IV. Заключение

Внесение в российское процессуальное законодательство, а также в законодательство, тесно связанное с процедурными вопросами деятельности юридических лиц, изменений, предложенных выше, будет способствовать нормализации существующей в настоящее время ситуации в области рассмотрения дел, вытекающих из корпоративных споров, а также сократит возможности для ведения корпоративных войн с использованием «административного ресурса». Конечно, интеграция множества дел в одно производство повышает возможность принятия незаконных судебных актов, однако подобная интеграция позволяет также повысить уровень контроля вышестоящих судов за принимаемыми судебными актами, формировать единообразную практику разрешения дел, связанных с корпоративными спорами, поскольку любая централизация типична для укрепляющейся судебной власти. Иными словами, эффект от централизации в рамках системы арбитражных судов рассмотрения дел, вытекающих из корпоративных споров, должен перевесить возможные негативные последствия от подобной централизации. Подобная централизация выгодна также и собственно системе арбитражных судов: стечение требований по корпоративному конфликту в один суд позволит сократить общее количество дел, поскольку в таком случае вместо 20-30 дел суду придется рассматривать одно дело,⁴⁴ иными словами, предложенное решение позволяет существенно сократить необоснованные издержки.

Для устранения указанных недостатков требуется разработка специального федерального закона, поскольку без законодательных изменений, одними только разъяснениями высшей судебной инстанции в данном случае обойтись нельзя. Подобным законом должны быть внесены изменения и дополнения в действующие федеральные законы, главным образом, в АПК РФ, призванные исправить существующее положение в области рассмотрения дел, вытекающих из корпоративных споров.⁴⁵

Исходя из специфики корпоративных споров предлагается дополнить АПК РФ новым параграфом, содержащим специальные нормы, регулирующие рассмотрение арбитражными судами дел, вытекающих из корпоративных споров. Исходя из структуры ныне действующего АПК РФ предлагается разбить главу 28 АПК РФ «Рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве)» (с одновременным ее переименованием) на два параграфа, один из которых будет включать нормы, посвященные особенностям рассмотрения дел, вытекающим из корпоративных споров,⁴⁶ а второй – действующие нормы, касающиеся порядка рассмотрения дел о несостоятельности. Представляется, что подобное расположение отвечает как архитектонике действующей редакции АПК РФ, так и согласуется с логикой, по которой строится нормирование процедуры рассмотрения дел о несостоятельности: как в процессе о несостоятельности корпоративного должника, так и предложенной выше процедуре рассмотрения корпоративного спора осуществляется стечение основной части требований к одному forum’ у. Оба процесса в принципе исключают множественность дел, альтернативную подсудность и проч. Между тем, указанные процессы различаются по ряду существенных моментов, а потому они не могут слиться в единообразном правовом регулировании.

Предлагаемые меры по совершенствованию российского законодательства позволят противодействовать недобросовестным корпоративным захватам, что, в конечном счете, послужит стабилизации экономической ситуации в Российской Федерации и повышению инвестиционной привлекательности. Будут ли приняты указанные предложения юридическим сообществом и как будет развиваться практика рассмотрения подобных споров далее, - все это покажет будущее, в любом случае, выбор должен сделать сам правопорядок.

Д.И. Степанов

Магистр частного права,

эксперт Восточно-Европейского Центра Правовых Исследований

 Автор выражает огромную благодарность Д.В. Новаку за ценные комментарии, сделанные в ходе работы над настоящей статьей, а также Е.А. Бариновой и О.В. Гончаровой за обсуждение отдельных вопросов, нашедших отражение в статье. Автор с благодарностью примет любые замечания и пожелания по статье, которые могут направляться по электронной почте dstepanov@justice.com.

1 Ronald Coase, The Problem of Social Cost, 3 J. Law & Econ. 1-44 (1960), reprinted in: Ronald Coase, The Firm, the Market, and the Law (Chicago: Univ. of Chicago Press, 1990) at 95-156; Henry Hansmann and Reinier Kraakman, The Essential Role of Organizational Law 110 Yale L.J. 387 (2000).

2 Cf., Michael C. Jensen and William H. Meckling, Theory of the Firm: Managerial Behavior, Agency Costs and Ownership Structure, 3 J. Fin. Econ. 305 (1976).

