Арбитраж 22-23 учебный год / Арбитражная практика № 11, ноябрь 2014

11, 2014

указал, что отсутствие в законодательстве такого штрафа препятствует ему присудить

компенсацию в пользу истца, который не смог сослаться на норму закона, а лишь ссылался на Постановление № 22. Суд мог бы на этом остановиться, однако предпочел, по всей видимости, прокомментировать свое личное отношение к деятельности ВАС РФ в таких фразах, которые

имеет смысл привести дословно: «В действующем законодательстве отсутствует санкция в виде компенсации за неисполнение судебного акта. Разъяснения, изложенные в Постановлении Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 № 22, не подменяют собой норму права в том виде, в котором она должна быть установлена на законодательном уровне».

Полагаем, такой подход является деструктивным по нескольким причинам. Во-первых,

взаконодательстве также нет и нормы права, которая бы позволяла суду не следовать обязательным для него указаниям ВАС РФ. Однако это не помешало суду в нарушение ст. ст. 9 и 13 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах

вРоссийской Федерации» вынести судебный акт, напрямую противоречащий постановлению Пленума ВАС РФ. Во-вторых, подход, изложенный судьей, длительное время вызывал обоснованную критику со стороны юристов и сторон арбитражных споров: в течение более 20 лет исполнить решение по неденежному требованию фактически было невозможно. Получается, что суд эту практику поощряет. И, наконец, самое главное: даже если суд вслед за многими учеными отвергает правовую природу астрэнта как разновидности убытков (ст. 15 ГК РФ), нельзя отвергать возможность применения прямо не поименованных в законе обеспечительных мер.

А список таких мер является открытым (ст. 91 АПК РФ).

Вто же время в практике арбитражных судов есть и другие примеры, когда истцы заявляли требование об астрэнте, но суды их игнорировали. Так, некоторые суды отмечают, что установление астрэнта является правом, а не обязанностью суда (решение Арбитражного суда Свердловской области от 03.06.2014 по делу № А60-5895/2014). Этот довод представляется более интересным и неоднозначным, чем строго позитивистская аргументация, которую мы увидели в решении Арбитражного суда г. Москвы.

Действительно, ВАС РФ указал на пра-во, а не обязанность суда. Однако что есть право, если мы говорим о правах государственных органов? Это не более чем полномочие, дискреция которого всегда ограничена правовыми нормами в самом широком смысле. Отсутствие в законе или разъяснении ВАС РФ критериев усмотрения не означает, что при реализации дискреционных полномочий суд вправе не мотивировать свое решение. В случае если такая мотивировка будет необоснованной, у стороны будет возможность отменить судебный акт. У ВАС РФ не было возможности дать судам исчерпывающую инструкцию на все случаи жизни, указать, когда астрэнт назначать нужно, а когда нет. Тем не менее это не отменяет того факта, что суд должен раскрыть процесс принятия им того или иного решения. В конце концов, именно это впоследствии должно привести к формированию практики, которую суд вышестоящей инстанции уже будет обобщать.

Возникает и еще один вопрос: как быть, если истец обратился с требованием об установлении астрэнта, ему было отказано, но в итоге судебный акт не исполняется. Пункт 3 Постановления № 22 на этот вопрос не дает однозначного ответа. Можно предположить, что повторное обращение в суд с тем же требованием будет уже невозможным. В то же время нельзя исключить, что, первоначально не установив астрэнт, суд, получивший убедительные доказательства недобросовестного длительного неисполнения своего решения, может наказать должника. Безусловно, важную роль здесь будут играть мотивы, по которым суд изначально отказался присуждать астрэнт. Если суд высказался прямолинейно и отрицал астрэнт как таковой, то вряд ли он изменит свою позицию, пусть даже она и будет неверной. Однако если суд отказал

вприсуждении астрэнта, например, по тому основанию, что предприятие должника находилось

взатруднительном финансовом положении, а это положение поправилось за время неисполнения судебного акта (чему будут представлены доказательства), то нельзя говорить о том, что суд не вправе применительно к новым или вновь открывшимся обстоятельствам изменить свое прежнее решение.

Наконец, третий довод против астрэнта, озвученный рядом судов: наличие административной ответственности за неисполнение судебного акта (ст. 17.15 КоАП РФ). Представляется, что сам по себе такой аргумент не может быть причиной для отказа в установлении астрэнта. Как уже было сказано, на протяжении многих лет это положение КоАП РФ доказывало свою неэффективность. И хотя вполне обоснованной представляется точка зрения о том, что нормы ст.

