Геополитика.-7

народы на «две стороны: молот и наковальню, народ – вожак и народ – слуга

… более сильный народ подчиняет себе более слабый … и как бы ведет его за собой, защищает его извне, а сам занимается эксплуатацией более слабого народа» (Там же, с. 692).

С проблемой господства одних государств над другими связана поднятая Ф. Ратцелем проблема высококультурных и малокультурных народов. Естественно предположить, что симпатии его самого находились на стороне высококультурных народов, на чей счет он относил массу достоинств. Например, Ф. Ратцель напрямую связывал степень культуры с численностью народа и площадью, им занимаемой – чем выше культура, тем больше численность такого народа и его территория. «Высшая культура, -

писал Ф. Ратцель, - обладает ясно выраженным тяготением к более плодородной почве, а так как она сообщает носителям ее все средства к захвату и использованию земли, как в экономическом, так точно и в политическом отношениях, то здесь оба источника силы соединяются в один мощный поток, которому полукультура не в состоянии поставить на пути препон» Там же, т. 2, с. 691). По его мнению , для государств высококультурных народов характерны

округлые формы, продолженные во все стороны до своих естественных, природных границ

четко фиксированные стабильные границы

учреждения, цель которых защитить граждан и служить им «на пользу их телесному и духовному благосостоянию

развитые пути сообщения

военные и морские силы

Ф. Ратцель считал допустимым для высококультурных народов агрессию, завоевание. «Если народу вследствие его исторического развития, -

писал он, - досталась не очень удобная земля, он может доказать свое высшее призвание уже одним тем, что изменит свое географическое положение: при этом он уравнивает внутреннюю обособленность, исправляет внешние

61

границы, увеличивает занимаемое пространство путем завоеваний, создает колонии даже в отдаленных местах» (Там же).

Иная картина представала перед взором читателя, когда Ф. Ратцель характеризовал малокультурные народы, как инертные, лишенные цивилизаторской инициативы: « Государства отсталых народов слабы, в них нет учреждений, отмеченных в государствах высококультурных народов, нет даже четко определенных границ». Как правило, считал Ф. Ратцель, контакты высококультурных народов с малокультурными закономерно заканчивались подчинением последних.

2. 1. 1. 5. Ф. Ратцель о пространстве

Пространство является одним из основных понятий геополитики.

Главная задача любой геополитической концепции – структурирование

пространства для обеспечения жизни и безопасности народов и государств. Эта проблема оказалась в поле зрения Ф. Ратцеля, считавшего, что «вопрос о пространстве имеет существенное значение при всяком развитии жизни», так как стремление человечества «захватывать и удерживать за собой больше пространства оказывается одной из самых важных исторических сил» Там же, т. 2, с. 659). Он считал, что для каждого крупного исторического события необходимой предпосылкой «является понимание значения пространства» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № IIIIV, с. 48). Нельзя не согласиться с утверждением Ф. Ратцеля, что «каждый исторический период имеет свой масштаб пространства». Так, в древнем мире статус «мировых», «великих» держав имели Вавилон, Ассирия, Персия, Египет. Однако пространство ими контролируемое и империи последующего времени отличаются друг от друга на несколько порядков. Например, площадь Вавилонского государства не превышала 130 тыс. кв. км, Египта - 30 тыс. кв. км; площадь Римского государства в 1 в. н.э. составляла 3,3 млн. кв. км, Монгольское государство в XIII в. имело 11 млн. кв. км, Российская империя в

62

конце XIX в. имела 23 млн. кв. км, Британская империя – 31 млн. кв. км (Ф. Ратцель. Земля и жизнь, т. 2, с. 660). На основании приведенных данных Ф. Ратцель пришел к выводу, что тенденция к расширению пространства составляет особенность новейшей истории, а статус великой державы может иметь только та, «которая с полною мощью выступает во всех частях земли и,

особенно, во всех тех местах ее, которые имеют решающее значение» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 43). Ф. Ратцель признавал такой статус среди современных ему государств только за Британской империей. Даже огромные пространства Российской империи не делали ее в глазах немецкого ученого великой державой, и статус этот она могла получить только тогда, писал он, «когда обеспечит себе доступ к Индийскому океану и такой же непосредственный доступ к Атлантическому, какой имеет уже к Великому (Тихому океану - Л. К.), так как только океаны открывают пути к распространению влияния на западные и южные полушария» (Там же, с. 43 – 44).

