§ 4. Специальные причины законодательной ошибки:

недостаточная дифференциация видов сделок

Рассматриваемый случай приобретает особый интерес благодаря тому, что позволяет обнаружить происхождение и специфические причины законодательной ошибки.

Эта ошибка коренится в том, что не было осознано политико-правовое значение in solutum datio. Предназначение же in solutum datio состоит в служении в качестве солюторной вспомогательной сделки (solutorisches Hulfsgeschaft) для реализации различных causae или, по-немецки, Grundgeschafte (основных сделок). А вместо этого замена исполнения сама была принята в большей степени за каузу, т.е. построена как самостоятельная основная сделка особого рода (selbststandiges eigenartiges Grundgeschaft) <1>.

--------------------------------

<1> Сторонники "солюторного характера" in solutum datio, без сомнения, оспорят это. Но это оспаривание будет protestatio facto contraria. Тот, кто признает за in solutum datio такой правовой эффект, что она - в соответствии с политико-правовыми принципами - обычно может сопутствовать только определенным видам основных сделок, но никогда не самостоятельному акту исполнения (погашения долга), приписывает ее этим re vera (на самом деле) снова к основной сделке.

Причина этого, однако, заключается в следующем.

Весьма распространенной ошибкой правотворчества, на которое оказывает влияние конструктивистский подход, является то, что составы, которые формально-логически представляются идентичными, но с политико-правовой точки зрения не имеют между собой ничего общего, тем не менее по причине их формального сходства подчиняются одним и тем же правовым нормам. Хорошим примером этого является обсуждение так называемой ошибки в мотивах (Irrtum im Motiv). Иллюстрацией могут служить следующие четыре случая:

1. Мне по секрету сообщили, что мой друг хотел бы получить гравюру Сикстинской Мадонны <*> на свадьбу. Я покупаю такую, а затем узнаю, что у моего друга уже давно есть такая картина.

--------------------------------

<*> "Сикстинская Мадонна" - картина Рафаэля, созданная им в 1512 - 1513 гг., находится в Галерее старых мастеров в Дрездене (приобретена в 1754 г.), является одним из известнейших произведений итальянского Ренессанса. (Примеч. пер.)

2. Я покупаю скрипку, но только потому, что ошибочно принимаю ее за скрипку работы Амати <*>, в то время как она является хотя и замечательным, но современным инструментом (SA. 38 No. 101. Hamburg, 1882).

--------------------------------

<*> Амати - итальянское семейство из Кремоны, занимавшееся в 1520 - 1740 гг. изготовлением струнных смычковых инструментов, преимущественно скрипок. Основателем фабрики был Андреа Амати (1520/1535 - 1580/1611). Его внук Николо Амати (1596 - 1684) достиг небывалых высот в искусстве создания скрипок, кроме того, он был учителем Андреа Гварнери и Антонио Страдивари. (Примеч. пер.)

3. Я как наследник Х. передаю в собственность Л. часы, будучи уверен, что к совершению этого обязан завещательным отказом Х. Однако затем выясняется, что Х. отозвал этот завещательный отказ.

4. Мой брат и я - единственные наследники нашего отца. Я договариваюсь с моим братом, что отплачу ему за поддержку, которую он мне оказывал раньше, путем отказа от получения моей части отцовского наследства в его пользу. Исходя из ошибочного юридического вывода, что желаемого эффекта можно достичь одним лишь отказом от моей части наследства, я совершаю такой отказ. Однако, поскольку у меня есть потомки, рожденные в браке, моя часть наследства теперь переходит к ним (модификация SA. 58 No. 216. Kammergericht, 1903).

В соответствии с общегерманским правом во всех четырех случаях ошибка иррелевантна; современное гражданское право решает вопрос аналогично, за исключением второго примера, в котором сделка может быть оспорена в соответствии с § 119, п. 2, BGB.

Политико-правовые соображения показывают, что эти случаи должны быть решены различным образом. В примере 1 налицо ошибка покупателя в возможности социального использования (gesellschaftliche Verwendbarkeit) им картины для намеченной цели. За это ни один разумный человек не возложит ответственность на продавца. В примере 2 речь идет об ошибке по поводу существенного для приобретателя свойства предмета сделки, что вполне допустимо к обсуждению. В примере 3 мы имеем ошибку относительно наличия основной сделки (Grundgeschaft) - завещательного отказа, которая является необходимой предпосылкой продолжительного существования правового основания для предпринятой наследником солюторной вспомогательной сделки. Невнимание к этому приведет при открытии конкурсного производства в отношении легатария к тому, что его кредиторы в ущерб наследнику обратят взыскание на предмет исполнения, хотя и не имеют на это морального права. И наконец, в примере 4 лицо, заявляющее отказ от наследства, ошибается в отношении пригодности избранной вспомогательной сделки для реализации оговоренной основной сделки дарения в порядке вознаграждения (remuneratorische Schenkung). Это приводит к тому, что при невнимании к этой ошибке с учетом всех обстоятельств дела третье лицо (потомок дарителя) за счет обеих сторон получает известную выгоду лишь по счастливой случайности, возможность которой порядочный человек устранил бы при знании всех последствий. При создании как общегерманского, так и современного гражданского права не учитывались такие соображения; для составителей формально-логическое сходство, а именно наличие ошибки в мотивах, во всех случаях кажется настолько решающим, что все указанные случаи необдуманно подчинены одинаковым последствиям - иррелевантности ошибки (только второй случай, как уже говорилось, составляет по BGB исключение).

Тенденция недопустимого с политико-правовой точки зрения уравнивания господствует теперь и в учении о сделке. Постулат о том, что с формально-логической точки зрения все сделки являются волеизъявлениями, проведен в BGB настолько последовательно, что в Общей части не предпринято ничего большего, чем простое деление сделок на договоры и односторонние сделки, а позитивное регулирование проблемы каузы и вовсе отсутствует.