2 Лекция:

Уровень судебной защиты здесь достаточно низкий. От судебных взысканий, пеней, штрафов хотят отказаться только в том случае, если налогоплательщик будет платить сразу получив требование о взыскании (не будет возражать), потому что считается, что такими делами перегружены суды.

Защита административная – ориентирована на суд практику, а она складывается вся в пользу налоговых органов, а не налогоплательщиков. В основном споры связаны со – злоупотреблением субъективного налоговым правом ст. 54.1 НК РФ. Если нет спец регулирования, применяется общее. Больше всего споров по этому вопросу. Решения по жалобам стали доступны. Понятно, что если суд практика складывается в интересах налоговых органов, значит, также будет складываться и административная практика. Понимая, что практика складывается не в пользу налогоплательщиков, они будут на это опираться. ВС РФ может только высказать свою позицию и отправить на новое рассмотрение, где просто более тщательно анализируют док-ва: там уже стараются и учесть позицию ВС, и не удовлетворить требование налогоплательщиков.

Например, по одному делу спор возник процессуальный. Нивелирование налогового процесса четко прослеживается. Если было хотя бы нормативное регулирование, а так оно у нас опустилось на уровень писем нормативного толкования и контроля со стороны МинЮста нет. И аргументация раньше работала очень хорошая: что если к-л акт рассчитан на неопр круг лиц и неоднократное применение, то он по содержанию является НПА, независимо от формы, а вторая аргументация – акт рассчитан, что его будут применять во взаимоотношениях с налогоплательщиками, налог агентами, ФЛ, организациями, в рамках даже межведомственных отношений, то он уже подлежит гос регистрации в МинЮсте. раньше надо было сослаться в Пост Прав-ва 1009, то сейчас даже никто не собирается идти в суд, потому что понятен результат. Более того, у нас весь комплаенс сместился в общем-то на стадию налогового учета, подготовки к совершению налогооблагаемой операции до её налогообложения, дальше возможно что-то сделать на стадии предпроверочной и максимум на стадии выездной налоговой проверки. И после проверки максимум до вынесения решения. Аргументация судов следующая: если предоставленные док-ва не были раскрыты до вынесения решения, то мы рассматриваем “злоупотребление налогоплательщиков своими процессуальными возможностями.

До 2013 г. например в 2012 г. можно было с учетом того, что именно налогоплательщиков был источником налоговых значимой информации, он эту информацию мог просто не раскрыть в рамках мероприятий налогового контроля. После меропиятий налогового контроля выноситься акт. Если соотв информация не раскрыта, то и в акте её не будет – сдержанный с точки зрения обоснований предложенных в этом акте. И с учетом того что обоснование не выдерживает критики, здесь будет важно придерживаться сдержанной линии в возражениях. Как её, сдержанную линию отработали в возражениях, то фактически решение не отличается от содержании, а так-то его легко оспорить в рамках досудебного регулирования, особенно с учетом того, что до 2013 г. практика складывалась ещё в интересах налогоплательщика, но уже был запущен механизм обязательного досудебного урегулирования налоговых споров.

В рамках этого механизма на налоговые органы были возложены функции по досудебному аудиту, то есть важно было на досудебной стадии, чтобы разгрузить суды, оценить насколько устоит или не устоит в суде соответствующее решение нижестоящего налогового органа. Если нет перспектив его судебной защиты, то решение просто отменяется. При умелом адвокатском подходе можно было пользоваться всеми этими технологиями.

Как вы понимаете, в 2013 году у нас вектор стал меняться, потому что в конце 2013 было 2-е послание о деофшоризации, были внесены соответствующие изменения в законодательство, которые вступали в силу с 2013, 2014 и 2015 годов, и были связаны с наметившейся тенденцией к деофшоризации.

Также в 2013 году было принято Постановление Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. № 57 «О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой НК РФ», в котором Пленум сказал, что суды не могут подменять налоговые органы в реализации функций по налоговому контролю. До этого суды все-таки подменяли налоговые органы, когда занимались исследованием всех тех доказательств, которые не были представлены в рамках мероприятий по налоговому контролю и не были учтены при вынесении решений, тогда практика по налоговым спорам складывалась на 80% в пользу налогоплательщиков, а не бюджета. Решили, что таким образом обеспечат разгрузку судов и соответствующую процессуальную экономию, то есть решили, что нужно переносить всю работу на стадию мероприятий налогового контроля сначала камеральной и выездной налоговой проверки, а потом уже и предпроверочного анализа по мере внедрения цифровизации в налоговый контроль и перехода на искусственный интеллект в риск-ориентированном подходе.

