Экзамен зачет учебный год 2023 / Асосков МЧП 1 вар (не меняет вопросы)
.docx
Коллизионная проблема – столкновение нескольких правовых систем, каждая из которых могла бы быть применена для урегулирования спорных отношений. Функция МЧП – разрешить эту проблему и найти применимое право.
Концептуально существует 3 подхода к решению коллизионной проблемы (методы решения коллизионной проблемы):
Материально-правовой подход. Исторически самый первый. Идея в том, что для регулирования отношений с иностранным элементом формулируется совокупность норм для решения трансграничных отношений. Совместной волей государств создается единообразный подход к решению проблемы (если есть такое решение, то коллизионная проблема успешно разрешается, МЧП не применяется – п. 3 ст. 1186 ГК).
Разнонаправленный подход (мультилитеральный). Основная идея: исходная точка заключается в том, что у каждого государства своя система частного права, эти системы равноценны и взаимозаменяемы (справедливым и нейтральным образом регулируются частно-правовые отношения); все частно-правовые делятся на группы, для каждой из которых очевидно, что группа тяготеет к той или иной правовой системе; когда нормы локализуются в пространстве, возникает особый набор правовых норм (коллизионные нормы), особенность которых в том, что они не похожи на другие материально-правовые нормы, поскольку они не содержат регулирование сами по себе, а лишь локализуют правоотношение в пространстве, решая коллизионную проблему. В этой коллизионной норме можно усмотреть объем (вид отношений о котором идет речь; например, обязательство из причинения вреда) и привязку (критерий, с помощью которой определяется применимое право; например, критерий применения права по месту совершения деликта).
Однонаправленный (унилатеральный) подход. Идея в том, что судья, решая проблему, должен определить все потенциально применимые отечественные и иностранные материально-правовые нормы, а потом анализом устанавливает пределы применения этих ном (выяснить, какие нормы местный законодатель хотел бы использовать). Тут коллизионные нормы не нужны, проблема решается за счет анализа материально-правовых норм, ответ ищется в самих этих нормах.
Проблема обратной отсылки
Обратная отсылка (ронвуа первой степени). Логически возможно 2 понимания:
1) норма отсылает к иностранной материальной норме, регулирующей конкретные отношения;
2) коллизионная норма отослала к иностранному праву в целом, то есть к совокупности материальных и коллизионных норм иностранного права
Россия (общий отрицательный подход к обратной отсылке):
Ст. 1190 ГК РФ («Обратная отсылка»):
Любая отсылка к иностранному праву должна рассматриваться как отсылка к материальному, а не коллизионному праву соответствующей страны;
Исключения: случаи отсылки к российскому праву (т.е. обратная отсылка), определяющему правовое положение физического лица.
ОБЩИЙ ВЫВОД: тенденцией развития современного коллизионного права является отказ от применения обратной отсылки или по меньшей мере ограничение сферы применения допущения отсылки.
ПРИМЕР: дело Фарго 1978 года. гражданин Баварии был внебрачным сыном, фактически проживал во Франции на момент смерти, баварские родственники по линии отца предъявили требования на имущество этого внебрачного сына во французский суд; французская коллизионная норма отсылала к баварскому праву, по которому можно было наследовать после внебрачных детей; в баварском праве были свои коллизионные нормы, которые отсылали к французскому праву, по которому наследовать такие родственники не могли, а потому это имущество стало бы вымороченным. Выбор у французского суда - баварская коллизионная норма отсылает обратно к французскому праву - поэтому применимо право Франции.
Сверхимперативные нормы как современное проявление однонаправленного подхода в МЧП
В статье 1192 после реформы 2013 года не использовали устоявшийся термин сверхимперативных норм, заменили на нормы непосредственного применения. В старой редакции 1192 ГК вообще раньше использовался термин «императивных норм», приходилось объяснять, что это другие нормы, не в широком смысле. Хотели подчеркнуть их отличие от обычных императивных норм, о которых говорится в той же статье 421 ГК. Изначально использовали понятие сверхимперативных норм, но из-за того, что высокий начальник прицепился к этому названию и потребовал заменить на что-то другое, взяли кальку с французского и появились нормы непосредственного применения. От замены термина ничего не изменилось – это одно и то же.
Главная проблема отграничить императивные нормы от сверхимперативных норм, что очень важно для того же принципа автономии воли сторон, который вполне может вытеснить обычные императивные норм, но пасует перед свехримперативными. Наша 1192 ГК такую границу не проводит четко, потому что там заложены два критерия: 1) сама сверхимперативная норма указывает на такое свое свойство безусловного применения на отношения с иностранным элементом (это очень редко); 2) норма признается сверхимперативной, если она имеет особое значение для обеспечения прав и законных интересов участников гражданского оборота.
Нужно обратиться к иностранному опыту, потому что сама 1192 ГК во многом берет свое начало из статьи 7 Конвенции ЕЭС 1980 «О праве, применимом к контрактным обязательствам». Но и в европейской доктрине есть разные подходы.
Германский подход. Верховный суд Германии выработал такой критерий: нужно посмотреть на основную цель (цель первого уровня), которая преследовалась законодателем (телеологическое толкование), если придем к мнению, что в итоге пытались защитать государство и общество в целом, то это и есть такая сверхимперативная норма. Многие императивыне нормы такой тест не пройдут – они преследуют иные цели – защита слабой стороны, защита каких-то иных интересов. В этом случае к сверхимперавтиным нормам придется относить публично-правовоые нормы, которые вторгаются в сферу частного права.
ПРИМЕР. В 2005 году ВС Германии столкнулся с тем, что в немецкий уд немец предъявил иск; немец взял потребительский кредит в швейцарском банке; в договоре было указание на применение швейцарского права; немецкий истец пытался использовать правовую защиту немецкого закона о потребительском кредитовании, в швейцарском праве таких норм не было; немецкий суд пришел к выводу, что в этом случае нет сверхимперативности у норм о защите потребителя при кредитовании, потому что они защищают слабую сторону, но не интересы всего общества.
Таким образом, создается четкий критерий. Можно привести такие примеры сверхимперативных норм с точки зрения этого подхода: 1) санкционные нормы – персональные санкции, секторальные санкции против России, запрещающие проводить сделки с конкретными лицами или в конкретных областях; санкции против Крыма (запрет поставлять туда товары, работы, услуги) – дело Сименс, например; 2) нормы антимонопольного законодательства – запрет на включение некоторых условий в сделки; 3) валютные ограничения.
Пророгационные и дерогационные соглашения
Это виды договорной подсудности в международном частном праве.
Пророгационное (proprogatio) соглашение – соглашение сторон о выборе компетентного государственного суда для рассмотрения спора (наделение компетенцией госсуда определенной страны )
Дерогационное соглашение – об исключении определенных споров из подсудности государственного суда, который по общим правилам мог бы такой спор рассмотреть. ( лишение суда имеющейся компетенции )
Для арбитражных судов достаточно просто указать на то, что стороны говорят просто о российских арбитражных судах, а дальше уже использовать внутритерриториальные правила подсудности. Практика судов общей юрисдикции совсем другая, жестче – если не указан конкретный российский суд, то пророгационное соглашение неисполнимо.
Пророгационная оговорка и оговорка о выборе применимого права - это разные вещи: многие путают и думают, что одного влечет другое (выбрали российское право – значит, имели в виду российский суд и наоборот). Это ГРУБАЯ ОШИБКА, вообще не связанные вещи. Здесь у российского суда четкая позиция: даже если написали «российский суд», это никогда не подразумевает выбора применимого права российского(Обзор №158, пункт 12).