CSqPo0AqRN

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ МУРМАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

М.В. Наумлюк

РЕГИОНАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА КОЛЬСКОГО СЕВЕРА

ХХ–ХХI ВЕКА В АСПЕКТЕ ИДЕНТИЧНОСТИ

И МУЛЬТИКУЛЬТУРНОСТИ.

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ

МУРМАНСК

2013

1

УДК 82(470.21)(091)

ББК 83.3(2Рос-4Мур) Н34

Печатается по решению Совета по научно-исследовательской работе и редакционно-издательской деятельности Мурманского государственного гуманитарного университета

Рекомендовано к печати кафедрой русской филологии МГГУ (протокол № 10 от 28.03.2013 г.)

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ и Правительства Мурманской области в рамках проекта проведения научных исследований («Литература Кольского Севера как часть культурного пространства России (к 100-летию Мурманска)»), проект № 13-14-51002

Рецензенты: О.М. Чупашева, д-р филол. наук, профессор МГГУ; Н.А. Музычук, канд. филол. наук МГТУ

Наумлюк М.В.

Региональная литература Кольского Севера ХХ–ХХI века в аспекте идентичности и мультикультурности. Страницы истории и со-

временность / М.В. Наумлюк. – Мурманск: МГГУ, 2013. – 157 с.

Монография посвящена современному литературному процессу на Кольском Севере.

Автор рассматривает общее литературное пространство, объединяющее Север России, а также страны Скандинавии и Финляндии, некоторые генеральные тенденции в литературе Кольского Севера на рубеже ХХ–ХХI века, модели литературного сотрудничества, восприятие чужой культуры и идентичности в условиях общей традиции жизни на Севере, диалог литератур и осмысление национальных ценностей через призму мультикультурализма.

Печатается в авторской редакции.

2

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение………………………………………………………………………………… 4

Глава I. Своеобразие литературы Кольского Севера как региональной, общерусской и в контексте мирового литературного процесса…………… 11

§1. Особенности идентичности литературы Кольского Севера…………………… 11

§2. Тема взаимоотношений человека, природы и цивилизации – основа

интеграции писателей США, Норвегии и Кольского Севера на рубеже

XIX–XX века (архетип Севера)…………………………………………………… 15

§3. Образ человека, живущего на Севере, в контексте региональной и национальной идентичности……………………………………………………… 20

Глава II. Формирование региональной литературы

в первой половине ХХ века…………………………………………………… 23

§1. Кольский край на рубеже эпох. Повесть С. Колбасьева «Центромурцы»…….. 23

§2. Литераторы – коренные жители Кольской земли……………………………… 28

§3. Национальная и региональная идентичность Кольского Севера в произведениях писателей Запада……………………………………………… 30

§4. Литература о Великой Отечественной войне и новые формы самоидентификации региональной словесности……………………………….. 33

Глава III. Региональная словесность во второй половине ХХ века

в свете идентификации, диалога культур, мультикультурализма………… 38

§1. Тема Севера в региональной литературе второй половины – конца ХХ века… 38

А. Исторические жанры……………………………………………………………… 42 Б. Морская тема……………………………………………………………………… 49

§2. Литература коренных жителей Кольского полуострова – саами в XX веке. Процессы самоидентификации и глобализации………………………………… 55

§3. Тема утраты национальных ценностей в региональной словесности и литературе Северных стран……………………………………………………… 59

§4. Совместные издания писателей Баренц-региона. Концепции инаковости, разнообразия, границы, идентичности, наднационального единства………… 64

Глава IV. Литературная критика…………………………………………………… 69

Заключение……………………………………………………………………………… 76

Приложения…………………………………………………………………………… 78

Приложение 1…………………………………………………………………………… 78 Приложение 2.…………………………………………………………………………… 124

Литература……………………………………………………………………………… 147

3

ВВЕДЕНИЕ

Каждая литература, и литература Кольского Севера не исключение, стремится преодолеть региональную изолированность, стать частью не только национального, но и мирового литературного процесса. На этом пути происходит пересечение разных культурных традиций и рождение наднациональных литературных феноменов, связанных с самоидентификацией литературы. Каждая литература, сохраняя национальную и местную специфику, вступает в непрерывный диалог с мировой литературой, тем самым обеспечивая живой процесс собственного духовного и эстетического развития.

