Экзамен зачет учебный год 2023 / НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ СДЕЛКИ ПРИВАТИЗАЦИИ

--------------------------------

<*> См., например: Бакулина Е.В. Решение о реорганизации и реорганизационный договор: содержание, условия и порядок принятия (утверждения) // Законодательство. 2004. N 11. С. 24.

О. Герасимова определяет три элемента властности в отношениях реорганизации, которые, по ее мнению, исключают принципы свободы волеизъявления и равенства субъектов, наличие таких элементов предполагает каждая сделка, даже односторонняя. Первым элементом она признает то, что реорганизация осуществляется в силу решения уполномоченного органа юридического лица, и тогда выдвигается теоретический аспект проблемы оценки этого решения: каким юридическим действием такое решение является и к области регулирования каких отношений оно относится; из требований п. 2 и 3 ст. 57 (реорганизация по решению уполномоченных государственных органов при выделении, разделении) следует наличие фактора властности (администрирования), а не направленной воли одной стороны. В качестве второго она отмечает, что в указанной норме присутствует еще один элемент принуждения - реорганизация по решению суда, что исключает такую часть сделки, как свобода волеизъявления. То есть реорганизация по решению суда - еще один штрих властности. И третьим элементом властности признается наличие согласия уполномоченных государственных органов при реорганизации юридического лица в форме слияния, присоединения, преобразования (п. 3 ст. 57 ГК РФ). Исходя из того, что для реорганизации юридического лица в любой форме требуется решение уполномоченного органа, ею сделан вывод о том, что реорганизация юридического лица - это не сделка, а иное действие, основанное на ненормативном акте уполномоченного органа (лица). В качестве еще одного аргумента указывается то, что правоспособность вновь созданного в результате реорганизации юридического лица возникает с момента его государственной регистрации, а значит, совершение сделок в отношении этого юридического лица до его государственной регистрации невозможно (за исключением сделок, дозволенных законодательством и направленных на обеспечение создания юридического лица. - Авт.) <*>.

--------------------------------

<*> См.: Герасимова О. Правовая квалификация действий участников гражданского оборота при реорганизации и создании юридических лиц // Правосудие в Восточной Сибири. 2002. N 3, 4. С. 150 - 152. См. об этом также: Сухорукова В. Алгоритм защиты прав // ЭЖ-Юрист. 2005. N 41. С. 8 - 9.

Примечательно, что Научно-консультативный совет при ФАС Восточно-Сибирского округа занял позицию, согласно которой, исходя из положений гл. 4 ГК РФ, реорганизация юридического лица, разделительный баланс, передаточный акт могут признаваться сделками в силу требований ст. 153, 154 ГК РФ <*>. Совет признал, что мнения его членов по этому вопросу полностью не совпали, хотя наиболее предпочтительной признана точка зрения, в силу которой при признании недействительным решения органа управления юридического лица защита нарушенных гражданских прав осуществляется на основании ст. 12 ГК РФ способами, установленными законом <**>.

--------------------------------

<*> См., например: Постановления ФАС СКО от 13.04.2004 по делу N Ф08-280/2004, от 29.04.2003 по делу N Ф08-1460/2003 // СПС "КонсультантПлюс: Судебная практика".

<**> См.: Постановление Научно-консультативного совета при ФАС ВСО от 30.11.2001 N 2 // Правосудие в Восточной Сибири. 2002. N 3, 4. С. 156.

Как будет видно из следующего примера, данная позиция не является прочной и правоприменительная практика не является единообразной в различных арбитражных судах.

