§ 5. Юридическое лицо как инструмент юридической техники

А. Когда говорят о том, что в действительности юридических лиц нет, что они выдуманы для удобства, а реальны только люди, возникает характерная аналогия из области физики. Каждая молекула газа в движении подчиняется законам Ньютона. Поэтому теоретически движение ее можно описать конечным числом уравнений. Поскольку молекул также конечное число, то и уравнений - конечное число и теоретически их можно решить, найти траекторию движения каждой молекулы и точно описать поведение газа. Но практически невозможно решить систему, состоящую из такого огромного числа уравнений. Австрийский физик Людвиг Больцман предложил считать, что молекулы газа ведут себя так, как будто они движутся не по законам механики, а случайно. Это позволило использовать для описания поведения газа мощный математический аппарат теории вероятности и на базе этого «как будто» развилась целая наука - статистическая физика. Но как же в действительности движутся молекулы - по законам Ньютона или случайно? Такая постановка вопроса бессмысленна, поскольку и механика Ньютона, и статистическая физика Больцмана - это интеллектуальные модели. Молекулы движутся так, что одна модель позволяет описать поведение газа, а другая - нет.

Логика вопроса о реальности юридических лиц подобна теории вероятности в физике. Действительно ли существуют юридические лица, или это всего лишь вспомогательный инструмент, а реальными субъектами права являются только физические лица? Ответим так: юридическое лицо - это реальный интеллектуальный инструмент, элемент третьего слоя «трехслойной» схемы, как, впрочем, и физическое лицо. С помощью одного из элементов удается решать практические правовые вопросы, которые не решаются с помощью другого. Аналогия, как видим, полная. В обоих случаях существуют два формально правильных способа описания ситуации, но лишь один из них можно использовать практически. Поэтому бессмысленно спорить о том, какой из инструментов ближе к реальности.

Следует, однако, помнить, что описание движения газа в принципе возможно потому, что в природе существуют закономерности, которые выявляются экспериментально и не зависят от используемой модели. Статистическая модель технически проще - ею и надо пользоваться. Но нельзя забывать и о внутренних, присущих движению молекул, законах, без которых ни одна из моделей не была бы нужна. В праве ситуация такая же. Е. Губер в объяснительной записке к созданному им Швейцарскому гражданскому кодексу пишет: «...законодательство может и должно рассматривать себя лишь как орудие, посредством которого достигается проведение в жизнь того, что и без него живет в народе».(36)

Б. Все признают, что понятие «юридическое лицо» очень удобно как технический прием. При этом использование подобных приемов часто рассматривают как нечто вспомогательное. В конце XIX - начале ХХ в. с легкой руки Савиньи это было общим мнением правоведов. И в наше время Р. Лукич в работе «Методология права» пишет: «...несмотря на все свое значение, юридическая техника подчинена правовой науке. Она - лишь средство применения правовой науки на практике».(37) Однако сегодня у этой точки зрения появились серьезные оппоненты. В.В. Журкин в предисловии к книге Э. Аннерса «История европейского права» констатирует: «От того, в какой степени в стране развита юридическая техника.... во многом зависит уровень ее цивилизованности...».(38) Аннерс на примере римских юристов убедительно показывает, что развитие права - это, по существу, развитие юридической техники.

Одним из важнейших этапов развития права, который был пройден именно римскими юристами, является переход от так называемой обвинительной техники к правовой. «Решающее отличие правовой техники от техники обвинения заключается... в том, что в правовой системе... всегда можно выступить в защиту своих претензий, в то время как в обвинительной системе это можно делать только в том случае, если в рамках правовых норм окажется формулировка такого деяния, которое как раз и будет предусматривать данную конкретную конфликтную ситуацию».(39) Иными словами, при правовой технике нормами устанавливаются права и обязанности, т.е. используются абстрактные инструменты типа, «право собственности», «право требования», «ответственность» и т. д., что невозможно при обвинительной технике. Этот переход и осуществили римские юристы, дополнив легисакционный процесс формулярным. В процесс была введена дополнительная стадия выработки формулы - модели поведения, которой предоставлялась исковая защита, что быстро привело к разработке абстрактных правовых инструментов. Особенно этому способствовала техника formulae fictiae - фиктивных формул, из которой возникли privatorum loco и personae vice fungitur - как будто бы личности - в применении сначала к римским муниципиям, а затем и к другим структурам.

