Арбитраж 22-23 учебный год / ВЭП РФ, 2017, 1

Свободная трибуна

выведены логически, стать результатом толкования других норм. Новая вещь, полученная в результате соответствующего преобразования предмета залога, может считаться находящейся в залоге по правилу подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ только в том случае, если она возникла после того, как в ГК РФ появилась эта норма (с 01.07.2014). Исключение представляют случаи соединения (смешения) вещей: правило п. 6 ст. 11.6 ЗК РФ, содержащееся в этом Кодексе с 24.10.200817, в порядке аналогии было применимо и к соединению других вещей.

Норма п. 5 ст. 345 ГК РФ предусматривает, что новая вещь, на которую должно распространиться право залога, считается находящейся в залоге с момента возникновения на нее у залогодателя права собственности, за исключением случаев, когда в соответствии с законом возникновение, переход и обременение прав требуют государственной регистрации. Один из таких случаев представляет собой залог недвижимости: право залога на недвижимую вещь возникает с момента его государственной регистрации (п. 2 ст. 8.1, п. 1 ст. 131 ГК РФ). Это, в свою очередь, предполагает, что предварительно должны быть осуществлены кадастровый учет и регистрация права собственности на новую недвижимую вещь. Часть 3 ст. 14 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» (далее — Закон о государственной регистрации недвижимости) предусматривает одновременное осуществление всех трех перечисленных регистрационных действий: кадастрового учета, регистрации права собственности и регистрации права залога (обременения). Причем если первые два совершаются на основании заявления самого собственника, то регистрация права залога может быть осуществлена на основании заявления залогодержателя (ч. 2 ст. 53). При этом Закон упускает из виду, что в фактический состав возникновения ипотеки в силу закона какой-либо договор может и не входить (например, при недобросовестном использовании собственником земельного участка чужих находящихся в залоге строительных материалов для постройки сооружения на своей земле). В этих случаях регистрация права залога на появившиеся недвижимые вещи может оказаться неосуществимой (ч. 1 ст. 53 Закона о государственной регистрации недвижимости).

Поскольку буквальный смысл, условия и порядок применения правила подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ могут считаться установленными, остается сделать лишь несколько замечаний.

Во-первых, нельзя не отметить, что в силу прямого указания на это в п. 6 ст. 11.8 ЗК РФ из-под действия рассматриваемого правила ГК РФ оказались изъяты случаи разделения (выделения) земельных участков, находящихся в договорном залоге: такой залог прекращается. Залогодержателю предоставлено лишь право требовать заключения в отношении созданных земельных участков новых договоров залога на прежних условиях. В безосновательности и крайней неэффективности подобного правила вряд ли можно сомневаться (залог — не то право, с установлением которого кредитор должен подождать). Скорее всего, перед нами результат сугубо технического упущения: при утверждении новой редакции ст. 345 ГК РФ не было принято во внимание, что следует внести соответствующие коррективы также и в земельное законодательство. Эту ошибку нужно исправить: наиболее простой

17См.: Федеральный закон от 22.07.2008 № 141-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования земельных отношений».

99

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 1/2017

способ — продублировать в п. 6 ст. 11.8 ЗК РФ норму подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ применительно к земельным участкам.

Во-вторых, необходимо обратить внимание на то, что невозможность применить рассматриваемое правило ст. 345 ГК РФ к случаям присоединения вещей также, скорее всего, представляет собой результат неудачного редактирования, а не продуманное решение авторов. Из содержания самой нормы подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ с очевидностью следует, что ее цель заключается в том, чтобы защитить залогодержателя от невыгодных последствий той или иной физической трансформации заложенной вещи, когда она либо прекращает свое юридическое существование (соединение, переработка, изготовление), либо продолжает его в измененном виде (выделение)18, но при этом как материя и как экономическая ценность полностью или в части сохраняется в другом предмете. Случаи присоединения одной вещи к другой подпадают под это описание без каких-либо оговорок, а единственное препятствие для применения к ним правила подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ — это упоминание в нем именно новой вещи, которая не возникает, когда второстепенная вещь присоединяется к главной. Поскольку эти случаи трансформации предмета залога и заслуживают применения к ним того же решения, и допускают это, норма подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ должна толковаться расширительно: признак новизны вещи, на которую распространяется право залога, является факультативным. Следует исходить из того, что право залога, установленное на второстепенную вещь, после ее присоединения к главной вещи распространяется на последнюю независимо от того, принадлежит ли она самому залогодателю или третьему лицу. Присоединение второстепенной вещи к находящейся в залоге главной вещи не требует применения правила подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ, поскольку с хозяйственной точки зрения предмет залога продолжает существовать как прежний объект права.