Заместитель прокурора Краснодарского края в интересах Управления делами Президента РФ обратился в арбитражный суд с иском к Федерации независимых профсоюзов России (далее - ФНПР) и ЗАО "Русь" о применении последствий недействительности ничтожной сделки - акта приема-передачи от 23.03.1992 санатория им. В.И. Ленина с баланса лечебно-оздоровительного объединения Управления делами Президента РФ на баланс Совета Федерации независимых профсоюзов России, учредительного договора о создании АОЗТ "Русь" от 10.03.1992 в части передачи санатория им. В.И. Ленина в уставный капитал названного общества и акта к нему от 29.07.1992, возвращении в государственную собственность путем передачи на баланс Управления делами Президента РФ недвижимого имущества по его балансовой стоимости по состоянию на 01.04.2002, расположенного в г. Сочи по ул. Политехнической, 22. Исковые требования были удовлетворены в связи с нарушением порядка передачи спорного имущества на баланс Совета Федерации независимых профсоюзов России, а следовательно, ничтожностью акта приема-передачи от 23.03.1992 и учредительного договора о создании АОЗТ "Русь". В числе прочих доводов ответчик приводил доводы о том, что:

- основанием возникновения права собственности на санаторий им. В.И. Ленина был Указ Президента РФ от 20 января 1992 г. N 26 "О передаче и перепрофилировании здравниц Лечебно-оздоровительного объединения Администрации Президента Российской Федерации", а не сделка;

- акт приема-передачи санатория им. В.И. Ленина не является сделкой, а служит лишь доказательством, подтверждающим реальное исполнение административно-властного предписания Президента РФ по передаче указанного санатория.

Суд, однако, посчитал, что довод о том, что акты приема-передачи не являются сделками, не обоснован. Суд указал, что сделками признаются действия, направленные на возникновение, изменение и прекращение прав и обязанностей (ст. 41 Гражданского кодекса РСФСР, ст. 153 ГК РФ). Передаточные акты обладают указанными признаками сделки, поскольку они направлены на прекращение прав на имущество у одних лиц и возникновение этих прав у других (ст. 135 Гражданского кодекса РСФСР, ст. 223 ГК РФ). Более того, суд в обоснование своего вывода привел ссылку на то, что и Высший Арбитражный Суд РФ исходит из того, что акты приема-передачи являются сделками (Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 26.10.1999 N 3216/99, от 06.03.2001 N 8863/00, от 05.11.2002 N 6745/02).

В настоящее время в юридической литературе все больше получает распространение мнение о том, что решение общего собрания о намерении создать новый субъект права по своей природе является гражданско-правовой сделкой (ст. 153 ГК РФ), выражающей намерение самого юридического лица стать учредителем (участником) другого юридического лица <*>. Нынешняя судебная практика, разделяя позицию многих теоретиков, иногда не признает решения общих собраний гражданско-правовыми сделками, считая их локальными нормативными актами <**>.

--------------------------------

<*> См.: Архипов Б.П. Юридическая природа фактического состава, опосредующего реорганизацию акционерного общества // Законодательство. 2002. N 3. С. 46 - 55.

<**> См.: Шиткина И.С. Правовое регулирование деятельности коммерческих организаций внутренними (локальными) документами. М., 2003. С. 13; см. Постановления ФАС Московского округа от 09.06.2001 по делу N КГ-А40/2727-01; от 06.03.2002 по делу N КГ-А40/1075-02 и др. // СПС "КонсультантПлюс: Судебная практика". Иной подход см.: Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением корпоративного законодательства Арбитражного суда Алтайского края, 2004 // www.altai-arbitr.ru/practice/fas/?pr=2 [27.07.2004].

Между тем, как отмечает Н.В. Козлова, такое утверждение не только прямо противоречит норме п. 7 ст. 3 ГК РФ, но также не обосновано с научной точки зрения. Следуя этой логике, на основании ст. 12 ГК РФ суды могут не только признавать решения общих собраний, принятые с нарушением закона и учредительных документов юридического лица, недействительными, но и просто не применять их, что неизбежно приведет к возникновению весьма двусмысленных ситуаций. По ее мнению, высшие судебные инстанции должны однозначно высказаться по поводу природы решений общего собрания, признав их гражданско-правовыми корпоративными сделками и указав на возможность применения к ним общих норм о порядке совершения сделок <*>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Н.В. Козловой "Правосубъектность юридического лица" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2005.

<*> См.: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица // Законодательство. 2003. N 12; 2004. N 1.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Н.В. Козловой "Правосубъектность юридического лица" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2005.

