!Экзамент зачет учебный год 2023-2024 / Lebedev_S_N__Kabatova_E_V_MChP_Tom_2

Подобные расхождения в материально-правовом и коллизионном регулировании требуют значительных усилий для обеспечения адекватного регулирования международного наследования1.

12.2. Компетенция по делам международного наследования

Как и в других делах с иностранным элементом, вопрос о компетенции соответствующих должностных лиц и органов государств в делах международного наследования представляет первостепенную важность и должен разрешаться в самом начале. От правильности выбора национального правопорядка, органы и должностные лица которого компетентны оформить наследственные права наследников при международном наследовании, зависят определение коллизионной системы и, следовательно, применимых материальных норм. В конечном счете от разрешения этого вопроса зависит действительность и эффективность юридических документов, выдаваемых наследникам в подтверждение их прав на имущество, входящее в международное наследство.

Российские правоприменители при обращении к ним заинтересованных лиц разрешают вопрос о своей компетенции в конкретном наследственном деле с иностранным элементом на основании международных договоров Российской Федерации с иностранным государством, на территории которого находится наследственное имущество или где проживал наследодатель, или

1 См. дополнительно: Богуславский М.М. Международное частное право. 4-е изд. М., 2001. С. 358 - 371; Звеков В.П. Международное частное право: Курс лекций. М., 1999. С. 392 - 395; Ануфриева Л.П. Международное частное право. Особенная часть. М., 2000. Т. 2. С. 519 - 543; Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. М., 2000. С. 487 - 513; Международное частное право: Учебник / Под ред. Н.И. Марышевой. М., 2000. С. 415 - 431; Медведев И.Г. Международное частное право и нотариальная деятельность. 2-е изд. М., 2005. С. 99 - 180. На эту тему также см.: Рубанов А.А. Наследование в международном частном праве (отношения СССР с капиталистическими странами). М., 1966; Он же. Наследование в международном частном праве (отношения между социалистическими странами). М., 1972; Он же. Заграничные наследства (отношения между социалистическими и капиталистическими странами). М., 1975; Гольская Д.Х. Правовые проблемы сотрудничества социалистических и капиталистических стран в делах о наследовании. М., 1980.

261

внутренних норм о компетенции.

В международных договорах России о правовой помощи с иностранными государствами разрешение вопроса о компетенции по наследственным делам осуществляется отдельно для оформления наследственных прав на движимое и недвижимое имущество. Анализ данных соглашений показывает, что здесь возможны два варианта:

-для оформления наследственных прав на движимое имущество компетентны учреждения государства по месту последнего места жительства наследодателя, а в отношении недвижимого имущества компетентны учреждения государства по месту нахождения недвижимости. В частности, такой подход предусмотрен в Минской конвенции 1993 г. (ст. 48) и ее Кишиневской

редакции 2002 г. (ст. 51), двусторонних соглашениях РФ о правовой помощи с Азербайджаном (ст. 45)1, Болгарией (ст. 35)2, Ираном (ст. 39), Кыргызстаном (ст. 45), Латвией (ст. 45), Молдовой (ст. 45), Монголией (ст. 41), Чехией и Словакией (ст. 43), Эстонией (ст. 45);

-для оформления наследственных прав на движимое имущество компетентны учреждения государства гражданства наследодателя, а в отношении недвижимого - учреждения государства по месту его нахождения, такой подход предусмотрен в соглашениях с Венгрией (ст. 40), Вьетнамом (ст. 38), КНДР (ст. 39), Польшей (ст. 42), Румынией (ст. 40).

Отсутствуют нормы о компетенции по наследственным делам в Алжире, Греции, Ираке, Испании, Йемене, на Кипре, в Китае, Тунисе, Финляндии.

При решении вопроса о компетенции в международном наследственном деле в отсутствие соответствующих международных договоров следует иметь в виду следующее.

