по сравнению с 1950 г. в 1955 г. объём производимого чугуна вырос на 32% при дополнительной экономии свыше 1 млн. руб. и ежемесячном перевыполнении плана! [13.С.3].

Тем не менее, высокие производственные показатели не оказали решающего влияния на решение, принятое в «Росчермете»… Даже работая по-стахановски и ведя реконструкцию производства, завод на Чёрной Холунице явно проигрывал по производительности современным чугунно-литейным предприятиям. Поставлять чугун на Омутнинский завод с далёкой Магнитки оказалось выгоднее!

Таким образом, не смотря на большие разведанные запасы руды в Холуницких землях, их дальнейшая разработка в условиях развития металлургического производства становилась экономически не выгодной. Ключевым моментом явился не объём рудных запасов, а способ их залегания, крайне затратный для добычи.

89

Железные руды разрабатывались и использовались в Омутнинском районе вплоть до момента закрытия Чернохолуницкой домны в ноябре 1956 г. Уже после закрытия Чернохолуницкого завода, в 1958 г. запасы железных руд в Омутнинском и Белохолуницком районах были сняты с баланса.

Источники и литература:

1.Варакин А. Краеведческие заметки. Из фондов Чернохолуницкого краеведческого музея. - 45 с.

2.Куроптев М.И. Слободской уезд Вятской губернии в географическом и экономическом отношении. - Вятка, 1881. – 167 с.

3.На рудниках. // Вятская правда.- 1923. - № 261. – С. 3

4.Объяснительная записка к произведенённым маркшейдерским работам по Гниловскому руднику треста «Росчермет» (1938 г.) – С. 10 Омутнинский райархив. Ф.78 оп. 1т. е.х. 9.

5.Отчёт о деятельности геологоразведки Матвеевского участка (лето-осень 1933 г.) - С.74. Омутнинский райархив. Ф.78 оп. 1т. е.х. 1.

6.Отчёт о деятельности геолого-разведки по Захваткинскому и Черменинскому участку. – С.43 Омутнинский райархив. Ф.78 оп. 1т. е.х. 2.

7.Прибавление к № № 32 Вятских губернских ведомостей №16 1891 г. (с. 56-60)

8.Указания Росчермета, протоколы, акты, рецензии и др. материалы по разведке глинистых сидеритов и подсчёту запасов в результате разведки 15.09.1936-41 гг. – С. 85. Омутнинский райархив Ф.78 оп. 1т. е.х. 5

9.Холуницкие заводы. - Вятка, 1896. – 124 с.

10.Холуницкая эпопея. //Вятская речь. – 1910. - № 53. – С. 4

11.Шабалин Д.Ю. Верхне-Холуницкие земли в свете исторических эпох. – Ч.Холуница, 2005. – С. 30.

12.2,5 тысячи тонн чугуна сверх плана.// Кировская правда. – 1955. - № 208. – С.

90

Приложение

Рудники Чернохолуницкого завода

(по состоянию на 1891 г.)

1.Рудник по р. Ч. Холунице в 8 верстах от завода на прав. берегу.

2.Рудник («Банька») по р. Ч. Холунице в 7 верстах от завода на прав. берегу.

3.Рудянский на р. Рудянке, в 5 верстах от завода.

4.Борок Новый на прав. стороне р. Боровки, в 4 верстах от завода.

5.Верхнеелёвский (у Черменинской деревни), на пр. стороне р.Елёвки, в 11 верстах от

завода.

6.Елёвский на той же речке, и на том же берегу, в 12 верстах от завода.

9.Нижне-Елёвский в 1 версте от р.Елёвки, в 13 верстах от завода.

11.Земляной, при истоке р.Земляной, в 16 верстах от завода.

12.Дьячковский, на пр. берегу р. Дьячковки, в 6 верстах от завода.

13.Дьячковский на лев. бер. р. М. Дьячковки, в 7 верстах от завода.

14.Прииск Новый (Суховский) на лев. бер. р. Боровки, в 7 верстах от завода.

15.Боровские (отхожие), на пр. стороне оврага, по которой протекает ручей,- приток

Борорвки, в 7,5 верстах от завода.

16.Прииск на лев. стороне того же оврага, в 0,5 версты от Боровского.

17.Стародумовский на пр. стор. оврага у ручья, впадающего в р. Боровку, в 8 верстах от

завода.

18.Боровский при вершинах р. Боровки, на пр. берегу оной, в 7 верстах от завода (прим. Работы Г. Осокина)

19.Прииск при р. Боровке, в 8 верстах от завода.

20.Ближний Боровский на пр. стороне р. Боровки, в 5 верстах от завода.

21.Нижне-Гаревский на пр. стороне р. Гаревки, в 3,5 верстах от завода.

23.Ближний Гаревский по обе стороны оврага, по которому течёт ручей, впадающий в

заводской пруд. В 3-х верстах от завода.

24.Средне-Гаревский при той же реке, в 3-х верстах от завода.

25.Прииск Дальне-Гаревский на лев. стороне реки. В 6 верстах от завода.

26.Мало-Песчанский на пр. стор. р. М. Песчанки, в 5 верстах от завода.

27.Песчанский по обе стороны р. Песчанки, в 4 верстах от завода.

28.Ивановский на пр. стор. р. Песчанки

29.Дьячковский на лев. стор. р. М. Дьячковки, в 6 верстах от завода.

30.Чернушинский на лев. стор. р. Чернушки, в 6,5 верстах от завода.

31.Чернушинский-2 на пр. стороне ключа, текущего в р. Чернушку.

32.Рудник по обе стороны ключа, текущего в р. Северную Земляную, в 14 верстах от з-да…

35.Двойницкий при р. Малой Двойнице, в 7,5 вёрст от завода.

36.Рудник на пр. стор. р. Бол. Двойницы, в 6 верстах от завода.

37.Рудник на пр. стороне р. Половинной, текущей в Ч. Холуницу, в 14 верстах от завода.

38.Осиновский на пр. стор. р. Б. Двойницы, в 11 верстах от завода.

39.Борок на пр. стор. ключа, текущего в Б. Двойницу, в 10 верстах от завода.

91

40.Харлюзный на пр. стороне речки того же ключа, впадающего в р. Ч. Холуницу в 12 верстах от завода.

41.Прииск на лев. стороне ключа, впадающего в Б. Дьячковку, от завода в 10 верстах.

42.Рудник в 1 версте от Двойницкого по пр. сторону ключа, текущего в р. Б. Двойницу. От

завода в 5 верстах.

Источник: Прибавление к № 32 Вятских губернских ведомостей №16 1891 г. (с. 56-60)

«Большевистская сома». Об употреблении спиртных напитков в большевистских организациях Вятской губернии в начале НЭПа. Тимкин Ю.Н., к.и.н, доцент каф. философии Вятского социальноэкономического института

Употребление (и злоупотребление) спиртных напитков в России – неисчерпаемая тема. Но роль спиртного в начале советского периода истории России – особая и чрезвычайно интересная тема. Начнем с того, что о разграблении винных складов и погребов, случаях повального пьянства как среди населения, так и участников революционных событий писали и современники, и многочисленные исследователи [1].

Из местных современников тех событий достаточно вспомнить губернского комиссара Временного правительства в Вятке Петра Саламатова, пытавшегося в ноябре 1917 г. уберечь город от пьяного погрома. Получилось наоборот: поголовное пьянство жителей города, открыло путь к установлению Советской власти.

В Вятской губернии наиболее громкие скандалы, вызванные злоупотреблением спиртными напитками, произошли в Омутнинской, Советской, Малмыжской, Уржумской уездных парторганизациях. Проезжая по Кательничскому, Орловскому, Советскому и Уржумскому уездам зимой 1921 г. политработник Красной армии коммунист К.М. Аникин писал в ЦК РКП (б): «... пьянство среди членов партии – обычная вещь... Это какая-то вакханалия»[2;

д.23. л.200-201].

