Igpzs_22Amerika_22
.docx1)Доктрина “явного предначертания” США (Manifest Destiny)
МАНИФЕСТ СУДЬБЫ / Manifest Destiny Джон Луи О’Салливен: парадоксы судьбы - М.М. Сиротинская Идея о предопределенной судьбе Америки проходит через всю ее историю. Её нельзя отнести ни к какому-либо периоду, ни к определенному событию или дате. Это - философия, охватывающая американскую историю в целом.
15 ноября 1813 года появился на свет известный американский журналист, публицист и человек теоретического склада ума - Джон О’Салливан. Он стал основателем и редактором журнала «Democratic Review» (в 24 года!), к сотрудничеству в котором он привлек лучшие литературные силы страны: У. Уитмена, Э. По, Дж. Уиттьера, Д.Г. Торо, а также своего друга Н. Готорна. Примыкая к радикальному крылу демократической партии, он был активным сторонником реформ в области образования и судопроизводства, в женском и рабочем вопросах, но, несмотря на столь широкий диапазон реформаторских устремлений, являлся (да!) активным защитником рабства. В 1837–1846 гг. он в своем журнале развивал идеи относительно будущей судьбы американского народа, его предназначения к освоению всего североамериканского континента.
В 1839 году О’Салливан опубликовал дерзкий «Manifest Destiny», где впервые прозвучат живучие мысли о «предначертании судьбы» и справедливой и естественной экспансии США на материке. Развернутое обоснование взглядов О’Салливана о проблеме американского экспансионизма появились в том же году под названиями «Путь цивилизации» и «Великая нация грядущего».
В них он утверждал, что американская цивилизация, при самом своем основании, отличалась от других, утвердив своими принципами: свободу и неотъемлемые права человека. Суммируя главные достижения американцев, он призывал развивать и совершенствовать их дальше.
«Мы должны идти вперед, – к осуществлению нашей миссии, к полному развитию наших институтов: свободы совести, свободы личности, свободы торговли и предпринимательства, стремления к всеобщей свободе и равенству. Это – наше высокое предназначение, наша судьба, и в нашем вечном и неизменном следовании этим предначертаниям, мы должны осуществить их».
В 1845 г. его идеи получили еще более четкое оформление. Именно в статье, названной «Аннексия» и опубликованной также в «Democratic Review», О’Салливан призвал к захвату Техаса и к дальнейшему территориальному продвижению американцев вплоть до Тихого океана. «Ничто не должно остановить «предопределения судьбы», – писал он, – нашего распространения на континенте, предназначенном провидением для свободного развития нашего ежегодно возрастающего населения». Доктрина «предопределения судьбы» провозглашала, что американцы должны править всем континентом от моря до моря.
Распространение их высшей цивилизации на весь Североамериканский континент является моральным долгом США. В финале статьи он игриво вопрошал: могут ли потягаться с американцами испанцы, французы и англичане в освоении материка, и приходил к смелому выводу, что к 1945 году США будут занимать всё пространство от полюса до Гондураса.
В 1841 году он начал политическую карьеру. Избирается в законодательное собрание штата Нью-Йорк, где заметен лишь в роли сторонника отмены смертной казни. В 1844 году О’Салливан поддерживает Дж.Полка в его намерении стать президентом страны. Видимо парламентская жизнь показалась бывшему журналисту скучной, так как в 1851 году он принял участие в провальной попытке поднять мятеж на Кубе (до времени Кастро оставался век), несмотря на неудачу О’Салливану всё сошло с рук. С 1854 года он становится респектабельным дипломатом в стране портвейна и тёплых атлантических ветров.
Идея о предопределенной судьбе Америки проходит через всю ее историю. Её нельзя отнести ни к какому-либо периоду, ни к определенному событию или дате. Это - философия, охватывающая американскую историю в целом.
В 1839 г. демократический лидер и влиятельный редактор по имени Джон О’Салливан попытался объяснить американское стремление к экспансии и оправдать претензии США на новые территории.
Так возник термин manifest destiny, который стал самым актуальным слоганом на протяжении американской истории. В узком смысле он состоит в том, что территория Америки должна простираться от океана до океана. Manifest Destiny выражал романтизм движущий американцами, осваивающими Дикий Запад.
Америка, как говорил Джон Салливан, нация, созданная из многих наций, не связанная с бременем тяжелого исторического прошлого.