Возникновение права залога на недвижимость при присоединении также требует государственной регистрации, попытка осуществить которую может натолкнуться на то же затруднение, о котором велась речь выше. Помимо этого, присоединение заложенной вещи к недвижимой, представляя собой случай возникновения ипотеки в силу закона, который не предполагает появления права собственности на какой-либо новый объект, не охватывается правилом п. 2 ст. 53 Закона о государственной регистрации недвижимости, что также препятствует реализации нормы подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ.

В-третьих, нужно иметь в виду, что применение подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ в отношении вещей, полученных в результате переработки, может быть парализовано недобросовестными действиями залогодателя и третьего лица. Выше были упомянуты три случая переработки, отвечающие условиям применения интересующего нас правила: 1) переработка заложенных материалов третьим лицом при отсутствии оснований считать его собственником изготовленной движимой вещи; 2) переработка третьим лицом заложенных материалов одновременно со своими собственными при том же условии; 3) переработка залогодателем чужих материалов одновременно с заложенной вещью при наличии оснований считать его собственником изготовленной движимой вещи. Содержащаяся в п. 1 ст. 220 ГК РФ

18Поэтому нельзя считать удачным использование в названии и в самом тексте ст. 345 ГК РФ слов «замена» и «вместо» (см. п. 5), указывающих на то, что прежний предмет залога якобы непременно должен либо исчезнуть, либо освободиться из-под залога.

100

Свободная трибуна

оговорка «если иное не предусмотрено договором» позволяет вывести эти случаи из-под действия правила подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ, если залогодатель и третье лицо договорятся о том, что право собственности на новую вещь возникает именно у последнего. Вероятно, временный способ противодействия этому приему может быть найден в нормах о добросовестности, применяемых для оценки поведения третьего лица (п. 3 и 4 ст. 1, ст. 10 ГК РФ), однако лучшим решением было бы подобающее случаю редактирование текста подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ.

В-четвертых, более-менее подробные правила о приобретении права собственности на вещи при их соединении (смешении), присоединении и изготовлении (создании) следовало бы закрепить в главе 14 ГК РФ. Ясные и продуманные нормы могли бы существенно облегчить поиск правильного решения в отдельных пограничных или спорных ситуациях. Отсылку к этим нормам следовало бы сделать и в тексте подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ. Если же при их разработке выяснилось бы, что те или иные случаи связи вещей обладают каким-либо индивидуальными особенностями, которые необходимо учесть в норме подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК, стоило бы выделить ее в отдельную статью, где и сосредоточить все оговорки и изъятия из общего правила.

Заключение

Резюме выполненного исследования может быть представлено перечнем следующих пунктов:

1)буквальный смысл нормы подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ указывает на ее применимость к случаям преобразования заложенной вещи, которое привело к появлению из ее материи новой, не тождественной ей вещи;

2)наиболее типичные способы изменения вещей, которые могут привести к требуемому результату, исследуются под рубрикой «связь вещей»: она объемлет соединение нескольких вещей, присоединение одной вещи к другой, переработку и изготовление (создание) вещей;

3)так как в тексте подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ упомянута лишь переработка, нужно исходить из того, что под «иным изменением» заложенной вещи в этой статье понимаются случаи соединения (смешения), присоединения и изготовления (создания)

вещей;

