Геополитика.-6

выводу, что тенденция к расширению пространства составляет особенность новейшей истории, а статус великой державы может иметь только та, «которая с полною мощью выступает во всех частях земли и, особенно, во всех тех местах ее, которые имеют решающее значение» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 43). Ф. Ратцель признавал такой статус среди современных ему государств только за Британской империей. Даже огромные пространства Российской империи не делали ее в глазах немецкого ученого великой державой, и статус этот она могла получить только тогда, писал он, «когда обеспечит себе доступ к Индийскому океану и такой же непосредственный доступ к Атлантическому, какой имеет уже к Великому (Тихому океану - Л. К.), так как только океаны открывают пути к распространению влияния на западные и южные полушария» (Там же, с. 43 – 44).

Ф. Ратцель разделил все государства на три группы в зависимости от занимаемого ими пространства: 1) «континентальные» государства (5 млн. кв. км и больше); 2) средние (от 5 до 0,2 млн. кв. км); 3) малые (менее 200 тыс. кв. км). Такое деление представлялось ему обоснованным, и он полагал, что и большие, и малые пространства имеют свои плюсы и минусы. Положительные черты больших

пространств:

«Обширные пространства,-писал Ф. Ратцель, - сообщают населению больше широты во взглядах и предприимчивости» (Ф. Ратцель. Земля и жизнь, т. 2, с. 661), «окрыляют человеческий дух» и «побуждают к смелому расширению». В силу этого, считал он, «пространство само по себе является уже политической силой, а не только носителем политической силы» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 48).

По мнению Ф. Ратцеля, пространственный рост государства улучшает его географическое положение и действует «укрепляющим

71

образом на связность целого подобно тому, как это совершилось в России благодаря тому, что она раздвинулась до Черного моря, или Соединенные Штаты Америки, благодаря проникновению к Великому океану».

В более широких пространствах уменьшаются национальные различия и предубеждения, а, следовательно, нет почвы для развития национализма.

На обширных пространствах могут существовать, быть естественными и необходимыми различные формы правления, например, самодержавная монархия в России в конце XIX – начале XX вв. и демократическая республика в США.

Государство, располагающее большой территорией, может легче выдержать иностранное вторжение.

Ратцель выделял и отрицательные черты обширных пространств. Они выражались в следующем:

Широкие пространства государства удаляют его народ (народы) от контактов и разнообразного обмена с соседними народами, приводят к изоляции.

На широких пространствах, писал Ф. Ратцель, «культура, принужденная здесь так широко разбрасывать свои дары, по необходимости бедна и однообразна. Рядом с насаждениями высокой культуры – девственная первобытность».

Хозяйственное освоение обширных территорий, как правило, ведется хищническим образом: захватываются лучшие места, почва истощается.

Но во все времена наряду с большими государствами существовали малые, которые также оказывали влияние на окружающие их страны и народы. Ф. Ратцель считал, что исторический процесс в малых пространствах осуществляется быстрее, следовательно, быстрее наступает зрелость, что само по себе может стать импульсом к

72

более быстрому развитию больших пространств, расположенных по соседству. Малые пространства могут стать гарантией выживания и сохранения самобытности малочисленных народов. Наряду с этим положительные моменты могут перейти в свою противоположность. Например, рано наступившая «старость» может сопровождаться «полным исчезновением политического значения, что становится и историческим исчезновением». На небольших пространствах может быть очень высокой плотность населения, и «все беды перенаселения выступают здесь очень резко, и главная из таких бед – уменьшение ценности человеческой жизни, ведущее ко всякого рода истреблениям» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 55).