Прежде всего, мы обращаем внимание на то, что с XIX века сложилось общее литературное пространство, объединяющее Север России, а также страны Скандинавии и Финляндии. Литература этого времени отразила модель мира и образ человека, характерные для европейского и даже американского Севера, архетипы и мифологемы, раскрывающие идентичность всех, живущих на Севере. Эти особенности претворились в литературе, искусстве и культуре ХХ–ХХI века, они стали основой диалога нового времени. Заметим, что русский Север и, в частности Кольский Север, в работах историков, филологов и культурологов ХХ века (Лихачёв, Янин) является своеобразным воплощением традиционных ценностей России, поэтому так велик к нему интерес западных соседей. И в целом, образ России, основные черты национального русского характера, образ жизни россиян находят частое отражение в литературе современных скандинавских и финских писателей. Новое, почти безграничное информационное пространство глобального мира, открытый характер русской культуры («терпимый к культурам других народов» – Лихачёв), северная идентичность создали условия для интенсивного и плодотворного диалога литератур Кольского Севера и приграничных стран.

Важно отметить, что понятие границы обладает не только пространственным и политическим смыслом, но в большей степени в современном глобальном мире рассматривается через призму культуры. Если так велико у разных народов желание обмениваться культурным опытом, то, возможно, на Севере стихийно складывается особая социокультурная общность и надо понять её универсальные черты. Литература отражает сложные проблемы межкультурного взаимодействия, размышляет о сохранении национальной идентичности или её постепенном размывании. Жизнь на границе предполагает, с одной стороны, сохранение идентичности и национального образа страны, с другой – выход за пределы географического и государственного пространства, обретение новых культурных центров, когда речь идёт об обмене духовным опытом, и эти модели коммуникации подвижны. Так, в антологии современной литературы Баренц-региона (2001 год) «Здесь начинаются дороги» писатели каждой страны представили целост-

4

ный образ национального уклада жизни, поэтому понимание универсальных основ культуры европейского Севера рождалось из сопоставления общих знаковых явлений: суровой чистой природы, протяжённости пространства, полярного дня и ночи, холода, форм хозяйствования, особенностей северного характера. Семь лет спустя в сборнике «Границы» (2008) акцент делается на иных реалиях, в частности на межкультурной коммуникации. Природное, географическое, экономическое уходит на второй план, а на первом оказываются человеческие отношения, преодоление барьеров общения, схожее в понимании и проживании современной жизни. Та же тенденция прослеживается и в произведениях современных финских, скандинавских писателей.

Мы стремились рассмотреть некоторые генеральные тенденции в литературе Кольского Севера на рубеже ХХ–ХХI века, модели литературного сотрудничества, развитие этих моделей, восприятие чужой культуры и идентичности в условиях общей традиции жизни на Севере, диалог литератур и осмысление национальных ценностей через призму мультикультурализма. В этом контексте особую ценность представляют работы М.М. Бахтина, И.-В. Гёте, Д.С. Лихачёва, А.Я. Гуревича, М.И. СтеблинаКаменского, В.П. Неустроева, М.В. Тлостановой, С. Хантингтона, Д. Дайчеса, Э. Саида и др. Основой исследования стали также труды мурманских ученых: Л.С. Вагиновой, Л.Т. Пантелеевой, Э.К. Лявданского, В.Н. Шейнкера, И.Ф. Ушакова, В.В. Сорокажердьева, а также известного карельского исследователя Ю.И. Дюжева. Некоторые направления литературного сотрудничества были освещены в журнале «Вестник Баренц-центра МГПУ»,

вежегодных сборниках научных статей и материалов «Масловские чтения», в альманахе Союза российских писателей «Мурманский берег», в периодических журналах «Наука и образование» («Вестник мурманского отделения Академии педагогических и социальных наук») и «Наука и бизнес на Мурмане».

Понятия идентичности, диалога культур и мультикультурности становятся наиважнейшими в понимании общества и культуры ХХ–ХХI века,

вопределении места человека в современной цивилизации, в осознании эстетических процессов, протекающих в современной литературе.