Ф. Ратцель разделил все государства на три группы в зависимости от занимаемого ими пространства: 1) «континентальные» государства (5 млн. кв. км и больше); 2) средние (от 5 до 0,2 млн. кв. км); 3) малые (менее 200 тыс. кв. км). Такое деление представлялось ему обоснованным, и он полагал, что и большие, и малые пространства имеют свои плюсы и минусы. Положительные

черты больших пространств:

«Обширные пространства, - писал Ф. Ратцель,- сообщают населению больше широты во взглядах и предприимчивости» (Ф. Ратцель. Земля и жизнь, т. 2, с. 661), «окрыляют человеческий дух» и «побуждают к смелому расширению». В силу этого, считал он, «пространство само по себе является уже политической силой, а не только носителем политической силы»(Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с.

48).

По мнению Ф. Ратцеля, пространственный рост государства улучшает его географическое положение и действует «укрепляющим образом

63

на связность целого подобно тому, как это совершилось в России благодаря тому, что она раздвинулась до Черного моря, или Соединенные Штаты Америки, благодаря проникновению к Великому океану».

В более широких пространствах уменьшаются национальные различия и предубеждения, а, следовательно, нет почвы для развития национализма.

На обширных пространствах могут существовать, быть естественными и необходимыми различные формы правления, например,

самодержавная монархия в России в конце XIX – начале XX вв. и

демократическая республика в США.

Государство, располагающее большой территорией, может легче выдержать иностранное вторжение.

Ратцель выделял и отрицательные черты обширных пространств.

Они выражались в следующем:

Широкие пространства государства удаляют его народ (народы) от контактов и разнообразного обмена с соседними народами, приводят к изоляции.

На широких пространствах, писал Ф. Ратцель, «культура,

принужденная здесь так широко разбрасывать свои дары, по необходимости

бедна и однообразна. Рядом с насаждениями высокой культуры – девственная

первобытность».

Хозяйственное освоение обширных территорий, как правило,

ведется хищническим образом: захватываются лучшие места, почва истощается.

Но во все времена наряду с большими государствами существовали малые, которые также оказывали влияние на окружающие их страны и народы.

Ф. Ратцель считал, что исторический процесс в малых пространствах осуществляется быстрее, следовательно, быстрее наступает зрелость, что само по себе может стать импульсом к более быстрому развитию больших пространств, расположенных по соседству. Малые пространства могут стать

64

гарантией выживания и сохранения самобытности малочисленных народов. Наряду с этим положительные моменты могут перейти в свою противоположность. Например, рано наступившая «старость» может сопровождаться «полным исчезновением политического значения, что становится и историческим исчезновением». На небольших пространствах может быть очень высокой плотность населения, и «все беды перенаселения выступают здесь очень резко, и главная из таких бед – уменьшение ценности человеческой жизни, ведущее ко всякого рода истреблениям» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 55).

Однако сколь бы ни было велико значение пространства вообще, но «историческое значение страны, - считал Ф. Ратцель, - создается не просто определенным количеством квадратных миль: лишь при заселении их тем или иным народом получает она это значение». Но и абсолютные данные численности населения любой страны не могут дать истинной картины состояния ее значимости. Такое представление дает плотность населения. Причем чем ниже плотность населения, утверждал Ф. Ратцель, тем моложе страна. Характеризуя с этой точки зрения европейские страны, он писал: «Средиземноморские страны, соответственно всей их природе, скорее заселились и раньше состарились, чем болотистые северные страны. И последние тоже дольше сохраняли свою молодость на востоке, между тем как запад является более старым…» Что касается России, то немецкий ученый представлял ее как «единственный в Европе тип обширного, подобно неевропейским странам, государства с молодой культурой» (Ф. Ратцель. Земля и жизнь, т. 2, с. 663, 664).

Ф. Ратцель сформулировал семь законов пространственного роста

государств:

Пространство какого – либо государства увеличивается по мере развития культуры народа (народов), в нем проживающих.

65

Пространственный рост государства сопровождается также другими проявлениями, а именно: активностью в сфере идеологии, производства, торговли и в других сферах.

