Современные проблемы экономики

ция товаропроизводителей. В результате монопольных цен и неконкурентных отношений:

ˆпредприятия-монополисты присваивают себе большую долю покупательной способности населения. Такая прибавка монополиям угнетает другие отрасли и предприятия, и они не могут развиваться;

ˆпредприятия-монополисты защищают неэффективные рабочие места с низкой производительностью, которые исчезли бы в условиях добросовестной конкуренции, и ограничивают экономический рост.

Монополизм в любом виде деятельности устанавливает для монополиста «особый порядок» существования. Так, где группы людей требуют особого порядка существования, общество становится все менее свободным, поскольку льготы и привилегии завоевываются только за счет других. В результате особого порядка жизни для немногих, а не общего порядка жизни для всех общество становится раздробленным и разобщенным.

Экономическое соревнование за результаты — мотор рыночной экономики, а свободные цены — средство управления таким мотором. Конкуренция вызывает к жизни силы, которые способствуют выравниванию сбалансированности, к устранению диспропорций и сохранению гибкости хозяйства: живой ум, сноровистость, творческий подход, трудолюбие. Административно-принудительная система хозяйственных связей не имеет таких стимулов, сбалансированных для экономического роста в изменяющихся условиях. Плановое хозяйство не способно установить оптимальные пропорции между ценами и доходами и между ценами и заработной платой.

Рыночная система интегрирует общество через такой тип товарно-хозяйствен- ных связей, как обмен (купля-продажа).

На рисунке 1.1 представлены принципы, на которых основывается рыночная (капиталистическая) система хозяйственных связей [11].

!о#$%а'#()*нно* законо%а(*ль#()о

0ыночная #и#(*ма

Рис. 1.1 – Основные принципы рыночной (капиталистической) системы хозяйственных связей

Реализация экономической свободы предполагает:

ˆсвободу выбора и действий потребителей и производителей;

ˆвозможность реализации частных ресурсов.

Конкуренция обеспечивает стимулы к эффективному использованию ресурсов, снижению издержек, развитию научно-технического прогресса (НТП), перераспределению богатства от неэффективных владельцев в пользу эффективных собственников.

Государству следует защищать добросовестную конкуренцию, выступающую двигателем рыночного общества. Для этой цели используют антимонопольное законодательство.

Наличие частной собственности обеспечивает возможность сбалансировать спрос и предложение и перераспределять ресурсы в эффективные отрасли хозяйства. Собственность обеспечивает независимость от других людей, образуя тем самым основу демократии.

Цены на рынке выступают в качестве главных сигналов, показывающих: что производить, как производить и для кого производить товары.

Использование перечисленных принципов, дополняющих и усиливающих друг друга, обеспечивает эффективное функционирование рыночной системы хозяйственных связей. Недооценка любого из принципов приводит к серьезным деформациям и ослаблению системы рыночных связей.

Функции рынка сводятся:

1)К выработке информационных сигналов для производства. (Что производить.)

2)Сбалансированности спроса и предложения товаров и услуг. (В каком объеме производить.)

3)Вымыванию неконкурентоспособных предприятий. (Отбор качественных производств.)

4)Дифференцированию доходов производителей в зависимости от эффективности их работы (стимулирование к эффективной деятельности).

Рыночная система обладает механизмами совершенствования реагирования на изменения, что подтверждается ее многовековой историей. Плановая централизованная система распределения такими свойствами не обладала. Например, когда система капитализма потеряла колонии, приносившие ей прибыль, она быстро активизировала научно-технический прогресс, позволивший выполнить утраченные доходы.

Вплоть до середины ХХ века западные экономисты отстаивали положение, согласно которому рыночная система обладает механизмом саморегуляции и управляющее влияние государства на экономику следует сводить к минимуму.

Серьезный удар по тихому догмату классической политэкономии нанес мировой экономический кризис 30-х годов ХХ века. В «черный четверг» 24 октября 1929 года в США возникла паника на фондовой бирже. Потери от падения курса акций составили 10 млрд долл. Последовала цепная реакция банкротств, разорившая 130 тысяч бизнесменов. Банки потеряли 2,5 млрд долл. Задолженность фермеров составила 12 млрд долл. Промышленное производство к 1932 году составило только 50% уровня 1929 года. Усилился рост безработицы: 3% в 1929 году, 9% — в 1930 году, 25% (более 12 млн человек) в 1933 году. 2,5 млн человек остались без крова. Начались марши безработных и голодных.