Внутреннее право России наделяет компетенцией по оформлению наследственных прав нотариусов по месту открытия наследства (ст. 70 Основ законодательства РФ о нотариате). Место открытия наследства, в зависимости от которого мы выбираем компетентного нотариуса или иное компетентное учреждение, - это элемент наследственного правоотношения, который определяется, по общему правилу, в соответствии с применимым к самому наследованию правом. Этим правом может быть и иностранное право. В то же время абз. 2 ст. 1115 ГК РФ в совокупности со ст. 70 Основ законодательства РФ о нотариате ведет к признанию практически исключительной компетенции российского нотариуса при регулировании международного наследования: для этого достаточно нахождения любого наследственного имущества на территории России. Представляется, однако, рациональным ограничительное толкование данного правила, когда исключительная компетенция российского нотариуса признается только в отношении недвижимого имущества, находящегося на территории России, а также иных прав на имущество, требующих государственной регистрации или выполнения аналогичных формальностей. В остальных случаях более предпочтительно регулирование наследства учреждениями государства по месту жительства наследодателя. Только если компетентные органы данного государства не предпринимают в разумные сроки мер по оформлению наследственных прав наследников, нотариус может завести наследственное дело в России. В принципе материальная норма абз. 2 ст. 1115 ГК РФ может применяться только после определения российского права в качестве применимого при регулировании наследования с иностранным элементом. Поэтому выбор компетентного в наследственном деле учреждения исключительно на основе внутренних норм носит предварительный характер и может быть скорректирован на этапе определения применимого права.

После квалификации наследственного правоотношения как включающего иностранный элемент и разрешения вопроса о компетенции учреждений государства по ведению наследственного дела и оформлению прав наследников следует перейти к определению применимого к наследованию права.

12.3.Определение применимого права

12.3.1. Основные правила

Наличие иностранного элемента в наследственном правоотношении делает совершенно

1Однако, согласно п. 2 ст. 45 Договора с Азербайджаном, "если все движимое наследственное имущество находится на территории Договаривающейся Стороны, где наследодатель не имел последнего постоянного местожительства, то по заявлению наследника или отказополучателя, если с этим согласны все наследники, производство по делу о наследовании ведут учреждения этой Договаривающейся Стороны".

2То же самое, что и в Договоре с Азербайджаном. Пункт 3 ст. 35.

262

необходимым обращение к коллизионным нормам, позволяющим выбрать применимое к наследованию материальное право. В зависимости от источника коллизионных норм выделяют: а) общий и б) договорный режимы определения применимого права.

А. Общий режим.

Во внутреннем праве России принята раздельная система определения наследственного закона: наследование движимого имущества регулируется правом страны по месту последнего места жительства наследодателя, а наследование недвижимости - правом страны по месту ее нахождения (п. 1 ст. 1224 ГК РФ). В отсутствие международного договора, которым предусмотрено иное, данная коллизионная норма применяется к наследованию как по закону (ab intestat), так и по завещанию.

Всилу различий коллизионных привязок, используемых в разных странах при определении применимого к международному наследованию права, на практике нередко возникает проблема обратной отсылки, как негативной, так и позитивной. Например, в ч. 1 ст. 90 Закона Швейцарии 1987 г. о международном частном праве предусматривается, что наследование после лица, постоянно проживавшего в Швейцарии, подчиняется швейцарскому праву. При этом местонахождение и вид имущества значения не имеют. В то же время российская коллизионная норма (абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК РФ) подчиняет наследование недвижимого имущества, находящегося на российской территории, нормам российского наследственного права. Налицо конфликт, который в зависимости от места жительства наследодателя может приобретать как позитивный, так и отрицательный характер. Если наследодатель проживает в Швейцарии и имеет недвижимое имущество на территории России, то налицо позитивный конфликт, когда каждый из правопорядков - российский и швейцарский - признает себя компетентным регулировать наследование по существу. И наоборот, если недвижимость находится в Швейцарии, а сам наследодатель проживал на территории России, то каждый из правопорядков отказывается от компетенции в пользу другого.

Вдействительности решение этой проблемы зависит от того, органы или должностные лица какого из государств будут обладать полномочиями по ведению наследственного дела, осложненного иностранным элементом. Это связано с тем, что для правоприменителя обязательны только нормы собственного, национального международного частного права.