В терминах «трехслойной» схемы переход от обвинительной техники к правовой - это упрощение процесса сопоставления нормативной модели поведения с отраженными в сознании актами поведением людей (сопоставление № 3 на схеме). Как уже было отмечено в п. Б § 3, это сопоставление должно производиться конкретно для каждого дела и не может быть полностью описано в рамках идеализированных моделей правовой науки, так как его итогом является принуждение. Но римляне выявили часть этого процесса, ключевую для принятия решения о применении принуждения, - оценку доказательств и сохранили эту часть за судом. А остальные элементы процесса через формулы исков были сведены в систему понятий и таким образом перешли в третий слой схемы. Кельзен прав, утверждая, что конструкции юридической техники созданы не правом, а правовой наукой. Но, надо подчеркнуть, они созданы не в результате анализа норм, а из анализа и обобщения правоприменительной практики.

В. Р. Иеринг в работе «Дух римских законов» посвятил юридической технике большой раздел, изданный у нас отдельной брошюрой. Рассуждениям об юридической технике он предпосылает следующую мысль: «Право существует для того, чтобы оно осуществлялось. Осуществление - есть жизнь и истина права, есть само право».(40) Далее, говоря о задачах юридической техники, он пишет: «Она (юридическая техника. - Ю.Ф.) исчерпывается вопросом: как должно быть право, независимо от его содержания, устроено и образовано, чтобы оно могло, благодаря своему механизму, сколько возможно более упростить, облегчить и обеспечить применение случаю».(41)

Эта точка зрения крупнейшего немецкого правоведа конца XIX в. приведена здесь, чтобы, опираясь на его авторитет, подчеркнуть одно принципиальное отличие моей позиции от взглядов Кельзена. Вернемся к его мысли о том, что при изучении правопорядка поведение людей представляет интерес только в той степени, в какой оно входит в составы правовых норм (п. Б § 1); иными словами: предметом правоведения являются только нормы права. Юридические конструкции - инструмент правоведения. Но, как мы видели, они создаются в результате обобщения процессуальной практики - в результате изучения и научного осмысления процесса сопоставления норм с О-фактами. Следовательно, предмет правоведения - не только нормы, но и судебная и иная правоприменительная практика и все, что с ней связано. Лишь изучая применение права, как уполномоченными органами, так и гражданами, можно выявить объективные закономерности общественной жизни, которые не зависят от используемых моделей. Это своего рода экспериментальная часть правовой науки, тогда как чистое учение о праве Кельзена может, видимо, претендовать на то, чтобы лечь в основу ее теоретической части.

Таким образом, правоведение не может не интересоваться существованием и сущностью тех структур, которые описывает конструкция «юридическое лицо». Отсюда и поиск структур, и стремление подчеркнуть различие между ними и юридической конструкцией. Так, В.А. Рахмилович пишет: «...госпредприятие или госорган вообще как социальное явление и юридическое лицо этого госпредприятия или госоргана - не одно и то же...»,(42) а О.А. Красавчиков считает: «Юридическое лицо - это сама организация... выступающая в качестве субъекта гражданского права. Что же касается юридической личности, то это правовая форма, определяющая юридические границы возможного и необходимого участия организации в гражданских и иных правоотношениях».(43) Однако результат поиска реальных структур, соответствующих понятию «юридическое лицо», зависит от того, в каком слое реальности вести поиск: если среди П-фактов, то там нет никаких иных субъектов, кроме людей, и сопоставлять конструкцию «юридическое лицо» не с чем; а если среди О-фактов, там, где П-факт уже выступает в виде, обработанном человеческим сознанием, соответствующие объекты легко находятся.