4)в главе ГК РФ о способах приобретения права собственности содержатся правила только об изготовлении (создании) (п. 1 ст. 218 ГК РФ) вещи и о ее переработке (ст. 220 ГК РФ). За отсутствием законодательных правил, относящихся к иным ситуациям, при разрешении спорных вопросов необходимо ориентироваться в том числе на положения ведущих иностранных правопорядков романо-германской правовой семьи. Принадлежность гражданского права России к той же системе права позволяет обосновать, что содержащиеся в этих кодексах идеи могут быть воспроизведены как вытекающие из общих начал и смысла гражданского законодательства Российской Федерации;

101

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 1/2017

5)как этого и требует гипотеза нормы подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ, залогодатель становится собственником новой вещи, появившейся из материи заложенного предмета, вследствие соединения, изготовления (создания) вещей, а также в отдельных случаях переработки;

6)правило подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ предусматривает, что в соответствующих случаях право залога устанавливается на вещь автоматически, т.е. в силу закона. Учитывая первоначальный характер способов приобретения права собственности при соединении (смешении), переработке и изготовлении (создании) вещи, практическая необходимость в этом правиле очевидна;

7)случаи присоединения вещей не связаны с возникновением новой вещи и формально не подпадают под действие гипотезы нормы подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ, однако толкование этой нормы с учетом ее цели позволяет распространить ее действие и на этот способ изменения предмета залога (т.е. его присоединение к главной вещи);

8)для восполнения пробелов и исправления недостатков в регулировании отношений, к которым должна применяться норма подп. 1 п. 2 ст. 345 ГК РФ, целесообразно включить в главу 14 ГК РФ развернутые правила о «связи вещей», отредактировать отдельные статьи ЗК РФ и Закона о государственной регистрации недвижимости, а также саму ст. 345 ГК РФ.

References

Bevzenko R.S. Battle for Pledge: the Third Stage of Pledge Reform in Russia [Bor’ba za zalog: tretiy etap reformi zalogovogo prava Rossii]. Civil Law Review [Vestnik grazdanskogo prava]. 2015. No. 2. P. 8–50.

Dernburg H. Pandectae. Vol. I. A Common Part [Pandekti. T. I. Obschaya chast]. Moscow, Universitetskaya Tipografiya, 1906. 481 p.

Dernburg H. Pandectae. Vol. II. Property Law [Pandekti. T. II. Veschnoye pravo]. Saint Petersburg, Gosudarstvennaya Tipografiya, 1905. 376 р.

Tsibulenko Z.I., ed. Civil Law of Russia. Part One: A Textbook [Grazhdanskoe pravo Rossii. Chast’ pervaya: uchebnik]. Moscow, Yurist, 1998. 464 p.

Vitryanskiy V.V. Reform of Russian Civil Law: Interim Results [Reforma rossiyskogo grazdanskogo zakonodatelstva: promezsutochniye itogi]. Moscow, Statut, 2016. 431 p.

Information about the author

Kirill Novikov — Deputy Head of the Department of Civil and Commercial Law of the Faculty of Law of the National Research University Higher School of Economics, PhD in Law (119017 Russia, Moscow, Mal. Tryohsvyatitelskiy per., 3, room 225; e-mail: knovikov@hse.ru).

102

Свободная трибуна

Анна Юрьевна Слоневская

судья Арбитражного суда Калининградской области, кандидат юридических наук

Институт субсидиарной ответственности лиц, контролирующих должника-банкрота

В статье рассматривается круг лиц, имеющих право подавать в суд иски о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. Затрагиваются вопросы, связанные с изменением составов правонарушений, за которые возможно привлечение к субсидиарной ответственности. Делается вывод об объеме субсидиарной ответственности за выявленные налоговые правонарушения. Раскрываются проблемы, связанные с исчислением сроков исковой давности по искам о привлечении контролирующих должника-банкрота лиц к субсидиарной ответственности, и отмечается увеличение в законе срока исковой давности по таким искам.

Ключевые слова: несостоятельность (банкротство), субсидиарная ответственность, контролирующее должника лицо, исковая давность

103

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 1/2017

Anna Slonevskaya

Judge at the Arbitrazh Court of Kaliningrad Region, PhD in Law

Institute of the Subsidiary Liability of Persons Supervising the Bankrupt Debtor

The article considers different problems of the subsidiary liability of persons who are responsible for bringing company to bankruptcy. In particular, it considers who could bring the claim to recover losses suffered by the company. Some grounds for such liability has recently been amended. These new rules are also discussed in the article. One of the problems is the extent of the subsidiary liability with regard to unpaid taxes. This question is also analysed and it is suggested that the defendants in such actions should be liable for the full sum of the unpaid taxes. The final part of the article covers some problems relating to the limitation period for such actions. The primary amendment in this sphere is the extension of the limitation period.