92

В июне 1921 г. Омутнинский уком партии выслал в Вятку уличенных в пьянстве помощника директора главного правления заводов Северо-Вятского горного округа Полудницына, бывшего члена укома Шуплецова, уездного военного комиссара Кудрина и ряда других. Уездный комитет РКП (б) просил прислать им замену. В информационной сводке, составленной Вятской губернской организацией РКП (б) за вторую половину августа 1921 г. сообщалось: «... Имели место крайне нежелательные явления, разлагающие парторганизации и подрывающие авторитет партии: пьянство отдельных ответственных работников Омутнинской и Уржумской уездных организаций...» [2; д.1. л.76]. По сообщению председателя проверочной комиссии губкома партии Игнатьева, проводившего чистку партийных рядов осенью 1921 г., в Котельниче «ответственные работники скомпрометировали себя пьянством. В Малмыжском уезде также замечалось пьянство»[2; д.17, л.143].

В 1922 году злоупотребление спиртным приобрело угрожающие размеры. 12 мая на заседании бюро губкома с докладом об укреплении уездных организаций выступил ответственный секретарь губкома П.Ф. Костерин. По его словам, в уездных организациях, лишенных «твердого постоянного руководства», усиливается пьянства[2; д. 239, л. 42].

Как отмечалось в циркуляре Нолинского укома партии 7 июня «среди членов как уездной, так и волостных организаций РКП в числе совершаемых преступлений первое место занимает пьянство, развившееся среди местных организаций до невероятности, что ведет к разложению»[3].

25 августа на заседании бюро губкома с докладом о проверке Омутнинской организации выступил председатель губернской контрольной комиссии Н.Г. Агалаков. Из его сообщения следовало, что в Омутнинске «среди ответственных работников развилось пьянство. Замечены председатель уездного исполкома, заведующий уездным земельным отделом, уездный продкомиссар». Агалаков предложил заменить весь состав укома и срочно послать двух ответственных работников – секретаря укома и председателя уездного исполкома[2; д.239,л.84].

93

Летом 1922 г. аналогичная ситуация возникла в Малмыжском уезде. Пьянство там достигло таких масштабов, что об этом стало известно в ЦК РКП (б). Вятский губком был вынужден направить в Малмыж специальную комиссию под руководством ответственного секретаря М.И. Минькова и председателя губернской контрольной комиссии Н.Г. Агалакова. По итогам работы комиссии оказалось, что из 46 исключенных партийцев – 11 за пьянство[4]. 29 сентября положение в Малмыжской парторганизации рассматривалось на заседании бюро губкома. С докладом об итогах чистки выступил Марк Миньков. По его словам, в Малмыже «массовые злоупотребления, пьянство, мещанство, всевозможные злоупотребления со стороны ответственных работников достигли огромных размеров». В Вятско-Полянской волостной партячейке «царит сплошное пьянство...»[2; д.239, л. 93об].

В совершенно секретной информации ответственного секретаря Орловской уездной организации РКП (б) Пересторонина 1 октября 1922 г. указывалось: «...замечается болезненный нарост на Орловской организации – это пьянство и взятки некоторых членов партии... Уком принимает меры, но они не помогают». Закоренелые пьяницы-партийцы «почти насильно спаивают своих партийных товарищей самогонкой, натравливают одного члена партии на другого»[2; д.247.

л. 217].

4 октября член Советского укома Родигин на заседании секретариата укома указал на «развернувшемся пьянстве коммунистов, особенно сотрудников ГПУ...

Это неоспоримый факт». Если в дальнейшем подобное явление будет развиваться, то «возможен развал всей парторганизации и передача всей власти беспартийным». Если же будет принято решение «отсечь от организации всех зараженных пьянством, то мы увидим малочисленную организацию, которая будет не в состоянии руководить работой» [4].

В 1923 г. пьянство достигло своего апогея: оно проникло в среду ответственных партийных и советских работников Вятки. Осложнилась ситуация в уездных парторганизациях. Контрольно-инспекторская комиссия выезжала в Советск и Омутнинск. Докладывая на заседании бюро губкома 31 января о

94

ситуации в Омутнинске, председатель комиссии Н.Г. Агалаков подчеркивал: «Характерная черта парторганизации – слабость работы и поголовное пьянство». Член комиссии Маркович дополнял: « ... там в Омутнинске была дисциплина, но в другом смысле, в смысле обязательного пьянства»[2; д.408, л.12].

Алкоголизм проник и в среду прокуратуры[2; д. 404, л. 63,66].

Видя распространение этой болезни, губком 30 мая разослал всем укомам специальный циркуляр, в котором отмечалось: «В настоящее время мы наблюдаем развитие в ряде местных организаций явлений, дискредитирующих партию: развивается пьянство и растет преступность среди членов партии». Губком предложил укомам «повести самую решительную и неуклонную борьбу со всеми проявлениями дезорганизации и развала»[6]. Невиданное по размерам пьянство и связанные с ним преступления произошли в Советском уезде 17 – 19 июня 1923 г., когда «наблюдался факт почти поголовного пьянства ответственных работников, которые изрядно выпив, в заключение передрались».

Еще осенью 1922 г. секретариат Советского уездного комитета партии указал на «развернувшееся пьянство коммунистов». Если «и в дальнейшем подобное явление будет продолжаться, то возможен развал всей партийной организации». Выступавший с докладом Родыгин не смог предложить выход, так как «если будет принято решение отсечь от организации всех зараженных пьянством, то мы увидим малочисленную организацию, которая будет не в состоянии руководить» уездом. Ответственный секретарь укома И.И. Обухов дополнял: «Неизбежным следствием пьянства стала склочность, которая может повлечь за собой роспуск организации, как это случилось в Малмыже» (Речь идет о Малмыжской парторганизации, которая была распущена незадолго до описываемых событий - Ю.Т. ) [7].

Все началось с того, как заведующим мельницей и механическими мастерскими был назначен С.М. Черепанов, личность знаменательная во всех отношениях. Руководимый им матросский отряд в конце 1917 г. установил в Яранске и уезде советскую власть. С приездом в Советск Черепанов встретил там ответственных партийных и советских работников, с которыми установил самые

Тарабарина, уездного военного комиссара И. Г. Безденежных, начальника уездной советской милиции Ф. М. Бахмутова, служащего вятского промторга А.М. Пирогова, зам. председателя уисполкома М.С. Злобина, уполномоченного ОГПУ Е.Я. Попова, заместителя зав. отделом управления уездом В.А. Ведерникова.

Несколько слов о Сергее Черепанове. Его отец до революции владел мельницей, кузницей и 50 десятинами земли, т.е. был зажиточным. Он «работал, не щадя себя, и преждевременно умер». И семья распалась: два брата Сергея «не ужились», покинув отчий дом, третий брат пил, «ленился, хозяйство вел неумело, и оно пошло на убыль». Дед Сергея этого не выдержал и покончил с собой. Тот же брат «под палкой выдал замуж сестру». Сергей «плюнул на все и уехал из дому» [8]. Он скитался по Прикамью, работал на Урале, затем служил на флоте, а когда произошла революция 1917 г., вступил в партию большевиков (в мае 1917

г.).

Сергей Черепанов «положил много трудов на пользу революции»: боролся с контрреволюцией, устанавливал новую власть, сражался с Колчаком, трудился на хозяйственном фронте. Он всего себя посвятил революции, проявляя лучшие свои качества. Имея в своем распоряжении отряд матросов из 15 (!) человек, Черепанов смог не только захватить Яранск, но и организовать там новую власть. Зимой 1918 г. был момент, когда судьба нового строя всецело зависела от его личного мужества: «…я часто ложился спать голодным. Не было и одежды. Имел одно пальто, сшитое из матросской шинели. Чтобы рассеять ложные слухи (о советской власти - Ю.Т.) и связаться с крестьянством, я поехал по волостям». Но с началом нэпа все это было в прошлом. Перед Сергеем встал вопрос: за что боролся?

