Арбитраж 22-23 учебный год / ВЭП РФ, 2019, 10

Комментарии

Анна Григорьевна Архипова

консультант Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ, доцент кафедры международного частного и гражданского права МГИМО, кандидат юридических наук

Загадки по страховому праву1

Комментарий к определениям Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 04.12.2018 № 42-КГ18-6 и от 19.03.2019 № 11-КГ19-2

В статье комментируются два определения ВС РФ, в которых рассматриваются схожие вопросы. Суд пришел к противоположным выводам по таким базовым проблемам, как определение страхового случая, применение к договору страхования правил о грубой неосторожности, включение в договор дополнительных, не предусмотренных законом оснований для отказа страховщика в выплате возмещения.

Автор подчеркивает, что различные подходы Суда вполне могут объясняться весомыми причинами. Сложность, по мнению автора, состоит в том, что из-за весьма краткого обоснования, содержащегося в анализируемых актах, невозможно понять, чем именно были вызваны эти различия. Автор выдвигает несколько гипотез (среди них — состав участников отношений и вид страхования), однако отмечает, что участникам страховых отношений было бы значительно проще опираться на более подробную мотивировку судебных решений, а не на догадки.

Ключевые слова: страхование, личное страхование, страховой случай, грубая неосторожность, освобождение страховщика от выплаты возмещения

1При подготовке настоящего комментария использовались СПС «КонсультантПлюс» и материалы электронной библиотеки «Наука права».

4

Комментарии

Anna Arkhipova

Consultant at the Alexeev Research Centre for Private Law under the President of the Russian Federation, Assistant Professor at the International Private and Civil Law Department of MGIMO, PhD in Law

Riddles on Insurance Law

Case Comment on the Judgments of the Chamber for Civil Disputes of the RF SC No. 42-КГ18-6, 4 December 2018, and No. 11-КГ19-2, 19 March 2019

The author analyzes two recent rulings of the Supreme Court in which similar matters were considered. The Court drew contradictory conclusions regarding such basic insurance law problems as the definition of an insured event, the application of gross negligence rules, and the inclusion of additional conditions allowing the insurer to refuse payment in cases not prescribed by law.

According to the author, these diverging approaches may have a reasonable explanation. The problem, however, is that in both rulings their motives are set out quite briefly, which makes it impossible to understand why the approaches are so different. While the author offers a number of possible explanations, including the status of the parties and the type of insurance, she indicates that it would be much simpler for the insurance market to rely on more extensive reasoning in the Supreme Court’s acts and not on guesses.

Keywords: insurance, life insurance, insured event, gross negligence, insurer’s right to refuse payment

Страховые споры часто разворачиваются вокруг одних и тех же проблемных вопросов страхового права. Среди них — определение страхового случая, исключения из страхового покрытия и основания освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения. Повышенный интерес судов к этим аспектам понятен: такие условия не всегда хорошо осознаются страхователями при заключении договоров, так как часто оказываются разбросаны по разным разделам правил страхования. Между тем именно от того, будет ли суд применять их или по тем или иным причинам откажется это делать, зависит ответ на наиболее важный для договора

страхования вопрос: обязан ли страховщик выплачивать страховое возмещение?

Всё это стало предметом обсуждения и в анализируемых определениях. Однако парадоксальным образом весьма схожие проблемы, которые были рассмотрены одной и той же коллегией Верховного Суда с небольшой разницей во времени, привели Суд к совершенно разным, местами противоположным выводам.

Определение № 42-КГ18-6: Суд на стороне застрахованного лица

В первом из двух дел (определение от 04.12.2018 № 42-КГ18-6; далее — определение от 04.12.20182) рассматривался спор, вытекающий из договора страхования жизни и здоровья заемщиков. В период срока страхования у истицы было выявлено заболевание. Позднее, за пределами срока страхования, ей была установле-

2Определение было включено в Обзор практики рассмотрения судами споров, возникающих из отношений по добровольному личному страхованию, связанному с предоставлением потребительского кредита, утвержденный Президиумом ВС РФ 05.06.2019.

5

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 10/2019

на инвалидность. Договором страхования было определено, что дата наступления страхового случая определяется по дате справки медико-социальной экспертизы об установлении инвалидности. Нижестоящие суды пришли к выводу о том, что событие, имевшее признаки страхового случая (установление инвалидности), произошло за пределами срока страхования, и по этой причине отказали истице в удовлетворении ее требований к страховщику.