Таким образом, полагает Н.В. Козлова, возникновение у юридического лица вещного права на движимое имущество и прекращение аналогичного права учредителя на это имущество опосредуются следующим фактическим составом:

а) односторонней или многосторонней обязательственной сделкой (договором о совместной деятельности по созданию юридического лица, учредительным договором) либо правовым актом уполномоченного государственного органа как основанием возникновения обязательства учредителя передать имущество в уставный капитал юридического лица;

б) двусторонней распорядительной сделкой (вещным договором) в форме передаточного акта в качестве основания прекращения права собственности у конкретного учредителя и возникновения права собственности у юридического лица;

в) фактической передачей вещи (традиция), вследствие которой юридическое лицо приобретает юридическое и фактическое господство над вещью (титульное владение).

Действия самого публичного образования, направленные на создание юридического лица, можно квалифицировать как иные юридически значимые действия (подп. 8 п. 1 ст. 8 ГК РФ).

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Н.В. Козловой "Правосубъектность юридического лица" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2005.

Теоретически Н.В. Козлова допускает рассмотрение действия публично-правового образования в качестве сделок. Она предполагает, что в этом случае административные акты уполномоченных государственных органов, направленные на создание юридического лица, можно признать своеобразными административными сделками, имеющими природу, сходную с природой административного договора <*>. Таким образом, заключает автор, публичное образование также изъявляет свою волю, направленную на создание юридического лица, в форме административного акта уполномоченного государственного органа <**>. Нельзя здесь не отметить существование точки зрения, согласно которой и решение общего собрания акционеров (участников) о назначении ликвидационной комиссии является сделкой <***>.

--------------------------------

<*> См.: Административное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Козлова, Л.Л. Попова. М., 2000. С. 244 - 248.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Н.В. Козловой "Правосубъектность юридического лица" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2005.

<**> См.: Козлова Н.В. Указ. соч.

<***> См., например: Пендюрин Н. Обратимость ликвидации // ЭЖ-Юрист. 2004. N 43.

Пленум ВАС РФ в Постановлении от 18.11.2003 N 19 "О некоторых вопросах применения ФЗ "Об акционерных обществах" высказался в отношении признания решений собраний акционеров недействительными, применив к ним концепцию недействительности сделок: к одним из них - модель оспоримых сделок (п. 24), а к другим - ничтожных сделок (п. 26).

При этом указанное Постановление сразу же подверглось критике, поскольку в нем отсутствовал ответ на вопрос, с какого момента такие решения утрачивают силу - с момента принятия или вступления в законную силу <*>. Критика коснулась и применения судами реституции по недействительным договорам о создании юридических лиц в виде возврата имущества, переданного при учреждении. Применение такого подхода судами признается неприемлемым не только потому, что акты и документы (свидетельства о государственной регистрации, учредительные документы, договор и т.д.) нельзя рассматривать в отрыве друг от друга, но и в силу невозможности применения реституции, поскольку последняя проводится между сторонами договора, а вновь созданное лицо таковой не является (имущество передается сторонами договора третьему лицу) <**>.

--------------------------------

<*> См.: Телюкина М. Проблемы недействительности решений собраний акционеров // ЭЖ-Юрист. 2005. N 41. С. 4.

<**> См.: Новоселова Л., Ерш А. О признании недействительным договора о создании общества // Хозяйство и право. 2005. N 1. С. 122 - 124. Отметим, что в этой публикации критикуется высказанное Д.О. Тузовым мнение о том, что даже если сделка не исполнена, но на ее основании принят государственный акт (например, зарегистрированы учредительные документы), удовлетворение негационного иска явится основанием отмены этого акта, несмотря на отсутствие прямого указания в ст. 167 ГК РФ (см.: Тузов Д.О. Иски, связанные с недействительностью сделок. Томск: Пеленг, 1998. С. 11).