Пример из практики: в результате супружеской ссоры был убит гражданин России Р., постоянно проживавший со своей семьей в пригороде Женевы. Мировой судья кантона Женевы по заявлению совершеннолетнего сына погибшего назначил для составления описи имущества наследодателя и установления круга наследников нотариуса того же кантона мэтра Н. Одновременно к нотариусу г. Москвы К. с заявлением о принятии наследства и выдаче свидетельства о праве на наследство по закону обратилась гражданка России П., действующая в интересах своего несовершеннолетнего сына, который, согласно свидетельству о рождении, являлся их общим с наследодателем ребенком, рожденным вне брака. При этом она указала на наличие у наследодателя квартиры в Москве и дома в Женеве, вкладов в отделении Сбербанка России и Credit Suisse. Перед российским нотариусом возник вопрос: кто компетентен вести данное наследственное дело и наследственное право какого государства применимо к наследованию?

Ответ на этот вопрос не так сложен, как может вначале показаться. В российском наследственном праве компетенция нотариуса определяется в зависимости от места открытия наследства (ст. 70 ОЗН 1993 г., ст. 1115 ГК РФ). Место открытия наследства - это элемент наследственного правоотношения, определяемый в соответствии с применимым правом. В соответствии с п. 1 ст. 1224 ГК РФ применимым к наследованию движимого имущества будет право по месту последнего места жительства наследодателя - наследственное право Швейцарии, а при наследовании недвижимого имущества на территории России - российское право. Учитывая, что наследодатель постоянно проживал в Швейцарии, местом открытия наследства будет Женева. Точно так же, в соответствии со швейцарским наследственным правом, применимым к наследованию движимого имущества, местом открытия наследства является место постоянного места жительства (le domicile) наследодателя, т.е. также Женева.

Вто же время, согласно абз. 2 ст. 1115 ГК РФ, если последнее место жительства наследодателя, обладавшего имуществом на территории Российской Федерации, находится за ее пределами, местом открытия наследства в Российской Федерации признается место нахождения

263

такого наследственного имущества.

Таким образом, российский нотариус будет компетентен в данном случае выдать свидетельство о праве на наследство в отношении имущества, находящегося на территории России. При этом к наследованию движимого имущества применяется материальное право Швейцарии, а к наследованию недвижимого имущества, находящегося на территории России, - российское право. В отношении имущества, находящегося за рубежом, полномочиями по определению круга наследников и выдаче правоустанавливающих документов на наследство в соответствии с применимым правом будет обладать нотариус и суд кантона Женевы.

Втех ситуациях, когда наследство включает недвижимое имущество, находящееся в различных государствах, российская коллизионная система ведет к делению наследства. Так, если наследство включает недвижимое имущество в России и Израиле, к наследованию может применяться материальное право обоих государств как право страны по месту нахождения недвижимого имущества. Такое решение порождает определенные сложности, которые необходимо учитывать, например, при составлении завещания. К сожалению, при всем процедурно-техническом удобстве такого решения множественность применимого к наследованию материального права противоречит принципу универсальности наследования и может приводить к возникновению неравенства между наследниками.

Всоответствии с абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК РФ наследование недвижимого имущества осуществляется по праву страны, где находится это имущество, а наследование недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, - по российскому праву. Независимо от гражданства наследодателя или его местожительства наследование недвижимости, находящейся на российской территории, подчинено национальному законодательству (lex rei sitae) и в большинстве случаев должно регулироваться российскими учреждениями. Кроме того, подчиняется российскому правопорядку, независимо от его местонахождения, наследование недвижимого имущества, данные о котором внесены в государственный реестр. Речь идет о такой "движимой" недвижимости, как воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты (ст. ст. 130, 1207 ГК РФ). Подобное решение имеет преимущество, так как подчиняет единому правовому режиму права собственности на недвижимое имущество и порядок его передачи по наследству.

К нотариусу г. Москвы П. с заявлениями о принятии наследства и выдаче свидетельств о праве на наследство по закону обратились совершеннолетние дети и супруга гражданина США В., скончавшегося по своему постоянному месту жительства в Москве. Наследственное имущество включает квартиру в г. Волгограде и дом в г. Хайфа (Израиль), а также разнообразное движимое имущество в России и Израиле. У нотариуса возник вопрос о применимом к наследственным отношениям праве.