Чем-то близким был к Сергею военком Иван Безденежных, уроженец Котельничского уезда: выходец из крестьянской семьи, воевал в гражданскую войну, член партии с октября 1918 г. Отдавая всего себя революции, он страдал от переутомления, появились признаки неврастении. В начале 20-х гг. он стал

96

злоупотреблять спиртным, брал взятки. Во время отмеченных выше событий он был уж явно не в своем уме.

4 августа 1923 г., обсудив сообщение Агалакова, губком постановил: Обухова снять с партийной работы и использовать на советской в г. Вятке; М.А. Злобина и В.А. Тарабарина исключить из партии и предать суду. В отношении других участников июньских событий вынесены достаточно суровые приговоры.

Кконцу лета 1923 г. губкому партии и губернской контрольной комиссии

ККудалось ликвидировать наиболее значительные проявления пьянства и справиться с этой опасной болезнью. Идея коммунизма была еще молода, ей еще предстояло реализовать себя, выстоять в борьбе с фашизмом и создать сверхдержаву № 2.

О специфически российской проблеме влияния алкогольной интоксикации на психическое состояние и действия людей в годы русской революции 1917 г. писала исследователь Т.А. Павлова. По ее мнению, потребление спиртного

«растормаживало низшие инстинкты, страсти и влечения, отнимало способность критически оценивать свое поведение и объективную ситуацию, рождало импульсивность и неуправляемость». В свою очередь состояние похмельного синдрома «множило чувства гнева, раздражения, озлобленности, стремление выместить на беззащитных людях любого класса и социального статуса свою неконтролируемую агрессию»[9; с.172].

Но эти психофизиологические процессы лишь отчасти объясняют взрыв революционного энтузиазма и классовой ненависти. Огромную роль сыграла русская революционная идеология, в которой удачно соединялись мечты о социальном равенстве и справедливости, свободе и самоуправлении. Народ почувствовал себя хозяином положения и, как точно подметил философ К. Леонтьев, «веселился в бунте». Особую роль сыграла и революционная психология, уходящая своими корнями, как отмечал Н.А. Бердяев, в «раскол».

Ну а какое веселье без «божественного напитка», способствующего разрушению старого и рождению нового! Как не вспомнить здесь знаменитый лозунг Михаила Бакунина и его последователей «Анархия – мать порядка» и его

97

учение о безгосударственной природе русского народа. Но русский бунт - отдельная тема.

Большую роль в эскалации революционной истерии сыграла культура пития спиртного: ни один русский народный, да и современный праздник не обходятся без спиртного. Русский же человек по своей природе весьма эмоционален.

Пьянство стало распространенным явлением среди городского населения, начиная с XVIII в., а среди крестьянства – не ранее начала XX в. Оно особенно усилилось во время распада большой патриархальной семьи в конце ХIХ - начале ХХ в., когда взрослые женатые сыновья стали покидать своих родителей и жить отдельно от них. Показательна в этой связи картина, представленная в сводке губернского отдела ОГПУ (весна 1925 г.). На Песковском заводе «пьянство царит вовсю. Особенно резко это выделилось в Пасхальную неделю. Почти все рабочие,

старые и молодые, всю неделю были под влиянием самогона, днем и ночью учиняли ужасные драки между собой. По улицам заводского поселка нельзя было днем пройти трезвому человеку, особенно в первые три дня пасхи. Люди кидались драться без разбора. Драки носили воинственный характер, каждый вооружался чем попало, начиная от кола и кончая косой... Такое явление в Песковке наблюдается каждый большой праздник... Подобное пьянство царило и

вдругих заводских районах Слободского уезда»[10].

Всельской местности получило широкое распространение самогоноварение, а в удмуртских районах – кумышковарение.

Ситуация в большевистской организации – особая. Фактов сколько-нибудь значительного употребления и злоупотребления спиртных напитков в годы революции 1917 г. и гражданской войны на территории Вятской губернии сохранилось немного. Можно отметить разве что «дело» членов Слободского уездного исполкома (весна – лето 1918 г.)[11].

Однако все кардинально изменилось после введения новой экономической политики. Общую картину в партии точно рисуют слова члена редколлегии

98

наверно думаете, что я пьяница от рождения. Нет, пьяницей я никогда не был до этого, я с горя стал пить, когда увидел, что от моего идеала, от коммунизма, кроме слов, в сущности ничего не осталось»[12; с.65,66]. Кризис идеи совпал с кризисом в партии, обществе и стране.

Иначе говоря, веровавшие в идею коммунизма большевики почувствовали потерю этой идеи: религиозная вера осталась как бы без ее содержания! Именно

этим обстоятельством объясняется тот факт, что многие коммунисты ушли в церковь, покончили жизнь самоубийством, отошли от революционного движения. Какова же природа большевистской религиозности?

Идея о религиозной природе русского большевизма не нова. Весьма любопытны размышления русского философа Н.А. Бердяева о природе русского коммунизма. По его мнению, русский коммунизм «сам хочет быть религией, идущей на смену христианству, он претендует ответить на религиозные запросы человеческой души, дать смысл жизни…Нетерпимость, фанатизм всегда имеют религиозный источник». Огромное влияние на возникновение русского коммунизма оказали «русский религиозный темперамент, русская сектантская и раскольническая психология»[13, с.129].

Более того, Н. Бердяев проводит прямую параллель между большевистской духовностью и зороастризмом. Мир для русского коммуниста «резко разделяется на два противоположных лагеря – Ормузда (Ахурамазды) и Аримана, царства света и царства тьмы… Царство пролетариата есть светлое царство Ормузда,

царство же буржуазии – темное царство Аримана. Представителям светлого царства все дозволено для истребления темного царства…»[13, с.149]. На религиозные черты в русском большевизме указывал и философ С.Л. Франк[14, с.327-330]. Об элементах сакральности в русских революционных учениях писал исследователь А.В. Аникин [15, с. 78-92].

Исследователями уже неоднократно отмечалось, что большевистская вера имеет не христианское, а языческое содержание. Поэтому в начале нэпа, когда произошел резкий поворот в политике, у большевиков на подсознательном уровне мог сработать следующий механизм: собравшись вместе и употребив

99

«божественный напиток» люди расслаблялись, и индивидуальное и коллективное бессознательное начинало оказывать воздействие на сознание. Интуитивно шел поиск выхода из создавшегося положения.

В этой связи можно предположить, что в тот период истории тяга большевиков к спиртным напиткам чем-то напоминала роль пьянящего напитка индоариев, придававшей им силы и дарованного богом Сомой. По замечанию индолога М.Ф. Альбедиль, «важнейшим обрядом ведийской религии было жертвенное возлияние ритуального напитка сомы, оно было центром всех стремлений и помышлений [16, с.67].

Еще одно важное обстоятельство, сближающее индуизм и большевистскую «нетеистическую» религию, – они суть религии освобождения. Правда, если первая настаивает на духовном, то вторая – на социальном освобождении. В языческой Руси аналогичную роль выполняли спиртные напитки: квас, под которым понимался как безалкогольный напиток, так и довольно крепкий «мед ставленый» и слабоалкогольный «мед вареный».