Он считал, что создание государства США – это начало новой истории, в которой американцам предназначено стать великой нацией. Герои, по его словам, не те, кто сражаются под властью королей и императоров, жертвуя своими жизнями для их прославления, а те, кто доблестно защищает свои дома, свои свободы, свои семьи. Именно в этом, как полагает Салливан, есть слава Америки.
Её великая судьба – расширять территории, принося с собой веру в Бога, благодетельные цели и чистое, незапятнанное в прошлом сознание. Автор доктрины представляет Америку будущего как нацию многих наций, внушительную область пространства и времени, провозглашающую превосходство божественных принципов, как величественный храм, чьим основанием было бы полушарие, а крышей – небесный свод. Сообщество многих республик, собравших в себя миллионы счастливцев, управляемых только естественным и божественным законом равенства, законом братства, мира и доброй воли среди людей. Американцы – нация прогресса, индивидуальной свободы, всеобщего освобождения.
Равенство прав – путеводная звезда союза Штатов.
Теория предопределения имела огромное значение для Америки того времени. Идея того, что судьба США растягиваться по континенту предопределена Богом, заставляла многих людей мигрировать на запад. Она вдохновила 29-летнего Остина всерьез говорить о колонизации мексиканской провинции Техас, где преобладало североамериканское население и предпринимательство. Это привело экспансионистов, объединенных слоганом "54°40' или война", к требованию, что США должны владеть всем тихоокеанским Северо-Западом на всем протяжении до южной границы Аляски.
Агрессивные националисты прибегали к этой идее, чтобы оправдать переселение индейцев, войну с Мексикой, американскую экспансию на Кубу и в Центральную Америку.
Более позитивно, Manifest Destiny вдохновил миссионеров, фермеров, пионеров, которые мечтали только о трансформации степей и плодородных долин в фермы и маленькие города.
Одним из наиболее радикальных примеров этой теории явилось усиление идеи экспансионизма после мексиканской войны. В Конгрессе стали звучать требования аннексии всех испанских территорий, вплоть до присоединения самой Мексики.
2)Роль «доктрины Монро» во внешней политике США в XIX — первой половине XX вв.
Доктрина Монро — декларация принципов внешней политики США, провозглашенная 2 декабря 1823 года президентом Джеймсом Монро в своем ежегодном послании Конгрессу.
Основные положения Доктрины Монро:
США воздерживаются от вмешательства во внутренние дела или военные действия между европейскими державами;
США признают и не будут вмешиваться в дела существующих колонии в Западном полушарии;
исключается возможность дальнейшей колонизации Западного полушария;
любые действия европейских держав, направленные на покорение или установление господства над независимыми государствами в Западном полушарии, будут рассматриваться как недружественные по отношению к США.
Основная мысль – Америка для американцев.
XIX век в истории США ознаменовался установлением гегемонии США в пределах западного полушария. Основой этой стратегии стал панамериканизм, базирующийся на идее общности исторических судеб, а также экономических и внешнеполитических интересов всех стран американского континента, заложенной в «доктрине Монро».
Логическим продолжение «доктрины Монро» стала идеология, обосновывающая стремление к колониальным завоеваниям, к территориальной экспансии и агрессии вообще, получившая название доктрины адмирала Мэхэна о «морской силе». Геополитическая доктрина «морской силы» оказала не только сильное влияние на последующих американо-английских геополитиков, но и превратилась в идеологический стержень американской геополитики.
Понятия «национальная судьба», «географическое предопределение и тяготение», смыкались, с доктриной «предопределенной судьбы», отождествляющей американский империализм с волей Бога, а захватнические войны, проводимые США, с утверждением воли Бога, с выполнением Божественного Провидения.
Значительная часть периода американской экспансии на североамериканском континенте совпала с относительно мирным периодом в Европе, начало которому было положено Венским конгрессом 1815 года. Баланс сил, который в XIX веке стал фактом европейской политической истории, позволял США придерживаться стратегии изоляционизма, т. е. невмешательства в европейские дела и в то же время недопущения вмешательства европейских держав в дела западного полушария.
Этой стратегии благоприятствовало географическое положение нового света в целом и США в частности – отгороженность от остального мира двумя океанами. Убежденные в том, что внимание европейских стран сосредоточено на решении собственных проблем, американцы считали возможным решать все свои проблемы без европейского вмешательства. Симптоматично, что, даже вступив в первую мировую войну в апреле 1917 г., США не стали членом какого-либо военно-политического союза. Рецидивы изоляционизма в этой стране служили важным фактором, время от времени определявшим внешнеполитическое поведение ее руководителей вплоть до второй мировой войны.