Верховный Суд не согласился с этим подходом. В определении от 04.12.2018 указано, что «страховой случай имеет более сложный состав, включая в себя не только причиненный вред, но и дополнительное обстоятельство — выдачу… справки медико-социальной экспертизы». При этом, насколько видно из судебного акта, в договоре и правилах страхования в качестве страхового случая не упоминались ни возникновение заболевания, ни причинение вреда. Таким образом, приведенное выше суждение является, скорее, судебным толкованием договора страхования.

В качестве обоснования своей позиции Верховный Суд сослался на следующий аргумент: ст. 934 ГК РФ, регулирующей договор личного страхования, «прямо предусмотрено, что страховой случай состоит в причинении вреда жизни и здоровью застрахованного лица». Этот довод вызывает удивление. В том же судебном акте приводится полный текст п. 1 ст. 934 ГК РФ. Приведем и мы фрагмент этого пункта, который важен для настоящего комментария: «…по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется… выплатить… обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая)».

Таким образом, согласно п. 1 ст. 934 ГК РФ страховым случаем по договору личного страхования может быть не только причинение вреда жизни или здоровью, но и достижение страхователем (застрахованным лицом) определенного возраста, а также любое иное событие. Это обстоятельство, на наш взгляд, широко известно и многократно отражено в учебниках и литературе по страховому праву3. Оно служит основой для существования таких видов личного страхования, как накопительное страхование, инвестиционное страхование жизни и др.

Тот факт, что в договоре личного страхования страховым случаем необязательно должно быть вредоносное событие, а может быть событие благоприятное (достижение определенного возраста, поступление в университет, свадьба, рождение ребенка и проч.), приводит к возникновению в российской и зарубежной доктрине серьезных споров о том, считается ли эта разновидность отношений страхованием вообще; является ли это страхование «рисковым»; а также, если на первые два вопроса дается утвердительный ответ, — о том, в чем конкретно состоит риск по

3См., напр.: Российское гражданское право: учебник / отв. ред. Е.А. Суханов. Т. II. М., 2011. С. 893 (автор главы 47 — Т.С. Мартьянова); Фогельсон Ю.Б. Страховое право. Теоретические основы и практика применения. М., 2012. С. 128–130; Худяков А.И. Теория страхования. М., 2010. С. 210; 83–84. Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. II. Товар. Торговые сделки. 4-е изд. СПб., 1908. С. 432–433, 440; Манэс А. Основы страхового дела. СПб., 1909.

6

Комментарии

таким договорам страхования4. Подробный анализ этих вопросов не входит в задачи настоящего краткого комментария. Их обзор приводится лишь для того, чтобы продемонстрировать, что установление в качестве страхового случая по договору личного страхования обстоятельств, отличных от причинения вреда жизни или здоровью, является широко распространенной практикой, соответствует законодательству и находит отражение в теории страхового права. И теория, и судебная практика до сих пор исходили из того, что положения ст. 934 ГК РФ являются максимально диспозитивными, так как позволяют сторонам согласовать любое событие в качестве страхового случая.

Несмотря на это, в определении от 04.12.2018 Суд указал, что «при заключении договора личного страхования наличие в соглашении сторон указания на дополнительные обстоятельства… можно рассматривать лишь в качестве обстоятельства, подтверждающего факт причинения вреда здоровью». Поэтому условие о том, что страховым случаем считается установление инвалидности, является «не только явно несправедливым, но и противоречащим норме статьи 934 ГК РФ»5.

На фоне этого удивительного вывода кажется мелочью еще одна неточность, содержащаяся в определении от 04.12.2018: речь идет о том, что Суд, рассматривая вопрос о том, наступил ли при сложившихся фактических обстоятельствах страховой случай, внезапно квалифицирует эти же обстоятельства как фактор, освобождающий страховщика от выплаты страхового возмещения. Между тем исключения из страхового покрытия и обстоятельства, освобождающие страховщика от выплаты, — это разные элементы страховых отношений.