Однако сколь бы ни было велико значение пространства вообще, но «историческое значение страны, - считал Ф. Ратцель, - создается не просто определенным количеством квадратных миль: лишь при заселении их тем или иным народом получает она это значение». Но и абсолютные данные численности населения любой страны не могут дать истинной картины состояния ее значимости. Такое представление дает плотность населения. Причем чем ниже плотность населения, утверждал Ф. Ратцель, тем моложе страна. Характеризуя с этой точки зрения европейские страны, он писал: «Средиземноморские страны, соответственно всей их природе, скорее заселились и раньше состарились, чем болотистые северные страны. И последние тоже дольше сохраняли свою молодость на востоке, между тем как запад является более старым…» Что касается России, то немецкий ученый представлял ее как «единственный в Европе тип обширного, подобно неевропейским странам, государства с молодой культурой» (Ф. Ратцель. Земля и жизнь, т. 2, с. 663, 664).

Ф. Ратцель сформулировал семь законов пространственного

роста государств:

73

Пространство какого – либо государства увеличивается по мере развития культуры народа (народов), в нем проживающих.

Пространственный рост государства сопровождается также другими проявлениями, а именно: активностью в сфере идеологии, производства, торговли и в других сферах.

Пространственный рост государства осуществляется за счет поглощения государств с меньшей территорией.

Граница является частью государственного организма и может быть доказательством или его силы, или его слабости.

Проводя пространственную экспансию, государство стремится вовлечь в свою орбиту районы, богатые ресурсами, побережья, бассейны рек.

Первоначальный толчок к территориальной экспансии и увеличению пространства государство получает извне.

Общая тенденция поглощения более слабых наций стимулирует сама себя, постоянно подталкивая к еще большему территориальному увеличению.

2.1. 1. 6. Ф. Ратцель о географическом положении, инфраструктуре и информации

В круг проблем, поднятых Ф. Ратцелем впервые, вошли проблемы, вынесенные в заголовок данного раздела. Немецкий ученый дал такое определение географическому положению: «Географическое положение является неизменяемым свойством данной территории», «…определяет почву, климат, границы, протяжение страны», «означает вместе с тем и п р и н а д л е ж н о с т ь (выделено Ф. Ратцелем – Л. К.) к определенному месту земного шара, к определенному расовому, религиозному или просто культурному кругу» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, № III – IV, с. 21). Ф.

74

Ратцель считал, что указания относительно географического положения, следовательно, носят классификационный характер, например, Германия принадлежит к странам восточного полушария, умеренного пояса, Европы, к странам срединной Европы и т. д. Каждое такое указание сразу же сообщало массу свойств, присущих данной стране, и при каждом новом указании картина страны и ее положения вырисовывалась все яснее. Важно, чтобы классификационные указания давались в естественной последовательности от более широкого значения к более узкому значению. Такой прием впоследствии использует С. Хантингтон для определения цивилизационной идентичности в своей концепции «столкновения цивилизаций».

Однако положение страны не сводится только к характеристикам географического свойства. Положение любой страны имеет политическую ценность, и изначально определяется тем, является ли оно самостоятельным или зависимым. Вообще качественные характеристики положения, по мнению Ф. Ратцеля, являются более важными, чем просто величина или пространственное протяжение, так как «важность страны может в большей степени определяться ее положением, чем величиной». Для Ф. Ратцеля было очевидно, что статус мировой державы Великобритания приобрела благодаря «пространству одних и счастливому положению других своих владений». Такое же благоприятное соединение он видел в величине и положении Соединенных Штатов Америки. Совершенно иную картину складывалась в России: «Россия же, - писал Ф. Ратцель, - наоборот, по сравнению со своим пространством, имеет мало выгодное положение, так как с запада и с юга граничит с закрытыми морями» (Там же, с. 24).