17.15 КоАП и ст. 332 АПК РФ предусматривают наложение штрафов, в том числе и неоднократно,

ксожалению, на практике неоднократные штрафы не получили широкого распространения. Более того, не вполне понятно, что могло бы способствовать установлению такой практики в будущем. Ведь каждый раз для наложения одного штрафа потребовалось бы возбуждать производство и нести в связи с ним дополнительные временные и денежные затраты,

компенсировать которые еще более затруднительно. Истец стоял перед дилеммой: увеличивать

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

свои расходы путем инициации новых процедур в отношении ответчика, которые привели бы

лишь к штрафам в бюджет, но не гарантировали исполнение и уж точно не позволяли самому истцу получить компенсацию, или закрыть глаза на неисполнение.

Если астрэнт равен стоимости спорного объекта, то решение суда исполнять не выгодно

Есть и менее очевидные примеры применения Постановления № 22, которые, хотя и используют астрэнт, но также способны погубить его как действенный инструмент принуждения к исполнению судебного акта.

Речь идет о ситуациях, когда суды, присуждая к исполнению в натуре, устанавливают астрэнт в виде фиксированной суммы, равной в денежном выражении самому исполнению. Так, в одном из дел суд установил астрэнт на случай непередачи драгоценных металлов в натуре в размере стоимости таких изделий (решение Арбитражного суда Свердловской области от 19.05.2014

по делу № А60-5974/2014).

У такой практики есть как свои плюсы, так и минусы.

Содной стороны, она помогает в ситуации, когда ответчику действительно сложно исполнить решение суда, а истец может получить взамен деньги. Она приравнивает астрэнт к убыткам (их части) от неисполнения, что, безусловно, будет служить аргументом против противников астрэнта, которые не видят в нем нормативной основы. В этой ситуации решение суда фактически основано на норме ст. 15 ГК РФ (строго говоря, как мы полагаем, в этом случае речь вообще уже не идет об астрэнте).

Сдругой стороны, у суда должны быть веские основания присудить именно такую сумму, поскольку он не должен допустить нарушения прав истца, который мог бы оценивать встречное предоставление ответчика в большую сумму. Кроме того, суд должен понимать, что уплата астрэнта по истечении нескольких месяцев после вынесения решения суда — это кредитование ответчика. Поэтому астрэнт как минимум должен учитывать процент на денежную сумму, составляющую эквивалент такого встречного предоставления, но ни при каких обстоятельствах не быть равным ему.

Теперь представим себе, что решение суда действительно не исполнено и истец требует присудить ему искомую сумму. Очевидно, что в таком случае реальные деньги он получит в лучшем случае через 2–3 месяца после первоначального решения. Ответчику выгоднее не исполнять решение суда — а значит, такой астрэнт не соответствует идее о том, что неисполнение решения суда должно быть менее выгодным, чем его исполнение (абз. 2 п. 3 Постановления № 22). Вероятно, это принципиально важная, сущностная характеристика астрэнта. Представляется, некоторую аналогию здесь можно провести и с американским

подходом в отношении так называемых «разгрузительных» (disgorgement) убытков. Такие убытки имеют своей целью изъять выгоду от неправомерного поведения ответчика, дабы дестимулировать его совершать правонарушение дальше и наказать его.

В то же время хотелось бы отметить, что из судебных актов не очевидно, как истцом было заявлено требование об астрэнте: если суд лишь следовал заявленному требованию, то нет никаких оснований критиковать его; критику следует отнести на самого истца, который не смог разобраться в своих же собственных правах.

Суды используют различные варианты формул начисления астрэнта

Интересный пример применения астрэнта можно встретить в практике Арбитражного суда Саратовской области (решение от 25.07.2014 по делу № А57-11643/2014). В условиях, когда муниципальное образование не исполняло решение по делу, суд обязал орган, осуществляющий открытие и ведение лицевых счетов муниципальных казенных учреждений, приостановить операции по его счетам. Посчитав незаконным бездействие финансового органа (который, несмотря на требования закона, не приостановил операции по счетам), суд, помимо прочего, установил астрэнт в размере суммы, присужденной по первоначальному делу. Фактически, насколько можно судить из текста судебного акта, суд переложил бремя исполнения по первоначальному решению на финансовый орган, тем самым обеспечив права взыскателя.

Оптимизм внушает также и многочисленная позитивная практика по установлению астрэнта в периодически взыскиваемой денежной сумме. Например, в деле об обязании осуществить

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

присоединение к электросетям суд установил помесячный астрэнт в размере 30 тыс. руб.

по истечении 3 месяцев после вступления решения суда в законную силу (решение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 18.07.2014 по делу № А56-26824/2014).