Однако с течением времени обнаружилось, что баланс сил, созданный «концертом» великих европейских держав и выгодный США, не выдерживает испытания временем и событиями на международной арене, кульминационным моментом которых стала первая мировая война.
Я считаю, что в современном мире невозможна политика «изоляционизма», международное право, торговля, безопасность обязывает людей взаимодействовать друг с другом, идти на компромиссы и договоренности. Также в дальнейшем доктрина Монро использовалась как условие и предлог, для колониальных завоеваний или ограждения от европейской политики. (общий вывод от меня)
3) Американо-мексиканская война: правовые итоги для обеих сторон. Территориальные приобретения США. Проблема аннексии Техаса. Главное – правовые и политические последствия для США, в т.ч. со стороны мирового сообщества.
Война США против Мексики ни у современников, ни у историков серьезных вопросов не вызывала. Все просто — сильный напал на слабого и прирос огромными территориями. В то время Мексика с семимиллионным населением (в три раза меньше, чем у США) уступала своему северному соседу во всем. Недавно освободившаяся от испанского владычества страна уже в 1830-е гг. фактически впала в зависимость от британцев и их денег. В отсталой аграрной Мексике росли число латифундий, власть и богатство католической церкви и беспринципных политиков-карьеристов. В то же время промышленность оставалась крайне слабой. В Мексике существовали горнодобывающие предприятия, извлекающие из земли серебро и золото, да хлопчатобумажные фабрики с устаревшим оборудованием, — для современной экономики и тем более для войны с США этого было мало. Пустоватая казна, частые перевороты и коррупция, контрабанда, внешние займы, — все это делало мексиканцев легкой добычей для голодного звездно-полосатого хищника.
Соединенные Штаты явно не хотели уступить лакомый кусок англичанам. Мексика занимала пространства, в два с лишним раза превышающие размеры ее нынешней территории, и притом малонаселенные.
Утрата Техаса, который в 1836 г. был отторгнут от Мексики под видом независимой республики, стал для бывшей испанской колонии предзнаменованием агрессии Соединенных Штатов. Девять лет спустя «независимый» Техас вошел в США на правах очередного штата. Теперь американцы желали получить еще богатую и почти пустую Калифорнию, фактически не контролируемую мексиканским правительством. Но попытки купить Калифорнию не увенчались успехом — южный сосед был беден, но горд, и не желал ничего отдавать. Тогда сторонник экспансионистской внешней политики президент США Джеймс Полк стал готовиться к войне.
Хотя все было очевидно и можно было не «ломать комедию», Джеймс Полк решил искать благовидный casus belli — повод к войне. Между реками Нуэсес и Рио-Гранде раскинулись земли, отделявшие Мексику от США. Это была спорная и нейтральная территория. В январе 1846 г. Полк тайно приказал войскам генерала З. Тейлора выйти из Техаса и занять их, чтобы спровоцировать мексиканцев как будто бы первыми начать войну. Американские же солдаты должны были предстать в роли несчастных жертв. Так как это не сработало, в конце марта отряды янки вторглись в пределы Мексики. Но чувствуя свою неготовность к конфликту, войну Мехико объявил только 23 апреля.
Первый серьезный бой американцам мексиканцы дали 8 мая у Пало-Альто (на спорной территории). Уже в этой битве проявилось все, что затем привело Мексику к поражению: недостаток качественной артиллерии, устаревшее оружие, слабая подготовка рекрутов, набранных в основном из индейцев, нерешительность командования. Генерал Мариано Ариста оборонялся два дня. Он медлил с приказами, действовал пассивно и в итоге отступил. Не зря его затем подозревали в измене в пользу США. А 13 мая Полк наконец объявил Мексике войну официально, причиной указав нападение мексиканцев на американских солдат якобы на территории США. Они «перешли границу Соединенных Штатов, вторглись на нашу территорию и пролили кровь американцев», — заявил Полк Конгрессу. Конечно, в это никто не верил, но Конгрессу достаточно было слов президента, чтобы санкционировать войну, ассигновать на нее деньги и объявить набор 50 тыс. солдат.
В ответ мексиканцы начали собирать армию в 30 тыс. человек. Но им нужен был командующий. Более или менее эффективную борьбу, казалось, сможет организовать генерал Антонио Лопес де Санта-Анна (1795–1876). Этот интриган и демагог все же имел относительно неплохие военные способности. Но и он американских солдат уничтожил меньше, чем дизентерия и корь, выкосившая несколько тысяч янки. Американцы быстро захватили Калифорнию, а затем стали
медленно, постепенно продвигаться вглубь Мексики, время от времени нанося поражения войскам Санта-Анны.