Определение № 11-КГ19-2: Суд на стороне страховщика

Второе из рассматриваемых дел (определение от 19.03.2019 № 11-КГ19-2; далее — определение от 19.03.2019) отличается от первого по ряду аспектов. Во-первых, этот спор вытекает из договора имущественного страхования. Во-вторых, первоначальным страхователем была организация, ведущая предпринимательскую деятельность. Правда, впоследствии право требования по договору страхования было уступлено физическому лицу, которое и выступило истцом по рассматриваемому делу.

По договору страхования был застрахован груз (посуда), перевозимый автомобильным транспортом. Транспортное средство, задействованное для перевозки,

4См., напр.: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Т. II. Товар. Торговые сделки. С. 431; Он же. Учебник торгового права. М., 1919. С. 236, 27; Воблый К.Г. Основы экономии страхования. Киев, 1915; Серебровский В.И. Очерки советского страхового права // Серебровский В.И. Избранные труды по наследственному и страховому праву. М., 2003. С. 327–332; Он же. Страхование // Там же. С. 426–547; Худяков А.И. Указ. соч. С. 78, 104–106, 108–109, 171, 183–187, 207–208, 210–215, 432–438, 501; Фогельсон Ю.Б. Указ. соч. С. 57–58, 122–130; Clarke M.A. The Law of Insurance Contracts. 4th ed. London, 2002. P. 14; Lambert-Faivre Y., Leveneur L. Droit des assurances. 13 ed. Paris, 2011. P. 200, 747–748.

5Возможно, Суд, ссылаясь на несправедливость обсуждаемого условия, имел в виду, что оно должно быть оспорено в порядке ст. 428 ГК РФ. Однако ссылок на эту статью определение от 04.12.2018 не содержит.

7

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 10/2019

было арендовано страхователем у третьего лица. В период действия страхования произошло дорожно-транспортное происшествие: автомобиль, перевозивший застрахованную посуду, опрокинулся. Согласно акту осмотра имущества оно было разрушено и не подлежало восстановлению. Между страхователем и страховщиком завязалась переписка, в ходе которой страховщик запрашивал различные документы, подтверждающие обстоятельства страхового случая. Страхователь представил требуемые документы частично, известив страховщика о невозможности предъявления других. Страховое возмещение выплачено не было.

Нижестоящие инстанции удовлетворили иск о взыскании страхового возмещения, хоть и с некоторыми расхождениями, относящимися к расчету суммы иска. Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что страхователем «исполнены все обязанности, предусмотренные договором страхования». Страховщик в ходе рассмотрения дела в нижестоящих инстанциях не признал иск, сославшись, в частности, на несоответствие транспортного средства установленным требованиям. Этот довод был отклонен судом первой инстанции: он счел, что страховщик не доказал факт внесения изменений в конструкцию транспортного средства.

Товароведческая экспертиза, проведенная на этапе рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, установила, что по своим характеристикам автомобиль способен вместить и перевезти лишь 69% от объема груза, указанного в товарнотранспортной накладной. Это привело апелляционную инстанцию к выводу о необходимости снижения суммы иска до размера, соответствующего стоимости груза, которую мог вместить автомобиль.

Верховный Суд счел необходимым отменить акты нижестоящих судов. Для этого Суд усмотрел как процессуальные, так и материально-правовые основания. В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции его состав был трижды изменен, в том числе по заявлению истца о замене судьи в связи с тем, что судья, первоначально принявшая дело к производству, «часто занимает позицию страховых компаний». При этом, как отметил Верховный Суд, в материалах дела отсутствуют определения об отводе судей или их замене. Еще одним «грубейшим нарушением процессуального законодательства» стало вынесенное по просьбе истца указание председателя районного суда на проведение судебного заседания в конкретную дату. Оно сопровождалось еще одной заменой судьи, рассматривающей дело.

Переходя к материально-правовым основаниям для отмены состоявшихся судебных актов, Верховный Суд отметил, что суды нижестоящих инстанций не дали оценки правилам страхования, согласно которым «страховщик имеет право отказать в уплате страхового возмещения, если страхователь сообщил неправильные сведения об обстоятельствах, имеющих существенное значение для суждения о страховом риске, не известил общество о существенных изменениях в риске».

Действительно, из определения от 19.03.2019 вполне четко следует, что страхователь своевременно не известил страховщика об увеличении грузоподъемности

8