В другом деле суд присудил компенсацию в размере 2 тыс. руб. в день на случай, если ответчик не освободит арендованные помещения в течение 7 дней после вступления решения в законную силу (решение Арбитражного суда Чувашской Республики от 23.07.2014 по делу № А791858/2014). Примечательно, что суд в этом деле отверг предложенную истцом формулу, которая предусматривала еженедельное увеличение штрафа на 1 тыс. руб.

Подобную формулу, напротив, поддержал Арбитражный суд Орловской области (определение от 30.06.2014 по делу № А48-1979/2014). Суд установил должнику 10-дневный срок на исполнение судебного акта о демонтаже незаконно установленного на земельном участке

киоска, после чего назначался штраф в размере около 46 тыс. руб. Штраф подлежал увеличению через каждые 10 дней на сумму ежегодной арендной платы за земельный участок. Положительным аспектом решения можно назвать аргументированность суммы увеличения астрэнта привязкой к арендной плате, определенной на основании оценки. Недостатком является то, что основная сумма астрэнта не обоснована судом, ее расчет отсутствует. Кроме того, формально суд не указал, как же часто взыскивается сумма компенсации, он лишь указал, как часто она подлежит увеличению. Примечательно, что на сегодняшний день это одно из немногих дел, по которым заявители обратились с требованием об установлении астрэнта уже по завершении основного производства и после установленного факта неисполнения вступившего в законную силу решения суда (абз. 7 п. 3 Постановления № 22).

По всей видимости, широкое распространение астрэнт может получить и в спорах по поводу отказа общества предоставить его участнику запрошенные документы. Уже сейчас имеется целый ряд судебных актов, где установлен астрэнт в размере от 10 тыс. до 50 тыс. руб. в месяц при неисполнении соответствующего судебного акта (решения Арбитражного суда Пермского края от 23.06.2014 по делу № А50-9148/2014, Арбитражного суда Свердловской области от 24.06.2014 по делу № А60-11034/2014).

В одном из дел арбитражный суд не согласился с доводом о ежемесячной компенсации в размере 100 тыс. руб., ограничив ее единовременным штрафом в том же размере (определение Арбитражного суда Московской области от 04.07.2014 по делу № А41-53549/12). При этом суд сослался на то, что заявленное истцом требование чрезмерно и приводит к неосновательному обогащению истца. А это противоречит критериям, указанным в абз. 2 п. 3 Постановления № 22.

Примером более сложной формулы начисления астрэнта может служить решение, в котором суд установил астрэнт в размере 10 тыс. руб. ежедневно в первую неделю и 30 тыс. руб. ежедневно в последующие (решение Арбитражного суда Калужской области от 21.05.2014 по делу № А23322/2014).

Одной из самых больших присужденных на сегодня сумм стала сумма в 1 млн руб. ежемесячно, взысканная по делу о возврате предмета лизинга — машины, стоимостью более 27 млн руб. (решение Арбитражного суда Пермского края от 30.06.2014 по делу № А50-2196/2014). Можно предположить, что такая сумма астрэнта действительно выше, чем предполагаемая арендная плата за пользование такой машиной.

Самым же резонансным делом об установлении астрэнта стало дело так называемой «Библиотеки Шнеерсона». Федеральный суд округа Колумбия (Вашингтон, США) в 2013 году по аналогичному делу вынес решение, обязавшее Россию передать США книги из ценной коллекции ребе Шнеерсона. При этом суд установил штраф за неисполнение своего решения в размере 50 тыс. дол. США ежедневно.

Впоследствии Арбитражный суд г. Москвы вынес решение, которым обязал Библиотеку конгресса вернуть в Россию семь книг из указанной коллекции, установив зеркальный штраф в размере 50 тыс. дол. США в пользу РГБ и Министерства культуры РФ (решение от 29.05.2014 по делу № А4082596/13).

Таким образом, судебная практика в целом признала астрэнт, хотя и приходится с сожалением констатировать, что многие арбитражные суды отказываются устанавливать его, несмотря на разъяснения Пленума ВАС РФ, содержащиеся в Постановлении № 22.

Представляется, что лишь позитивная активность юристов поможет закрепить астрэнт в практике судов. При этом сторона может действительно рассчитывать на возможность получения исполнимого решения.

Надеемся, что приведенная выше судебная практика сможет стать существенным подспорьем при

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

обосновании необходимости применения астрэнта в случае обращения в арбитражный суд.