Депрессию, в которую погрузились США, назвали «Великой». Миф о саморегулировании рынков рухнул. Ликвидация последствий кризиса потребовала суще-

ственного государственного вмешательства в систему рыночных хозяйственных связей стран Запада. С середины ХХ в. большинство экономических теорий не отрицает необходимости государственного регулирования рыночной системы хозяйствования, а научные дискуссии сосредоточены на масштабах и формах такого регулирования.

Европейская модель капитализма предусматривает большее государственное регулирование, чем в США. Государственные расходы в ВНП составляют: в США — 30%, Великобритании — 39%, Японии — 38%, Германии — 45%, Италии — 48%, Франции — 52%.

Обязательным условием эффективного функционирования рыночной системы хозяйственных связей является выполнение требований государственных законов. Невыполнение требований государственного законодательства превращает свободу либо в хаос, либо в тоталитаризм.

1.2 Формы буржуазного промышленного капитализма

Буржуазный промышленный капитализм, основанный на рационализации организации свободного труда, коренным образом отличается от других видов капитализма:

ˆавантюристического, нацеленного на войну, грабеж, захват добычи;

ˆфискального, ориентированного на откуп налогов, ссуды государству, участие в государственных проектах;

ˆспекулятивного, в основе которого лежит дефицит товаров.

Перечисленные типы капитализма существовали и весьма широко во все времена. Везде, где государство нуждалось в деньгах, появлялся кредитор. Но эти крупные promoters (грюндеры), так же как и финансисты, типичные представители еврейства, не создали рациональной организации труда.

Буржуазный промышленный капитализм в ХХ веке сумел поднять основную массу бедняков на Западе в средний класс, и основная масса населения стала жить на порядок богаче.

Буржуазный промышленный капитализм (далее капитализм), согласно классификации крупнейшего историка бизнеса А. Чандлера, принял форму конкурентного управленческого капитализма в США, персонального капитализма в Великобритании и кооперативного управленческого капитализма в Германии [8].

Конкурентный управленческий капитализм США

ВСША капитализм демонстрирует следующие отличительные черты:

ˆбескомпромиссное антимонопольное законодательство;

ˆбольшое число профессиональных менеджеров, а не владельцев в советах директоров компаний;

ˆориентация на стоимостные оценки бизнеса.

В США правительство не стремится участвовать в сфере предпринимательской деятельности. Действия бизнеса регулируются достаточно совершенной системой законодательства. Сотрудничества между правительством и бизнесом значительно меньше, чем в Европе и Японии. В США только 30% валового национального продукта (ВНП) перераспределяются через государственный бюджет (остальной продукт перераспределяется через рынки), в то время как в Великобритании — 39%, Японии — 38%, Германии — 45%, Италии — 48%, Франции — 52%. Можно сказать, что в США меньше социализма, чем в других развитых капиталистических странах, а экономика преимущественно ориентирована на конкурентные рыночные отношения.

Конкурентные отношения в США обеспечиваются строгим соблюдением антимонопольного законодательства, более жесткого, чем в других странах. Даже в периоды нефтяных кризисов, когда под угрозу поставлена национальная безопасность США, а нефтяные компании объединяют усилия по наращиванию запасов нефти, Министерство юстиции США пресекает создание монопольных объединений.

К 1904 г. в США существовало 316 трестов, общий капиталоемкостью 6 млрд долл., которые представляли из себя монополии, уничтожающие независимые компании и подавляющие конкуренцию в отраслях национального хозяйства. Крупнейшей монополией являлась «Стандарт Ойл Компани», основанная в 1865 г. Д. Рокфеллером. В 1906 году администрация президента США Т. Рузвельта подала в суд иск о нарушении компанией антимонопольного закона Шермана (принят 1898 г.), и в 1911 г. Верховный суд предписал самораспустить монополию. В результате были образованы независимые компании Экссон, Мобил, Шеврон, Амоко, Огайо и Сан. Затем Т. Рузвельт добился расформирования крупнейшего сталелитейного концерна Дж. П. Моргана.