Что касается минусов. Конфликт функции администратора доходов и контролирующего органа. Нельзя совмещать функции главного администратора и администратора налоговых доходов. Функции, направленные на обеспечение исполнения бюджета по соответствующим налоговым доходам, с функциями по контролю за правильным осуществлением, полнотой и своевременностью уплаты налогов и сборов, потому что правильность уплаты предполагает выявление как недоимок, так и переплат, а целеполагание, связанное с администрированием, предполагает, что будут выявляться исключительно недоимки, но не переплаты, потому что в противном случае исполнение основной функции главного администратора будет страдать. Это, конечно же, мы относим к минусам.

Прежде чем подытожить вопросы периодизации, чтобы сложилось представление, как осуществлялись налоговые реформы в постсоветские годы, каким сложным путем все это формировалось, поскольку это все очень важно для понимания, я бы хотела ответить на следующие вопросы.

Что же такое эффективный механизм правового регулирования налогообложения и какова роль административного принуждения в нем? Как можно обеспечить эффективность механизма правового регулирования налогообложения, правильно определив роль административного принуждения в нем?

Отвечая на эти вопросы, я должна сказать о направлениях, которые необходимы для повышения эффективности (совершенствования) механизма правового регулирования налогообложения.

Во-первых, это определенность и стабильность всего правового регулирования в области налогов и сборов. Речь идет и о нормативной основе, и о форме ее выражения в нормативно-правовой базе, и об актах реализации права, и о правоотношениях, и о правосознании.

Во-вторых, необходимо обеспечить взаимную открытость или транспарентность налоговых органов и налогоплательщиков. Это должно работать не в одну сторону, а в обе стороны, не таким образом, что налоговые органы только частично раскрываются перед налогоплательщиком, а налогоплательщики должны полностью раскрыться, например, речь идет о специальном сервисе «Прозрачный бизнес. Проверь себя и своего контрагента»,, причем иногда раскрытие происходит независимо от воли налогоплательщиков, особенно с учетом установки не вызывать их для дачи письменных пояснений. То есть информация о налогоплательщиках собирается на основе внутриведомственного, межведомственного взаимодействия, международного информационного обмена.

Если раньше источниками информации о самих себе были только налогоплательщики, налоговый орган не имел других ресурсов, чтобы эту информацию каким-то образом получить, то теперь все по-другому. И как это происходит? Элементарно. Вы приходите в любую финансовую организацию, без финансовой организации немыслима наша жизнь, и там просто происходит идентификация. Причем изначально идентификация была только для целей противодействия отмыванию доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма.

Как вы понимаете, эти цели предполагают, что вам могут задавать любые вопросы и даже блокировать любые ваши операции, если они выглядят какими-то несвойственными для вас. И дальше идентификация проходит для целей закона о налогообложении иностранных счетов США (FATCA). Наше присоединение к FATCA совпало с украинскими событиями 2014 года и российско-украинскими взаимоотношениями 2014 года, поэтому мы как страна не присоединились к FATCA, но отдельные финансовые организации предоставляют FATCA информацию под контролем ЦБ и Росфинмониторинга.

Но они вынуждены предоставлять эту информацию Службе внутренних доходов США, если эта информация является налогозначимой для США с точки зрения их налоговой юрисдикции и налоговых интересов. Это типичный пример американского экстерриториального налогового регулирования по принципу «мы так делаем, потому что мы так можем».

В противном случае, если вы не присоединяетесь к этой системе, то с каждой операции с использованием долларового SWIFTa, а без него невозможно работать, происходит штрафное удержание в размере 30% безоговорочно.

Поэтому если не присоединилась страна, вынуждена присоединяться каждая финансовая организация.

Естественно, вы обращаетесь в финансовую организацию, помимо идентификации для целей противодействия отмыванию доходов, полученных преступным путем, финансирования терроризма, идет идентификация по FATCA с вопросами о том, являетесь ли вы налоговым резидентом и не имеете ли вы иного налогозначимого статуса в США. Причем, такого рода идентификацию проводит любая организация – как российский банк...

