Учебный год 2023 г. / Документ Microsoft Office Word-1

Думается, что если бы проблема состояла именно в этом - в отсутст­вии у народных заседателей юридических знаний, то в современной России решить её не составляло бы никакого труда: значительная часть корпуса народных заседателей может сегодня быть сформирована из числа лиц, имеющих диплом о высшем юридическом образовании. В условиях изобилия коммерческих юридических вузов, профессия юри­ста (в её формальном выражении) становится почти массовой. Если немного утрировать сказанное, то можно и вовсе предположить, что в условиях этой массовости какая-то часть народных заседателей может быть сформирована из начинающих либо, напротив, пожилых практи­кующих адвокатов, которые при довольно жёсткой конкуренции на рынке правовых услуг остались не у дел и вполне могли бы предпо­честь вознаграждение народного заседателя своим проблематичным и нерегулярным гонорарам.

Однако очевидно, что проблема совсем не в этом. Народный заседа­тель пришёл в процесс совсем не для того, чтобы сравняться с судьёй-профессионалом. И не только потому, что это, в принципе, невозможно,

___________

¹ Это справедливо осуждено в литературе (См.: Колоколов Н. Указ, статья) по тому мотиву, что для судейской работы мало одних лишь юридических знаний.

² В 1990-1994 годах автор был избран народным заседателем Самарского областного суда, как и ещё некоторые его коллеги-преподаватели.

а главным образом, потому, что он в суде - представитель общества, причём принципиально такой его представитель, для которого юрис­пруденция профессией не является. Другого смысла в участии народных заседателей в правосудии нет и быть не может.

Равенство в правах судьи и народных заседателей означает равный "вес" их голосов в решении вопросов факта и права. Но народный засе­датель пришёл в процесс для решения другой, нежели у судьи-профессионала задачи: внести в этот процесс не профессиональное, а житейское понимание исследуемых в суде проблем. Вопросы права, помимо юридического, всегда имеют общечеловеческое содержание, понятное любому разумному человеку, ибо правосудие лишь тогда яв­ляется таковым, когда оно понятно любому психически здоровому и умственно развитому человеку¹. Судья-профессионал способен разъ­яснить народному заседателю любую правовую тонкость, если это по­требуется, он в процессе, где участвуют представители народа, именно для того, чтобы сделать непонятное понятным.

Недопустима и другая крайность, известная российскому уголовно­му процессу в первые послереволюционные годы, когда постоянный судья имел совещательный голос в коллегии, а народные заседатели -решающий². Этот подход революционных властей имел выраженный политический характер, связанный всё с той же ленинской формулой: "нам надо судить самим". С точки зрения юридической логики он вы­глядит абсурдным, и как любая искусственная конструкция не мог су­ществовать долго. На уровне закона от неё быстро отказались, уравняв "вес" голосов судей и народных заседателей. Однако ирония истории проявилась в том, что постепенно решающие голоса народных заседа­телей фактически превратились в совещательные, хотя закон такого и не предусматривал.

Таким образом, в судейской коллегии, организованной по типу "суда шеффенов", судья-профессионал и народный заседатель, обла­дающие равными правами, выполняют всё же неодинаковые социаль-

___________

¹ Прав Н.А.Колоколов, отмечающий, что "судебное разбирательство -не научная конференция. Постановленное судом решение должно быть доступ­ным для понимания не только узкого круга специалистов, но и не вызывать сомнений у большинства населения. Иначе доверие народа к суду просто исчез­нет" (Колоколов Н. Указ, статья. С.8).

ные функции. От людей нельзя требовать невозможного, да в этом и нет необходимости.

Народный заседатель в уголовном процессе участвует для решения четырёх вполне посильных для него задач:

Во-первых, придать правосудию достойный вид торжественного ри­туала¹, ибо форма в уголовном процессе - это неотъемлемая часть со­держания, и представший перед судом человек должен осознавать, что судит его не чиновник, а государство и общество.

Во-вторых, самим фактом своего присутствия "уберечь" судью и секретаря судебного заседания от понятных любому нормальному человеку злоупотреблений и небрежности: попыток не дать слово тому, кто на него имеет право, наводящими вопросами склонить к даче же­лаемых показаний, записать в протокол судебного заседания противо­положное от того, что говорилось и делалось в зале суда на самом деле, проявить очевидную тенденциозность к стороне обвинения или защиты и т.д.² Официальное присутствие постороннего человека всегда дисцип­линирует. Имея в процессе такого "свидетеля", не всякий судья рискнёт на откровенные процессуальные нарушения.

В-третьих, предложить профессиональному судье собственное, об­щесоциальное, житейское толкование исследуемого события, высказать неюридические аргументы в пользу той или иной его оценки. Здесь счи­таем уместным напомнить о необходимости приближения государст­венного интереса справедливого правосудия по конкретному делу к социальному интересу конкретного народного заседателя: врач не будет равнодушен к судьбе другого врача, добросовестный родитель подростка скорее всего заинтересуется судьбой подростка-подсудимого, лучше других поймёт другого родителя, предприниматель лучше, чем

___________

¹ В литературе верно отмечается, что при всех недостатках нынешних и прошлых народных заседателей устранение их из процесса привело к утрате судом солидности и воцарению пресловутой "скороговорки" (См.: Колоколов Н. Указ, статья. С.9).

² Такого рода "допусков", понятных любому здравомыслящему человеку, в судебной практике предостаточно. Так, по делу Колесина, дошедшему до Военной коллегии Верховного Суда РФ, мать убитого, желавшая участво­вать в деле, не была допущена в судебное заседание в качестве потерпевшей, тогда как в этом качестве в деле участвовала женщина, находившаяся (с её слов) в фактических брачных отношениях с убитым (См.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2000 года // Рос. юстиция. 2001. №1. С.13-14.) Такие нарушения уголовно-процессуального закона вполне доступны воспри­ятию непрофессионала.

профессиональный юрист, знает, в каких правовых условиях функцио­нирует мелкий бизнес в сегодняшней России, и т.д.

В-четвёртых, зародить разумные сомнения в виновности подсудимо­го при наличии к этому оснований, понятных с позиций обыденного сознания и присущей ему житейской логики и здравого смысла.

Бессмысленно требовать от народного заседателя юридической мо­тивированности его позиции по делу, в том числе и при изложении осо­бого мнения. Не решает проблемы и юридически грамотное оформле­ние его особого мнения юристом-профессионалом. Сомнения народно­го заседателя должны иметь житейскую основу, а вышестоящий суд (коллегия профессионалов), проверяя законность и обоснованность приговора, сможет оценить степень разумности этих сомнений.

Оценивая сказанное, подчеркнём, что в реформировании института народных заседателей важно избежать двух крайностей: проводить прямые параллели с присяжными (принимающих самостоятельное ре­шение в составе отдельной от судьи большой коллегии) и требовать от народных заседателей того же, чего и от профессионального судьи (высокого уровня юридических знаний, способности излагать правовые основания своих суждений).