9.8. Оговорки о третейском суде и подсудности

Судьба третейской оговорки в случаях уступки права требования из договора, включающего подобное условие, является предметом многочисленных дискуссий в юридической литературе <*>.

--------------------------------

<*> В комментарии к Гражданскому кодексу Российской Федерации указывается, что данный вопрос остается до конца невыясненным (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. С. 379).

С.Н. Лебедев приводит решение ВТАК по спору В/О "Союзнефтеэкспорт" и бермудской фирмы "Дек Ойл" от 9 июля 1984 г.: "...арбитражное соглашение вообще не может быть предметом цессии. Будучи автономным процессуальным договором, он требует самостоятельного согласия цессионария на подчинение той юрисдикции, которая была избрана сторонами в договоре" <*>. По мнению С.Н. Лебедева, это решение неоднозначно и дает возможность кредитору отступать от условий арбитражного соглашения при передаче прав требований по договору третьему лицу и передаче споров в государственные суды, исключение чего и является основной целью заключения арбитражного соглашения.

--------------------------------

<*> Лебедев С.Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М., 1988. С. 77.

В публикациях, посвященных этому вопросу, высказывалось мнение о том, что к праву в материальном смысле арбитражная оговорка отношения не имеет, касаясь в большей степени защиты нарушенного права. Поскольку речь идет о процессуальном праве, то распространение третейской оговорки на нового кредитора возможно только при его прямо выраженном согласии на подчинение данному условию <*>. Аналогичное мнение высказывает и В.А. Белов, отмечая, что поскольку цедент не отвечает за эксцессы при осуществлении права, то несправедливо возлагать на цессионария бремя соблюдения тех условий о защите, о которых договорился цедент <**>.

--------------------------------

<*> См.: Свириденко О.М. Цессия в арбитражной практике. С. 35 - 36.

<**> См.: Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 250 - 251.

Вместе с тем приведенные аргументы нельзя признать достаточно убедительными. Арбитражная оговорка действительно является условием реализации нарушенного права требования, но это обстоятельство само по себе не дает оснований для нераспространения этого условия на нового кредитора. Возможность принудительной защиты является неотъемлемым элементом субъективного права, и, становясь управомоченным субъектом, цессионарий тем самым по общему правилу должен считаться принявшим на себя обязанность соблюдать условия принудительной реализации права. В связи с этим ссылки на процессуальный характер правомочий неосновательны. В противном случае следовало бы считать, что право на обращение в суд за защитой нарушенного права также необходимо передавать новому кредитору особым соглашением.

При обсуждении вопроса о судьбе арбитражной (третейской) оговорки следует в первую очередь рассматривать последствия того или иного решения с точки зрения обеспечения неизменности положения должника при уступке. С этих позиций вывод цессионария из-под действия третейской оговорки существенно затрагивает положение должника, согласившегося на определенные условия предъявления к нему искового требования.

Исходя из этого, представляется более обоснованным мнение о подчинении нового кредитора условиям реализации прав требования, в том числе и в случае их нарушения, закрепленным в договоре, на основании которого возникли уступленные требования, и распространении на него оговорок о третейском суде и подсудности.

В целом судебная практика разделяет данное мнение. Так, при рассмотрении материалов дела было установлено, что в договоре о предоставлении ссуды стороны предусмотрели, что все возникшие из него спорные вопросы будут урегулироваться в Арбитражном институте при Торговой палате Стокгольма в соответствии с регламентом этого арбитражного института.

Новый кредитор, которому перешли права по данному договору, обратился с иском в арбитражный суд Волгоградской области, полагая, что арбитражная оговорка как соглашение сторон является самостоятельным, не зависящим от основного договора условием, имеет не материально-правовой, а процессуальный характер, поэтому не могла быть передана ему по договору цессии.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации отметил, что предъявление иска в защиту нарушенных прав входит в содержание права требования, перешедшего к новому кредитору. Сохранение ранее установленного сторонами порядка разрешения споров не ущемляет прав цессионария и позволяет обеспечить надлежащую защиту интересов должника. В связи с этим был признан обоснованным вывод, содержащийся в решении суда первой инстанции и постановлении апелляционной инстанции о том, что условие об избрании определенного третейского суда для разрешения споров между участниками договора распространяется и на нового кредитора, получившего права на основании сделки уступки права требования <*>.

--------------------------------

<*> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 17.06.1997 N 1533/97; Постановление ФАС Северо-Западного округа от 18.07.2001 N А05-2390/010119/23; аналогичный подход отражен в Обзоре судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц: приложение к информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 16.02.1998 N 29.

В своем комментарии Е.В. Кабатова в целом поддерживает такое решение, вместе с тем обращая внимание на нерешенность ряда теоретических вопросов <*>.

--------------------------------

<*> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. С. 764.

Занимая достаточно определенную позицию в отношении распространения на цессионария условий о третейской оговорке, арбитражная практика весьма непоследовательна в решении вопроса о распространении на него условия о подсудности спора определенному суду.

В целом ряде случаев кассационные инстанции признавали, что условие об избрании определенного суда по правилам ст. 30 АПК РФ 1995 года распространяется и на нового кредитора, приобретшего права в порядке цессии <*>. Однако имеются и иные решения: суды поддерживают позицию, согласно которой соглашение о договорной подсудности не является объектом прав кредитора, переходящих к другому лицу в силу ст. 384 ГК РФ <**>.

--------------------------------

<*> См., напр.: Постановление ФАС Уральского округа от 08.02.2000 N Ф09/00-ГК.

<**> См.: Постановление ФАС Московского округа от 12.10.1998 N КГ-А40/2583.

Подсудность, как отмечалось в литературе, - "это круг материально-правовых вопросов индивидуального значения, отнесенных к ведению определенного судебного органа. В отличие от подведомственности, назначение которой состоит в том, чтобы способствовать разграничению компетенции различных органов государства, общественности и др. в области применения норм материального права, подсудность предназначена разграничивать компетенцию в той же области, но между различным судами. <...> Различие между подсудностью и подведомственностью имеет скорее количественный, нежели качественный характер" <*>. С учетом этого нет оснований для иного решения относительно судьбы оговорки о подсудности при уступке требования. Новый кредитор по общему правилу должен подчиняться действию этой оговорки.

--------------------------------

<*> Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел: Учеб. пос. Свердловск, 1973. С. 29.