Побывавший в 921 г. на Волге секретарь багдадского халифа Ахмед ибнФадлан отметил, что похороны знатного руса сопровождались неумеренными возлияниями его друзей до тех пор, пока мертвый не был сожжен. Вместе с умершим в загробный мир отправилась и одна из его наложниц, которой также дали выпить огромный кубок — своеобразную чашу смерти. Находки в захоронениях ритонов и кубков свидетельствуют именно о подобных ритуальных пирах. Пиры были неотъемлемой частью языческого ритуала. Для них на языческих городищах-капищах строились просторные помещения на 200 — 250 человек. Совершив жертвоприношение и прочие обряды и вознеся хвалу стоявшим здесь же идолам, собравшиеся общинники начинали совместную трапезу с выпивкой.

В княжеско-дружинном кругу богатое застолье с хмельным «зельем» носило чаще всего ритуальный характер и регламентировалось идущими с глубокой древности традициями. Одним из таких освященных временем обычаев и были воспетые в былинах знаменитые пиры князя Владимира I. В эпоху становления

100

государственности такие застолья становились своеобразным общественным институтом, совещанием князя со своими приближенными, дружиной, старейшинами. На таких советах решались вопросы войны и мира, сбора дани с подвластных земель, принимались послы. Торжественная трапеза закрепляла политический союз. Пир мог стать и местом сведения счетов.

Такое княжеское застолье выполняло роль своеобразного государственного органа, где без всяких формальностей решались многочисленные вопросы, а вчерашний мужик и князь еще могли говорить почти на равных. Столкновение мнений разрешалось столь же непосредственно. В таких условиях отказ князя от устройства освященных обычаем пиров по религиозным соображениям воспринимался бы массовым сознанием не только как отречение от отеческих традиций, но и как разрыв личных отношений носителя власти с широким кругом представителей других социальных общностей. И если принимать помещенное в летописи предание за правду, то слова Владимира о «веселии Руси» говорят не о какой-то особой приверженности к спиртному, а о том, что князь был достаточно умелым и гибким политиком. Он вводил новые законы и порядки, утверждал новую христианскую систему ценностей, но при этом сохранял привычные ритуалы и празднества, укреплявшие его авторитет.

Осуждение пьянства как антихристианского поведения способствовало сохранению его языческой символики, которая благополучно дожила до нашего времени. Именно к языческим ритуалам восходит обычай русских пить водку не прерываясь и до дна. Налитый доверху стакан символизировал дом — «полную чашу» и полное здоровье его хозяина. Современный тост когда-то являлся магическим благопожеланием: московские люди XVI в. пили с пожеланием своему государю удачи, победы, здоровья и чтобы в его вра гах осталось крови не больше, чем в этой чаше. Нако нец, пить полагалось до дна, так как недопитое означало «оставленное» в чаше недоброжелательство.

Традиции ритуальных торжеств действовали не только в княжеском дворце. В городах и селах Руси издрев ле широко известны братчины, продолжавшие традиции языческих обрядовых трапез. Такие праздничные

101

мирские пиры объединяли и связывали личными отношениями членов крестьянской общины, прихожан одного храма, жителей одной улицы или участников купеческой корпорации. На братчинах «всем миром» варили пиво, закалывали быка. Братчины впервые упоминаются в XII в. В более поздние времена такие праздники посвящались, как правило, святым-покровителям, и существовали в России вплоть до XX в.

Итак, кризис религиозной идеи большевизма, вызванный радикальной сменой курса в начале нэпа, вызвал массовое злоупотребление спиртными напитками в рядах большевистских организаций, сокращение их численности, уход части коммунистов в церковь и т.д. Такая реакция на кризис религиозной идеи соответствовала сохранявшейся в народе языческой религиозности, русскому менталитету и становится логичной, если мы согласимся с концепцией религиозной природы большевизма.

В 80-90-е гг. ХХ в. от религиозного содержания большевизма не осталось и следа, что и объясняет отсутствие такого явления в его рядах, как массовое злоупотребление спиртными напитками.

Литература

1.См. например: Бунин И.А. Окаянные дни. М., 1990; Мельгунов С.П. Красный террор в России. 1918-1923. – М., 1990; Шмелев И. Солнце мертвых. – М., 1991.

2.Государственный архив социально-политической истории Кировской области (далее – ГАСПИКО). Ф. 1.Оп. 2.

3.Там же. Ф.10. Оп.1.Д. 257.Л.3.

4.Там же. Ф. 45.Оп.1. Д.102. л.214-214об.

5.Там же. Ф. 13.Оп. 4.Д. 4.Л.14.

6.Там же. Ф.13.Оп. 5. Д.2.Л.98.

7.Там же. Ф. 13. Оп. 4. Д. 4. Лл. 13 об, 14.

8.Государственный архив Кировской области (далее – ГАКО). Ф. 128, Оп. 1. Д.

885.Л. 4.

9.Павлова Т.А. Алкоголь и русская революция //Вопросы истории.2000. № 7.

102

10.ГАСПИКО. Ф.9. Оп.4. Д.38. Лл.82,83.

11.ГАКО. Ф. Р-1322. Оп.1а. Д.594. Л. 317.; ГАСПИКО. Ф.1. Оп. 1. Д. 66. Л. 68.

12.Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. - М., 1991.

13.Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. – 222с.

14.Франк С.Л. Религиозно-исторический смысл русской революции // Русская идея / Сост. и авт. вступ. статьи М.А. Маслин. М.: Республика, 1992. – 496с.

15.Аникин А.В. Элементы сакральности в русских революционных теориях (К истории формирования советской идеологии)// Отечественная история. 1995. №

16.Альбедиль М.Ф. Индуизм: творящие ритмы. СПб: Петербургское востоковедение, 2004. - 256с.

Театр в г. Омутнинске в 1930-е годы. Хорошавина М.,

ученица 10 «а» кл., МОУ СОШ №1 г. Омутнинска

В 1930-х годах в г. Омутнинске впервые предпринимались попытки организации работы профессиональной драматической труппы. При этом важно выяснить обстоятельства, которые воспрепятствовали дальнейшему развитию театрального искусства в Омутнинске в конце 1930-х годах. Пока не удалось установить точную дату появления профессиональной театральной труппы в рассматриваемом городе, но из публикаций местной газеты «Голос рабочего» в начале 1930 годов, ясно, что в местных рабочих клубах и школах работали драматические кружки, состоявшие в основном из молодёжи.

Профессиональный уровень постановок в начале 1930-х гг. в целом был не высок. То и дело в газетах появляются критические заметки в адрес местных работников сцены. Так, в статье "Халтура на сцене" подводятся итоги театральных постановок за зиму 1931. Говорится: "Большинство кружков далеки от правильной оперативно-плановой постановки работы. В результате, на

103

фронте художественного воспитания до последнего времени клуб имел большой прорыв, допуская иногда на сцену халтуру и идеологический не выдержанный репертуар". [5]

В другой статье подвергается осмеянию сценка "Самородок", показанная в клубе металлистов. Действующие лица в ней: лакей, барин и его приятель. Смысл постановки в том, что лакей постоянно путает поручения барина. Это должно вызвать смех в зале, но эта сцена признана «пошлой» на фоне широко отмечавшейся седьмой годовщиной со дня смерти В.И. Ленина. Тем более, что на сцене был бюст вождя мирового пролетариата…[3]

На наш взгляд, эти постановки относятся к первому – «самодеятельному» периоду театральной жизни (условно), который фактически относился к концу 1920-х гг. и продолжался до ноября 1933 г.