С российским банком проще – если вы являетесь ВИП-клиентов российского банка, то эту форму нужно подписать уже заполненную, потому что они уже собрали всю информацию.

Если речь идет об иностранных финансовых институтах, особенно с учетом пандемии, нужно пройти идентификацию по телекоммуникационным каналам связи. Причем, если вы используете интернет банкинг, то часто эта форма по FATCA Акту, это та форма, которая будет маячить перед глазами как только вы зайдете в интернет банкинг вашего иностранного банка, где, допустим, открыты счета. Это касается определенных юрисдикций, которые используются для целей LFM менеджмента, т.е. каких-то крупных сбережений. Сначала система предлагает заполнить очередной раз эту форму – не изменилось ли что-то в вашем статусе.

Наконец, третья идентификация – это идентификация для целей уже международного автообмена в рамках организации международного сотрудничества и развития. Это стандарты по Financial Reported Standards и система Common Transmission System. Это уже в рамках многостороннего соглашения об автообмене, к которому РФ также присоединилась в соответствии с Конвенция (тоже многосторонней) об административной помощи по налоговым делам. Любая финансовая организация должна идентифицировать налогово-правовой статус клиента, бенефициаров, выгодоприобретателей и т.д. Причем, очень важное значение приобретает вопрос кто же является бенефициаром – сам клиент или иное лицо? Это подлежит установлению. Эта информация предоставляется сначала в национальный налоговый орган. Потом ей обмениваются с заинтересованными налоговыми администрациями. Когда вся эта информация собрана в отношении налогоплательщика, фактически он перестает быть единственным источником налогозначимой информации о себе самом. О нем уже все знают. Вопрос: как это все используется, как это все анализируется и какие выводы делаются. Если раньше мы эти вопросы контролировали в рамках мероприятий налогового контроля, то сейчас говорят, что донор крейс налогового контроля может не дойти, потому что делается скриншот, распечатка из системы IX Note 3(?), и все определяется в рамках предпроверочного анализа с просьбой добровольно скорректировать налоговую декларация в сторону увеличения суммы налога, подлежащей уплате в бюджет. Здесь возникает вопрос о доказательственном значении такого рода сведений. Но эти вопросы могли бы решаться, если бы была эффективная система административной и судебной защиты. Если ее нет, то эти вопросы не решаются.

Следующее – это внедрение системы стимулирующих мер по соблюдению налогового законодательства с организационно-правовыми гарантиями их реализации в первоочередном и превентивном порядке до применения механизма государственного принуждения за нарушение налогового законодательства. То есть сначала надо убеждать, потом принуждать. Сначала надо стимулировать, потом только мы можем применять меры принуждения.

Под это дело я, например, комплаенс рассматриваю как предупредительные меры административного принуждения. Почему – могу коротко объяснить, но мы к этому вопросу еще вернемся. Потому что если говорить о комплаенсе, то он, как и принуждение, направлен на обеспечение правопорядка и, понятно, что центральное место в системе принуждения занимают мер публично-правовой ответственности. а цель наказания в рамках институтов и уголовной и административной ответственносии, это общая превенция, предупреждение совершения правонарушения. Либо мы допускаем их совершение, потому что у нас налажен комплаенс и тем самым обеспечивается правопорядок. Если у нас страдает комплаенс, то это приводит к совершению административных правонарушений, либо преступлений в области налогов и сборов и тогда применяются меры государственного административного принуждения.

С учётом того, что мы ставим цель экономить репрессию там, где это возможно, мы должны запускать разнонаправленные процессы. С одной стороны, мы должны обеспечивать применение мер гос. принуждения только в том случае, когда речь идёт о неисполнении или ненадлежащем исполнении абсолютно определённой нормы налогового закон-ва, если обеспечить её соблюдение невозможно, не применяя меры гос. принуждения. Мы должны делить все правонарушения с учётом, во-первых, уровня рисков, а во-вторых ещё и определённости предписаний на высокорисковые, среднерисковые и низкорисковые. Высокорисковые мы относим к грубым и за них нужно применять адекватные меры принуждения, причём если речь идёт об организации финансового рынка, то адекватными мерами скорее всего будут меры организационного характера, то есть их не остановит высокий штраф. Другое дело отзыв лицензии или дисквалификация (несоответствие руководителя организации финансового рынка квалификационным требованиям). Это действенно. Что касается имущественных санкций, то они должны предусматриваться тоже с учётом их соразмерности.