В борьбе против США мексиканцам мешали внутренние политические конфликты и нестабильность. Войну начал один правитель, вели четыре других (в том числе ставший президентом Санта-Анна), а закончил шестой — Мануэль де ла Пенья-и-Пенья.
Мексиканский генерал задерживал врага, но сам не верил в победу Мексики. Санта-Анна воевал ради защиты своих политических интересов, добывая на поле битвы личную славу. В одном из столкновений он отступил, так как солдаты сумели быстро захватить американские знамена, что давало возможности инсценировать крупную победу. Санта-Анна мог разгромить врага, но решил не рисковать. В другом сражении он бежал с поля боя, когда дело приняло дурной оборот.
Еще одной проблемой мексиканцев стала нехватка денег на войну. Правительство решило изъять у богатейшей церкви 5 млн песо, но пришлось обойтись 3,5 млн — священники бунтовали и провоцировали на волнения бедноту. В ряде случаев духовенство тепло приветствовало наступавшего врага, не желая финансировать войну. Но даже приличными деньгами застарелые проблемы мексиканской армии было не решить в сжатые сроки (не говоря уже о флоте). К концу весны 1848 г. основные мексиканские силы рассыпались после нескольких поражений (Коагуиле, Серро-Гордо и др.). Горстки солдат беспорядочно отходили к столице, где Санта-Анна пытался кое-как организовать сопротивление войскам США. Даже в этот момент в Мехико разные политические группировки продолжали ссориться и упрекать друг друга в глупостях и изменах
В августе 1847 г. генерал Уинфилд Скотт начал движение на мексиканскую столицу. Близ города сражались три недели — начались самые кровавые бои войны. Вместо рекрутов оружие взяли в руки креолы и патриоты столицы — от бедняков до зажиточных горожан, которым было что терять. Храбрые добровольцы наносили американцам тяжелые потери. Только 13 сентября янки вошли в Мехико, преодолев оборону 20 тыс. защитников города. На следующий день и до утра 15 сентября им пришлось вести тяжелые уличные бои. Санта-Анна отошел к Гваделупе и пытался развязать партизанскую войну. Поначалу даже неплохо пошло — люди с копьями, охотничьими ружьями и мачете потрепали захватчиков в их тылу. Почти половина американских солдат была брошена на борьбу с «герильей». Но после нескольких неудач мексиканцы все же начали переговоры о мире — для масштабной партизанской борьбы не хватало ни жертвенности (ибо экономические потери при партизанщине предстояло понести огромные), ни гражданского единения (бедный народ не питал любви к своим элитам).
И новый президент Пенья-и-Пенья, сменивший свергнутого Санта-Анну, принял условия США.
По мирному договору Гвадалупе-Идальго 1848 г. Мексика отказывалась от огромных владений на севере страны: Техас, Калифорния, Новая Мексика, Аризона, Невада, Юта… — все отошло завоевателю. В обмен на это США простили Мексике небольшие долги и уплатили ничтожную сумму в 15 млн долл. Проигравшим оставалось только благодарить президента Полка за то, что он решил остановиться на достигнутом — на волне триумфа в Вашингтоне раздавалось немало голосов политиков, желавших присоединения к США вообще всей Мексики.
Впрочем, не то чтобы американцы совсем остановились на позорном договоре 1848 г. Еще кусочек (140 тыс. км2) США откусили от Мексики в 1853 г., навязав ей «договор Гадсдена» и заплатив за эти земли лишь 10 млн долл. В конечном итоге Мексика потеряла в ходе противостояния с США более половины своей территории — 55%. Помимо выплаченных мексиканцам денег, Соединенные Штаты потратили около 100 млн долл. на войну и потеряли убитыми и умершими от болезней около 12,8 тыс. солдат и офицеров. Богатства же приобретенных ими территорий оказались неисчерпаемыми. Вскоре в Калифорнии началась «золотая лихорадка». Война с Мексикой стала одной из самых успешных военных кампаний XIX века вообще, обеспечив победителю возможности для экономического развития не на одно столетие.