Вдвадцатом столетии понятие идентичности или самоидентификации стало многозначным, зачастую расплывчатым, получило разнообразные интерпретации в философии, истории, социальных науках, филологии и эстетике. В большинстве случаев идентичность определяется через отношения личности, группы людей, общества к базовым ценностям нации, этноса: к языку, истории, религии, традициям, к культуре, а также гендерной принадлежностью, национальным характером, другими реалиями. Современные исследователи в понимании идентичности исходят из природ- но-биологических и социально-культурных факторов, которые оказывают влияние на формирование нации, национального характера, личности.

5

Учёные характеризуют разные формы идентичности (местная, национальная, личностная, культурная, региональная), в то же время сам термин не имеет однозначного определения.

В понимании наднациональных процессов идентификации и мультикультурности мы обратимся к опыту США, где эти особенности проявились наиболее ярко, многообразно и раньше, чем в Европе, имея в виду мысль Бахтина о том, что «чужая культура только в глазах другой культуры раскрывает себя полнее и глубже». Как считает историк Владимир Витальевич Носков, понятие и исследование региональной идентичности возникло в США ещё в конце XIX века, когда учёные обратили внимание на социальные, экономические и культурные различия американского Севера и Юга. С этого момента начинается изучение этого феномена, и сложность состоит в том, что региональная идентичность не замкнута в самой себе, поскольку является частью более крупных объединений,

включая цивилизацию [Noskov, 2004, p. 116–117].

Обратим внимание на то, что явление идентичности тесно связано с понятием региональной литературы и культуры в целом. Считается, что известный исследователь литературы Европейского Севера Юрий Иванович Дюжев «впервые сформулировал и обосновал научные положения, которые определяют специфику и закономерности развития литературного региона» [Дюжев, 2002, c. 4]. Среди наиболее важных структурных элементов он выделяет исторические, связанные с постепенным освоением русского Севера, этнографические, объединяющие общерусские и местные традиции в единство, получившее название «севернорусская культура», а также фольклор как основу национального самосознания и диалектное единство севернорусского наречия. Верность эпической и литературной традиции, глубокое постижение действительности определили характерные особенности региональной словесности. Ю.И. Дюжев делает вывод о том, что «обстоятельства общественного развития, преломлённые в самобытной культуре, в характере творческого мышления и типах эстетических решений, формируют своеобразные качественные черты литературы региона» [Там же, c. 4–5], это касается и литературы Кольского Севера.

Проблемы региональной культуры и, в частности словесности, и на Западе достаточно давно являются предметом научного исследования. Несомненно, существуют черты, объединяющие региональные культуры и литературы разных стран. Наиболее интересные достижения в этой области принадлежат американским литературоведам и культурологам, которые ещё в XIX веке отмечали такое явление американской словесности, как «местный колорит», в середине XX века – «новый регионализм» и особый художественный мир литературы американского Юга в контексте так на-

зываемой «Южной идентичности» (Southern Identity – George B. Tindall).

Сложилось множество концепций, посвящённых идентичности и автономии Юга. Рассмотрим некоторые положения, которые интересны в

6

свете проблем мультикультурности, идентичности, процессов глобализации, отражённых в современной мировой литературе и культуре. Своеобразие развития южных штатов США определяется рядом специфических факторов, почти не характерных для индустриально развитого Севера: сильным единоличным влиянием протестантской церкви в отличие от множества конфессий на Севере, привязанностью южан к жизни на земле, в природе, в маленьких городках, особой любовью к семье, дому, к сложившимся издавна ценностям общинной жизни. Как пишет известный южный поэт Джеймс Дики, «мы чувствуем, что Юг сохраняет региональную индивидуальность так же, как и личность, и не может смешаться с остальной частью нации. Люди желают этих различий» [Tindall, 1991, p. 171]. Традиционные ценности местной и национальной культуры оказывают влияние на формирование идейного содержания и образного строя литературы.

Каждый регион обладает своеобразием, «местным колоритом», который придаёт неповторимые черты литературе и культуре в целом, определяет её тематику и особенности жанровой системы. В литературе Кольской земли приоритетной для многих писателей становится мифологема «суровый Север и равновеликий ему по силе духа человек».

