Арбитраж 22-23 учебный год / ВЭП РФ, 2017, 4

Комментарии

(далее также — первая сделка). Первоначально согласованная стоимость имущества составила 216 млн руб. Согласно дополнительному соглашению от 05.08.2011 цена изменена на сумму, эквивалентную 60 900 000 евро, в рублях по курсу ЦБ РФ на день осуществления платежа (для примера: на 30.08.2011 (дату государственной регистрации права собственности за Смирновым А.В.) сумма равнялась 2 542 300 950 руб.2).

26.10.2011 между Смирновым А.В. и Эйдленом М.П. (далее — приобретатель) был заключен договор купли-продажи того же самого имущества (далее также — вторая сделка). Цена по второй сделке составила 319 106 000 руб. Право собственности за приобретателем зарегистрировано 26.12.2011.

В 2012 г. общество обращалось в суд общей юрисдикции с требованием о расторжении первой сделки и признании права собственности на помещения, а также с отдельным иском о признании недействительной первой сделки как совершенной под влиянием обмана. В удовлетворении обоих исков было отказано.

29.08.2013 в отношении общества была введена процедура наблюдения, а 27.01.2014 — конкурсное производство. Конкурсный управляющий общества обратился в рамках дела о банкротстве с заявлением о признании недействительной первой сделки. Определением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2014 по делу № А56-4284/2013 сделка признана недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) как сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Апелляционная инстанция отменила определение от 19.09.2014, отказала в удовлетворении заявления конкурсного управляющего (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.12.2014). Арбитражный суд Северо-Западного округа постановление апелляционной инстанции отменил, оставил в силе определение суда первой инстанции от 19.09.2014. В передаче кассационной жалобы Эйдлена М.П. для рассмотрения Судебной коллегией по экономическим спорам ВС РФ было отказано (определение ВС РФ от 22.07.2015 № 307-ЭС15-7903). Таким образом, первая сделка была признана недействительной.

Конкурсный управляющий общества обратился в суд общей юрисдикции с иском к приобретателю об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Суды первой и апелляционной инстанций поддержали требования истца. Однако Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ (далее — Коллегия) комментируемым определением отменила апелляционное определение СанктПетербургского городского суда от 31.03.2016, а дело направила на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Вопрос о выбытии имущества по воле собственника

Коллегия ВС РФ пришла к выводу, что поскольку «право собственности ООО

«Транспортные системы» на спорное имущество перешло к Смирнову А.В. как по-

2Курс ЦБ РФ по состоянию на 30.08.2011 составлял 41,7455 руб. за 1 евро. URL: http://www.cbr.ru/ currency_base/daily.aspx?date_req=30.08.2011.

19

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 4/2017

купателю на основании заключенной и исполненной органом управления этого общества сделки», «пока не доказано иное, имущество следует считать выбывшим по воле собственника, а последующего приобретателя — добросовестным». К сожалению, Коллегия не конкретизировала, действий каких именно органов управления общества достаточно в данном случае для признания выбытия имущества по воле собственника.

Между тем, как установлено определением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2014 по делу № А56-42843/2013, признавшим сделку между обществом и Смирновым А.В. недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, стоимость переданного имущества составляла более 20% балансовой стоимости активов должника (81,5% по расчету конкурсного управляющего). Если расчет конкурсного управляющего правильный, то соответствующая сделка была крупной для общества (в соответствии со ст. 46 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об ООО) порог крупности — 25%, если более высокий порог не предусмотрен уставом3). В соответствии с требованиями ст. 46 Закона об ООО крупная сделка должна одобряться общим собранием участников общества. Однако при отсутствии такого одобрения сделка является оспоримой, а не ничтожной.