Практическая сторона этих вопросов и предположений становится достаточно явной и острой, когда участники оборота сталкиваются с исками о признании сделок приватизации или документов, закрепляющих решения о приватизации конкретных объектов, недействительными. Особенно актуально это в силу того, что в законодательстве содержался пробел, вызванный тем, что срок на оспаривание сделки (признание "сделки приватизации" ничтожной и применение последствий ее недействительности) составлял 10 лет, а срок признания недействительным ненормативного акта до принятия нового АПК РФ был равен общему трехлетнему сроку исковой давности, поскольку для признания недействительным акта государственного органа и органа местного самоуправления специальных сроков не было предусмотрено и, соответственно, применению подлежала ст. 196 ГК РФ <*>.

--------------------------------

<*> О сроке обжалования ненормативного акта государственного органа говорится и в п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.12.1992 N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами основ гражданского законодательства СССР и республик на территории РФ" (Вестник ВАС РФ. 1993. N 2).

Следовательно, в каждом конкретном случае нужно было решать, какие именно акты и в каком порядке могут быть признаны недействительными. Из приведенных нами выше решений арбитражных судов следует, что ряд судов, признавая план приватизации и решение об условиях приватизации элементами сделки приватизации, как правило, основывались на ст. 168 ГК РФ, применяя десятилетний срок исковой давности, установленный п. 1 ст. 181 ГК РФ.

В настоящее время после принятия нового АПК РФ предусмотрен специальный сокращенный срок, равный трем месяцам. Разделяя мнение о том, что указанные акты являются актами государственных органов и органов местного самоуправления, мы исходим из следующего. ГК РФ указывает, что одним из способов защиты гражданских прав является признание недействительным акта государственного органа и органа местного самоуправления, следовательно, соответствующие требования подлежат рассмотрению по правилам, содержащимся в гл. 24 АПК РФ <*>.

--------------------------------

<*> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3012.

Не презюмируя в качестве общей тенденции, отметим формирование в практике ФАС Восточно-Сибирского округа позиции, согласно которой план приватизации (и решения государственных органов, которыми он был утвержден) не является сделкой приватизации. По своей правовой природе распоряжение КУГИ об утверждении плана приватизации, сам план приватизации признаются актами государственного органа. План приватизации предприятия есть решение о его преобразовании в АООТ (п. 6 Положения о коммерциализации государственных предприятий с одновременным преобразованием в акционерные общества открытого типа). Распоряжение КУГИ по утверждению плана приватизации не является сделкой приватизации, а является лишь основанием для ее заключения, выступая согласно ст. 8 ГК РФ таким основанием возникновения гражданских прав, как акт государственного органа. Названные акты носят ненормативный характер по признакам властности и обязательности, рассчитаны на неоднократное применение широким кругом лиц, подлежат обжалованию в порядке, установленном гл. 24 АПК РФ, и могут быть признаны недействительными с учетом требований, установленных ст. 13 ГК РФ <*>.

--------------------------------

<*> См.: Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 03.04.2003 по делу N А10-5053/02-14-Ф02-860/03-С2 // СПС "КонсультантПлюс: Судебная практика".

Мы считаем, что все указанные решения, действия образуют единый юридический состав процесса приватизации, и исходим из того, что в процессе приватизации имеет место сложный юридический состав, включающий в себя элементы административно-правового характера (план приватизации и решение об условиях приватизации), а также гражданско-правовую сделку - договор с приобретателем приватизируемого имущества или в случае акционирования - передачу имущества.

В теории гражданского права неоднократно отмечалось, что гражданские права и обязанности могут возникнуть как из одного юридического факта, так и их совокупности <*>. Причем в процессе приватизации, как представляется, мы имеем дело не просто со сложным юридическим составом, но составом, характерной особенностью которого является необходимость строго определенной последовательности входящих в него юридических фактов, т.е. сложной (связанной) системы юридических фактов. Как указывал О.А. Красавчиков, отсутствие одного из элементов искомой совокупности приводит "к омертвлению" не только юридического состава в целом, но и отдельных его частей, а выпадение одного из элементов целого юридического состава влечет распад этого целого или его изменение <**>.

--------------------------------

<*> Подробнее см.: Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 53 и сл.; Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. С. 328.

<**> См.: Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 57.

В этой связи возникает вопрос: можно ли признать недействительным, например, план приватизации, оставив в силе договор, и наоборот, признать ничтожным договор, не затрагивая план приватизации? <*> Такие вопросы постоянно возникают на практике.