Как известно, театральные постановки в. Омутнинске ставились в помещении бывшего Свято-Троицкого собора. Этот бывший каменный храм, находившийся в центре города на ул. Спасской (Комсомольской) начал использоваться под театр с ноября 1933 г. С этого момента, на наш взгляд, начинается второй этап театральной жизни в городе. С момента работы театра в помещении собора, было дано 78 спектаклей, ещё в 8 спектаклей на выезде в Кирсе, в Песковке -12, а в итоге 98 спектаклей, которыми обслужено 35000 зрителей. [7] По инициативе руководства театра в это время была создана драматическая студия и детский театр. Газ. «Голос рабочего» писала в марте 1934 г.: «Несмотря на производственные трудности, все постановки отличались хорошим внешним оформлением и большой сыгранностью артистов. Особенную симпатию у зрителей вызывала игра Галиковой, Тинского, Томского, Ланко-Петровского, Юрия Петровского. Они заслужено были окружены любовью зрительного зала. К хорошо одаренным исполнителям надо отнести: Гротова, Анчарова, Сергееву, Калинину и отметить, как подающую хорошие надежды молодежь: Харину, Зайцева, Кузменкову, Д. Петровского. Идеологически четкое руководство театром в лице Е.И. Пасхалова не позволяло театру сбиться «на легкую» пьесу, и театр за все время существования держался на идейно-принципиальном уровне, подлинно

104

стремясь выполнить поставленную веред собой задачу воспитания масс» [7] . Судя по публикациям, многие из которых носят восторженный характер, подъём театральной жизни в названный период относятся как раз к осени-зиме 1934-35 гг. В этот период труппа драматических актёров, в среднем, ставит для зрителей по 2 спектакля в неделю, многие из которых давались в цехах местных заводов и даже

– на лесных делянках! О связи театра со зрителями говорят и новые формы работы, которые практиковались в названный период: диспуты по проведённым постановкам, конференции зрителей. В это время состав театральной труппы, сформировавшийся в ноябре 1934 г. под руководством художественного руководителя Евгения Пасхалова, почти не менялся. Гораздо чаще менялись режиссёры после ухода Пасхалова. Это были режиссёры-постановщики: Михальский, Леонид Николаевич Ко, Межевой…[6] В этой связи, возникают закономерные вопросы: почему всего полгода работал режиссёр Е.И. Пасхалов? Почему быстро уходили с этой должности и другие организаторы театральной труппы? Прямых ответов на эти вопросы мы не находим, но косвенных данных получаем много из заметок, публиковавшихся в той же «районке».

Прежде всего, следует заметить, что работа театра, в Троицком соборе Омутнинска началась с «голых стен», как писали в то время, «бою добывался каждый гвоздь». Но даже, когда работа труппы была сравнительно налажена, актёры продолжали испытывать немалые трудности с реквизитом, декорациями и даже – выплатой зарплаты! По-видимому, здание бывшего собора стоящее по соседству с административными зданиями, не устраивало местное партийное руководство, даже используя его под городской театр. Уже в начале 1930-х гг. перед местными властями ставился вопрос о необходимости постройки нового клуба металлистов, и называлась оптимистичная дата - январь 1932 г. Финансирование строительства определялось из 6 различных источников. [4] Но на самом деле, постройка нового клуба сильно затянулась. При этом пострадал ещё один храм города - деревянная Никольская старообрядческая церковь (постройки 1912 г.), стоявшая наискосок от Свято-Троицкого собора. Новый клуб власти решили строить именно на месте церкви… Для этого перед общиной

105

верующих в июне 1935 г. был жёстко поставлен вопрос о быстрейшем, за 20 дней, переносе здания церкви на окраину города, близ кладбища! Этот факт косвенно подтверждается более поздним Постановлением властей. [2]

Стройка нового клуба металлистов проходила с большими трудностями, и новый «очаг культуры» был сдан в эксплуатацию лишь во второй половине 1938 года.

В период 1934-36 гг. в основном на Омутнинской сцене ставились комедии и драматические постановки. Наиболее типичной постановкой для того времени являлась драма «Преступление», поставленная режиссёром Л.И. Ко. Постановка признана показать зрителю «язвы капиталистического общества». Для спасения жизни своего мужа Людмила Алтайская решается на измену, узнав об этом, муж кончает жизнь самоубийством, так как по нормам морали капиталистического общества он уже не может оставаться в том же социальном окружении. Газета «Голос рабочего» в № 65 за 1935 г. повествует об очередной комедийной постановке нового режиссёра Н.С. Межевого: «…Художественный коллектив в конкретных художественных образах раскрыл перед зрителями гнусные пути и методы наживы извергов, подонков человечества - кровожадной буржуазии». Комедия «Дурак» уничтожающе высмеивает мелкую буржуазию и представителей крупной буржуазии, разоблачает их корыстолюбие, живость, неспособность быть чем-либо полезными человечеству. Герои этой пьесы один другого хитрее, один другого подлее. Пьеса была призвана заострить «революционную бдительность зрителя» [9]. В качестве примера новых постановок того времени можно назвать сцены: «Счастливая женщина», «Муж», »Садовники», «Кто идёт» [10]. Кроме местной театральной студии в Омутнинске изредка появлялись гастролёры. Так, в сентябре 1936 года в гостях у омутнинцев побывали ансамбли манипуляторов под руководством артиста гос. эстрады «Августа Альберта».

О более серьёзном отношении местных властей к театру свидетельствует постановление № 43 Президиума райисполкома от 19 января 1936 г., в котором определялась годовая смета на содержание городского театра в сумме 87.398

106

рублей. Доход планировался около 79.000 рублей. В постановлении определялось внесение дотационных сумм, согласно заключённых договоров с театром на содержание труппы. [1]. Из названного документа становится ясно, что средства на содержание театра выделяли: трест «Омутносталь», леспромхоз, лесорабачком, и райфо. Судя по найденным в архиве документам, в то время практиковались так называемые «целевые спектакли», то есть работники предприятий, и организации Омутнинска должны были посещать театральные постановки в обязательном порядке. Новый директор театра Михальский и редактор газеты «Голос рабочего» были обязаны «популяризировать работу театра через афиши, местную газету и радио».

Последний, третий период театральной жизни в Омутнинске в 1930-е годы связан с закрытием театра в помещении собора, и последующим переводом театра в новый «клуб металлургов». За 1937 г. есть данные только о двух постановках, и, судя по опубликованным отзывам, они не вызвали отклика у зрителей. Драматическая труппа в это время уже нуждается в пополнении своего состава, кроме того, серьёзной критике подвергается новый режиссёр театра Серапионов.

«Всем известно, что Серапионов на протяжении целого года работы в клубе не сумел сделать драматический коллектив массовым. Вовлечение рабочей молодежи в работу драматического кружка Серапимов считает не своим делом. И не случайно, он прибегает к устарелому репертуару, где мало участвующих, не надеется осилить новую актуальную, сложную, хорошего содержания пьесу чего хочет видеть зритель…» Далее следует критика Серапионова за недостойное поведение в клубе как руководителя театральной труппы, а также за увлечение «большими постановками», которые сложны для труппы. [10]

Говоря о третьем, предвоенном периоде театральной жизни в Омутнинске, следует отметить, что режиссёрам театра не удалось повысить уровень драматических постановок. Они снова ставятся на самодеятельном уровне, что вызывает критику зрителей и местного руководства. Следует отметить, что в конце 1936 г. и в 1937 г. по распоряжению местных властей рабочие разбирали здание бывшего каменного собора (театра), для того, чтобы использовать

107

полученный кирпич для строительства 1-й Правительственной школы (сейчас школа № 6), которая строилась рядом с разрушаемым собором. Этот факт также не мог не отразиться негативно на театральной жизни Омутнинска. Из-за проводившихся в это время строительных работ театральные постановки были либо совсем прекращены, либо перенесены в тесный деревянный клуб (бывший Народный дом). Кроме того, судя по найденным публикациям, после ухода режиссёра Е.И. Пасхалова, вплоть до начала 1940 г. для руководства театром так и не был подобран талантливый режиссёр, который мог бы организовать труппу на высоком профессиональном уровне.