Промежуточные итоги применения Постановления № 22

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Международный договор прекратил свое действие. Когда он может применяться к отношениям сторон

Екатерина Андреевна Куделич

к. ю. н., доцент кафедры международного права Российской академии правосудия

Как определить срок действия международного договора

Как определить момент возникновения длящихся отношений В чем заключается принцип защиты обоснованных законных ожиданий

Арбитражным судам нередко приходится рассматривать споры с так называемым иностранным элементом. Традиционно это те дела, которые так или иначе связаны с применением норм иностранного или международного права в силу субъектного состава (участниками правоотношений являются иностранные физические и юридические лица, международные организации), нахождения имущества на территории иностранного государства, наличия юридического факта за рубежом. Такие дела обычно вызывают определенные трудности как у суда, так и у сторон спора. Во многом это связано с тем, что перед судом встает задача по применению международных договоров, правила толкования и применения которых

существенно отличаются от тех правил, которые действуют в отношении внутригосударственных нормативных правовых актов.

Венская конвенция о праве международных договоров 1969 года устанавливает основополагающие правила в отношении толкования и применения норм международных договоров. Однако эти правила являются лишь отправной точкой для толкования и практически во всех случаях допускают два и более возможных конечных результата.

Еще в 1999 году Пленум ВАС РФ принял постановление № 8 «О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса».

В документе были обозначены лишь самые общие, базовые подходы, которые суды должны принимать во внимание при разрешении соответствующих дел. Четырьмя годами позже Пленум

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

Верховного суда РФ принял постановление от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей

юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» (в ред. постановления Пленума ВС РФ от 05.03.2013 № 4). Указанное разъяснение также дает лишь самые общие ориентиры относительно вступления международных договоров в силу, иерархии межгосударственных, межправительственных и межведомственных договоров и их соотношения с нормами внутригосударственного права, правил толкования, опубликования и проч.

Между тем наличие указанных двух разъяснений судебной практики не способно полностью снять те сложные проблемы, связанные с применением норм международных договоров в практике российских арбитражных судов, поскольку эти проблемы характеризуются зачастую принципиально иным уровнем сложности.

Выбор подлежащего применению международного договора

Одним из последних ярких примеров значимости и одновременно сложности применения норм международных договоров стало дело № А45-21094/2012 Арбитражного суда Новосибирской области. Фабула дела состояла в следующем. Общество с ограниченной ответственностью выступало таможенным представителем гражданки Кыргызской Республики (далее также — декларант), от ее имени и по ее поручению подало пассажирскую таможенную декларацию на Новосибирский западный таможенный пост. По данной пассажирской таможенной декларации

было задекларировано транспортное средство — легковой автомобиль TOYOTA REGIUS, который был перемещен физическим лицом из Кыргызстана для личных целей.

Порядок совершения таможенных операций, связанных с выпуском товаров для личного пользования, определяется таможенным законодательством Таможенного союза. Товары для личного пользования при перемещении через таможенную границу подлежат таможенному декларированию и выпуску для личного пользования без помещения под таможенные процедуры (п. 4 ст. 354 Таможенного кодекса Таможенного союза; далее — ТК ТС). Установлено, что таможенное декларирование товаров для личного пользования производится в письменной форме с применением пассажирской таможенной декларации, форма, порядок заполнения и подачи которой определены решением Комиссии Таможенного союза от 18.06.2010 № 287 «Об утверждении формы пассажирской таможенной декларации и порядка заполнения пассажирской таможенной декларации». При подаче таможенной декларации нужно

предоставить таможенному органу подтверждающие документы (п. 3 ч. 1 ст. 356 ТК ТС). К таким документам относятся, в частности, документы, подтверждающие стоимость декларируемых товаров для личного пользования и документы, подтверждающие право на льготы по уплате таможенных платежей, а также подтверждающие признание физического лица, переселяющимся на постоянное место жительства, в порядке, определенном законодательством государств-членов Таможенного союза. Таможенные пошлины, налоги не уплачиваются, в том числе, при перемещении товаров для личного пользования в случаях, установленных международными договорами государств-членов Таможенного союза (подп. 3 п. 3 ст. 80 ТК ТС).

Таким международным договором выступает Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Кыргызской Республики о регулировании процесса переселения и защите прав переселенцев от 18.07.1995 (далее — Соглашение о переселении 1995 года). Статья 7 названного соглашения устанавливает, что переселенцы и члены их семей имеют право вывезти из государства выезда все заявленное до выезда движимое имущество, находящееся в их личной собственности. При этом ст. 10 этого же соглашения налагает обязательство на договаривающиеся стороны обеспечить освобождение переселенцев и членов их семей от ограничений на ввоз и вывоз своего личного имущества от таможенных пошлин, налогов и связанных с этим сборов.