--------------------------------

<*> См.: Постановление ФАС Московского округа от 24.11.2004 по делу N КГ-А40/10724-04 // СПС "КонсультантПлюс: Судебная практика".

Приведем пример таких затруднений при разбирательстве дел. Решением Арбитражного суда г. Москвы от 13.07.2004 удовлетворено заявление администрации Ступинского района (заявителя) о признании недействительным распоряжения Минимущества РФ от 16.09.2002 N 3233 "О передаче имущественного комплекса на баланс ФГУП "ВПК-Инвест". Суд апелляционной инстанции оставил решение суда без изменения и указал на правильность выводов о том, что имущественный комплекс - пионерский лагерь "Ока" при реализации плана приватизации предприятия "Ступинский металлургический комбинат" был внесен в уставный капитал создаваемого ОАО "Ступинский металлургический комбинат", и на момент издания оспариваемого ненормативного акта право федеральной собственности на названный комплекс признано не было, сделка приватизации не оспорена, в связи с чем имеются основания по ст. 13 ГК РФ и ч. 1 ст. 198 АПК РФ для признания распоряжения Минимущества РФ недействительным.

Кассационная инстанция указала, что, как следует даже из текста заявления, адресованного в суд, заявитель получил права на спорный имущественный комплекс - пионерский лагерь "Ока" по договору купли-продажи от 27.06.2003. В то же время заявитель обратился в суд по поводу признания недействительным распоряжения (ненормативного акта), изданного за девять месяцев до заключения названного договора - 16.09.2002. Таким образом, суды не выяснили обстоятельств и не ответили на вопрос, о нарушении каких же прав заявителя в момент издания распоряжения может идти речь и какие нарушения закона именно в этот момент могли быть осуществлены этим распоряжением. Судами не были точно определены предмет и основания поданного искового заявления. Вместо исследования присутствия в оспариваемом распоряжении признаков, противоречащих закону и реально нарушающих права заявителя при его издании (ст. 198 - 201 АПК РФ), суды занялись исследованием вопросов приватизации и последующего создания ОАО "Ступинский металлургический комбинат", включения в число принадлежащих ему объектов спорного имущественного комплекса и возникновения федеральной либо частной собственности (ст. 209 ГК РФ).

Суды постоянно сталкиваются с затруднением в ответе на вопрос, может ли быть рассмотрен иск о признании сделки недействительной без признания недействительным акта, лежащего в основе данной сделки, и подлежит ли он удовлетворению <*>. Центральным пунктом здесь является то, насколько исполнение одной стороной ее обязанности составляет condicio sine qua non для требования от другой стороны исполнения обязанности, лежащей на этой последней.

--------------------------------

<*> То есть должен ли кредитор освобождаться от указания на каузальный момент, из которого вытекало его право требования, или, по выражению А.С. Кривцова, от обязанности "субстанцировать иск" (Кривцов А.С. Абстрактные и материальные обязательства в римском и в современном гражданском праве. М., 2003. С. 36).

Так, в Постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 24.06.1998 по делу N Ф08-910/98 со ссылкой на Постановление Высшего Арбитражного Суда РФ сделан следующий вывод: "Преобразование государственного предприятия в акционерное общество с точки зрения юридической техники образует СЛОЖНЫЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ СОСТАВ, основанный на единстве АДМИНИСТРАТИВНОГО АКТА - решения Комитета об утверждении плана приватизации государственного предприятия и заключаемых на его основе ДОГОВОРОВ КУПЛИ-ПРОДАЖИ АКЦИЙ. Вместе с тем с точки зрения правовых последствий весь поэтапный процесс преобразования государственного предприятия в акционерное общество характеризуется КАК ЕДИНАЯ СДЕЛКА ПРИВАТИЗАЦИИ, которая МОЖЕТ БЫТЬ ПОЛНОСТЬЮ ИЛИ В ЧАСТИ ОСПОРЕНА В СУДЕ (выделено нами. - Авт.) на основании ст. 30 Закона "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР" <*>.