Всилу абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК РФ наследование квартиры в Волгограде и движимого имущества, независимо от места его нахождения, должно осуществляться в соответствии с материальными нормами российского наследственного права. Однако наследование дома в Хайфе, принадлежавшего наследодателю, должно осуществляться в соответствии с наследственным правом Израиля - страны по месту нахождения недвижимого имущества. Именно учреждения государства Израиль будут в этом случае компетентны оформить наследственные права на дом в Хайфе. Выдача российским нотариусом свидетельства о праве на наследство по закону для действия за границей в отношении данного имущества бесполезна, даже при условии правильного установления и применения компетентных норм материального права Израиля, так как признание

иисполнение этого акта за рубежом будет невозможно в силу отсутствия соответствующего соглашения между РФ и Израилем, а также исключительной компетенции израильских судов при оформлении наследства на недвижимость, находящуюся на израильской территории.

К наследованию движимого имущества применяется право страны, где наследодатель имел последнее место жительства (п. 1 ст. 1224 ГК РФ). Данная коллизионная норма исходит из презумпции наличия движимого имущества в месте открытия наследства (mobilia sequuntur personam). Как следствие, это делает более целесообразным регулирование наследования движимого имущества правом страны по месту жительства наследодателя. Действительно, в большинстве случаев все или основное движимое имущество наследодателя "собирается" по его месту жительства: вещи следуют за хозяином, поэтому регламентация их наследования по месту жительства является более простой и удобной.

264

Кнотариусу г. Москвы К. с заявлениями о выдаче свидетельств о праве на наследство обратились наследники по закону гражданина ОАЭ А., проживавшего в Москве. Наследственное имущество включает денежные средства на счете в российском отделении австрийского банка Raiffeisen Bank, а также другое движимое имущество. Какое право применимо к наследованию?

В отсутствие договорных коллизионных норм и в соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 1224 ГК РФ наследственные отношения будут регулироваться в данном случае российским материальным правом.

Б. Договорный режим.

Действующие в России коллизионные нормы приводят в большинстве случаев к применению российского материального права при регулировании наследственных отношений с иностранным элементом. Это происходит, если наследодатель имел место жительства в России или оставил на

еетерритории недвижимое имущество, а также имущество, внесенное в государственный реестр Российской Федерации. Однако следует учитывать, что международным соглашением Российской Федерации с иностранным государством могут быть установлены иные коллизионные правила. В этом случае они имеют приоритет по отношению к нормам международного частного права, содержащимся во внутренних источниках, и должны применяться для определения компетентных норм материального права. Речь идет, таким образом, о договорном режиме определения применимого к наследованию права.

Так, в соответствии с ч. 1 ст. 32 Договора между СССР и Болгарией о правовой помощи (Москва, 19 февраля 1975 г.) право наследования движимого имущества регулируется законодательством Договаривающейся Стороны, гражданином которой был наследодатель в момент смерти. Таким образом, меняется общая коллизионная привязка о выборе применимого материального права согласно последнему месту жительства наследодателя. В отношении недвижимого имущества действует общее правило - применяются материальные законы страны его местонахождения. Такие же изменения в общий режим определения применимого к наследованию права вносят соглашения Российской Федерации о правовой помощи с: Венгрией

(1958 г.), Вьетнамом (1981 г.), КНДР (1957 г.), Польшей (1996 г.), Румынией (1958 г.).

Не изменяет общего режима определения применимого права, предусмотренного внутренними коллизионными нормами, Минская конвенция 1993 г., заключенная между государствами - участниками СНГ, а также ее Кишиневская редакция 2002 г. (ст. 48).

Ксожалению, Россия пока не присоединилась к Конвенции о праве, подлежащем применению к наследованию недвижимого имущества, принятой 1 августа 1989 г. в Гааге при проведении XVI сессии Гаагской конференции по международному частному праву. Данная Конвенция представляет существенный интерес, так как содержит универсальные правила разрешения коллизий норм различных государств при регулировании международных наследственных дел. В частности, она исходит из принципа подчинения наследования единому закону независимо от вида наследственного имущества, вводя для этого специальное понятие основной резиденции. Кроме того, предусматривается возможность для наследодателя выбрать

право, которое будет применяться при регулировании наследования после его смерти (professio juris)1.