3 Adolf A. Berle, Jr., ‘Control’ in Corporate Law, 58 Colum. L. Rev. 1212, 1216 (1958); Bernard Black and Reinier Kraakman, Delaware's Takeover Law: The Uncertain Search for Hidden Value, 96 Nw. U. L. Rev. 521, 535 (2002).

4 В качестве примеров существования дополнительной ценности, отражающей корпоративный контроль, можно указать на блокирующие пакеты акций (25 %, 50 %, 75 % голосующих акций от общего количества акций конкретного акционерного общества + 1 акция; 50 % голосующих акций от общего числа голосующих акций, принимающих участие в общем собрании акционеров, 100 % всех размещенных акций и т.д.), а также голос любого участника в хозяйственном товариществе или обществе, где определенные решения принимаются всеми участниками единогласно и проч. При этом указание на принадлежность известного пакета акций не является определяющим, поскольку о корпоративном контроле можно вести речь каждый раз там, когда определенное лицо обладает некоторой долей от общего количества инструментов, опосредующих корпоративный контроль: так, в ситуации, когда определением суда вводится мера по обеспечению иска в виде запрета голосовать по соответствующим вопросам повестки дня общего собрания акционеров пакетом акций, корпоративный контроль может оказаться сконцентрированным в незначительном количестве акций, если только такие акции имеют право голоса.

5 Henry G. Manne, Mergers and the Market for Corporate Control, 73 J. Pol. Econ. 110 (1965).

6 Контроль над юридическим лицом, или корпоративный контроль, находит проявление в двух тесно связанных между собой правомочиях: возможности избирать менеджеров юридического лица и влиять на распоряжение юридическим лицом имуществом, которое ему принадлежит.

7 Ср., ст. 1 Протокола 1 к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также практику Европейского Суда по правам человека, посвященную различным аспектам защиты права собственности: see, inter alia, the Holy Monasteries v. Greece, judgment of 9 December 1994, Series A no. 301, p. 31, §56; AGOSI v. the United Kingdom, judgment of 24 October 1986, Series A no. 108, p. 17, §48; Lithgow and Others v. The United Kingdom, judgment of 8 July 1986, Series A, no. 102, p. 46, §106.

8 Федеральный закон от 26.10.02 «О несостоятельности (банкротстве)» // СЗ РФ 2002 №43 ст. 4190.

9 Новый российский банкротный закон задал довольно жесткий вектор движения дел о несостоятельности: любая реструктуризация корпоративного должника, которая по общему правилу всегда предполагает большее или меньшее ослабление корпоративного контроля существующих внутренних инвесторов, возможна лишь при наличии прямого согласия внутренних инвесторов (участников, акционеров) такого должника; если подобного согласия нет, то остается лишь одна возможность – ликвидация должника и раздел его имущества в порядке конкурсного производства. Иными словами, внутренние инвесторы наделены отныне в российском правопорядке правом вето при решении дальнейшей судьбы корпоративного должника, участниками которого они являются: даже если реструктуризация спасет должника, а, значит, позволит сохранить бизнес и рабочие места, внутренние инвесторы, просто сказав «Нет!», вправе пустить юридическое лицо «под нож». Подобный подход, отраженный в новой редакции указанного закона, безусловно, был предопределен историческим и экономическим предпосылками, однако решение, избранное российским законодателем, вряд ли можно признать разумным, а сама по себе данная проблемы нуждается в более углубленном изучении.

10 СЗ РФ 2002 № 30 ст. 3012.

11 СЗ РФ 2002 № 46 ст. 4532.

12 На это указывает не только правоприменительная практика, приводить которую здесь не имеет смысла, поскольку она и так прекрасно известна любому практикующему юристу, сталкивавшемуся с корпоративными спорами, но также и появившиеся публикации, содержащие комментарии судей на ст. 33 АПК РФ и практику ее применения арбитражными судами. См., например: Дегтярева Г.В. Вопросы реализации Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» // Арбитражная практика 2003 № 8 (29); Скуратовский М.Л. Вопросы подведомственности корпоративных споров (комментарий к п. 4 ч. 1 ст. 33 АПК РФ) // Арбитражная практика 2003 № 9 (30). При этом, проблемы, связанные рассмотрением дел, вытекающих из корпоративных споров, которые обсуждаются практикующими юристами в связи с АПК РФ, по существу во многом аналогичны тем, что существовали до принятия АПК РФ. Для иллюстрации достаточно сравнить указанные публикации, подготовленные судьями, с работой другого судьи, опубликованной в то время, когда суды общей юрисдикции рассматривали значительное число дел, вытекающих из корпоративных споров – см.: Федина Г.А. Обзор судебной практики по рассмотрению гражданских дел с участием акционерных обществ // Южно-Уральский юридический вестник 2000 № 1 (8).