Качественные характеристики положения Ф. Ратцель определял как краевое или внутреннее положение в ойкумене (ойкумена – греч. - населенная земля, земля человека). Например, невыгодное положение государства на краю ойкумены, особенно по соседству с громадным

75

необитаемым пространством полярных областей у южных и северных полюсов, имело то преимущество, что было недоступно для нападения. В некоторых же случаях оно могло стать тем тылом, который позволял осуществлять продвижение в других направлениях. В связи с этим Ф. Ратцель считал сильнейшей стороной России примыкание к необитаемым полярным областям северного полюса, которые позволяли ей «безбоязненно и неуклонно двигаться к югу». Оценивая положение Сибири в составе российского государства, Ф. Ратцель не сомневался, что она всегда будет населена очень редко, и густо заселенной может оказаться не более 1/5 всей ее территории, «но и самые плохие из этих областей всегда будут иметь политическое значение» (Там же, с. 31). Особо Ф. Ратцель выделял центральное положение, которое, по его мнению, имеет громадное и торговое, и политическое значение: «Самые чистые расы, наиболее оригинальное культурное развитие – все это идет из центра». Эта только лишь обозначенная Ф. Ратцелем проблема найдет свое дальнейшее развитие в геополитических концепциях Дж. Х. Маккиндера (Великобритания) и Н. Спайкмена (США).

При рассмотрении вопроса о положении страны Ф. Ратцель поднял проблему соседства стран по отношению друг к другу и выделил несколько вариантов:

1)одностороннее соседство, например, Португалия граничит только с одной Испанией. У большинства государств одностороннее соседство с каким – либо другим государством сопровождается, как правило, соседством с морем, с другой стороны.

2)переходом между простым и двойным соседством является соприкосновение с одним и тем же государством с двух сторон. Например, Канада граничит с США на юге и северо – западе (Аляска).

3)многостороннее соседство – наиболее часто встречающийся случай, когда страна окружена тремя или большим

76

числом государств, причем более важным, считал Ратцель, является не число этих государств, а то, как они расположены. Ратцель писал, что при многостороннем соседстве государства связываются в определенные политические ряды, формируемые «историей и политическими интересами». Во всяком политическом ряду наибольшую политическую ценность имеет страна, лежащая ближе всего к цели. При таком подходе для Ф. Ратцеля было оправданным и естественным для России в ее стремлении к Индии и теплому Индийскому океану утвердиться в Бухаре и Афганистане, а в стремлении России к Босфору образовали единый политический ряд Румыния, Болгария и Франция.

Что касается инфраструктуры и информации в обеспечении безопасности государства, то следует иметь в виду, что таких терминов сам Ратцель не употреблял, хотя по существу писал именно о них и писал раньше других авторов. (Инфраструктура – лат. infra – под + структура – взаиморасположение и связь составных частей чего – либо, строение - составные части общего устройства экономической или политической жизни, носящие подчиненный, вспомогательный характер и обеспечивающие нормальную деятельность экономической и политической системы в целом, например, в экономическую инфраструктуру входят транспорт и связь, образование и профессиональное обучение, жилье и коммунальное хозяйство). Ф. Ратцель отмечал прямую зависимость между экономическим фундаментом, создаваемым первоначально торговыми отношениями, затем развитием путей сообщения, особенно железных дорог, и политическим влиянием. Он писал: «Государство, вступившее в период здорового роста, идет уже само навстречу интересам обмена систематическим устройством путей сообщения. Сеть дорог – необходимая составная часть государственного существования» (Ф. Ратцель. Политическая география // Землеведение, 1898, №. III – IV, с. 64). В этой же работе Ф. Ратцель писал: «Пути сообщения – эти орудия в

77

борьбе над пространством, всегда упоминаются в хвалебных отзывах о великих властителях, бывших вместе с тем и строителями дорог, каналов, мостов» (Там же, с. 48). Развитие путей сообщения определяют не только экономические, но и военные потребности. «Так, - писал Ф. Ратцель, - уже великолепные дороги иранских и древнеамериканских государств имели больше политическое, чем хозяйственное значение. В Малой Азии римская сеть путей также была создана для удовлетворения военных потребностей». Именно военные запросы поощряют создание «стратегических дорог», в том числе железных дорог. Ф. Ратцель вывел

закон прогрессивного перехода от меньших к большим пространствам, закон, которому подчинены также и путевые линии. Этот закон выражал себя в:

1.увеличении числа дорог

2.росте длины дорог

3.прокладывании дорог в направлении кратчайшего соединения

4.перенесение сообщений из случайно выбранных проходных областей в наиболее подходящие по природе

5.росте услуг отношений в овладении массами и пространством, частичным следствием чего является

6.переход все большей части крупных отношений с суши на

воду (Там же, с. 66).