Если речь идёт о реализации средних рисков, то здесь можно выдавать предписания об устранении нарушения. В этом предписании заодно разъясняется содержание соответствующей обязанности. Если предписания исполняются надлежащим образом в установленный срок, то лицо освобождается от ответственности.

И, наконец, если речь идёт о низких рисках, то здесь вообще надо ограничиваться руллингами, то есть информационным взаимодействием в рамках мероприятий налогового контроля. Всё, что у нас связано со злоупотреблением субъективным налоговым правом – это нормы определённые, их нельзя назваться относительно определёнными. Эти институты решаются при помощи уточнения налоговой отчётности с постепенным переводом функции по исчислению налога на налоговую администрацию, когда в принципе большая часть административных правонарушений становится адекватно декриминализована. Одновременно у нас используется институт освобождения от уголовной ответственности при полном погашении налоговой задолженности, то есть при выполнении всех имущественных требований налоговых органов по НК. В новом КоАП используется 50-процентный дисконт за уплату штрафов в течение 20-ти дней.

Соразмерность и неотвратимость применения соответствующих мер гос. принуждения за нарушение налогового закон-ва. Про соразмерность я уже привела примеры. Что качается неотвратимости – имейте в виду, что если раньше был принцип неотвратимости ответственности (карательных мер), то сейчас мы активно внедряем институты (в новом КоАП они будут) освобождения от административной ответственности и от административного наказания там, где это возможно и допустимо с учётом рискоориентированного подхода и определённости нормативного предписания. Поэтому речь должна идти о неотвратимости именно применения соответствующих мер принуждения. Это и предупредительные меры, и пресекательные, и обеспечительные, и карательные, и восстановительные. Так мы можем обеспечить эффективность административного принуждения в механизме правового регулирования в области налогов и сборов.

Эта система позволила сформировать целый ряд позиций в интересах налогоплательщиков, которые были проведены через аппарат Б.Ю. Титова, попали в доклад Уполномоченного по защите прав предпринимателей при Президенте и были учтены в законодательстве. Данный институт имеет серьёзное влияние на формирование системы либеральных ценностей с учётом интересов субъектов предпринимательской деятельности в нормативно-правовом регулировании, в частности в области налогов и сборов. Позицию этого института учитывают при реформировании налогового законодательства, зак-ва об обязательных требованиях о государственном контроле и надзоре, а также в законодательстве об административной ответственности. Нужно смотреть на позиции, формируемые в рамках этого института. Они решают как конкретные проблемы субъектов ПД, так и системные проблемы (преодолеваются путём разработки законопроектов => принятие мер по улучшению инвестиционного и налогового климата + без них не осуществляется ни одна реформа законодательства, если она затрагивает интересы предпринимательского сообщества).

Периодизация

Рынок в РФ и налоговая система сложились с 1990-х годов. Тогда шло формирование налогового законодательства путём оценки конституционности норм законов (об основах налоговой системы, об отдельных налогах). Деятельность КС => формирование позиций в защиту налогоплательщиков => практика арбитражных судов и СОЮ ориентировались на КС. Позиции законодательства, изложенные в решениях КС, являются обязательными для всех субъектов права. Была сформирована система конституционных ценностей в НП, и эти принципы были учтены при разработке части 1 НК. Они описаны в учебнике и книге (Пепеляев и Гаджиев). Со всеми требованиями (конституционные приниципы; Овчарова: «Конституионные требования») можно ознакомиться в пособии.

Ценностные начала налогового права были сформированы КС РФ в 1990-е гг. в ходе оценки конституционности формирующегося налогового законодательства. Именно они определяют правовые пределы налогообложения государства, они заложены в конституционных принципах налогообложения и сборов.

Есть две группы конституционных принципов налогообложения и сборов. Любая Конституция решает два основных вопроса: 1) правовой статус человека и гражданина; 2) организация публичной власти.