Keywords: insolvency (bankruptcy), subsidiary liability, controlling person, limitation period

Законодательство о банкротстве в последнее время обновляется чрезвычайно динамично, о чем свидетельствуют, в частности, многочисленные изменения, внесенные в Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) за последние два года. Не стала исключением и ст. 10 этого Закона, предусматривающая основания и порядок привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц1. Вместе с изменениями и обновлениями законодательства определенные преобразования претерпевает и арбитражная судебная практика. Несмотря на позитивные тенденции развития законодательства об ответственности контролирующих должника лиц, отдельные положения этого института решаются на практике неединообразно. Для дальнейшего совершенствования законодательства необходимо

остановиться на наиболее актуальных тенденциях его развития и применения.

1.На первый взгляд небольшая, но весьма существенная для практики корректировка ст. 10 Закона о банкротстве произошла в отношении лиц, имеющих право подавать в делах о банкротстве иски о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.

Изначально правом на подачу заявления о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности обладали арбитражные управляющие в ходе конкурсного производства. В соответствии с Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям»

1См.: Федеральные законы от 29.06.2015 № 186-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон № 186-ФЗ), от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», от 23.06.2016 № 222-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон № 222-ФЗ).

104

Свободная трибуна

(далее — Закон № 134-ФЗ), изложившим ст. 10 Закона о банкротстве в новой редакции, право на подачу заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности получили уполномоченные органы и конкурсные кредиторы.

Для более полной защиты прав работников и бывших работников организацийбанкротов Закон № 186-ФЗ предоставил им право самостоятельно инициировать в деле о банкротстве иск о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности. До внесения соответствующих изменений в Закон о банкротстве проблема наделения работников и бывших работников организациидолжника правами лиц, участвующих в деле, в том числе с правом подачи заявления о признании должника банкротом и заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц, носила дискуссионный характер. Например, в одном из обращений в Конституционный Суд РФ заявители ссылались на то, что нормы Закона о банкротстве противоречат Конституции РФ, так как не относят бывших работников должника к числу лиц, обладающих правом на подачу в рамках дела о банкротстве заявления о привлечении учредителей должника к субсидиарной ответственности. В определении от 25.09.2014 № 2119-О КС РФ отметил: «...учитывая, что кредиторы, имеющие по отношению к должнику права требования о выплате выходных пособий и об оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, отнесены к числу кредиторов второй очереди, чьи требования удовлетворяются по общему правилу преимущественно перед конкурсными кредиторами... оспариваемые нормы сами по себе не могут рассматриваться как нарушающие конституционные права заявителей, перечисленные в жалобе. Законные интересы работников должника защищаются их представителем, который законом отнесен к числу лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве». При этом КС РФ признал, что требование заявителей фактически было направлено на внесение дополнений в нормы Закона о банкротстве путем включения в число конкурсных кредиторов бывших работников должника и, соответственно, расширения круга лиц, участвующих в деле о банкротстве.

Предоставление права подачи заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности представителю работников должника, а также работникам и бывшим работникам, несомненно, повышает процессуальный статус работников в деле о банкротстве организации. Но это, в свою очередь, порождает на практике целый ряд процессуальных трудностей, в том числе связанных с распределением судебных расходов, распорядительными действиями истца, повторностью иска применительно к ситуации, когда заявления о привлечении к субсидиарной ответственности подавались одним из конкурсных кредиторов должника. Такие же вопросы процессуального порядка возникают и при подаче заявления одним из работников организации-банкрота.