Южане – «в любые времена сохраняют связь с прошлым» [Reed, 1991, p. 27]. Особенность этой связи в том, что прошлое предстает не столько в форме реальной истории, сколько в качестве знаменитой легенды о Юге, в облике «южного мифа». Именно «южный миф» придаёт эпический размах повествованию У. Фолкнера, Т. Вулфа, К. Маккаллерс, Ш.-Э. Грау, Ю. Уэлти…

Литература Европейского Севера изначально крепко связана с общерусской традицией и никогда не отходила от неё. Иное понимание взаимосвязи региональных и общеамериканских реалий существует в представлении современных писателей и культурологов США. Они полагают, что исключительно на Юге США первоначально сформировался круг тем, идей, образов, предметов, которые в дальнейшем приобрели статус национальных, таких как местный «рыцарский роман», музыкальная культура (кантри, джаз), литература «джазового века», а также автомобильные гонки и кока-кола. Американские литературоведы и культурологи, принадлежащие южной школе, не без основания свидетельствуют о том, что национальная неповторимость американской культуры связана с «южным компонентом».

Процессы глобализации ставят перед региональной южной литературой ряд вопросов, которые характерны и для национальных литератур других стран. Во-первых, сохранит ли культура Юга неповторимые черты под натиском индустриализации и урбанизации? Во-вторых, возможен ли компромисс в разрешении проблемы? Большинство современных учёных считают, что при всей консервативности Юг способен к развитию и пози-

7

тивным изменениям, однако региональные почвеннические факторы имеют более сильную позицию, чем процессы глобализации, и это проверено временем. Как пишет профессор Рубин, «индустриализация оказывает определённое давление на культуру, но старая культура Юга способна адаптироваться к современным процессам, как это происходит в Японии или России» [Rubin, 1991, p. 29]. Механизмы этой адаптации пока достаточно не изучены, однако многие исследователи делают упор на глубинные устойчивые формы самосознания и самоидентификации, не поддающиеся изменениям и тем самым сохраняющие «нечто южное в южанах, что заставляет их вести себя на южный манер» [Ibid, p. 27]. Однако существует и противоположная точка зрения, связанная с мультикультурным переосмыслением национальной литературы.

В современном глобальном и мультикультурном обществе, по мысли американского исследователя Сэмюэля Хантингтона, фундаментальные ценности теряют устойчивость. Он отмечает, что в « быстро меняющемся мире исчезают традиционные идентичности, личность переосмысляет свой собственный мир, и создаются новые источники идентичности и порядка» [Huntington, 1997, p. 97]. Возникает понятие подвижной идентичности (fluid identity), которое предполагает, что человек в течение жизни не раз меняет своё мировоззрение, свободно выбирает язык, религию, культурные предпочтения, значит, понятие идентичности в современном глобальном мире теряет чёткость и становится субъективным [Ibid, p. 117–118].

Многие культурологи, в частности М. Тлостанова соотносят идентичность с «мультикультурализмом, который, в свою очередь, является важной частью процесса пересмотра культурного и литературного канона» [Тлостанова, 2004 с. 296], а также отказа от традиционных национальных ценностей в условиях современной цивилизации. Понятие мультикультурности разработано в трудах западных исследователей – Фидлера, Кермоуда, Лаутера, Саида и предполагает на основе мультикультурных моделей переписывание национальной истории, отказ от сложившихся представлений о национальном характере, языке, литературе, а взамен концепции гибридизации, маргинальности, инаковости, феномены разнообразия и различия, свойственные цивилизации XXI века. Мультикультурализм связан с кризисом национальной и личностной идентичности, более того, в его рамках осмысляется враждебность культур по отношению друг к другу. Считается, что мультикультурализм в большей степени характерен для социо-культурной ситуации США, однако, маргинальность, утрата доминирующих ценностей – это реальность современных европейских государств и результат глобализации. Для ряда исследователей между процессами мультикультурного развития и самоидентификации нет непроницаемой стены, и, по мнению американского историка Джойс Апплби, мультикультурализм для США, например, – своеобразная модель национальной идентичности [Appleby, 1992].

8

Тем не менее, чем быстрее идёт процесс разрушения национальных культур, тем сильнее встречное движение, направленное на сохранение исконно сложившихся традиций и не только в качестве музейных экспонатов, а живых и востребованных явлений общественного развития. Очевидно, самоидентификация личности, жизнь нации и государства в целом покоится на сохранении базовых культурных ценностей. Понятие идентичности обладает объективным смыслом и устойчивостью, поскольку этническая принадлежность, ментальность, черты национального характера не зависят от выбора человека.