Таким образом, подводя итог сказанному, отметим следующее. В период 1930-х гг. власти воспринимали драматическое искусство как одно из средств «коммунистического воспитания» личности, об этом ярко говорит репертуар сценических постановок. В то же время, театральному искусству, для хорошей организации работы, явно не хватало соответствующего внимания и финансовой поддержки со стороны местных властей. Зачастую такая «поддержка» состояла в назиданиях и критике со стороны райкома партии. Кроме того, на должность руководителя театральной труппы так и не могли подобрать хорошего специалиста, а частые смены режиссёров явно не способствовали росту профессионализма труппы.

Источники и литература:

1.Постановление Президиума Омутнинского горсовета № 43 от 19.01.1936 г. «О работе Омутнинского рабочего театра» Омутнинский райархив, ф.1.оп.1 е.х. 2. л.17.

2.Постановление Президиума Омутнинского горсовета от 17.02.1937 г. Омутнинский райархив, ф.1 оп.1 е.х. 6 л.119-121.

3.Голос рабочего. – 1931 г.- № 6.

4.Голос рабочего. – 1931 г.- № 21.

5.Голос рабочего. – 1931 г.- № 26.

108

6.Голос рабочего. – 1934 г - № 43.

7.Голос рабочего. – 1934 г.- № 44.

8.Голос рабочего. – 1934 г.- № 45.

9.Голос рабочего. – 1935 г.- № 65.

10.Голос рабочего. – 20.04.1937 г. №103.

Сельские школы Омутнинского района в 1930-е гг.

Ванчукова Ю., ученица 10 «а» кл., МОУ СОШ №1 г. Омутнинска

Новые социалистические основы в системе образования области, как и в целом по стране, вводились повсеместно после окончания «смутного времени» гражданской войны. Начало 1920-х годов характеризовалось массовыми экспериментами и нововведениями в системе образования, однако для подробного их рассмотрения требуется отдельное исследование.

В 1930-е годы в учреждениях образования продолжалось утверждение советских порядков и сознательной дисциплины. Учителя школ разрабатывали новые учебные планы и методические принципы в народном образовании. В конце 1920-х гг. в Омутнинском районе (образован в 1921 г.) продолжалась работа, направленная на ликвидацию неграмотности. В 1929 г. в г. Омутнинске официально вводится всеобщее начальное образование, это нововведение в то время ещё не коснулось сельских школ. На селе в этот период широко внедряются ликбезы, работа которых была под постоянным контролем местных сельсоветов и райкома и других органов власти. В то же время, у нас вызывают сомнения данные В.А. Фофанова о том, что «В 1930 г. в Омутнинском крае была полностью осуществлена задача поголовной грамотности населения», т.к. в это время даже по официальной статистике ещё 44% населения области оставалось неграмотным [11; 12, с. 377]. По найденным документам, удалось установить, что в большинстве сельсоветов были неграмотные и малограмотные даже в конце 1930- х гг. Так, Омутнинский Райисполком 26.10.1937 г. принял Постановление № 635 «О ликвидации неграмотности в Залазнинском с/с», в котором отмечалось, что в

109

сельсовете не обучается 20 человек неграмотных и свыше 100 малограмотных [2]. А ведь это был сельсовет, основное население которого относилось к большому дскими» жителями! О состоянии грамотности взрослого населения Омутнинского района мы находим данные в постановлении № 254 президиума Омутнинского райисполкома, от 9.6.1938 г. в котором отмечалось, что «Вместо полного охвата обучением неграмотных в ряде сельсоветов, как Морозовский, Воронский, Залазнинский, Шумайловский, Волосковский, прекратили олбучение, не окончив программу для неграмотных. Из учтённых, по району неграмотных 967 чел. и 1546 чел. малограмотных на 1 февраля обучалось 728 чел. неграмотных и 1350 малограмотных, а оформлено выпусками через проверочные испытания 213 чел. малограмотных. Секции по ликвидации неграмотности при сельсоветах не работают…» [3].

План по завершению ликвидации неграмотности среди взрослых (до 50 лет), составленный Роно, предполагал решение этой задачи в конце 1938 г.

Ситуация со школьными зданиями обстояла следующим образом.

1.Большинство сельских (особенно, начальных) школ располагались в зданиях, ещё построенных в до 1917 г. Это старые школы: Красноглинская, Аникинская, Лусниковская, Зиминская, Хробыстовская начальная и др.

2.Часть школ зачастую строили из уже существовавших ранее зданий. Такое строительство велось в основном во второй половине 1930-х гг., когда колхозная жизнь была организована, и перед сельсоветами более чётко ставились задачи «культурного строительства». Так, газета «Голос рабочего» осенью 1930 г. сообщала читателям, что «Осиновский с.с. купил на Пальничном руднике в 1927 г. казарму под школу. Но школа была сделана только в 1931 г., а реально школа

работала в доме бывшего торговца за плату» [6]. Из другого источника узнаём, что после решения о закрытии пос. Черёмушки (бывший спецпосёлок № 6) в 1938 г. бывшие общественные здания посёлка были переданы Залазнинскому детскому дому (под мастерские) и в пос. им. Дзержинского под начальную школу [4]. В феврале-марте 1940 г., со Струговского рудника было перевезено и установлено здание для Загарской начальной школы. Для его перевозки, как сообщала

110

районная газета «Голос рабочего», было использовано около 400 подвод. (Это позволило сэкономить 15.000 рублей).

3. Строились и новые здания школ. Строительство новых школ велось, преимущественно, во второй половине 1930-х гг. силами и на средства местных сельсоветов. Обычно это были одноэтажные деревянные здания с печным отоплением, состоявшие из нескольких комнат с узким коридором. Они были рассчитаны на учёбу 40-80 школьников, которые приходили учиться из нескольких соседних деревень. Нам удалось установить данные на некоторые школы, построенные в 1930-е гг.

В середине 1930-х годов в д. Лупья была построена начальная школа, рассчитанная на обучение 40 чел. В 1936 г. построена Мартынятская начальная школа. В 1928-32 гг. в д. Лусники Воронского с\с была построена начальная школа (4 класса), а в 1940 г. на её основе открыта семилетка. Школа была деревянной, с печным отоплением, но с железной кровлей (полезная площадь – 385 кв. м.). При школе также был открыт интернат, где жили дети из отдалённых деревень. Обычно интернаты были рассчитаны на 10-20 чел. Нам удалось выяснить, что в 1930-е гг. также интернаты были созданы в Красноглинской, Загарской школах. Всё-таки, чаще всего, деревенские дети старались после занятий попасть к себе домой, а не оставаться в интернате. Обычно им приходилось добираться до дома пешком (зимой – на лыжах), иногда учеников подвозили на телегах.

Районная газета сообщала в 1939 г.: «…Построены 4 начальные школы – Волосковская, Рякинская, Лупейская и на Гниловском руднике» [10].

Были и «нестандартные» ситуации, связанные с открытием новых школ. Так, в д. Мандраки Пермятского с\с был раскулачен Алексей Карманов. Местные жители на самом деле характеризовали его как "бедного и ленивого". Но у него "экспроприировали" двухэтажный дом, в котором позднее открыли начальную 4-х классную школу для детей из близлежащих деревень…

Удалённость семилетних школ от большинства деревень, многодетные деревенские семьи, низкий уровень жизни, отсутствие регулярного транспортного

111

сообщения, - всё это были факторы, которые препятствовали дальнейшему получению образования сельскими детьми. В 1930-е гг. были нередки случаи, когда дети из отдалённых деревень и починков получали только начальное образование (школа I-й ступени).

Материальное обеспечение сельских школ в целом было скудным. Районная газета так описывала первый день учёбы в сентябре 1934 г. в Красноглинской школе: «…В школе не хватает преподавателей (нет математики и литературы), плохо оборудованы приборами физические и химические кабинеты, не достаёт бумаги, столовая мала». [9].