Закон Шермана оказал глубокое воздействие на эволюцию промышленного предприятия в США. После его принятия началась крупнейшая волна слияний в американской истории. Современные промышленные предприятия в США возникли и реструктуризовались через слияния и поглощения. Слияния с 1880 по 1940 гг. определили то направление рационализации американской промышленности, которое не было характерным для других капиталистических стран. С другой стороны, формирование и развитие совершенного фондового рынка стимулировало обращение акций и поощряло содействие слияниям со стороны банкиров и финансистов.

Свыше 75% членов Советов директоров крупнейших компаний США — «люди со стороны» (внешние директора), что объясняется потребностью в объективности при принятии управленческих решений компаний. Остальные занимают ответственные посты внутри компаний. Структура компаний США децентрализована и построена на базе автономных подразделений (стратегических хозяйственных единиц).

Основной критерий оценки бизнеса в США — прибыль на инвестированный капитал и динамика стоимости акций компании. В высшем руководстве компаний преобладают профессионалы с финансовым образованием. Сегодня корпоративный бизнес агрессивен и ориентирован преимущественно на краткосрочные рыночные критерии оценки эффективности бизнеса (прибыль на акцию и др.).

А. Чандлер выделил три фактора, определивших успех компаний США:

ˆинвестиции в производственные мощности, достаточно большие для достижения стоимостных преимуществ масштабов и разнообразия;

ˆинвестиции в наем и организацию менеджеров, необходимые для контроля и координации различных функций на предприятии;

ˆинвестиции в специфические сети маркетинга, распределения и закупок.

Персональный капитализм Великобритании

В 1870 г., когда население Британии достигло 26 млн человек, 7500 семей (0,03% населения) владели 80% всей земли. Стремление аристократии самостоятельно контролировать собственность — характерная черта капитализма в Великобритании.

Состав Советов директоров компаний Великобритании ограничивался членами семьи (сыновья, дочери, внуки и др.) и теми, кто был связан с семьей своим социальным положением, оставляя мало места профессиональным высшим менеджерам. Такие организации не нуждались в детальных организационных технологиях, схемах и руководствах по управлению, повсеместно использовавшихся в крупных американских и германских фирмах еще до 1914 г., поскольку владельцы ежедневно контролировали деятельность менеджеров среднего и нижнего уровня.

Британские предприниматели воздерживались от тройных связанных инвестиций в производство, менеджмент, маркетинг и распределение компаний, предпочитая инвестиции за рубежом. Зарубежные предприятия и пожинали соответствующие прибыли.

Британия до Первой мировой войны проиграла экономическое соперничество с Германией, поскольку германские предприниматели осуществляли инвестиции в гигантские заводы, наняли менеджеров, создали всемирные маркетинговые организации и обучали пользователей.

Целью семейных фирм являлось обеспечение устойчивого притока наличности собственникам, которые являлись одновременно и менеджерами, а не рост бизнеса.

Общая неспособность развить организационные возможности ослабила британскую промышленность, а вместе с ней и всю британскую экономику. После второй мировой войны лидерство в капиталистическом мире перешло от Великобритании и США [11].

Кооперативный управленческий капитализм в Германии

Германия — государство бюрократическое не разделяло принципов индивидуализма и утилитаризма, лежащих в основе классической политэкономии А. Смита

иД. Рикардо.

Вотличие от США и Британии, банки играли ведущую роль в предоставлении финансирования, необходимого для инвестирования в крупные предприятия. Крупнейшие кредитбанки получили право занимать места в Советах директоров промышленных предприятий, откуда они могли принимать участие в принятии решений о распределении ресурсов. Кредитбанки — финансовые посредники — развились в диверсифицированные финансовые институты, одновременно предостав-

ляющие услуги, характерные для коммерческого банка, инвестиционного банка, банка развития и инвестиционного фонда.

Банкиры, занявшие места в Совете директоров, способствовали межфирменной кооперации компаний, контролируемых банками, организации разнообразных форм кооперирования капиталов (конвенции, консорциумы, пулы, ассоциации и др.).

Значительное влияние владельцев-директоров, а не наемных менеджеров ориентировало компании на достижение долгосрочных результатов и финансовой устойчивости. Высшее руководство в меньшей степени, чем в США, ориентировалось на финансовые критерии, постоянно и активно вмешивалось в менеджмент компаний.

