15. Православная церковь и просвещение на Белгородчине в XVII - XVIII вв.

Важнейшим показателем уровня культурного развитие общества является грамотность населения. Хотя Белгородчина и расположена в центральном регионе страны, но в деле просвещения оставалась окраиной, к тому же удаленной от губернских центров. Сказывалось и отсутствие на её территории крупных городов, как очагов просвещения. Правительственная политика в области просвещения носила сословный характер. Каждое сословие делилось на группы. Дворянство, например, на потомственное и личное, купцы на 3 гильдии. Среди дворян преобладало домашнее образование, после которого их определяли в гимназии, военные учебные заведения а также в лицей и даже в университеты. Некоторые богатые помещики обучали наиболее способных детей своих крепостных и даже посылали за границу, чтобы иметь своих артистов, художников, композиторов для крепостных театров, а также агрономов и других специалистов для управления имениями. Остальные сословия обучали своих детей в школьных учебных заведениях. Государственные или министерские школы открывали преимущественно в уездных городах - уездные и церковно-приходские училища с небольшим числом детей. Валуйское училище открыто в 1816 г. Бирюченское - в 1820 г.; в 1857 г. в них обучалось 51 и 39 учеников. Грамотность населения оставалась низкой, особенно среди крепостного населения. В определенной мере центром просвещения является Белгород. В 1772 г. основана духовная семинария, переведенная затем в Курск, в 1843г. - духовное училище. Развитие школьного образования отставало от растущих потребностей населения. Школы не могли принять всех желающих учиться. С 1-ой половины XIX века в слободе Шебекинской хозяйничают помещики Ребиндеры, обрусевшие иноземцы. Они захватили лучшие земельные участки, увеличив владения с 4600 до 8800 десятин. В это время стала создаваться сеть специальных учебных заведений по профессиональной подготовке детей и подростков на Белгородчине. Низшие с/х школы стали открывать владельцы экономий - А.В. Ребиндер в Шебекино, В.Г. Петин в Новооскольском уезде; М.А. Перроте в Корочанском и др. В таких школах обучали детей с 13 - 14 летнего возраста, преимущественно из крестьянских семей. Школьники сочетали обучение с производственным трудом на полях и предприятиях. Они овладевали навыками земледелия, животноводства, садоводства, а также специальностями машиниста, слесаря и др. Специализация по профессиям была и в самих учебных заведениях, но были и школы определенного профиля, садоводческие например. Во время проведения полевых работ учащиеся этих заведений трудились на полях, за что получали плату. Летом рабочий день для них начинался обычно с 6 часов и продолжался до 16 - 18 ч. С двух часовым перерывом на обед. Фактически, продолжительность рабочего дня была 8 - 10 часов. Обучение специальности продолжалось 3 года. Во время полевых работ учащиеся 1-ого года получали 5 - 7 копеек в день, на последнем году обучения - 20 - 25 копеек, на хозяйском питании. Но была и более высокая плата. 60 учеников Марьинской школы в имении Ребиндеров получали за рабочий день 32 копейки, а зимой (работали до полудня) по 16 копеек. В зимнее время ученики изучали теоретические основы своей специальности и общеобразовательные предметы, трудились в мастерских. Среднемесячная зарплата составляла 6 руб., - обычная для постоянного неквалифицированного рабочего в этом имении на хоз. питании. По окончании школы около половины выпускников Ребиндеры оставляли в своём имении, устанавливая им довольно высокую плату - не менее 15 рублей в месяц. Остальных выпускников направляли в другие имения, получая за них плату, которая расходы на обучение с прибылью.

Только в течение XVI—XVII веков на территории будущей Белгородской губернии возникает 59 монастырей, в том числе такие известные, как Харьковская Святогорская мужская пустынь в честь успения пресвятой Богородицы, Хотмыжский мужской монастырь в честь иконы пресвятой Богородицы «Знамение», Глинская пустынь.

Монастыри в Белгородском крае появились одновременно с присоединением его к территории Русского государства и в период своего возникновения принадлежали к числу окраинных, сыграв заметную роль в укреплении христианства и государственной власти во вновь присоединенном обширном крае. Поэтому в XVI веке по повелению царя Феодора Иоанновича основывается Коренная пустынь (Курский уезд), Троицкий монастырь в Белгороде — по повелению Бориса Годунова.

В 1722 году были образованы систематические духовные школы, по образовательному уровню не имевшие аналогов в то время в России.[источник не указан 477 дней] К 1727 году из 46 школ, существовавших в 21 епархии, 8 приходилось на белгородскую. Белгородская школа успешно развилась в Харьковский коллегиум, который, по отзывам современников[источник не указан 477 дней], стал «одной из замечательнейших духовных школ» XVIII столетия.