Иван Филиппович Кротов (1921 г. р.) уроженец д. Спиринцы Воронского с\с так вспоминал о своей учёбе в Лусниковской школе: «…в школах бумаги не хватало, и писали мы в книгах – между строк». [14]. Кроме того, по крайней мере, до 1937-38 уч. года, сельские школы испытывали острую нехватку учителей. В начальной школе обычной практикой было преподавание одного учителя сразу в трёх классах… [1; л.76]. Нехватку школьной мебели на местах по распоряжению Облоно восполняли самостоятельно. Так, в 1937-38 уч. году для школ района было изготовлено 644 парты, 32 шкафа и 62 классные доски [1; л. 76]. Почти ежегодно сельские 7-летние школы получали по 20-30 парт, и ещё другого оборудования на 2-3 тыс. руб., поэтому материальное обеспечение школ к концу 1930-х гг. стало лучше. [1; л.80 об.]

Почти в 3 раза за5 лет увеличился бюджет РОНО: «В 1934 г. бюджет образования 1 700 000 руб., в 1939 г.- 4 500 000 руб. [10].

Вопросы хозяйственного обеспечения школ (топливо, ремонт, питание детей, обеспечение производственного обучения) возлагалось районными властями на председателей сельсоветов и колхозов, и находились на постоянном контроле со стороны Райисполкома и райкома партии. В статьях «районки» нам неоднократно приходилось встречать пункты о взаимодействии между директорами школ и руководством сельских административных округов, а также родителями.

112

Приведём некоторые примеры. Газ. «Голос рабочего» в № 19 за 1931 г. сообщала: «… Хорошо помогают школе д. Б. Лусники Пермского с/с. Уже проведено два субботника: один по распилке дров для школы и второй по подвозке дров. На последнем субботнике было 50 человек. Школа не отстает от общественной жизни. Ученики собрали 3 пуда хлеба и сдали его государству. Проведена подписка на заем «Пятилетка в 4 года» на сумму 10 рублей». [7] В

предвоенные годы в Загарской школе активную работу вёл родительский комитет. В 1940 г. родители организовали для детей поход к истокам р. Вятки; для практических занятий в растениеводстве и животноводстве, была организована «хата-лаборатория», метеорологическая станция и водоизмерительный пост на р. Вятке. При помощи актива родителей школьники организовали уход за молодняком на колхозных фермах.

Как видно из сказанного, сельские школы не отрывались от окружавшей их общественной и экономической жизни. Отличительной особенностью сельских школ был акцент на трудовом воспитании. В специальной инструкции для школ колхозной молодёжи были подробно представлены все сельскохозяйственные направления в работе пришкольных участков. Предусматривалась работа школьников в поле, на опытном участке, по выращиванию овощей, в плодовом питомнике, на фермах. В нашем районе подобная работа у школьников проводилась на уровне практической помощи колхозам в выполнении различных сельхозработ. Удивительных результатов в этом направлении достигли воспитанники детского дома в с. Залазна (учились в Залазнинской 7-летке). Местная газета в статье «Успехи детдомовцев» сообщала в декабре 1933 г.: «Итоги работы Залазнинского детского дома за 11 мес. 1933 г. говорят о значительных успехах на всех участках его деятельности. Обработано земли 60 га. Раскорчёван 1 га и расчищено кустарников под сенокос 8 га, снято овса 4,5 т, картофеля 14 т, капусты 3 т, свеклы 1,12 т, огурцов 480 кг, получено молока 6800 л, мяса 300 кг… д/дом имеет 5 лошадей, 8 коров, 5 породистых свиноматок… силами ребят построен скотный двор, экипажный сарай, флигель, заготовлено дров 500 кбм. За летний период выполнено сельхозработ на 14030 р.» [8]. У

113

Лусниковской школы также был свой земельный участок. На нём выращивались овощи и зерновые культуры. Овёс, выращенный школьниками, шёл на корм лошадям, а овощи использовались в школьной столовой.

Учителя сельских школ, кроме многочисленных школьных обязанностей, были социальной группой, призванной оказывать помощь местным властям на «идеологически фронте». В общественную нагрузку сельских педагогов входили: помощь в организации выборов всех уровней, подготовка стенгазет и наглядной агитации, организация концертов и художественной самодеятельности и т.п. Бывший учитель истории Лусниковской семилетки А.В. Волоскова вспоминает сильную занятость учителей общественной нагрузкой: проведение полит. учёбы, собраний, посещение учеников в различных деревнях и т. п. По её словам, иногда педагоги приходили домой только в 2 часа ночи... А однажды было собрание, на котором бригадир колхоза И.Г. Волосков в приказном порядке настаивал на покупке облигаций государственного займа: «До утра будете сидеть, пока не подпишитесь на заём»! [13].

Широко внедрялись в это время в сельских школах и новые формы работы: соцсоревнование между учителями и учениками за повышение успеваемости, внедрение учительских бригад, методобъединения учителей сельских школ, проведение образцовых уроков и т.д. При работе в сложных условиях сельские учителя в 1930-е гг. имели от государства только одну льготу – денежную компенсацию за наём жилья (если дом не свой).

Подводя итог проведённой работе, отметим, что в Омутнинском районе в 1930-е гг. в сельской местности существовали начальные, семилетние (позднее, 8- летние) школы, а также начальная ведомственная школа (в п.Струговском при местном ЛПХ, см. приложение). Всего было 32 школы (кроме Кирса и Омутнинска).

Основные направления образовательной политики, реализовавшиеся в 1930-е годы в колхозах района определялись соответствующими распоряжениями ОблОНО и РОНО. Реализация этих решений возлагалась на учителей, директоров и заведующих школ, а также председателей колхозов и руководство сельских

114

советов. Их исполнение на местах контролировалось инспекторами РОНО, служащими Райисполкома.

Несмотря на многочисленные трудности этого периода, сельские учителя добросовестно выполняли свои обязанности, часто показывая пример и своим городским коллегам. Так, в 1939 г. в числе лучших школ области была названа Горевская начальная школа Киршатского с/с (директор Пшеничникова) [12; с.

372].

Источники и литература:

1.Докладная записка зав. Омутнинского РОНО ф. 4 оп 1. д. 15 л.76 л.80 об. 2.Постановление № 635 «О ликвидации неграмотности в Залазнинском с/с», Омутнинский райархив, ф.1. оп.1. е.х. 7.

3.Постановление № 254 президиума Омутнинского райисполкома, Омутнинский райархив, ф.1.оп.1, е.х. 11 4.Постановление Исполкома райсовета,1938 г. ф. 1 оп 1 д. 6 с.156.

5.Сведения о школах Омутнинского района в 1938 г. Омутнинский райархив, Ф 4. оп.1 е.х. 15 лл. 146-148 6.Голос рабочего. – 1930 г.- № 11

7.Голос рабочего. – 1931 г.- № 19 8.Голос рабочего. – 1933 г.- № 121 9.Голос рабочего. – 1934 г.- № 87 10.Голос рабочего. – 1939 г.- № 288

11.Фофанов В.А. «Омутнинский край» (монография, самиздат) 12.ЭЗВ т.4 История, Киров, 1994 г., c. 377

Воспоминания:

13.А.В. Волоскова (1911 г.р.)

14.И.Ф. Кротов (1921 г.р.)

115

Приложение № 1

Сельские школы Омутнинского района (по состоянию на 1938 г.)

Омутнинский райархив, Ф 4. оп.1 е.х. 15 лл. 146-148

Гений труда – Николай Кривцов.

Карсакова Е., ученица 10 кл., МОУ СОШ № 9 г. Омутнинска

В разные исторические эпохи выделялись яркие личности, обладающие некой харизмой и вносившие определенный колорит в содержание истории. Среди них - лесоруб–стахановец Омутнинского ЛПХ Николай Назарович Кривцов.