В тех случаях, когда сделка, направленная на выбытие имущества, совершена без необходимого корпоративного одобрения и признана по этому основанию недействительной, суды приходят к выводу, что соответствующее имущество выбывало не по воле собственника4. Но в рассматриваемом деле сделка признана недействительной не в связи с отсутствием корпоративного одобрения, а по основанию ст. 61.2 Закона о банкротстве. Можно ли в этом случае говорить о выбытии не по воле собственника? Следует также обратить внимание, что в постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.03.2015 № Ф07-901/2015 по делу № А56-42843/2013 констатирована ее ничтожность по причине злоупотребления правом со стороны обоих участников сделки. В деле с частично схожими с настоящим делом фактическими обстоятельствами Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ отвергла вывод нижестоящих судов о выбытии имущества по воле должника, приняв во внимание признание договоров купли-продажи имущества у должника недействительными по основанию ст. 61.2 Закона о банкротстве. Мотивируя свою позицию, эта Коллегия указала, что реализация прав продавца и покупателя по договору была осуществлена исключительно с намерением причинить вред кредиторам, поскольку действительная воля была направлена на уменьшение конкурсной массы путем отчуждения имущества по заведомо заниженной стоимости (определение ВС РФ от 26.03.2015 № 305-ЭС14-5473).

3В редакции ст. 46 Закона об ООО, действовавшей на момент совершения сделки.

4См., напр.: постановление ФАС Центрального округа от 26.12.2008 по делу № А36-1023/2006; апелляционное определение Верховного суда Республики Татарстан от 14.01.2016 по делу № 33-114/16.

20

Комментарии

Добросовестность приобретателя

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда, рассматривавшая дело о виндикации в апелляционной инстанции, обосновывая недобросовестность приобретателя, учла следующие обстоятельства:

1)осведомленность приобретателя о притязаниях общества, связанных с неоплатой имущества покупателем по первой сделке, т.е. Смирновым А.В. (в апелляционном определении также упоминается о наличии ареста на основании притязаний третьих лиц);

2)короткий промежуток времени между сделками;

3)осведомленность приобретателя о том, что имущество не было передано от общества Смирнову А.В.;

4)отсутствие передачи имущества от Смирнова А.В. приобретателю.

Эти доводы были отвергнуты Коллегией.

Осведомленность приобретателя о наличии претензий к продавцу по оплате имущества

Мотивируя позицию о добросовестности приобретателя, Коллегия указала на недостаточность осведомленности о наличии претензий к продавцу со стороны общества по оплате продаваемого имущества для признания приобретателя недобросовестным. Коллегия отметила, что вопрос о притязаниях общества «был снят при регистрации права собственности» приобретателя и при отказе судом в исках общества о расторжении договора и о признании сделки недействительной как заключенной под влиянием обмана. Из текста комментируемого определения непонятно, учитывала ли Коллегия, что в актах арбитражных судов о признании первой сделки недействительной принимается во внимание отсутствие оплаты по ней (что ставит вопрос о признании правомерным соответствующего притязания общества, о котором приобретателю было известно).

При оценке влияния осведомленности о факте неоплаты отчуждателем имущества на добросовестность приобретателя Коллегия исходила из того, что не во всех случаях неоплата влечет расторжение договора купли-продажи (ссылка на ст. 451– 453, п. 4 ст. 488, п. 4 ст. 489 ГК РФ). Если обратиться к ст. 450 ГК РФ, то основанием расторжения договора в судебном порядке признается его существенное нарушение. Неоплата товара может быть признана существенным нарушением5, хотя признание нарушения (в том числе неоплаты) существенным должно обосновываться каждый раз с учетом конкретных обстоятельств дела (вряд ли таким нарушением должна признаваться любая неоплата). Но в практике Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ имеются примеры, когда даже неоплата по договору к моменту рассмотрения дела в суде не была признана существенным на-

5См., напр.: постановление Президиума ВАС РФ от 07.07.1998 № 7176/97 по делу № А71-94/97-Г10.