Ф. Ратцель писал также о большом политическом значении информации, о «правильном обмене известий» и их своевременной передаче от центра к периферии и наоборот. Он считал, что даже первобытные народы Африки понимали всю значимость информации и создали для этого такие средства и пути «передачи известий», которые и «теперь повергают в изумление каждого европейского наблюдателя». Ратцель отмечал также развитую почтовую службу в древнем Китае, где на протяжении многих веков существовала почта посыльных и курьеров

78

с десятком тысяч станций, и даже при отсутствии железных дорог обеспечивалась связь.

2. 1. 2. Геополитические взгляды Р. Челлена

Юхан Рудольф Челлен родился

виюне 1864 г. в семье сельского священника. В 16 лет он поступил учиться в университет в г. Упсале, а через десять лет в возрасте 26 лет получил ученую степень доктора наук. В студенческие годы он пел в хоре студентов университета Упсалы «Слуги Орфея». В 1894 г. этот хор совершил поездку по России, где, в частности, выступал при дворе российского императора Александра III. Его

музыкальная подготовка, широкие художественные и культурные интересы привели к тому, что Р. Челлен выступал в печати в качестве музыкального обозревателя. В 1890 г. Р. Челлен переехал работать в Гётеборгский университет преподавателем географии. В 1901 г. он получил звание профессора статистики и политической науки. В 1916 г. Р. Челлен возвратился в университет в Упсале и вплоть до своей смерти

вноябре 1922 г. работал здесь профессором политической науки и риторики. За Р. Челленом закрепилась репутация блестящего интеллектуала и преподавателя.

Из – под его пера вышли такие работы, как «Великие державы: очертания современной большой политики» в 1905 г., исправленное и дополненное в 1911 – 1913 гг. Немецкий перевод этой книги в годы первой мировой войны выдержал 19 изданий. В годы первой мировой войны были также опубликованы «Тройственная федерация и

79

Тройственный союз» и «Основы системы политики». Главная работа Р. Челлена – «Государство как форма жизни» вышла в Стокгольме в 1916 г.

Именно здесь он впервые дал определение геополитики как

«науки о государстве, как географическом организме, воплощенном в пространстве».

Помимо научной и педагогической деятельности Р. Челлен активно занимался политикой. Он дважды избирался в шведский парламент: в 1905 – 1908 гг. он был членом нижней палаты риксдага, а в 1911–1917 гг. – членом верхней палаты. По своим политическим взглядам он был консерватором, для которого главные ценности концентрировались в таких понятиях, как «долг», «честь», «самопожертвование», «отечество». Франция и Великобритания с их принципами «свободы», «равенства» и «прав человека» были для Р. Челлена символом «разрушительных, либерально – космополитических сил», источником беспорядка и нивелировки людей. Симпатии Р. Челлена были на стороне Германии, которую он поддерживал всегда, особенно в годы первой мировой войны.

Как было отмечено выше, именно Р. Челлен ввел в оборот термин «геополитика», а его «консервативная теория государства оказала влияние далеко за пределами шведских границ» (The New Encyclopaedia Britannica/ Vol. 6. Micropaedia. Chicago, Auckland, L., Madrid, 1994, p. 901).

Сам он считал себя учеником Ф. Ратцеля и его основной тезис повторял тезис его учителя, что государство–это живой организм. Геополитические идеи Ф. Ратцеля Р. Челлен развил применительно к конкретной исторической ситуации в современной ему Европе. Развивая дальше идею Ф. Ратцеля о государстве как живом организме, Р. Челлен писал: «Государство – не случайный или искусственный конгломерат различных сторон человеческой жизни, удерживаемый вместе лишь формулами законников; оно глубоко укоренено в исторические и конкретные реальности, ему свойствен органический рост, оно есть

80