К середине XVIII в. в епархии действовал 31 монастырь. Белгородская епархия граничила с киевской митрополией и епархией в пределах Киевской губернии на западе и юго-западе, на востоке в пределах Азовской губернии она соседствовала с воронежской епархией в бассейне верховьев Дона. В таком составе белгородская епархия просуществовала до последней четверти XVIII века.

Белгородская епархия по реформе 1764 г. была отнесена к третьему классу. У монастырей отобраны их вотчины, а на содержание обителей назначены штатные оклады по трем классам. Безвотчинные монастыри либо упразднялись, либо оставлялись «на своем содержании». В результате секуляризации в епархии произошло огромное сокращение числа монастырей и монашествующих. Как исключение графу П. Б. Шереметеву удалось отстоять Богородицкую Тихвинскую пустынь, вероятно лишь потому, что содержалась она сугубо «иждивением» самого графа.

6 мая 1788 Святейший правительствующий синод издал общий именной указ о разделении епархий сообразно с разделением губерний, а в 1799 году из состава епархии выделена самостоятельная Слободско-Украинская епархия с центром в Харькове (позднее переименованную в харьковскую), а Белгородская епархия переименована в Курскую и Белгородскую, но до 1833 года епархиальные учреждения и управление оставались в Белгороде.

Постановлением священного синода РПЦ от 18 июля 1995 года была восстановлена Белгородская кафедра.

16. Личность епископа Епифания Тихорского в истории Белгородчины. Харьковский коллегиум.

Биография преосвященного Епифания до поступления в Киевскую Духовную академию практически не известна. Не установлена даже точная дата, место его рождения и светское имя. По предположению исследователя истории Белгородской епархии, законоучителя Кременсугского реального училища священника Михаила Афанасьева, по происхождению епископ Епифаний малороссиянин, скорее всего уроженец Заднепровской или Польской Украины, а может даже Литвы. Его отца звали Василием, мать – Анастасией. Из близких родных известны братья: будущий наместник Белгородского Николаевского монастыря иеромонах Софоний, второй брать Григорий, племянник Михаил, обучавшийся, вероятно, в Харьковском коллегиуме.

 Преосвященный Епифаний получил образование в Киевской Духовной академии и некоторое время состоял наместником Киево-Братского Богоявленского монастыря, настоятелем которого был ректор Киевской духовной академии, архиепископ Феофан (Прокопович). После того, как осенью 1716 г. архиепископ Феофван оставил монастырь, ушел в Киево-Печерскую Лавру и Епифаний, а в 1718 г. он был назначен наместником Нежинского Благовещенского монастыря.

 Епифаний был высокообразованным человеком и обратил на себя внимание церковных властей. Его готовили на место архиепископа Черниговского, для чего 18 августа 1721 г. вызвали в Священный Синод в качестве кандидата на эту кафедру. Но это намерение не осуществилось, и 19 апреля 1722 г. состоялась архиерейская хиротония архимандрита Епифания во епископа Белгородского и Обоянского. Многие историки, писавшие о епископе Епифании, называют дату его хиротонии 9 июля 1722 г. В 1904 г. священник Михаил Афанасьев в «Курских епархиальных ведомостях» опубликовал собственноручное свидетельство самого Епифания: «В нынешнем 1722 г. апреля 19 дня, хиротонисан я Белгородской епархии епископом», а 9 июля того же года он вступил в управление епархией. Эта же дата была указана под портретом преосвященного Епифания, хранившегося вместе с другими портретами Белгородских архиереев в Троицком соборе, а потом в приемной архиерейских покоев.

 По прибытии в Белгород епископ Епифаний сразу же принялся за создание епархиальной духовной школы. Следуя постановлению Духовного Регламента от 25 января 1721 г. и Указа Петра Великого от 19 ноября 1721 г., он открыл в Белгороде при архиерейском доме вместо существовавшей до этого «цифирной школы», новое учебное заведение – славяно-российскую школу «для обучения в надежду священства детей духовного чина». Новая школа, именуемая «семинариумом» была устроена по образцу Киевской Духовной академии. Благодаря заботам преосвященного Епифания она быстро развивалась и укреплялась материально. Не довольствуясь содержанием на свою школу, положенным Духовным Регламентом, епископ Епифаний несколько раз обращался в Синод, испрашивая материальные привилегии в пользу своего училища.