21

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 4/2017

рушением, поскольку истец не представил «каких-либо доказательств причинения ему значительного, по смыслу п. 2 ст. 450 ГК РФ, ущерба» (определение ВС РФ от 21.10.2008 № 82-В08-116). Тем не менее, если бы договор был расторгнут, общество могло бы истребовать имущество у отчуждателя со ссылкой на нормы о неосновательном обогащении, поскольку встречного исполнения (т.е. оплаты недвижимого имущества) не было (абз. 4 п. 65 постановления Пленума ВС РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010; далее — постановление № 10/22). Статьи 488 и 489 ГК РФ, на которые сослалась Коллегия, также предусматривают возможность потребовать от отчуждателя возврата неоплаченного товара. Как отнестись к покупателю, который знает о том, что у продавца имущество может быть истребовано, но все-таки приобретает его? Конечно, сам по себе факт неоплаты имущества отчуждателем не свидетельствует об отсутствии у него права отчуждать имущество. Но осмотрительный покупатель, на наш взгляд, с учетом совокупности других обстоятельств должен был усомниться в чистоте титула продавца и предпринять дополнительные меры по его проверке.

Цена и срок перепродажи

Цена первой сделки с учетом дополнительного соглашения составляла сумму, эквивалентную 60 900 000 евро в рублях по курсу ЦБ РФ на дату платежа, а цена второй сделки — 319 106 000 руб. Из судебных актов непонятно, каким образом и когда была закрыта задолженность отчуждателя перед обществом. Для примера можно сделать пересчет из евро в рубли на дату регистрации права собственности за отчуждателем. Сумма первой сделки составляла бы более 2,5 млрд руб. На этом фоне цена второй сделки в размере 319,106 млн руб. выглядит заниженной. Между заключением первой и второй сделок прошло около трех месяцев. Чем обусловлена такая разница в ценах?

Сомнения должна была вызвать и перепродажа в короткий срок. Президиум ВАС РФ в постановлении от 09.12.2010 № 8455/10, поддерживая позицию суда первой инстанции об удовлетворении виндикационного иска, принял во внимание (наряду с взаимосвязанностью участников сделок) факт перепродажи в короткий срок. В рассматриваемом определении не говорится, что судами была установлена взаимосвязанность участников сделок. Зато имеется обстоятельство снижения цены второй сделки по сравнению с первой.

Коллегия, на наш взгляд, в комментируемом определении применила более мягкий стандарт добросовестности по сравнению с Обзором судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приоб-

6Отказ Коллегии ВС РФ в определении от 21.10.2008 признать нарушение существенным в конкретном деле выглядит особенно странным, если учесть, что, согласно процитированному определению срок оплаты был определен днем выдачи свидетельств о регистрации перехода права собственности на покупателя (16 и 17 мая 2005 г.). Оплата произведена не была (в определении ВС РФ от 21.10.2008 говорится, что денежные средства по договорам не уплачены продавцу «до настоящего времени»). В июле и августе 2007 г. продавец обратился к покупателю с предложением расторгнуть договор. Ответ получен не был. В октябре 2007 г. договор был расторгнут судом. Неужели более чем двухлетняя неоплата проданного имущества не является существенным нарушением договоров?

22

Комментарии

ретателей7. Можно ли это объяснить тем, что предметом первой и второй сделок были нежилые помещения? Из Обзора следует, что проверки ЕГРП недостаточно для выяснения правомочий продавца на отчуждение жилого помещения. Суды должны учесть «и то, была ли проявлена гражданином разумная осмотрительность при заключении сделки, какие меры принимались им для выяснения прав лица, отчуждающего это имущество, и т.д.». Из Обзора также вытекает, что суды должны исследовать не только вопросы, связанные с наличием обременений (в том числе ареста), но и выяснить, производился ли приобретателем осмотр жилого помещения до его приобретения.

Апелляционная инстанция в рассматриваемом деле учитывала, что имущество фактически не было передано по акту приема-передачи от общества отчуждателю, что не могло быть неизвестно приобретателю, поскольку акт приема-передачи у отчуждателя отсутствовал. Также было учтено, что фактически имущество не передавалось продавцом приобретателю. Из владения общества имущество было изъято лишь в ходе его принудительной передачи приобретателю8.

Эти обстоятельства наряду с наличием притязаний были положены в основу вывода апелляционной инстанции о недобросовестности приобретателя. Но Коллегия не признала приобретателя недобросовестным. Расхождения оценок двух судебных инстанций представлены ниже в виде таблицы.

Примечание. Знак «+» означает признание обстоятельства в качестве свидетельства недобросовестности, а «–» говорит об отказе в признании обстоятельства свидетельством недобросовестности.