Принципы делятся на:

1. Принципы, обеспечивающие реализацию основ конституционного строя (государственное (общественное) устройство) – организация публичной власти основана на трёх принципах: по горизонтали – разделение власти; по вертикали – федерализм, система МСУ.

2. Принципы, обеспечивающие реализацию прав и свобод человека и гражданина

Принципы налогового федерализма учитываются в первой группе. Среди принципов налогового федерализма выделяют следующие:

Принцип публичной цели налогообложения

Налог индивидуально безвозмезден, но задачи и функции государства, на реализацию которых идут эти деньги, должны совпадать, содействовать реализации интересов гражданского общества. Приоритет у финансовой цели налогообложения. Здесь важно определить значение административного принуждения. Оно может иметь только регулирующую функцию. Налоги и сборы же могут быть установлены как с фискальной, так и с регулирующей функцией. Административное принуждение, в свою очередь, обеспечивает реализацию позитивно-правового государственного регулирования.

Когда мы относим штрафы за нарушение налогового законодательства к налоговым доходам, происходит подмена функций и целей. Имущественные санкции имеют иные цели – общая и частная превенция!

Ограничение специализации налогов связано с принципом общего совокупного покрытия. Оно удерживает от коммерциализации государственного управления и коррупции.

Установление налогов и сборов только законом – чтобы взимать налог, в законе необходимо установить и определить элементы налога и решить вопросы, связанные с налоговым администрированием. Это возможно только на уровне закона, даже на уровне административных регламентов это невозможно. Вообще у нас были два административных регламента: 1) принцип «одного окна» (государственная регистрация и учёт в налоговых органах должны происходить одновременно); 2) реализация функций по информированию налогоплательщиков о порядке уплаты налогов.

Ограничение форм налогового законотворчества – речь о недопустимости включения налоговых норм в законодательство, не посвящённое налогообложению; установка на кодификацию налогового законодательства на федеральном уровне (аналогично кодификации норм уголовного права в УК РФ – полная кодификация в одном акте);

Специальная процедура налогового законотворчества – есть специальный перечень субъектов законодательной инициативы; публичная администрация должна определять вектор налогового администрирования, разрабатывать налоговые законопроекты. Субъектом должно быть Правительство; если это не Правительство, норма-исключение должна быть прямо установлена в Конституции РФ, законопроекты должны проходить через Совет Федерации.

Налоговый федерализм – единство налоговой системы вкупе с разграничением налоговых полномочий между РФ, субъектами Федерации и муниципальными образованиями. Полномочия так разграничены, что все полномочия, кроме введения налогов на соответствующей территории, могут быть реализованы на федеральном уровне, если того пожелает федеральный законодатель. Региональные налоговые полномочия реализуются в порядке, предусмотренном НК РФ, если иное не предусмотрено НК РФ, и лишь в отношении отдельных элементов: налоговая ставка, особенности определения налоговой базы, сроки уплаты налога, налоговые льготы.

Что касается налоговой системы, то речь идёт не о системе налогов, а о существенных условиях налогообложения в стране. Те определяются принципами налогообложения, порядком установления и введения налогов, системой налогов, порядком распределения налоговых поступлений между бюджетами различных уровней, налоговым администрированием и правовым статусом субъектов налоговых правоотношений, политическими, социально-экономическими и организационными-правовыми гарантиями реализации налогообложения.

Теперь понятно, почему система налогов определяется на федеральном уровне – налоговый федерализм обеспечивает единство экономического, в частности, налогового пространства. В связи с этим полномочия субъектов Федерации, муниципальных образований должны быть ограничены.

54:00 – 1:03:00

….. Например, рассмотрели материалы налогового контроля, возникли вопросы. Решили не назначать доп мероприятия налогового контроля, а получить ответы налогоплательщика на эти вопросы с документальным подтверждением. Налогоплательщик представляет письменные пояснения с приложением документов и его не вызывают на рассмотрение именно вот этой части материалов налогового контроля в налоговый орган у руководителя либо заместителя руководителя. Это существенное процессуальное нарушение, которое гарантировало только на этом основании отмену решения правильного по существу. Только на этом основании. Практика была в этом смысле стабильной. Потому что это считалось существенным нарушением порядка проведения налогового контроля и рассмотрения его результатов, существенное нарушение порядка принятия решения по результатам проведенной камеральной, либо выездной налоговой проверки.