В XIX век США вступили третьестепенной державой, а закончили его в ряду первых государств мира, совершив огромный политический и экономический скачок. Колоссальные территориальные приобретения путем завоеваний или покупки — часть этого процесса. Уже к 1850 г. США заняли обширные североамериканские земли между Тихим и Атлантическим океанами, за полвека увеличив свою территорию в несколько раз.
В конце XVIII в. США занимали 2,3 млн кв. км. В 1803 г. «Луизианская покупка» добавила к этому еще 2,14 млн кв. км. Победа над Мексикой в 1848 г. дала Соединенным Штатам 2,3 млн кв. км. В 1819 г. в США вошла Флорида, в 1840-е гг. были присоединены Техас и Орегон, в 1867 г. американцы купили у России Аляску. Вместе с другими небольшими приобретениями территория США составила к середине ХХ в. 9,5 млн кв. км. Сегодня только 3 государства в мире занимают большую площадь — Россия, Канада и КНР.
1. Мэйфлауэрское соглашение, также Мэйфлауэрский договор (англ. Mayflower Compact) — документ, подписанный 11 ноября 1620 года (по старому стилю), по которому т. н. отцы-пилигримы (английские религиозные диссиденты, прибывшие в Северную Америку на барке «Мейфлауэр») договорились с Вирджинской компанией о предоставлении им внутреннего самоуправления.
Предыстория
По прибытии в Северную Америку среди английских пуритан возник конфликт. Из-за ошибки в курсе корабля колонисты оказались севернее того участка земли, который им выделила компания. Но они не захотели подчиниться условиям контракта с Вирджинской компанией. В результате переговоров 21 ноября 1620 года 41 человек, члены всех семей, прибывших в Америку, подписали на борту корабля «Мэйфлауэр» письменное соглашение. В этом документе они изъявили намерение основать свою собственную колонию и обязались подчиняться законам, «которые будут считаться подходящими и соответствующими всеобщему благу колонии». Позднее соглашение стало одними из первых символов независимого уклада жизни колонистов. Вслед за ним, 15 ноября 1636 года появился кодекс законов пилигримов (англ. Pilgrim Code of Law).
Значение
Данный документ стал первым нормативным источником американского конституционализма, а также стал наглядным подтверждением достаточно независимого настроя колонистов, не желавших подчиняться внешним уставам. Характерная его черта — сильное влияние религиозной (пуританской) морали. Бог призывается в свидетели договора.
2. Декларация независимости (United States Declaration of Independence), единогласно принятая Вторым Континентальным конгрессом 4 июля 1776 года в Филадельфии, штат Пенсильвания, является основополагающим историческим документом США.
В тексте Декларации независимости 1776 года изложены причины, побуждающие 13 американских колоний к провозглашению своей независимости от Британской империи. Кроме этого, в документе затронуты важные аспекты по защите прав человека.
История создания и принятия Декларации независимости США 1776 года
Свою независимость США получили не с момента принятия Декларации 4 июля 1776 года. Молодая американская нация в виде революционеров, противостоящих британской короне, получила свою независимость в ходе долгих лет войны — Американской революции (19 апреля 1775 — 1783 гг.). Лишь 30 ноября 1782 года было заключено перемирие, а 3 сентября 1783 года Великобритания признала независимость США.
Значимость Декларации независимости заключается в торжественности принятия важного исторического решения — объединение 13 колоний, единогласное подписание декларации и противостояние тирании со стороны короля Великобритании.
11 июня 1776 года Конгресс назначил комиссию из 5 человек для подготовки текста декларации. Членами комиссии были: Томас Джефферсон из Вирджинии, Джон Адамс из Массачусетса, Бенджамин Франклин из Пенсильвании, Роджер Шерман из Коннектикута и Роберт Ливингстон из Нью-Йорка. В итоге, именно Томасу Джефферсону было поручено составить текст документа.
Томас Джефферсон работал над документом 17 дней (с 11 по 28 июня). При написании Декларации Джефферсон использовал приемы рациональной риторики 18 века.
Со 2 по 4 июля Конгресс обсуждал, редактировал и составлял окончательный текст Декларации. Из версии Джефферсона были удалены некоторые разделы, например, пункт, в котором король Британии обвиняется в поощрении рабства и работорговле. Из 1800 слов документа члены Конгресса выбросили около четверти текста, было заменено несколько фраз и слов.
4 июля окончательный вариант декларации был утвержден Конгрессом и подписан президентом Конгресса Джоном Хенкоком и секретарем Чарльзом Томсоном. По печатному варианту этого документа была создана рукописная копия, которую подписали представители 13 колоний 2 августа 1776 года.