Высшее руководство компаний формировалось преимущественно из представителей технических специальностей, а не финансистов.

В Германии общее право не запрещало картелей, а антитрестовское регулирование не развилось. Отраслевые слияния, ограничивающие конкуренцию, не контролировались как в США.

Германская система создавалась как управленческий капитализм, использующий развитые иерархии. Правовая и культурная среда создала и поощряла предпосылки для кооперации с банковским сектором и между фирмами.

Капиталистическая модернизация на Востоке

Восточные общества для противостояния экспансии Запада вынуждены были заимствовать отдельные западные достижения и технологии. Вместе с тем потребовались серьезные реформы для того, чтобы они смогли усвоить нетрадиционные элементы чужой культуры. В различные периоды страны Востока по-разному пытались вооружиться и развиваться с использованием достижений западного капитализма.

1.3 Особенности перехода к капитализму

Социальность и ее типы

Причины взаимодействия и противостояния Запада и Востока в ходе экспансии капитализма возникают из различий существующих в них социальностей.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Социальность — это тип связей между индивидом и коллективом в процессе жизнедеятельности.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Во всех доклассовых обществах существующий тип социальности — естественная социальность, которая представляет тип социальных связей (узел) в качественно однородном коллективе (микроколлектив, коллектив-атом). Общественные законы и правила естественной социальности — это отношения по линии «ин- дивид-коллектив», существующие по поводу территории, ресурсов, воспроизводства и союзов. Законы и правила человеческого общежития таковы, что индивид генетически подчинен коллективу, т. е. полностью не обособлен от него. Отсюда возникает тенденция к общественной однородности. У индивида нет иных средств

защиты, кроме коллектива, поэтому существует жестокое подавление и наказание индивидуальных отклонений от предписанных норм. В доклассовом обществе у человека нет иной системы и иного субъекта, чем однородное общество, к которому он принадлежит. Формационными законами выступают законы естественной (общей) и однородной социальности.

В процессе разделения общества на богатых и бедных (например, в античнорабовладельческом строе) наряду с естественной социальностью возникает классовая системная социальность, которая стремится охватить и подчинить естественную. Постоянно существует противоречие между субъективностью человека как родового существа и функциональной десубъективизацией его как классового определенного индивида. Наличие этого противоречия заставляет человека стремиться к преодолению, устранению этого конфликта. На практике данное противоречие реализуется в повседневном сопротивлении угнетенных законам того типа формации, в производственные отношения которой они вовлечены. Универсальная социальность — противопоставление человека как родового существа системной социальности, стремление освободиться от нее. Эта форма существования субъекта в социальной системе, его историческое сопротивление ей. Другими словами, универсальная социальность возникает в результате антогонизма естественной социальности и системной (классовой социальности). Универсальная социальность негативна по отношению к социальной системе.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Цивилизованность (не только процесс, но и результат) — это историческая форма процесса взаимодействия системной и естественной социальности подавления второй с помощью первой и сопротивление первой со стороны второй.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Цивилизация — это конкретно историческая форма реализации, фиксации субъекта в системе социальных отношений, проявление как негативного, так и позитивного, субъективности в системности. Это способ бытия универсальной социальности.

.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Вдоклассовом обществе существовала естественная социальность. Возникновение антично-рабовладельческого общества означало раскол естественной социальности на системную (специфичную) и универсальную. Здесь одна часть общества, «вывернув наизнанку» другую, стала субъектом — носителем системной социальности. Другая, подчиненная, часть общества в борьбе с системной социальностью вырабатывала универсальную социальность [12].

Возникновение азиатского способа производства (АСП) характеризовалось отчуждением воли трудящегося, его десубъективизацией, запускающей эксплуатацию. В азиатских цивилизациях (системных обществах) человек тотально до системы потребностей выступает как представитель того или иного коллектива, без и вне которого он не существует как самостоятельный социальный агент.

Власть выступает здесь не как политическая, а как тотальная, вынесенная за рамки общества и господствующая над ним. Каждая вышестоящая группа системного общества коллективно отчуждает волю группы нижестоящей и господствует над ней. Такие отношения распространяются в обществе вплоть до самого верха, до верховного единства, представленного группой или индивидом (фараон, император), как особой формой коллективного бытия.