 В церкви села Каплуновка Богодуховского уезда находилась чудотворная икона Божией Матери, очень почитаемая местными жителями и многочисленными паломниками. Для более полного обеспечения учебного процесса владыка решил использовать доходы Каплуновской церкви. Он обратился в Священный Синод с ходатайством : «В село Каплуновку приезжают многие люди для богомоления, поют молитвы и за пение дают деньги, а на икону кладут привесы…, а у меня в школах помощию Божией поповских детей собралось и собирается немалое число, которые начали уже и учиться, откуда можно ожидать добрые надежды, - токмо таковых детей кормить и поить нечем… И чтобы Его Императорского Величества Указом повелено было теми доходами и привесами владеть архиерейскому дому для совершения постройки и окончания школ и для честного содержания учащихся и имеющих учиться».

 Разрешение было получено. К 1726 г. в школе было уже шесть классов: фары, инфимы, грамматики, синтаксимы, пиитики и риторики. Она приобретала реальную возможность перерасти в семинарию. Для этого оставалось только открыть два новых класса – философии и богословия.

 Но события повернулись таким образом, что созданная епископом в Белгороде школа была переведена в Харьков. В Харькове размещался штаб командующего войсками в Слободской Украине генерал – фельдмаршала князя М.М. Голицына. Он и генерал –губернатор Украины генерал – майор В.Ф. Шидловский стали склонять Белгородского архиерея к тому, чтобы перевести, начавшую успешно работать, духовную школу из Белгорода в Харьков. Они обещали создать для нее в Харькове самые благоприятные условия и по-прежнему она оставалась бы в ведении Белгородского епископа. Преосвященный Епифаний согласился на перевод школы в Харьков.

 На новом месте учебное заведение стало называться Харьковским коллегиумом, так как носило всесословный характер. Разместился коллегиум на территории Покровского мужского монастыря. Настоятель монастыря одновременно был и ректором коллегиума. Для классовых занятий был отведен двухэтажный каменный дом, переданный В.Ф. Шидловским. При коллегиуме открылась библиотека, в ней насчитывалось свыше 2 тыс. книг на русском, украинском и иностранных языках. Ему была передана нижняя церковь двухэтажного Покровского храма. Многие меценаты жертвовали Харьковскому коллегиуму земельные угодья, дома, деньги. Князь М.М. Голицын пожертвовал на нужды учебного заведения одну из своих вотчин – село Песочки со всеми хуторами. Епископ Епифаний передал в ведение коллегиума три пустыни: Озерянскую, Аркадиевскую и Чугуевскую. Современники называли Харьковский коллегиум Тихорианской академией.

 Уже через год после переезда из Белгорода в Харьковском коллегиуме обучались 420 студента. Помимо тех шести классов, прибавились два новых : философский и богословский. Преподавались славянский, латинский и греческий языки. Наиболее успевавших студентов стали посылать на учебу в Германию.

 В истории Харьковского коллегиума был один эпизод, когда ему пришлось на некоторое время вернуться на Белгородчину. Случилось это, когда в Харькове вспыхнула эпидемия, и всех преподавателей и учащихся перевели в Грайворон – загородную резиденцию белгородских архиереев. Епископ Епифаний попытался утвердить через Святейший Синод такой перевод, но получил отказ, мотивированный недостаточностью материальной базы и малой известностью слободы Грайворон.

 Отсутствие в Белгороде высшего учебного заведения особенно остро сказалось после того, как 1 марта 1727 г. была образована самостоятельная Белгородская губерния. ( до этого Белгородчина входила в состав Курской губернии). Первым белгородским губернатором стал Юрий Юрьевич Трубецкой.

 К тому времени каменная соборная колокольня главного храма епархии накренилась на бок и грозила падением. С нее даже сняли колокола и часы. Находившейся рядом архиерейский дом тоже требовал капитального ремонта. Епископ Епифаний вел переписку со Священным Синодом в надежде получить казенные деньги на обновление кафедрального собора и архиерейского дома.

Церковное строительство, хоть и с трудностями, шло по всей епархии.

 От имени Белгородской епархии епископ Епифаний участвовал в погребении Императора Петра I, дважды приглашался на заседания Священного Синода и присутствовал при коронации Императора Петра II.

 При рассмотрении бракоразводных дел в то время даже прелюбодеяние не всегда было достаточной причиной к разводу.

 О высоких духовно-нравственных принципах владыки Епифания говорит тот случай, когда он не остановился даже перед тем, чтобы закрыть женский монастырь за недостойное поведение молодых монахинь. Он распорядился перевести монахинь в Хотмыжский Покровский монастырь, находившийся на дальнем расстоянии от мирских дворов, а церковь, при которой жили монахини упразднить. Всю утварь и колокола епископ Епифаний повелел передать в другие храмы, находившиеся в слободе Борисовке.