Пространственный рост государства осуществляется за счет поглощения государств с меньшей территорией.

Граница является частью государственного организма и может быть доказательством или его силы, или его слабости.

Проводя пространственную экспансию, государство стремится вовлечь в свою орбиту районы, богатые ресурсами, побережья, бассейны рек.

Первоначальный толчок к территориальной экспансии и увеличению пространства государство получает извне.

Общая тенденция поглощения более слабых наций стимулирует сама себя, постоянно подталкивая к еще большему территориальному увеличению.

2.1. 1. 6. Ф. Ратцель о географическом положении, инфраструктуре и

информации

В круг проблем, поднятых Ф. Ратцелем впервые, вошли проблемы, вынесенные в заголовок данного раздела. Немецкий ученый дал такое определение географическому положению: «Географическое положение является неизменяемым свойством данной территории», «…определяет почву, климат, границы, протяжение страны», «означает вместе с тем и п р и н а д л е ж н о с т ь (выделено Ф. Ратцелем – Л. К.) к определенному месту земного шара, к определенному расовому, религиозному или просто культурному кругу» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV,

с. 21). Ф. Ратцель считал, что указания относительно географического положения, следовательно, носят классификационный характер, например, Германия принадлежит к странам восточного полушария, умеренного пояса, Европы, к странам срединной Европы и т. д. Каждое такое указание сразу же

66

сообщало массу свойств, присущих данной стране, и при каждом новом указании картина страны и ее положения вырисовывалась все яснее. Важно,

чтобы классификационные указания давались в естественной последовательности от более широкого значения к более узкому значению.

Такой прием впоследствии использует С. Хантингтон для определения цивилизационной идентичности в своей концепции «столкновения цивилизаций».

Однако положение страны не сводится только к характеристикам географического свойства. Положение любой страны имеет политическую ценность. И изначально определяется тем, является ли оно самостоятельным

или зависимым. Вообще качественные характеристики положения, по мнению Ф. Ратцеля, являются более важными, чем просто величина или пространственное протяжение, так как «важность страны может в большей степени определяться ее положением, чем величиной». Для Ф. Ратцеля было очевидно, что статус мировой державы Великобритания приобрела благодаря

«пространству одних и счастливому положению других своих владений». Такое же благоприятное соединение он видел в величине и положении Соединенных Штатов Америки. Совершенно иную картину складывалась в России: «Россия же, - писал Ф. Ратцель, - наоборот, по сравнению со своим пространством,

имеет мало выгодное положение, так как с запада и с юга граничит с закрытыми морями» (Там же, с. 24).

Качественные характеристики положения Ф. Ратцель определял как

краевое или внутреннее положение в ойкумене (ойкумена – греч. -

населенная земля, земля человека). Например, невыгодное положение государства на краю ойкумены, особенно по соседству с громадным необитаемым пространством полярных областей у южных и северных полюсов,

имело то преимущество, что было недоступно для нападения. В некоторых же случаях оно могло стать тем тылом, который позволял осуществлять продвижение в других направлениях. В связи с этим Ф. Ратцель считал сильнейшей стороной России примыкание к необитаемым полярным областям

67

северного полюса, которые позволяли ей «безбоязненно и неуклонно двигаться к югу». Оценивая положение Сибири в составе российского государства, Ф.

Ратцель не сомневался, что она всегда будет населена очень редко, и густо заселенной может оказаться не более 1/5 всей ее территории, «но и самые плохие из этих областей всегда будут иметь политическое значение» (Там же, с.

31).

Особо Ф. Ратцель выделял центральное положение, которое, по его мнению, имеет громадное и торговое, и политическое значение: «Самые чистые расы, наиболее оригинальное культурное развитие – все это идет из центра».

Эта только лишь обозначенная Ф. Ратцелем проблема найдет свое дальнейшее развитие в геополитических концепциях Дж. Х. Маккиндера (Великобритания)

и Н. Спайкмена (США).

При рассмотрении вопроса о положении страны Ф. Ратцель поднял проблему соседства стран по отношению друг к другу и выделил несколько вариантов:

1) одностороннее соседство, например, Португалия граничит только с

одной Испанией. У большинства государств одностороннее соседство с каким – либо другим государством сопровождается, как правило, соседством с морем, с

другой стороны.