Азиатский способ производства — особый тип обществ Востока (сформирован к ХI–ХII вв.), представленный одним способом производства на протяжении столетий. Общество такого типа может существовать тысячелетиями без нарушения своих социосистемных принципов и регенерировать свою структуру после внутренних и внешних потрясений (набеги кочевников и др.). Например, традиционный китайский социум — это доведенная до логического конца завершенная системность, обращенная только внутрь себя. Все внешнее, неподвластное системе ощущается как угроза. Единственная реальная угроза для азиатского способа производства — это столкновение с капиталистическим обществом.

Универсальная социальность в отношении человека к другим людям в системе общественного производства в АСП подавляется и невозможна. В таком обществе внутреннее сопротивление рождает тип субъекта, тип личности, который проявляется не столько во взаимодействии индивида с себе подобными, сколько из взаимодействия с самим собой. Погружение в себя оказывается единственным способом реализации личностной обособленности. За пределами внутриличностного мира социальный порыв превращается в антисистемность. Подавление личности системой препятствует институциональному воплощению результатов духовного труда человека и модернизации системы.

Расцвет практически всех азиатских цивилизаций приходится на Х–ХII вв.; ослабление — на ХIII в. Монгольское кочевое нашествие мирового масштаба подводило черту под возможностями исторического развития азиатских цивилизаций (системных обществ). До распространения огнестрельного оружия в ХV–ХVII вв. кочевники-скотоводы чаще всего были хозяевами в своих регионах. Степняки облагали данью оседлые народы и обеспечивали контроль над караванной торговлей, который осуществляли за счет нестабильных союзов племен. Распад великой монгольской империи показал, что невозможно создать единую мировую систему на внеэкономической основе. С ХVI–ХVII вв. Восток ослабевает по сравнению с Западом. Последней победой можно считать завоевание турками Константинополя в 1453 году. Неудачную попытку турок взять Вену (1529 г.) можно считать последним нереализованным азиатским шансом в Европе.

Восточно-азиатский цивилизационный вариант доводит системность до логического завершения через полное устранение субъективности в форме максимального господства коллектива над индивидом (максимальная несубъективность). Системный (антисубъективный) потенциал общества подавляет индивида и не позволяет ему как субъекту продавать рабочую силу, как это происходит в капиталистическом обществе. На Востоке результат труда отчуждают в опосредованно-волевой форме, а не в форме добровольного обмена.

Антично-рабовладельческое общество, возникшее в результате античной (полисной) революции VII–VI вв. до н. э. возникло как субъективное, поделенное на свободных и рабов. Появление субъекта в античном мире создавало возможность

его дальнейшей индивидуализации, создававшей основу для разделения труда, развития духа и отношений с властью. Реализация этих возможностей ограничивалась тем, что община (полис) господствовала над своими членами. Полис был инструментом отчуждения воли работ, и, чтобы господствовать над рабами, индивидуальную волю граждан полиса следовало подчинить общине. Ограничение автономии граждан от общества сковывали развитие индивидуализации. Индивидуальный субъект (личность) появился на периферии античного общества в результате (процессе) личного откровения духовного общения с Богом (Абсолютом), минуя коллектив, при появлении и распространении христианства.

Такой тип индивидуального исторического субъекта мог совершить преобразования в Европе в Х–ХI вв., а затем и великую капиталистическую революцию 1517–1648 гг. Античное общество исчезло в результате наличия противоречия между коллективным присвоением воли и индивидуальным присвоением экономического продукта. Чем индивидуальней становилось присвоение экономического продукта, тем более коллективистскую форму должна была принимать организация отчуждения воли, чтобы удержать устойчивость общества. Эту коллективность присвоения воли расшатывала индивидуализация исторического субъекта, обусловленная христианством.

Христианство, создав индивидуального субъекта (личность), сформировало главным образом духовную основу для того, чтобы формационное развитие (рабовладение — феодализм — капитализм) получило отдельную динамику от цивилизационного и в социальной системе выдвинулись на первый план новые организационные элементы.