13 Вестник ВАС РФ 2003 № 2 с.7.

14 Российская газета от 25.01.03 № 15.

15 Гребенцов А.М. Развитие хозяйственной юрисдикции в России. – М.: Издательство НОРМА, 2002, с.141.

16 Подробнее о коммерциализации некоммерческого сектора см.: Степанов Д. Формы реорганизации некоммерческих организаций // Приложение к журналу «Хозяйство и право» 2003 №10 с.30 сл.

17 Соответственно, к компетенции арбитражного суда в таком случае следовало бы отнести также и споры, вовсе не связанные с каким-либо корпоративным конфликтом, например, споры между двумя физическими лицами, не осуществляющими деятельность в качестве индивидуального предпринимателя. Между тем, подобное решение не только не нарушит прав подобных лиц, но позволяет обеспечить более высокий уровень защиты подобных прав учитываю специализацию арбитражных судов на разрешении подобных дел.

18 СЗ РФ1996 № 1 ст. 1.

19 СЗ РФ 2001 № 33 (часть I), ст. 3423.

20 СЗ РФ 2002 № 1 (ч. 1) ст. 3.

21 Между тем, данная проблема характерна не только для российской правовой системы, поскольку всюду, где законодатель пытается вводить какие-либо ограничения (имеются в виду, конечно, ограничения, соразмерные целям, преследуемым законодателем) в области реализации гражданских прав, но при этом допускает множество механизмов обеспечения защиты прав со стороны государства, у участников оборота закономерно возникает соблазн обратиться в тот юрисдикционный орган, который наиболее благоприятен для соответствующего лица. Так, из новейшей истории можно указать на американский опыт реформы законодательства о групповых исках, связанных с размещением и обращением ценных бумаг. С принятием в 1995 г. специального закона, призванного сократить количество злоупотреблений в связи с подобного рода исками (Private Securities Litigation Reform Act of 1995, Pub. L. No. 104-67, 109 Stat. 737 (1995) (codified in scattered sections of 15 U.S.C.) США столкнулись с тенденцией перетекания подобных споров из федеральных судов в суды штатов, где соблюдение названных ограничений оказалось не столь строгим, как в федеральных судах. После нескольких лет действий нового закона федеральный законодатель подошел к осознанию необходимости ограничить юрисдикцию судов штатов по подобного рода делам с тем, чтобы такие дела рассматривались только федеральными судами по правилам, содержащимся в реформированном законе. See, for details, Securities Litigation Uniform Standards Act of 1998: Conference Report, 105th Congress 2d Session, House of Representatives Report 105-803 (October. 1998), available at

Stanford Law School Securities Class Action Clearinghouse web site: http://securities.stanford.edu/research/reports/19981001slusa.html [17.11.03].

22 Ведомости СНД и ВС РФ 1993 № 19 ст. 685.

23 СЗ РФ 1995 № 51 ст. 4970.

24 Cf., e.g., Richard A. Epstein, Class Actions: Aggregation, Amplification and Distortion, Chicago Law and Economics Working Paper No. 182 (April 2003) at 15, PDF-file available at: http://www.law.uchicago.edu/Lawecon/ [21.11.03] Подтверждением указанной идеи служит и то, что вне рамок дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются лишь требования, которые напрямую не связаны с вопросами контроля над несостоятельным должником, то есть теми вопросами, которые решаются в ходе специфического банкротного процесса. Стечение всех требования в один суд как в случае с банкротным процессом, так и применительно к корпоративным спорам позволяет устранить возможность извлечения выгоды от партизанской борьбы [partisan advantage] - Richard A. Epstein, Id.

25 Конкретными правовыми формами такой координации выступают: специальный порядок назначения судей, выделение главного, принципиального дела, проведение совместных слушай и выдача совместных предписаний, совместное назначение экспертиз и назначение экспертов, освобождение от дублирующего друг друга раскрытия доказательств, выработка путем соответствующих уточнений предмета иска единообразных исковых требований со стороны различных групп истцов, приостановление производства по делу до разрешения иного дела – see, e.g., Manual for Complex Litigation, the Third 256 (Federal Judicial Center, 1995). Очевидно, что многие из указанных процессуальных форм могли бы быть восприняты и отечественным законодателем.