2) переходом между простым и двойным соседством является соприкосновение с одним и тем же государством с двух сторон. Например,

Канада граничит с США на юге и северо – западе (Аляска).

3) многостороннее соседство – наиболее часто встречающийся случай,

когда страна окружена тремя или большим числом государств, причем более важным, считал Ратцель, является не число этих государств, а то, как они расположены. Ратцель писал, что при многостороннем соседстве государства связываются в определенные политические ряды, формируемые «историей и политическими интересами». Во всяком политическом ряду наибольшую политическую ценность имеет страна, лежащая ближе всего к цели. При таком подходе для Ф. Ратцеля было оправданным и естественным для России в ее

68

стремлении к Индии и теплому Индийскому океану утвердиться в Бухаре и Афганистане, а в стремлении России к Босфору образовали единый политический ряд Румыния, Болгария и Франция.

Что касается инфраструктуры и информации в обеспечении

безопасности государства, то следует иметь в виду, что таких терминов сам Ратцель не употреблял, хотя по существу писал именно о них и писал раньше других авторов. (Инфраструктура – лат. infra – под + структура – взаиморасположение и связь составных частей чего – либо, строение -

составные части общего устройства экономической или политической жизни, носящие подчиненный, вспомогательный характер и обеспечивающие нормальную деятельность экономической и политической системы в целом, например, в экономическую инфраструктуру входят транспорт и связь, образование и профессиональное обучение, жилье и коммунальное хозяйство). Ф. Ратцель отмечал прямую зависимость между экономическим фундаментом, создаваемым первоначально торговыми отношениями, затем развитием путей сообщения, особенно железных дорог, и политическим влиянием. Он писал: «Государство, вступившее в период здорового роста, идет уже само навстречу интересам обмена систематическим устройством путей сообщения. Сеть дорог

– необходимая составная часть государственного существования» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, №. III – IV, с. 64). В этой же работе Ф. Ратцель писал: «Пути сообщения – эти орудия в борьбе над пространством, всегда упоминаются в хвалебных отзывах о великих властителях, бывших вместе с тем и строителями дорог, каналов, мостов» (Там же, с. 48). Развитие путей сообщения определяют не только экономические, но и военные потребности. «Так, - писал Ф. Ратцель, - уже великолепные дороги иранских и древнеамериканских государств имели больше политическое, чем хозяйственное значение. В Малой Азии римская сеть путей также была создана для удовлетворения военных потребностей». Именно военные запросы поощряют создание «стратегических дорог», в том числе железных дорог. Ф. Ратцель вывел закон прогрессивного перехода от меньших к большим

69

пространствам, закон, которому подчинены также и путевые линии. Этот

закон выражал себя в:

1.увеличении числа дорог

2.росте длины дорог

3.прокладывании дорог в направлении кратчайшего соединения

4.перенесение сообщений из случайно выбранных проходных областей в наиболее подходящие по природе

5.росте услуг отношений в овладении массами и пространством,

частичным следствием чего является

6.переход все большей части крупных отношений с суши на воду (Там же, с. 66).

Ф. Ратцель писал также о большом политическом значении информации, о «правильном обмене известий» и их своевременной передаче от центра к периферии и наоборот. Он считал, что даже первобытные народы Африки понимали всю значимость информации и создали для этого такие средства и пути «передачи известий», которые и «теперь повергают в изумление каждого европейского наблюдателя». Ратцель отмечал также развитую почтовую службу в древнем Китае, где на протяжении многих веков существовала почта посыльных и курьеров с десятком тысяч станций, и даже при отсутствии железных дорог обеспечивалась связь.

2. 1. 2. Геополитические взгляды Р. Челлена

Юхан Рудольф Челлен родился в июне 1864 г. в семье сельского священника. В 16 лет он поступил учиться в университет в г. Упсале, а через десять лет в возрасте 26 лет получил ученую степень доктора наук. В

студенческие годы он пел в хоре студентов университета Упсалы «Слуги Орфея». В 1894 г. этот хор совершил поездку по России, где, в частности,

выступал при дворе российского императора Александра III. Его музыкальная подготовка, широкие художественные и культурные интересы привели к тому,

70