Представляется, что некоторые процессуальные трудности, возникающие при подаче одним из работников (бывших работников) заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, можно решать так же, как и в случаях подачи исков по делам о защите прав и законных интересов группы лиц (глава 28.2 АПК РФ). Например, в определении о назначении заявления по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности устанавливать срок, в течение которого заявитель должен предложить другим лицам из этой группы (а такой группой допустимо признать кредиторов должника) присоединиться к иску

105

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 1/2017

и установить срок для такого присоединения (ч. 2 ст. 225.14 АПК РФ). Можно применять процессуальные последствия отказа заявителя от заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренные ч. 2 и 3 ст. 225.15 АПК РФ, и, в частности, откладывать судебное заседание с предложением произвести замену заявителя другим лицом из этой группы. В полной мере допустимо применение положений процессуального законодательства, касающихся повторного обращения с заявлениями о привлечении к субсидиарной ответственности (ч. 4 и 5 ст. 225.16 АПК РФ).

Согласно ст. 35 Закона о банкротстве представитель работников признается лицом, участвующим в арбитражном процессе по делу о банкротстве. В то же время контролирующее лицо, к которому предъявлен иск о привлечении к субсидиарной ответственности, а также уполномоченные органы, конкурсный кредитор и конкурсный управляющий, являющиеся заявителями по иску о привлечении к субсидиарной ответственности, имеют права и несут обязанности лиц, участвующих в деле о банкротстве (п. 6 ст. 10, ст. 34 Закона о банкротстве). Отличие между названными лицами состоит в разном объеме их прав и обязанностей в деле о банкротстве, о котором упоминается в научной литературе. «Участие в банкротстве и правовое положение участвующих в банкротстве лиц… регулируется не только нормами процессуального права, но и нормами материального (гражданского, трудового, налогового) права»2. Круг прав и обязанностей лиц, участвующих в деле

обанкротстве, шире — им принадлежит весь комплекс правовых средств, доступных в таких делах. Лица, участвующие в арбитражном процессе по делу о банкротстве, обладают меньшими процессуальными правами.

2.С 01.09.2016 п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве действует в редакции Закона № 222-ФЗ. Этот пункт дополнен новым абзацем, который ввел дополнительный состав правонарушения, при совершении которого контролирующее должника лицо подлежит привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. Такое правонарушение должно быть подтверждено вступившим в силу решением

опривлечении должника или его должностных лиц к уголовной, административной или иной ответственности за налоговые правонарушения либо основано на требовании об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях.

Данный состав правонарушения является новеллой ст. 10 Закона о банкротстве. Правоприменительная практика свидетельствует о том, что и до 01.09.2016 уполномоченные органы в делах о банкротстве обращались с заявлениями о взыскании убытков либо о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц за действия, выявленные в ходе налоговых проверок.

3.Как и всегда, при вступлении в силу нового закона или новой редакции закона актуальным является действие норм этого акта во времени.

Ранее в практике арбитражных судов проблемы действия во времени ст. 10 Закона о банкротстве рассматривались Президиумом ВАС РФ. При вступлении в силу ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009

2Свириденко О.М. Концепция несостоятельности (банкротства) в России. М., 2008. С. 72.

106

Свободная трибуна

№ 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон № 73-ФЗ) Президиум ВАС РФ разъяснил3, что положения Закона о банкротстве, касающиеся субсидиарной ответственности контролирующих лиц, применяются в новой редакции, если обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующих лиц к такой ответственности (например, дача указаний должнику, одобрение или совершение сделки от имени должника), имели место после дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ. Если же данные обстоятельства произошли до этого, то применению подлежали положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Из существа этих разъяснений следовало, что действие новой редакции ст. 10 Закона о банкротстве зависело от времени возникновения обстоятельств, перечисленных в этой статье.

Иной подход к разрешению вопроса о действии во времени ст. 10 Закона о банкротстве применяется в случае внесения в нее изменений Законом № 222-ФЗ. Согласно п. 9 ст. 13 Закона № 222-ФЗ положения п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве в новой редакции применяются к поданным после 01.09.2016 заявлениям о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.