7См.: Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления, утвержденный Президиумом ВС РФ 01.10.2014.

8В процитированном выше определении ВС РФ от 26.03.2015 № 305-ЭС14-5473 при оценке добросовестности приобретателей было принято во внимание, что фактически владеет и пользуется имуществом общество, единственным участником которого является физическое лицо — участник обществадолжника.

23

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 4/2017

Возмездность приобретения

В рассматриваемом деле и апелляционная инстанция, и Коллегия ВС РФ признали, что небольшая недоплата со стороны приобретателя (оплачено 98,7% от договорной цены) не свидетельствует о безвозмездности приобретения имущества.

Исчисление исковой давности

Суд апелляционной инстанции (Санкт-Петербургский городской суд) пришел к выводу, что конкурсный управляющий, назначенный арбитражным судом, должен был узнать о выбытии имущества из владения должника с момента его назначения при исполнении обязанностей по формированию конкурсной массы. Похожая практика есть и в судах общей юрисдикции других регионов. В частности, в одном из дел суд указал, что, поскольку в соответствии с законом конкурсный управляющий принимает меры по возврату имущества должника с целью удовлетворения требований кредиторов, срок исковой давности для предъявления требований об истребовании имущества должника из чужого незаконного владения не может начать течь ранее момента назначения конкурсного управляющего9.

Коллегия с такой позицией не согласилась, сославшись на п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 № 43 и указав, что изменение состава лиц, уполномоченных действовать от имени юридического лица, не влияет на исчисление срока исковой давности по требованиям юридического лица. Похожий подход, представленный в судебной практике, основан на том, что срок давности исчисляется с момента назначения первого конкурсного управляющего лишь применительно к требованиям о признании недействительными сделок по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, а в отношении виндикационного иска это правило неприменимо10.

Вместе с тем в некоторых случаях, когда были установлены направленность сделок на вывод активов и незаинтересованность органов общества истребовать имущество из чужого незаконного владения, суды указывали, что срок давности должен исчисляться с даты утверждения внешнего или конкурсного управляющего11. Апелляционная инстанция по рассматриваемому делу применила именно такой подход, сославшись на постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа, которым действия участников первой сделки признаны злоупотреблением правом. Апелляционная инстанция указала, что в конкретном случае даже предпринимаемые руководством общества действия по оспариванию договора (первой сделки) и последующей сделки не могут свидетельствовать о добросовестности генерального директора общества, который являлся его представителем.

9См.: апелляционное определение Свердловского областного суда от 01.09.2016 по делу № 33-14534/2016.

10См.: постановления АС Московского округа от 12.01.2015 № Ф05-15065/2014 по делу № А40-40536/14; АС Западно-Сибирского округа от 16.09.2015 № Ф04-23529/2015 по делу № А67-1434/2015; АС Поволжского округа от 22.06.2016 № Ф06-9521/2016 по делу № А55-7714/2015.

11См.: постановление АС Уральского округа от 08.12.2014 № Ф09-7461/14 по делу № А76-23026/2013. Следует отметить, что этот судебный акт принят до появления постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 № 43.

24

Комментарии

Апелляционная инстанция учла дату фактического выбытия имущества из владения общества (из судебных актов следует, что имущество не передавалось во владение ни отчуждателю, ни приобретателю до передачи его последнему при исполнении судебного акта). Однако Коллегия с этим подходом не согласилась, сославшись на п. 57 постановления № 10/22, согласно которому течение срока исковой давности по искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРП. Виндикационный иск признается иском, направленным на оспаривание зарегистрированного права12. В Обзоре по истребованию жилых помещений сказано, что положения п. 57 применимы и при рассмотрении дел по искам об истребовании из чужого незаконного владения недвижимого имущества. Однако в Обзоре указано, что поскольку сама по себе запись в ЕГРП о праве или обременении недвижимого имущества не означает, что со дня ее внесения в ЕГРП лицо знало или должно было знать о нарушении права (об этом прямо говорится и в п. 57), то момент начала течения срока исковой давности по заявленным требованиям может определяться исходя из обстоятельств конкретного дела. Коллегия в комментируемом определении указала, что общество знало о переходе права собственности к приобретателю на момент предъявления исков о расторжении договора купли-продажи (т.е. первой сделки) и о признании его недействительным (первый иск был заявлен 17.01.2012).