Подобная унификация коллизионного регулирования наследования безусловно позитивна, так как приводит к применению ко всему наследственному имуществу материального права одного государства, что в большей мере соответствует принципу универсальности наследования и презюмируемой воле наследодателя. В то же время очевидно, что возможное присоединение России к Гаагской конвенции 1989 г. потребует от российских органов и учреждений более частого применения норм иностранного права при регулировании международного наследования.

12.3.2. Некоторые практические проблемы

Использование российской коллизионной нормы в области наследования способно вызвать на практике следующие проблемы:

-квалификация имущества, входящего в наследственную массу;

-сложности, связанные с определением последнего местожительства наследодателя;

-применение иностранного права при его противоречии публичному порядку.

1 См. подробнее: Медведев И.Г. Имущественные отношения супругов и наследование: Комментарий к конвенциям.

М., 2007. С. 94 - 109.

265

Рассмотрим эти проблемы по порядку. Существование разных коллизионных норм в сфере наследования для движимого и недвижимого имущества - закон последнего местожительства наследодателя в первом случае и закон местонахождения имущества для недвижимого - во втором придает квалификации наследственного имущества в качестве движимого или недвижимого особую важность. Иногда некоторые виды имущества, рассматриваемые в российском праве как движимые вещи, могут в иностранном праве квалифицироваться как недвижимость, и наоборот. Так, например, квалификация предприятия как недвижимости (ст. 132 ГК РФ) редко встречается в мировой законодательной практике. Напротив, российскому праву неизвестно, например, толкование доли в уставном капитале общества, внесенной в виде квартиры, дома и т.д., именно как недвижимого имущества, используемое common law (США, Великобритания). В российском праве такие доли будут квалифицированы как движимые права требования.

Квалификация юридических понятий в Российской Федерации осуществляется, как правило, на основании российского права и национальных правовых концепций (п. 1 ст. 1187 ГК РФ). Кроме того, в п. 2 ст. 1205 ГК РФ прямо предусматривается, что принадлежность имущества к недвижимым или движимым вещам определяется по праву страны, где это имущество находится. Поэтому определение движимой либо недвижимой природы имущества, находящегося в России, должно осуществляться в соответствии с российскими законами и сложившейся судебной практикой их толкования.

Например, на практике важно разъяснять иностранному покупателю недвижимого имущества на территории России, что регулирование наследования данного имущества будет по общему правилу осуществляться в соответствии с российским законодательством. Так, выходец из США или ряда других стран англосаксонской правовой системы будет неприятно удивлен, узнав о существовании оговорок, ограничивающих его право распоряжения недвижимым имуществом в Российской Федерации. Речь идет о таких институтах российского права, как право пользования жилым помещением членами семьи собственника, а также о правилах об обязательной доле в наследстве.

Следует также указывать иностранным гражданам, что внесение ими вклада в уставный капитал российских или иностранных хозяйственных обществ в виде недвижимого имущества (дома, самолета и т.д.) изменяет регулирование наследства в отношении данного имущества. Доля в уставном капитале, согласно российскому праву, - это движимое имущество, наследование которого подчиняется праву страны последнего местожительства наследодателя1. Недвижимое имущество, внесенное российскими гражданами в качестве взноса в уставный капитал российских или иностранных организаций, квалифицируется как движимое и наследуется в соответствии с правом места жительства наследодателя.

Определение последнего местожительства наследодателя является одной из распространенных проблем, возникающих в практике регулирования международных наследственных дел. Предварительно следует отметить, что квалификация самого понятия "место жительства" должно осуществляться российскими правоприменителями в соответствии с российским материальным правом (п. 1 ст. 1187 ГК РФ). В соответствии со ст. 20 ГК РФ местом жительства признается место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Как следует из текста закона, определение места жительства гражданина никак не связывается с фактом его регистрации по месту жительства. Однако на практике и с учетом действующих административных требований именно регистрация в органах внутренних дел по определенному адресу, как правило, является основанием для вывода о проживании лица в определенном месте. В то же время в области международных отношений использование такого одностороннего критерия, не упомянутого в законе, вряд ли оправданно. Безусловно, факт регистрации косвенно свидетельствует о формальном выборе лицом своего места жительства, но не исключает фактического проживания в другом месте. Именно фактическое проживание в определенном месте постоянно или преимущественно по сравнению с иным местом, в том числе местом регистрации, имеет юридическое значение в отношениях гражданина с третьими лицами. Поэтому для определения места жительства наследодателя следует исходить из анализа целой совокупности фактов с учетом законности, длительности и непрерывности его проживания в определенном месте. Данный вывод подтверждается и в судебной практике. Например, в решении

1 Это один из распространенных способов оптимизации международного наследования: подчинение единому наследственному закону недвижимого имущества, внесенного в качестве взноса в уставный капитал компаний.