116

Этот незаурядный человек родился в с. Залазна в 1910 году в семье рабочего. Но отец его умер рано, поэтому Николай рано начал работать. В связи с тем, что еще в 1909 г. Залазнинский завод перестал работать, люди стали перебираться из села в город. В 1929 г., когда открылся Омутнинский ЛПХ, большинство рабочих «постоянного кадра» были залазнинцами. С 1930 г. в их ряды влился Николай Кривцов. С самого начала в работе ему не было равных, что сразу же заметило руководство леспромхоза.

Первая слава пришла к Кривцову в 1935 году, когда началось стахановское движение. Как и многие лесорубы-земляки в 1930-е годы он стал стахановцем, т.е. стал систематически перекрывать в 2 - 3 раза существующие нормы выработки, а периодически устанавливать рекорды. Как и многие в то время, он валил лес простой лучковой пилой, работа на которой имела множество тонкостей. Мировой рекорд, установленный Кривцовым при заготовке телеграфных столбов, привел его на всесоюзное совещание стахановцев. Участвуя в работе правительства по установлению новых производственных норм, Николай Кривцов близко познакомился с Молотовым, Кагановичем и другими советскими лидерами 1930-х годов. Возможно, уже тогда его запомнил И.В. Сталин. Слава выдающегося стахановца прямиком вела Кривцова в члены партии, в которую его приняли в мае 1940 года. Партийная биография Кривцова имеет не мало «темных пятен». Его поведение не всегда укладывалось в нормы партийного устава. «Темные пятна» в партийной биографии Н.Н. Кривцова с лихвой перекрываются его выдающимися производственными свершениями. Членом партии Кривцов оставался до самой смерти.

Начиная с 1947 года, газета «Голос рабочего» с завидным постоянством печатала материалы о Н.Кривцове, его бригаде и о методе его работы. Период с 1947 – 1951 гг. можно назвать «звездным периодом» в жизни Кривцова. Тогда он стал звездой первой величины. Началась революция в лесопилении: на смену ручным пилам пришли электропилы. Электропила марки ВАКОПП оказалась крайне неудачной: для работы на ней требовалось не менее 2-х человек, весила пила 22 килограмма! Лесорубы наотрез отказывались осваивать такое чудовище,

117

заявляя, что простой лучковой пилой, навалят леса куда больше. Между тем сверху требовали отчетов по освоению пилы и о росте производительности труда лесорубов. В 1947 г. внедрение электропил становилось боевой задачей, от которой зависела дальнейшая судьба страны. Лучшие силы лесорубов были брошены на ее освоение, и Кривцов со своим стахановским даром становился незаменим.

Вначале 1948 г. министр лесной промышленности СССР Г.М.Орлов в статье «Лес – оружие борьбы за пятилетку» отмечал: «…Всей стране известны трудовые подвиги знатного лесоруба Кировской области Николая Кривцова, заготовляющего свыше 70 кбм леса на электропилу…». Сообщалось также, что министерство выпускает специальную брошюру, плакаты и короткометражный фильм о методах работы знатного электропильщика.. За освоение новых пил ему была присуждена Сталинская премия, а в конце года Отец народов пригласил его на торжества в честь своего 70-летия. Слава знатного лесоруба, которого лично знал Сталин, который запросто беседовал с вождем и с министрами, сохранялась за Кривцовым до конца дней. Это позволяло ему всегда быть на особом положении. Последнее подтверждалось высокими производственными показателями. Областная известность знатного лесоруба не угасала на протяжении десятилетий. О кривцовском искусстве управления пилой ходили легенды, и после его смерти.

В1950 году заметки о Кривцове и его бригаде местная газета печатала 16 раз (всего вышли 62 номера). По ним можно судить о его славе и известности в те годы. В 1951 году газетная шумиха уже ослабла, но известность Кривцова не стала от этого меньше. В 1952 году газета поместила 2 большие статьи о «кривцовском поточном методе» и его бригаде. Еще одну статью написал сам Кривцов. Проследив местную газетную информацию за 1947 - 52 гг., мы можем сказать, что слава Николая Кривцова не была дутой: среди лесорубов того времени он действительно был звездой первой величины.

Имя Николая Кривцова ныне практически забыто. И не случайно. С каждым годом нам становится все труднее «переноситься» в те годы, все более

118

непонятными становятся нам люди прошлого. Однозначные оценки прошлого окончательно берут верх. В результате уходящие эпохи становится тайной за семью печатями. А раз так, если мы не способны постичь былое, то нам остается только с благодарностью и уважением вспоминать уходящие поколение, отдавая дань отдельным людям.

История лесной промышленности Омутнинского района.

Борьба за выживание в 1990-е годы. Турундаева Д., ученица 11 класса МОУ СОШ № 9 г. Омутнинска

Раньше леспромхозы Омутнинского района давали стране до два миллионов кубометров древесины. Что же помешало им дальше продолжить свою важную и нужную деятельность? История города Омутнинска была тесно связана с леспромхозами, потому что наш край богат лесами. Многие годы их продукция пользовалась повышенным спросом в нашей стране и за рубежом. Родина, в свою очередь, высоко ценила труд многих работников предприятий.

Наступила перестройка. В 1992 году произошел распад СССР. Начались серьезные изменения в государственной жизни страны. Установился высокий уровень налогообложения. Рост цен с января 1992 года превзошел все ожидания: в течение 1 года цены подскочили в 36 раз! В стране шло падение производства. В тяжелом положении оказались и леспромхозы. Государственные предприятия преобразовывались в акционерные общества. Государство перестало давать дотации. А предприятия не могли работать с прибылью, потому что расходы превышали доходы. Вследствие этого снизилась заработная плата. В итоге, в конце 90-х годов предприятия стали убыточными и неконкурентоспособными на мировом рынке. Эти события в стране отразились на деятельности Залазнинского и Каменского леспромхозов. Именно поэтому я указала предпосылки закрытия предприятий, которые "уходят своими корнями" в 1990-е годы.

Кроме этого, были и другие причины, которые схожи у обоих леспромхозов. К 2000 году оборудование выработало свой ресурс, а денег на

119

новую технику у предприятий не было. Приходилось часто ремонтировать изношенное оборудование, но наступил предел. Неприемлемая государственная политика негативно сказывалась на финансовом положении леспромхозов. Лесной фонд в районе был истощен, остро ощущался недостаток хвойных пород древесины. Из-за подорожавших ГСМ, электроэнергии и железнодорожных тарифов образовалась задолженность по налогам, которая постоянно росла. Если 1999 год был благоприятным для развития лесозаготовительной деятельности, то в 2000 году товарной продукции было произведено на сумму 154 миллиона рублей, что ниже факта 1999 года на 5,4%.

ОАО "Залазнинсклес" произвело товарной продукции на 58,4 млн. рублей, что составляет 78,2% к уровню 1999 года. Задолженность по зарплате увеличилась почти вдвое по сравнению с 1999 годом. Объем производства в Каменском леспромхозе снизился на 76%, а задолженность по зарплате увеличилась на 75%. Бывший директор Каменского леспромхоза Михайлусь А.И. считает основной причиной распада предприятия то, что 95%о продукции продавалось через посредников. А Осколков В.И. -последний директор называет три причины: накопление долгов (33 млн. руб.), налоговая инспекция подала на них в суд и ураган 2000 года, который разрушил почти всю летнюю базу леспромхоза (16 делянок), в связи с чем возникла "пробуксовка" в работе.

При сложившихся обстоятельствах леспромхозы не смогли продолжить свою производственную деятельность. Не удалось погасить долги, которые с каждым месяцем нарастали "как снежный ком".

Таким образом, борьба леспромхозов за выживание к успеху не привела. Леспромхозы были ликвидированы. А на оставшейся базе возникли частные небольшие предприятия, которые занимаются, в основном, закупкой леса, а лесозаготовки перешли к частным предпринимателям.