Коллегия также отвергла и довод о том, что предъявление неудовлетворенных впоследствии исков (о расторжении первой сделки и признании ее недействительной как совершенной под влиянием обмана) прерывает течение исковой давности.

12См.: п. 52 постановления № 10/22; постановления Президиума ВАС РФ от 24.09.2013 № 10715/12 по делу № А73-12317/2010; АС Уральского округа от 15.06.2015 № Ф09-2946/15 по делу № А47-8690/2013; АС Московского округа от 06.09.2016 № Ф05-12520/16 по делу № А40-169349/2015.

25

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 4/2017

Геннадий Сергеевич Васильев

кандидат юридических наук

Новый поворот в спорах об оплате коммунальных услуг владельцами недвижимости

Комментарий к определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 01.03.2017 № 303-ЭС16-15619

Вступление

Сегодня невозможно представить себе использование недвижимости без света, тепла и воды, и потому сети различных видов подходят к любому зданию и помещению. Поэтому всякий раз, когда недвижимая вещь передается в пользование иному лицу (пользователю), он пользуется множеством коммунальных услуг. Если последние остались неоплаченными, возникает спор, значение которого может выйти далеко за пределы отношений внутри треугольника «собственник — пользователь — ресурсоснабжающая организация (РСО)». Одно из таких дел было недавно разрешено Верховным Судом (определение от 01.03.2017 № 303-ЭС16-15619).

Обстоятельства спора

Теплоснабжающая организация обратилась с иском к ссудополучателю нежилых помещений (им являлась местная религиозная организация РПЦ) и их собственнику с иском о взыскании задолженности за тепло. Формального договора теплоснабжения не заключалось — оба ответчика уклонялись от его подписания.

В первой инстанции истец отказался от иска к пользователю. Насколько можно судить по тексту решения суда, мотивом отказа явилось то, что договор ссуды

26

Комментарии

не создает у пользователя обязанности платить непосредственно теплоснабжающей организации. Иск к собственнику был основан на фактически сложившихся договорных отношениях (со ссылкой на п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 05.05.1997 № 14), ибо отсутствие оформленного договора не освобождает потребителя от обязанности оплатить полученный ресурс (п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 17.02.1998 № 30). Отмечу сразу, что никто из участников спора и судей не пытался обнаружить отличий теплоснабжения от иных коммунальных отношений и потому решение значимо для ЖКХ в целом. Не вызывали разногласий ни размер долга, ни сам факт существования «фактических договорных отношений». А вот в вопросе о том, с кем они сложились, все традиционно путаются.

Несложившаяся практика

В начале 2014 г. судья ВАС РФ С.В. Сарбаш при передаче в Президиум для пересмотра в порядке надзора арбитражного дела № 17462/13 писал: «В судебной практике отсутствует единообразие по данному вопросу… суды исходят из того, что по общему правилу лицом, обязанным нести бремя содержания принадлежащего ему имущества, является собственник… наличие в договоре аренды условия, согласно которому арендатор обязан заключить договоры на предоставление коммунальных услуг... само по себе не является основанием для взыскания с арендатора такой платы в случае, если арендатор соответствующий договор с энергоснабжающей организацией не заключил… при неисполнении арендатором обязанности по заключению договора теплоснабжения расходы по оплате потребленной арендатором тепловой энергии должен нести собственник ». Эта позиция была поддержана Президиумом ВАС в постановлении от 04.03.2014 № 17462/13.