Так вот с 30 июля 2013 года, на основании ПП ВАС № 57, оно до сих пор применяется. Это ПП ВАС знаковое, о вопросах, связанных с применением части 1 НК РФ - указанная судебная практика была прекращена. Т.е. было указано, что если есть какие-либо процессуальные нарушения, то они должны быть устранены по жалобе налогоплательщика в вышестоящий налоговый орган. Таким образом, вышестоящий налоговый орган должен просто обеспечить соблюдение процедуры рассмотрения материалов налогового контроля. В вышестоящем налоговом органе, и устранить нарушения, допущенные нижестоящим налоговым органом. Если в жалобе вы ывшестоящий налоговй орган об этих нарушениях не было ничего указано, и тем самым, вышестоящий налоговый орган не имел возможности на это отреагировать и устранить эти нарушения, то на эти нарушения нельзя ссылаться в суде. Эта позиция была законодательно учтена в НК РФ.

Дальше, вступает в силу ФЗ от 28 июня 2013 №134-ФЗ, это еще один знаковый закон, это следующая эпоха. Это эпоха уже деофшоризации. Закон называется “О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части противодействия незаконным финансовым операциям”.

Т.е. у нас первый закон, который был знаковым для эпохи либерализации налогового администрирования, это ФЗ от 27 июля 2006 года №137-ФЗ “О внесении изменений в часть первую и часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с осуществлением мер по совершенствованию налогового администрирования".

И второй, уже деофшоризационный закон от 28 июня 2013 №134-ФЗ. Этим законом были внесены принципиальные изменения в административную процедуру налогового контроля. Ст. 10 и здесь уже наблюдается обратная тенденция, а именно, стирание грани между камеральной и выездной налоговыми проверками и расширение возможностей для административного усмотрения должностных лиц налоговых органов при проведении любых мероприятий налогового контроля в рамках таких проверок, в целях борьбы со злоупотреблениями налогоплательщиками своими правами в налоговых правоотношениях, в условиях экономического кризиса и бюджетного дефицита. А затем, пробюджетный налоговой политики в условиях политической и экономической изоляции России. Т.е. речь идет о том, что нельзя злоупотреблять субъективными правами, особенно процессуальными, т.е. если какие-либо документы не были представлены до вынесения обжалуемого в административном порядке решения налогового органа, то необходимо обосновать, почему они не могли быть представлены до принятия такого решения и самый последний срок, когда можно было представить документы - это можно было сделать вместе либо, елси не назначают до принятия налогового контроля вместе с возражениями, либо дополнительно к возражению. Если назначаются дополнительные мероприятия налогового контроля, то можно в рамках дополнительных мероприятий налогового контроля. По крайней мере, они все должны быть представлены до вынесения решения о привлечении, либо об отказе в привлечении к ответственности. В противном случае, надо было обосновывать почему они не были представлены до этого, это рассматривалась как потенциальное процессуальное злоупотребление. А поправки были направлены на то, чтобы для цели ликвидации разрыва по НДС в рамках камеральных налоговых проверок по НДС истребовать все аналитические первичные документы, имеется в виду книги покупок и книги продаж и даже проводить осмотр для установления фактических обстоятельств, т.е. был усилен контроль за применением вычетов по НДС и за возмещением НДС при экспорте. В результате, добились ликвидации разрывов, естественно, не без информатизации соответствующей.

Т.е. грань между камеральной и выездной проверками стирается, а дальше вообще выездные налоговые проверки утрачивают свое значение. Камеральные носят характер учетных. Основное значение придается предпроверочному анализу, основанному на данных автоматизированной налоговой системы “Налог-3”. Эти данные аккумулируются на основе ведомственного и межведомственного взаимодействия, международного информационного обмена, обобщаются с помощью слабого искусственного интеллекта, анализируются с помощью сильного искусственного интеллекта, в основе анализа лежит рискоориентированный подход.