26 Иными словами, миноритарные акционеры не должны получать существенных прав по управлению обществом, их правомочия, вытекающие из принадлежащих прав корпоративного контроля, должны ограничиваться преимущественно правом на получение дохода.

27 Новак Д.В. Подсудность корпоративных споров в России и за рубежом. Рукопись, готовится к опубликованию в Вестнике ВАС РФ.

28 Указанный пример представляет собой пример рассмотренной выше проблемы конкуренции судебных актов, однако в более узком значении. Соответственно, приведенные выше положения в полной мере применимы к данной ситуации.

29 В данном случае речь идет об обязательном для суда соединении соответствующих дел или принятия к производству исков, содержащих соединенные требования, вытекающие из корпоративного спора. В настоящее время ст. 130 АПК РФ сформулирована таким образом, что, несмотря на декларируемые принципы диспозитивности арбитражного процесса и состязательности сторон, вопрос о допустимости соединения нескольких дел в одно производство или, напротив, выделения некоторых требований в отдельное производство, также как и принятие исков, содержащих ряд соединенных требований, всецело находится в области дискретного усмотрения суда. Соответственно, для дел, вытекающих из корпоративных споров, предлагается ограничить подобный подход, предусмотрев обязанность суда объединять в любом случае связанные между собой дела, если от лица, участвующего в деле поступило соответствующее ходатайство. Кроме того, подобная возможность должна широка использоваться судами и по собственной инициативе.

30 Иным возможным вариантов решения подобной проблемы могло бы выступить введение в отечественный арбитражный процесс одной из процедур, направленной на координацию различных судов, - процедур, как известных российскому правопорядку (например, обязательное приостановление производства), так и совершенно новых (к примеру, совместного раскрытия доказательств или уточнения предмета иска до единообразных требований), о которых говорилось выше.

31 Судебный акт об удовлетворении исковых требований (полностью или в части), принятый по результатам «объединенного» рассмотрения, в любом случае будет обязателен лишь в отношении того, против кого он принят, в то же время, решение об отказе в иске должно быть обязательно лишь для тех лиц, которые предъявляли свои требования в рамках «объединенного» производства - Manual for Complex Litigation, the Third 235.

32 Подобное решение, во-первых, позволит решить проблему конкуренции судебных актов, а, во-вторых, многократного рассмотрения одинаковых по существу (предмета спора) дел различными судами.

33 Критерии соразмерности должны вырабатываться практикой применительно к конкретной категории дел, соответственно, в настоящее время нельзя выработать единую формулу, равно применимую ко всем требованиям.

34 Guido Calabresi and A. Douglas Melamed, Property Rules, Liability Rules, and Inalienability: One View of the Cathedral, 85 Harv. L. Rev. 1089 (1972); Jean Lanjouw and Josh Lerner, Tilting the Table? The Use of Preliminary Injunctions, 44 J. Law & Econ. 573 (2001).

35 See, e.g., John Leubsdorf, The Standard for Preliminary Injunctions, 91 Harv. L. Rev. 525 (1978); Lea Vaughn, A Need for Clarity: Toward a New Standard for Preliminary Injunctions, 68 Ore. L. Rev. 839 (1989); Thomas R. Lee, Preliminary Injunctions and the Status Quo, 58 Wash & Lee L. Rev. 109 (2001); Douglas Lichtman, Uncertainty and the Standard for Preliminary Relief, Chicago Law and Economics Working Paper No. 166 (October 2002), available at: http://www.law.uchicago.edu/Lawecon/ [15.11.03]; Douglas Lichtman and John Pfaff, The Implications of Legal Uncertainty, working paper (2002), on file with author.