Капитализм в Европе возник в процессе разложения феодализма. Основой капитализма выступают частная собственность на капитал и индивид, свободный от требований естественных общностей (крестьянских общин, ремесленных гильдий и др.). В феодализме и отчуждение воли личности, и экономического продукта осуществлялись в индивидуальной форме. Однако феодальный тип собственности не являлся буржуазным. Цеховая форма собственности противостояла аграрнофеодальной. С цеховой формы собственности стартовал капитализм, после того как индивидуализированный субъект осуществил революционные изменения внеэкономической системы.

В системном обществе аграрную революцию невозможно даже представить. На Востоке происходили либо реструктуризации сверху (легальные реформы, усиливающие эксплуатацию и ограничивающие потребности большинства социальных групп), либо снизу (восстания). Волевые, внеэкономические отношения «азиатского» типа не могли стать основой для исторически закономерного перехода ни к капитализму, ни к чему другому. В системах, сформированных в виде совокупности общин одного типа, невозможно возникновение качественных различий результатов. Феодализм в Европе, напротив, реализовал потенциал индивидуального субъекта, не имеющего племенных ограничений, для осуществления экспансии в Палестину, Новый Свет. Пространство в ХVI в. уничтожило последние корни коллективизма в Европе.

Из европейского Средневековья возникла система, основанная на господстве экономических отношений капитализма. Были сформированы демократическое общество, банковская система, самостоятельные города и др. В результате сопротив-

ления капиталистических элементов провалилась попытка Карла V создать мировую империю в Европе. После победы над Испанией Филиппа II эти элементы стали еще свободнее и выступали основой капитализма. Амстердам стал центром, из которого распространилась мир-экономика. Неоднородность, разнообразие, мобильность, комбинаторика системных субъектных способов позволили Европе выйти на качественно иной уровень развития. Если до ХVI в. западная часть Европы в течение трех тысяч лет была периферией Средиземноморья, то начиная с ХVI в. Средиземноморье стало периферией капиталистической Западной Европы. Позднее и другие азиатские региональные системы в ходе экспансии европейского капитализма стали его периферией. Выделенные варианты развития — субъективный и системный нельзя сравнивать в показателях «лучше» и «хуже», поскольку тогда принципиально отличающиеся мир-системы будут оцениваться не в соответствии с собственными, присущими им показателями с использованием чужих для данного типа общества критериев. Значительно отличаясь друг от друга, общества системного и субъективного типов развивались не изолированно, а, начиная с ХVII в., в контакте друг с другом.

Субъектный поток исторического развития в лице капитализма принял мировой характер и подчинил себе весь мир. В капиталистической мир-системе центр всегда выступал одновременно и как экономический, и как военно-политический лидер. В докапиталистические времена экономическое и военно-политическое лидерство чаще всего не совпадало. Как правило, рядом с экономическим лидером региона присутствовало военизированное государство, находившееся на более низком уровне социально-экономического развития. В таких милитаристских обществах существовало меньшее имущественное и социальное неравенство, чем у экономических лидеров, которые обеспечивали большую солидарность жителей. Дифференциация, социальное и имущественное расслоение уменьшали военную силу экономических развитых докапиталистических обществ, усиливали социальные конфликты, ведущие к восстаниям и другим формам противостояния различных групп внутри западных государств.

И. Валлерстайн выделяет в современной мировой системе капитализма три зоны: центр (ядро), полупериферию и периферию. Центр обладает наивысшей производительностью труда и за счет этого получает максимальный прибавочный продукт. Периферия, наоборот, утрачивает прибавочный продукт в пользу центра.

Экспансия мировой системы капитализма по Валлерстрайну есть функция ее главной цели — постоянного накопления капитала. Такая экспансия осуществляется циклически (столетние тренды и среднесрочные «кондратьевские» циклы, включающие фазы А и В). Среднесрочные циклы возникают из-за борьбы за обеспечение монополии в экономической структуре. Монополист получает больше прибыли. В кондратьевской фазе А высокий процент монополизированных секторов обеспечивает капиталу гегемонии экономический подъем. Валлерстайн выделяет три периода гегемонии капиталистической мир-системы: Голландия — 1620– 1651 гг. (начало упадка 1651–1713 гг.); Великобритания — 1815–1873 гг. (начало упадка 1873–1897–1914 гг.), США — 1945–1967 гг. (начало упадка 1967–1973 гг.). А в фазе Б существование максимальной конкуренции в мир-системе снижает нормы накопления, что соответствует периодам экономического спада. Экономиче-