--------------------------------

<*> Постановление ВАС РФ от 16.01.1996 N 7622/95 // СПС "КонсультантПлюс: Судебная практика".

Другой случай. ОАО обратилось в арбитражный суд с иском о признании недействительным плана приватизации (как ненормативного акта государственного органа), однако суд первой инстанции посчитал, что истец просит "признать недействительной сделку приватизации" <*>.

--------------------------------

<*> Постановление ФАС Поволжского округа от 24.06.1999 по делу N А72-38/99-Б7/2.30.

Достаточно часто происходит обратная ситуация: при заявленном иске о признании недействительной сделки приватизации (т.е. договора) арбитражный суд признает недействительным план приватизации, разрешая по существу исковое требование, которое не предъявлялось. Таким образом, как видно, происходит подмена судом заявленных исковых требований, что вряд ли допустимо, поскольку нарушает основной принцип судопроизводства - принцип диспозитивности.

Представляется также, что ответ на вопрос, следует ли вначале признавать недействительным акт государственного органа о приватизации, а затем недействительной сделку приватизации с точки зрения способов защиты гражданских прав, не имеет неопределенности: сторона свободна в выборе таких способов и одновременно ограничена правилами процессуального и материального права по их применению.

Также, очевидно, нельзя признать удовлетворительной ранее сложившуюся правоприменительную практику, при которой суды, зажатые в прокрустово ложе "пробельных семи лет", вынуждены были, прибегая к искусственным и не вполне корректным конструкциям, либо включать план приватизации в состав "сделки приватизации" и тем самым использовать преимущества десятилетнего срока последствий недействительности ничтожной сделки, либо фактически признавать отсутствие возникновения юридических последствий принятого с нарушением норм законодательства решения соответствующего государственного органа за рамками сроков признания его недействительным, как лежащего в основе сделки приватизации.

В попытках решения данной проблемы в недрах законодательных органов начали появляться проекты различных нормативных актов.

Так, был разработан проект Федерального закона N 158575-3 "О признании недействительности ничтожных сделок приватизации государственного и муниципального имущества", в соответствии со ст. 2 которого "основаниями для признания недействительности ничтожной сделки приватизации государственного и муниципального имущества являются нарушения законодательства Российской Федерации при принятии решения о приватизации соответствующего объекта государственной или муниципальной собственности, при проведении приватизации указанных объектов" <*>. Таким образом, законодатель думал создать ориентир для определения того, что в процессе приватизации должно быть признано сделкой и каковы последствия нарушений, и, кроме того, тем самым предполагалось решить вопрос о применении десятилетнего срока исковой давности ко всему процессу приватизации. Имелись другие законопроекты, которые предлагали уменьшить срок исковой давности с десяти до трех лет, что, собственно, и было сделано.

--------------------------------

<*> Проект Федерального закона N 158575-3 "О признании недействительности ничтожных сделок приватизации государственного и муниципального имущества".

Однако указанные нововведения, как представляется, не будут способствовать стабильности отношений участников оборота и скорее, напротив, могут быть использованы некоторыми из них или государственными структурами, работающими "по заказу" таких недобросовестных субъектов, в качестве очередного инструмента передела собственности.

Авторы настоящей статьи исходят из того, что следует различать два понятия: "процесс приватизации", включающий административно-правовые элементы (принятие полномочными органами плана приватизации, утверждение решения об условиях приватизации), а также гражданско-правовой элемент (заключение договора с приобретателем приватизируемого имущества) и "сделку приватизации" - непосредственно договор с приобретателем приватизируемого имущества.

Считаем, что ранее действовавший Закон "О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР" в связке со ст. 217 ГК РФ давал основания полагать, что под приватизацией понимается переход ("передача") имущества из государственной или муниципальной собственности в собственность граждан и юридических лиц. Из этого можно было вывести, что сделка приватизации опосредует весь процесс приватизации и состоит как из гражданско-правовых, так и административно-правовых элементов - "публично-правовая сделка приватизации". Согласно ст. 1 Закона о приватизации приватизацией признается возмездное отчуждение государственного или муниципального имущества в собственность граждан и юридических лиц, статья исключила правомерность такой трактовки.