36 К примеру, обеспечительная меры в виде запрета проводить общее собрание акционеров, по отношению к которой отечественная правоприменительная практика заняла крайне негативную позицию (см., Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.01 № 12 «О вопросе, возникшем при применении Федерального закона «Об акционерных обществах» // Вестник ВАС РФ 2002 №4 с.127; п.2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.07.03 № 11 «О практике рассмотрения Арбитражными Судами заявлений о принятии обеспечительных мер, связанных с запретом проводить общие собрания акционеров» // Вестник ВАС РФ 2003 № 9 с.10), возможно, со временем была бы реабилитирована и в некоторых, исключительных случаях допускалась. Так, если судом рассматривается спор о принадлежности контрольного пакета акций, а ответчиком еженедельно проводятся общие собрания акционеров, на которых ответчик голосует за принятие выгодных ему решений, затем вновь сформированные органы акционерного общества отчуждают имущество, принимаются решение об увеличении уставного капитала и проч., то при допущении, что все подобные споры подлежат рассмотрению в одном суде, а в рамках такого суда – объединению в одно производство, очевидно, что суд вполне закономерно мог бы ограничить возможность проведения общих собраний акционеров до разрешения спора по существу по основному вопросу – кому принадлежит контрольный пакет акций.

37 По большему счету, аналогичный механизм включается в случае, если в АПК РФ будет включена норма, обязывающая суд соединять в одно производство различные дела по требованиям, вытекающим из корпоративного конфликта: в таком случае негативные или, напротив, позитивные последствия от тех или иных шагов, предпринятых участниками корпоративного конфликта при построении защиты, перекладываются на таких лиц.

38 Здесь проводится та же логика, что и в случае с предложенным выше соединением различных дел в одно производство – законом должна лишь предусматриваться реальная возможность вступить в процесс, но ни в коем случае не обязанность.

39 Подобное объединение возможно как по ходатайству лиц, участвующих в ранее возникшем деле, так и по ходатайству лица, обратившегося в суд позже. При последовательном проведении начала централизации рассмотрения дел, вытекающих из корпоративного спора, возможности использования фактора времени, в том числе путем обращения с последующими исками, также сократится, поскольку, во-первых, основная часть наиболее принципиальных вопросов будет разрешаться в объединенном производстве, а, во-вторых, к этому будут подталкивать сокращенные сроки исковой давности, введение которых также предлагается в настоящей работе.

40 Другим, уже экономическим стимулом для подобного стечения требований в один суд и одно производство могли бы выступить экономические предпосылки, а именно, возрастающая дороговизна квалифицированной юридической помощи. К примеру, в США именно затратность и чрезвычайно высокие издержки на ведение судебных процессов вызвали к жизни развитие института групповых исков, который также решает проблему конкуренции судебных актов.

41 Так, в Федеральный закон от 08.08.01 «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (СЗ РФ 2001 № 33 (часть I) ст. 3431), следует включить норму о сокращенных сроках исковой давности по искам (заявлениям) о признании недействительными актов государственной регистрации юридических лиц или изменений в учредительные документы, как это было ранее сделано в Положении о порядке государственной регистрации субъектов предпринимательской деятельности, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 08.07.94 № 1482 (СЗ РФ 1994 № 11 ст. 1194), которое действовало до вступления в силу указанного закона.

В целях стабилизации оборота необходимо установить сокращенный срок исковой давности, как это было ранее, для обращения с подобным иском в суд, установив его, к примеру, в шесть месяцев или один год с момента совершения регистрационных действий (в настоящее время к такого рода требованиям применяется общий трехлетний срок исковой давности). При этом следовало бы предусмотреть специальные правила о порядке исчисления начала течения сроков исковой давности для признания недействительными учредительных документов или изменений к ним. Срок исковой давности необходимо начинать исчислять с момента совершения регистрационных действий, зафиксировавших определенное положение, противоречащее закону, или какие-либо сведения, не соответствующие действительности.

42 Аболонин Г.О. Групповые иски. – М.: Издательство НОРМА, 2001.

43 Manual for Complex Litigation, the Third 235.

44 Как показывает текущая правоприменительная практика, любая корпоративная война, имеющая затяжной характер, как правило, предполагает возникновение не менее десятка различных дел, а в наиболее сложных случаях количество дел, которые разрастаются в различных судах, характеризуется многими десятками.

45 В настоящее время Минэкономразвития России разработан проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации, в Закон Российской Федерации «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», в Федеральный закон «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», в Федеральный закон «Об акционерных обществах» и в Федеральный закон «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг».

46 Представляется, что термин «корпоративный спор» уже дано заслужил право на перевод его из обычного словоупотребления в язык, используемый законодателем, поскольку подобный термин позволяет охватить одним емким понятием ряд различных, на первый взгляд, но одинаковых по существу споров, критерии которых могут быть зафиксированы в АПК РФ. Иначе говоря, данное понятие уже давно заслужило того, чтобы быть включенным в действующее законодательство.

34