Налоговый риск – фактический критерий противоправного поведения, если эти критерии вырабатываются искусственным интеллектом, а в норме закона только предусмотрена ответственность за неуплату либо неполную уплату налога, то мы имеем, дело с абсолютной неопределенностью. Нормы которые являются основанием для применения мер административного принуждения, в том числе мер административной ответственности за нарушение налогового законодательства. По нк для непосредственных участников налоговых отношений, налогоплательщиков, налоговых агентов, кредитных организаций, для ее ДЛ… Вы же понимаете, что эта ответственность должна еще быть определенным образом разграничена с уголовной ответственностью на основе вот такого автоматизированного подхода, когда решение принимается с помощью алгоритма. Запускать механизм государственного принуждения уголовной и административно-правовой репрессии – это как-то не соответствует все-таки верховенству права, концепции законности и всем тем конституционным ценностям, о которых мы с вами говорили. Понятно, что вот эти все тенденции, связанные с деафшоризацией, это получается, начиная с декабря 2013 года, в основном 2014 – 2015 год начало, все это сопровождалось еще и внесением соответствующих изменений в НК в связи с внедрением в кодекс того, что существовало на практике в течение 10 лет – это общая уклонительная норма, который было посвящено постановление Пленума ВАС № 53 от 12 октября 2006 года, которое предусматривает учет деловой цели, приоритеты существа над формой, проявление должной осмотретельности при выборе контрагента и учет только реально совершенных операций для целей налогообложения. Фактически это все было кодифицировано в ст. 54. 1, как вы понимаете, очень большие воросы связаны с определенностью этой нормы, и помимо этого еще были, помимо этой общей антиуклонительной нормы, были еще genual antiviolence rule, были введены еще special antiviolence rule, специальные антиуклонительные нормы, в рамках деафшоризации те тенденции, о которых я вам сказала, они были усилены законом от 29 сентября 2019 года № 325 - ФЗ «О внесении изменений в ч 1 и2 НК РФ». В этот же закон были внесены изменения от 26 марта 2020 года

№ 68-ФЗ. Это принципиальные изменения. Согласно ст. 1 данных законов в ч. 1 НК вносятся изменения, предусматривающие истребование документов и информации, а также осмотр территории, помещений, документов и предметов для обеспечения взыскания налоговой задолженности. То есть, вообще за рамками налоговой проверки возможно истребование документов и информации, осмотр территории, помещения, документов и предметов, если это необходимо для обеспечения взыскания налоговой задолженности. Кроме того, указанными изменениями увеличены сроки на возвраты за счет переплаты. То есть фактически это позволило налоговым органам эти сроки затягивать. И вот после этого с 2020 года, уже когда началась пандемия, сначала мы столкнулись с полными нивелированием процессуальной гарантии, когда фактически незарегистрированным в Минюсте актом было предусомтерно регулирвоание рассмотрения материалов налогового контроля, если это организовано налогоплательщиком, в режиме ВКС, онлайн режиме, но дальше вот уже по мере выход из пандемии стал формироваться клиентоцентричный/клиентоориентированный подход. Когда налоговая администрация пытается функции по осуществлению налога, а дальше это функция по уплате, естественно, по мере развития информационных технологий и внедрения их в организации финансового рынка просто взять на себя, освободив налогоплательщиков от предоставления налоговой отчетности, то есть деклараций и естественно, это возможно только тогда, когда налоговые органы обладают всей необходимой для этого информацией, а как вы понимаете, в случае с налогообложением доходов и прибыли, по крайней мере с субъектом налоговой прибыли в предпринимательской деятельности, обеспечить доступ налоговых органов к учетным системам налогоплательщиков, но пока они представляют следующим образом, что они получают соответствующую информацию от кредитных организаций и по системе онлайн КАС малого и среднего бизнеса. Крупный бизнес у них итак на налоговом мониторинге, а у само занятых приложение «Мой налог». И вот сейчас они, соответственно, говорят о такой клиентоориентировнности, но заканчивая лекцию, скажу вам, что не все так просто. Мы просто имеем дело со сменой определенной парадигмы, когда административное принуждение будет применяться не за неисполнение/ненадлежащее исполнение абсолютно-определенных предписаний, а за злоупотребление субъективным налоговым правом. Практика по спорам, связанным с применением ст. 54. 1 и соответствующими разъяснениями и комментариями уполномоченных ДЛ ФНС России, здесь особенно обратите внимание на публикации Бациевой, зам руководителя ФНС, она подтверждает сделанные нами выводы.

Лекции по налоговому от 10.03.2022