4.В юридической литературе высказывались критические замечания об объеме субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц и отмечалось, что субсидиарная ответственность определяется не размером реального вреда, а математическим подсчетом разницы между активами и пассивами4. Данная проблема становится наиболее актуальной при определении размера субсидиарной ответственности за правонарушения, выявленные в ходе налоговых проверок и подтвержденные решением о привлечении к ответственности за налоговые правонарушения. Примеры судебной практики арбитражных судов иллюстрируют несколько вариантов исчисления размера субсидиарной ответственности исходя из различных конкретных фактических обстоятельств дела.

Некоторые суды в делах о банкротстве с единственным кредитором исходят из того, что размер субсидиарной ответственности достаточно императивно закреплен в п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве и равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшимся непогашенными по причине недостаточности имущества должника. Например, при рассмотрении заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности бывших руководителей организации-должника по делу № А12-21914/2014, где единственным кредитором

3См.: п. 2 информационного письма от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

4См.: Егоров А.В., Усачева К.А. Субсидиарная ответственность за доведение до банкротства — неудачный эквивалент западной доктрины снятия корпоративного покрова // Вестник гражданского права. 2014. № 1. С. 60.

107

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 1/2017

являлся уполномоченный орган, установлено, что по результатам выездной налоговой проверки ему доначислена недоимка по налогам на сумму 1,05 тыс. руб., начислены пени в размере 106,9 тыс. руб. и 213,5 тыс. руб. штрафа. Оставляя без изменения судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, Арбитражный суд Поволжского округа в постановлении от 11.02.2016 отметил, что «размер субсидиарной ответственности (убытков) обоснованно определен судом исходя из суммы требований единственного кредитора и непогашенных текущих расходов по делу о банкротстве».

В других случаях, когда в реестр требований кредиторов должника включены несколько кредиторов, размер субсидиарной ответственности определяется размером возложенных на должника обязательств по результатам налогового контроля. В постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 13.07.2016 по делу № А07-11965/2014 сделан вывод о правомерности привлечения к субсидиарной ответственности бывшего руководителя общества-должника и взыскании с него 18,09 млн руб., «что составляет размер возложенных на должника обязательств по результатам налогового контроля». Как следует из постановления суда кассационной инстанции, по результатам выездной налоговой проверки обществу в связи с неправомерным применением налоговых вычетов доначислен неуплаченный НДС в сумме 13,33 млн руб., начислены пени в размере 2,27 млн руб. и 2,49 млн руб. штрафа (всего 18,09 млн руб.). По данному делу конкурсный управляющий общества в заявлении, поданном в суд, просил взыскать с бывшего руководителя в порядке субсидиарной ответственности 20,2 млн руб, составляющих непогашенные требования уполномоченного органа в размере 19,85 млн руб. и текущие требования по уплате судебных расходов и расходов на выплату вознаграждения арбитражного управляющего в размере 348 тыс. руб. Требования заявителя удовлетворены судом частично в размере 18,09 млн руб., что было равно сумме доначисленных обществу налогов, пеней и штрафов. Указанная сумма взыскана с бывшего руководителя общества в пользу должника для ее дальнейшего распределения между всеми кредиторами.

Встречаются в практике арбитражных судов примеры, согласно которым размер субсидиарной ответственности уменьшается (с учетом положений абз. 11 п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве) до суммы реальной потери (ущерба) бюджета от неправомерных действий контролирующего лица, которая без учета пеней и штрафов по налогам составляет сумму доначисленных налогов. В частности, при рассмотрении обособленного спора о привлечении руководителя и единственного участника общества-банкрота к субсидиарной ответственности суды трех инстанций установили, что в связи с неправомерным применением обществом специального налогового режима в виде единого налога на вмененный доход этому обществу по результатам выездной налоговой проверки доначислены налоги, пени и штрафы в общей сумме 41,2 млн руб. Требования кредитора Федеральной налоговой службы включены в реестр требований кредиторов указанного общества-банкрота в размере 44,5 млн руб. Как следует из судебных актов по этому делу5, в данном случае конкурсный управляющий в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности просил взыскать с бывшего руководителя 44,5 млн руб. Судебные инстанции пришли к выводу о наличии оснований для привлечения бывшего ру-

5См.: постановление АС Дальневосточного округа от 01.04.2016 по делу № А59-1949/2014.

108