266

Экономического суда СНГ от 15 января 2002 г. N 01-1/3-2001 указывается на два критерия, используемых для определения места жительства:

1)легальный статус (т.е. соблюдение административных правил въезда и нахождения на территории соответствующего государства);

2)фактическое постоянное или преимущественное проживание на территории определенных государств.

Представляется, что в отсутствие разногласий между наследниками и при наличии достаточных доказательств, свидетельствующих о последнем месте жительства наследодателя, его установление возможно во внесудебном порядке, без направления заинтересованных лиц в суд за установлением места открытия наследства в особом производстве. Как правило, достаточным доказательством является свидетельство (attestation du domicile; certificate of the domicile),

выдаваемое местными органами власти за рубежом и содержащее сведения о месте жительства конкретного лица, а также нередко о длительности его проживания, статусе и т.д. Дополнительно могут использоваться документы, свидетельствующие о правах наследодателя на жилое помещение (например, документы, подтверждающие право собственности или аренды жилого помещения), о несении им расходов по содержанию помещения и др. Следует учитывать, что общим условием для признания последнего места жительства наследодателя за границей является законность его нахождения на территории иностранного государства. Поэтому, если речь идет не

огражданине такого государства, нелишне удостовериться в наличии соответствующих разрешительных документов (например, постоянного вида на жительство). Кроме того, эти документы также могут содержать информацию о длительности пребывания наследодателя на территории соответствующего государства и его намерениях как в момент выбора фактического места жительства, так и в дальнейшем.

Иногда на практике возникает вопрос об определении последнего места жительства для дипломатов, консульских агентов и функционеров различных международных организаций. Представляется, что члены дипломатического корпуса предполагаются проживающими в государстве, которое они представляют, так как регулярно переезжают в зависимости от изменения своей должности и не интегрируются в правовую систему страны аккредитации. Такой же подход следует использовать в отношении военных и гражданских должностных лиц, находящихся за рубежом в рамках двустороннего сотрудничества или работающих в международных организациях. Тем не менее решение вопроса остается достаточно сложным, когда речь идет о работниках международных организаций, связанных с ее местонахождением (например, российские работники аппарата Европейского Суда по правам человека или Совета Европы). Представляется, что в каждом случае для ответа на вопрос о действительном местожительстве лица нужно учитывать все фактические обстоятельства, в частности длительность пребывания, характер занимаемой должности - политическая или штатная, степень интеграции в правопорядок страны нахождения международной организации и др.

Иностранный материальный закон, компетентный в силу российских коллизионных норм регулировать наследственные отношения, не применяется, если он противоречит публичному порядку в Российской Федерации. Не могут применяться в России положения иностранного наследственного права, устанавливающие, например, наследственные привилегии в силу старшинства или принадлежности к мужскому полу, а также устраняющие от наследования лиц, имеющих в соответствии с российским наследственным правом право на обязательную долю (ст. 1149 ГК РФ).

Так, применение норм мусульманского права, согласно которому наследник мужского пола получает двойную долю наследства по сравнению с наследницами, недопустимо. Запрет дискриминации, основанной на половой принадлежности, утверждение принципа равенства между мужчиной и женщиной, провозглашаемые в международных актах, приобретают все большее значение для национальных правовых систем (ч. ч. 2, 3 ст. 19 Конституции РФ). Российский публичный порядок также должен противостоять любому дискриминирующему условию компетентного иностранного закона, основанному на расовой или религиозной принадлежности, а также политических убеждениях.