Суды и сейчас часто взыскивают стоимость потребленных коммунальных ресурсов с собственника, ссылаясь на его бремя содержания имущества и строго личный характер обязательств. Так, суды поддержали требования теплоснабжающей организации к собственнику — арендодателю, указав, что в отсутствие у арендатора самостоятельного договора теплоснабжения платить должен собственник, ибо его бремя содержания имущества говорит о том, что именно он является контрагентом

вфактически сложившихся договорных отношениях (см.: определение ВС РФ от 13.02.2017 № 307-ЭС16-20088). Ранее такую позицию Верховный Суд высказывал

вОбзоре судебной практики № 2 за 2015 г. (далее — Обзор ВС № 2/2015), отвечая на вопрос 5, где прямо указал, что в отсутствие договора с управляющей компанией или РСО арендатор несет обязанности по договору (в том числе обязанность содержать имущество) только перед арендодателем.

Подобные решения можно нередко встретить и в практике окружных арбитражных судов. Например, АС Уральского округа в постановлении от 08.02.2016 № Ф09-11368/15 отметил, что бремя содержания имущества согласуется с обязанностью собственника оплачивать коммунальные услуги, установленной ЖК РФ (ст. 153–155)1.

1В том же смысле см.: постановления АС Северо-Западного округа от 27.07.2015 № Ф07-4984/2015 и Восьмого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2015 № 08АП-3403/2015.

27

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 4/2017

Однако столь же часто встречается и противоположный подход. Например, ВС РФ в определении от 29.09.2014 № 304-ЭС14-2430 поставил факт оплаты электроэнергии в зависимость от фактического использования имущества. Поскольку потреблявшее энергию оборудование было передано в аренду, в иске к собственнику было отказано. Та же логика была применена судом и в определении от 14.09.2015 № 303-ЭС15-6562, где Суд предписал взыскивать стоимость энергии даже с незаконного владельца, если он точно известен (в споре решение о приватизации было признано недействительным), подробно разъяснив, что для признания «фактических договорных отношений» обладание энергопринимающими устройствами на каком-то праве не имеет никакого значения, а бремя содержания имущества не тождественно обязанности платить за потребленные энергоресурсы. В уже упомянутом Обзоре ВС № 2/2015 есть вопрос 4, где применительно к социальному найму сделан вывод о том, что обязанность вносить плату за коммунальные услуги лежит не на собственнике, а на нанимателе жилых помещений.

Как и следовало ожидать, данная логика высшей судебной инстанции страны также имеет немало последователей среди нижестоящих судов. Со ссылкой на определение от 14.09.2015 и почти дословным воспроизведением его текста было отказано в исках к собственнику, например, в постановлениях АС Северо-Западного округа от 05.04.2016 по делу № А26-1014/2015, от 14.12.2015 по делу № А261107/2015 (право хозяйственного ведения в стадии оформления), от 06.04.2015 по делу № А56-67501/2013 (оперативное управление). АС Московского округа такой же подход применил в постановлении от 26.01.2017 по делу № А40-219361/2015 (аренда), АС Волго-Вятского округа — в постановлении от 04.03.2016 по делу № А43-9199/2015 (аренда).

Таким образом, разброд и шатание царит как среди судей Верховного Суда, так и среди нижестоящих судей. В обсуждаемом деле ВС РФ снова решил дело на основании ст. 210 ГК и взыскал сумму долга с собственника. Однако осталось неясным, решил ли суд спор по праву или «по справедливости»? Ведь с учетом отказа истца от иска к пользователю оставить в силе постановление суда округа (который не стал взыскивать долг с собственника) означало оставить истца без оплаты очевидно потребленного тепла… Поскольку справедливость данного предположения проверить невозможно, постараемся оценить юридические аргументы и суда, и участников спора.

Их, собственно, два. Первый: договор ссуды, как и аренды, связывает пользователя только с собственником, а потому он не может перекладывать бремя содержания имущества на пользователя (ст. 308, 616, 695 ГК), что подтверждается сложившейся судебной практикой (см. постановление Президиума ВАС от 14.03.2015 и Обзор ВС № 2/2015). Второй: пользователь не совершил действий, свидетельствующих об исполнении условий договора, а потому с ним фактических договорных отношений не сложилось. Начнем, пожалуй, со второго.

Молчание или конклюдентные действия?

В ходе рассмотрения дела суды разошлись в оценке действий пользователя, который получал предложения заключить договор, однако ответа на них не давал.

28