Заметим, что с древнейших времён именно литература играла едва ли не главную роль в осознании личностью и обществом процессов идентификации и « отражала единый и неразрывный процесс органического духовного развития нации» [Смирнов, 2008, c. 220]. Во времена раннего средневековья, в эпоху «великого переселения народов» каждый этнос в эпических поэмах создавал собственную, зачастую идеализированную модель мира, определялся с «первопредком – культурным героем» и, по словам Е.М. Мелетинского, воспевал «славное национальное прошлое» [Мелетинский, 1986, с. 79]. Разрушение литературного канона взаимосвязано с крушением привычной модели общественной жизни, кризисом духовности и дальнейшим преодолением негативных процессов, поскольку в каноне заключено и метафизическое, и побуждающее к движению начало.

Тесно взаимосвязанные явления мультикультурализма и самоидентификации во многом определяют направление в развитии современной цивилизации и находят своё отражение в художественном творчестве каждого региона большого мира. Обратим внимание и на то, что сосуществование разных культур, их творческое влияние друг на друга и взаимопроникновение известно с древнейших времён. Формы этих отношений многообразны. Они включают и прямое заимствования чужих образцов, их творческое переосмысление, а также отграничение собственного культурного пространства в ситуации диалога культур. Об этих процессах достаточно много размышляли романтики в начале XIX столетия. Роман Вальтера Скотта «Айвенго» описывает столкновение культур саксов и норманнов, их враждебность, которая была преодолена приблизительно через три столетия и ознаменовалась рождением единой английской культуры. В знаменитом сборнике стихотворений «Западно-восточный диван» Гёте не стремился подражать ни «Песне песней», ни Фирдоуси, его задача была – найти объединяющее общечеловеческое и эстетическое начало в культурах Востока и Запада. Более того, в работе «Статьи и примечания к лучшему уразумению “Западно-восточного дивана”» Гёте размышляет о том, что мировой литературный процесс сохраняет национальную идентичность каждой литературы. Он пишет: «Более всего хотел бы сочинитель вышеприведённых стихотворений, чтобы смотрели на него как на путешественника, какого похвалят, если удастся ему примениться, по внутренней склонно-

9

сти, к нравам чужой земли, усвоить себе тамошнее пользование словами, воспринять обычаи, разделить убеждения. Его извинят, если успеет он в том лишь до известной степени, если всё ещё можно будет узнавать в нём чужака по особой интонации, по непреодолимому упорству исконной неподатливой породы пришлеца» [Гёте, 1988, с. 140]. Указывая на «непреодолимое упорство и исконную неподатливость породы», Гёте выделяет в понятии национальной идентичности её метафизическую природную основу. И Вальтер Скотт, и Гёте изобразили разные модели взаимодействия культур. Универсальные законы развития, считали Гердер и Гёте, не мешают национальной (и региональной) культуре соответствовать собственным устойчивым канонам.

Что касается региональной литературы Кольского Севера, её своеобразие объясняется, во многом, благодаря взаимодействию, с одной стороны, с общерусской национальной традицией, а с другой, следованию сложившемуся с незапамятных времён «северному архетипу», который объединяет писателей разных стран.

Поэтому для понимания процессов и вектора развития местной словесности методологически важно для нас замечание М.М. Бахтина, касающееся смысла диалога культур. Он пишет: «Чужая культура только в глазах другой (выделение Бахтина) культуры раскрывает себя полнее и глубже (но не во всей полноте, потому что придут и другие культуры, которые увидят и поймут ещё больше). Один смысл раскрывает свои глубины, встретившись и соприкоснувшись с другим, чужим смыслом: между ними начинается как бы диалог, который преодолевает замкнутость и односторонность этих смыслов, этих культур. Мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она сама себе не ставила, мы ищем в ней ответы на эти наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые свои стороны, новые смысловые глубины. Без своих вопросов нельзя творчески понять ничего другого и чужого. При такой дилогической встрече двух культур они не сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет своё единство и открытую целостность, но они взаимно обогащаются» [Бахтин, 1986, с. 506–507].

10