12.4. Сфера действия применимого к наследованию права

После определения применимого к международному наследованию права важно уточнить,

267

при решении каких именно вопросов и применительно к каким институтам оно используется. Международное частное право России не разрешает напрямую эту проблему, оставляя ее на усмотрение практиков. Между тем мировой юридической мысли известен и иной подход, при котором законодатель не просто формулирует коллизионную норму, но и сразу определяет сферу действия выбранного на ее основе права. Это позволяет добиться в рамках конкретного правопорядка определенного единообразия в разрешении наследственных дел внутреннего и международного характера, а также разграничить наследование со смежными институтами1. Например, ст. 92 Закона Швейцарии 1987 г. о международном частном праве предусматривает, что "право, применимое к наследованию, определяет, в чем заключается наследство, кто призывается к наследованию, в какой доле и кто отвечает по долгам наследодателя, какие институты наследственного права могут быть использованы и какие меры и на каких условиях предписаны".

Наследование по закону и по завещанию в международном плане ставит специфические проблемы, что делает желательным их раздельное рассмотрение2.

12.4.1. Наследование ab intestate3

Стандартная причина открытия наследства в большинстве стран мира - это смерть наследодателя или объявление его умершим. В силу российского публичного порядка не подлежит применению иностранное право, которое предусматривает иные основания открытия наследства, как, например: гражданская смерть (поражение в гражданских правах) или посвящение себя служению религии (священнослужители, монахи).

Право, применимое к наследованию, определяет качества, необходимые для признания лица наследником. Необходимость быть зачатым при жизни наследодателя для признания лица наследником также касается наследования и определяется в соответствии с применимым к его регулированию правом.

Основания признания лица недостойным наследником также подчиняются компетентному наследственному закону. Однако в силу требований публичного порядка будут обязательными также основания признания недостойным наследником, предусмотренные российским законодательством (ст. 1117 ГК РФ), в частности, в случае осуждения за покушение на жизнь наследодателя. На основе взаимности уголовное наказание за рубежом, ведущее там к признанию недостойным наследником за совершение таких деяний, как, например, отказ от выполнения алиментных обязательств по отношению к покойному или разворовывание наследства, может использоваться как основание для признания недостойным наследником. В то же время если основания, порочащие лицо как наследника, проистекают из его политических или религиозных убеждений, то они должны отбрасываться как противоречащие публичному порядку.

Определение лиц, обладающих правом на обязательную долю в наследстве, и размера доли также осуществляется на основании применимого к наследованию права. В силу дробления в Российской Федерации наследственного закона обязательная доля должна рассчитываться отдельно для каждой из наследственных масс, подчиненных различным наследственным законам, и рассматриваться как самостоятельное имущество. Если применимое к наследованию иностранное право не предусматривает правил об обязательной доле (Великобритания, США), то применяется российское право. В основе такой замены - особая значимость правил об обязательной доле в наследстве, установленных для защиты лиц, зависевших от наследодателя, и обеспечения социальной справедливости (ст. 1149 ГК РФ).

Призвание пережившего супруга в качестве наследника и объем его наследственных прав зависят обычно от закона, применимого к регулированию самого наследования.

На практике возникал вопрос о наследственных правах в России переживших супругов полигамного брака, заключенного за рубежом. Представляется, что признание правовых последствий полигамного брака в области наследования не противоречит публичному порядку в

1В международном частном праве России подобный подход использован, например, в отношении определения сферы действия личного закона юридического лица (п. 2 ст. 1202 ГК РФ), сферы действия права, подлежащего применению к договору (ст. 1215 ГК РФ).

2Кроме того, законодательство ряда стран (Швейцария, Германия, Латвия) предусматривает возможность наследования по договору, что ставит специфическую проблему его действия в России.

3По закону (лат.).

268

России. Поэтому при условии, что полигамный брак заключался в соответствии с законами государства, его допускающими, призвание в России к наследованию второй и так далее жены возможно. Запрет многоженства в России еще не означает, что субъективные права, из него вытекающие, автоматически противоречат публичному порядку. Напротив, признание наследственных прав женщины в данном случае позволит избежать еще большей несправедливости1.

1Аналогичный вывод делался применительно к признанию в России алиментных обязательств членов полигамной семьи (см.: Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 5-е изд. М., 2005. С. 414).

2Приводится по: Revillard M. Droit international prive et pratique notariale. 5иme йd. Defrйnois , 2001. N 549.

269

270