 Графиня Шереметева обратилась в Священный Синод с ходотайством оставить церковную утварь и колокола на прежнем месте, а вместо выселенных монахинь собрать других, которые станут жить в монастыре и совершать поминовения прародителей и родителей, а также всех других родственников из рода Шереметевых. Синод признал доводы графини убедительными и вынес решение сохранить покои монахинь, оставив там только «древних и многолетних» монахинь. Церковь не упразднять и никакой утвари из нее не брать.

 Ревностно заботясь о просвещении и духовно-нравственном совершенствовании паствы, епископ Епифаний протестовал против вторжения светских чиновников в сферу деятельности церкви. Однажды он подал в Синод жалобу на то, что в Белгороде и других городах офицеры и солдаты останавливаются на постой в домах духовенства. Из-за этого детям церковнослужителей, приехавшим в Белгород учиться в школе при архиерейском доме, бывают затруднения в найме квартир и в «учении помешательство». Святейший Синод запретил офицерам и солдатам останавливаться на постой в домах духовенства.

12 апреля 1722 г. в России был издан Высочайший Указ, согласно которому брачные и «любодейные» дела были изъяты из духовного ведомства и переданы на рассмотрение светских властей. Епископ Епифаний считал этот указ ошибочным и добивался через Святейший Синод его отмены. Но в этом вопросе Белгородский архиерей не получил поддержки.

Епископ Епифаний оставил о себе память в родном крае и как энергичный епархиальный администратор. Будучи сам человеком образованным, он хотел, чтобы и духовенство его епархии было тоже грамотным и начитанным. Со времени управления Белгородской епархией епископом Епифанием стала входить практика более независимого назначения в приходы достойных пастырей.

 В эти годы на территории Белгородский епархии проживали раскольники – старообрядцы. 16 июля 1722 г. на конференции Святейшего Синода и Сената было принято решение «О взыскании и исправлении раскольников». В Белгородской епархии проживало только 9 старообрядцев, один из них обратился в православие.

В 1728 г. командование квартировавших в городах курско-белгородского края полков настаивало на том, чтобы православные священники хоронили умерших офицеров католического, лютеранского и кальвинистского вероисповедания около православных храмов с отпеванием по обрядам Православной Церкви Священники, на основании церковных правил, отказывались это делать. Преосвященный Епифаний считал их действия правильными. Ему приходилось отражать нападки, защищаясь от клеветы и несправедливых доносов. Например, игумен Сумского Успенского монастыря Ефрем жаловался Синоду на то, что будто бы епископ притесняет его, преследуя какие-то корыстные цели. Началось следствие и выяснилось, что доносчик сам оказался не чист на руку, и , стараясь избежать ответственности, хотел оклеветать епископа. Преосвященного Епифания Синод оправдал, а Ефрем умер, не дождавшись окончания следствия. Второй донос Святейший Синод от белгородского провинциал – инквизитора Игнатия Курапова носил политический оттенок. Инквизитор обвинял епископа в «сокрытии государственной измены».

 В феврале 1724 г. в г. Сумы была ярмарка. Вечером в квартире майора Крецмара собралась группа людей. После ужина сели играть в карты. Братья Кондратьевы, из которых Василий «был весьма пьян», а Михаил «шумен» играли в кости. Василий проиграл Михаилу 700 руб., заподозрил брата в нечестной игре и обозвал «изменником». Хозяин квартиры выдворил пьяного Василия из избы. На другой день братья Кондратьевы помирились. Вся эта история стала известны начальнику провинциал - инквизитору Курапову. Он доложил об этом епископу Епифанию, Курапову показалось, что владыка не обратил внимания на важность происшедшего. Курапов написал донос в Синод, Епифаний оправдывался перед Святейшим Синодом и Малороссийской коллегией. Расследование не выявило за братьями Кондратьевыми никакой государственной измены. Следовательно, и укрывать епископу Епифанию было нечего. За клевету инквизитор был лишен иеродиаконства и монашества, по приговору Сената его наказали плетьми и сослали на 10 лет на каторжные работы. А вскоре был ликвидирован и сам институт инквизиторов.

 Скончался преосвященный Епифаний от водянки 2 июля 1731 г. В книге А.М. Дренякина «Белгород с уездом» сообщается, что он похоронен в городе Нежине, где до назначения в Белгород был архимандритом Благовещенского монастыря. В «Курских епархиальных ведомостях» за 1904 г. опубликованы архивные документы, в которых сообщается, что епископ Епифаний был похоронен в Белгороде.

 Незадолго до своей кончины епископ подготовил прошение в Священный Синод о назначении ему приемника. Епископ Епифаний предлагал на выбор две кандидатуры: архимандрита Ипатьевского монастыря Платона и архимандрита Белгородского Николаевского монастыря Никодима. Но в Синоде для управления Белгородско-Обоянской епархией выбрали архимандрита Саввино-Сторожевской обители – Досифея.