При рассмотрении вышеупомянутого спора суды установили, что заявитель при подаче пассажирской таможенной декларации предоставил разрешение на переезд (переселение) из Кыргызской Республики в Российскую Федерацию. Разрешение выдало представительство ФМС России в Кыргызской Республике. В данном разрешении содержалось указание на то, что

декларант пользуется всеми правами, предоставленными Соглашением о переселении 1995 года,

а вывозимый ею автомобиль подпадает под действие ст.ст. 7, 10 этого соглашения.

Врезультате таможня выпустила автомобиль с полным освобождением от уплаты таможенных пошлин и налогов. Акт таможенного осмотра был составлен 24.08.2011.

Примерно через год, 21.06.2012 Новосибирская таможня провела камеральную таможенную проверку в отношении таможенного представителя. По результатам этой проверки таможня отменила ранее принятое решение об освобождении от уплаты налогов и пошлин в отношении

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

автомобиля и потребовала уплатить таможенные платежи (ст. 24 Федерального закона

от 27.11.2010 № 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации»). Общество оспорило указанное требование в суде.

Аргументация таможенного органа сводилась к следующему. Срок действия Соглашения

опереселении 1995 года истек 31.07.2011. Поэтому к спорным правоотношениям нужно было применять Соглашение между Республиками Беларусь, Казахстан и Российской Федерацией

опорядке перемещения физическими лицами товаров для личного пользования через таможенную границу Таможенного союза и совершения таможенных операций, связанных

сих выпуском от 18.06.2010 (далее — Соглашение от 18.06.20101).

Так, таможенные платежи не нужно уплачивать в отношении некоторых товаров для личного пользования, перемещаемых через таможенную границу (ч. 1 ст. 12 Соглашения от 18.06.2010). Такие товары освобождаются от уплаты таможенных платежей независимо от их веса и стоимости

втом случае, если они бывшие в употреблении, предназначены для личного пользования и ввозятся физическими лицами, в том числе и прибывающими (переселяющимися)

вгосударство-член Таможенного союза на постоянное место жительства.

Всилу требований указанной нормы Соглашения от 18.06.2010 освобождение от уплаты таможенных платежей осуществляется при одновременном выполнении следующих условий:

ввоз товаров для личного пользования на таможенную территорию Таможенного союза из страны предыдущего проживания осуществляется не позднее 18 месяцев с даты прибытия указанного лица на постоянное место жительства в государство-член Таможенного союза;

такие товары приобретены до даты признания физических лиц в соответствии с законодательством государства-члена Таможенного союза беженцами, вынужденными

переселенцами либо до даты прибытия (переселения) на постоянное место жительства в государство-член Таможенного союза;

ввозимый автомобиль должен находиться в собственности у физическоголица, признанного беженцем, вынужденным переселенцем либо прибывающего (переселяющегося)

в государствочлен Таможенного союза на постоянное место жительства, и быть зарегистрирован на него в стране предыдущего проживания в течение не менее 6 месяцев до даты прибытия (переселения) лица на постоянное место жительства.

Датой прибытия (переселения) физического лица на постоянное место жительства

вгосударство-член Таможенного союза считается дата выдачи документа, подтверждающего получение статуса беженца, вынужденного переселенца либо признание лица прибывшим (переселившимся) на постоянное место жительство в государство-член Таможенного союза

всоответствии с законодательством этого государства (подп. 2 п. 1 ст. 2 Соглашения

от 18.06.2010).

В описанном случае таможенный орган установил, что автомобиль находился в собственности декларанта менее 6 месяцев, а также что указанное физическое лицо выбыло с территории Российской Федерации 26.08.2011 через КПП «Локоть». Из-за несоблюдения условия п. 24 приложения 3 к названному соглашению таможенному представителю предложили уплатить сумму задолженности.

Даже если международный договор прекратил свое действие, его нормы могут применяться к длящимся правоотношениям

При рассмотрении анализируемого дела ключевое значение приобрели вопросы определения срока, в течение которого действовало Соглашение о переселении 1995 года, и оценки возможности применения к спорным правоотношениям Соглашения от 18.10.2010. Второй документ на момент принятия таможенным органом решения (21.06.2012) и выставления в адрес общества оспариваемого требования не был официально опубликован.

Международный договор прекращает свое действие в соответствии с положениями самого договора (ст. 54 Венской конвенции). Одним из оснований для этого может служить истечение срока действия международного договора в нем самом и указанного. Прекращение международного договора освобождает участников от всякого обязательства исполнять данный договор, если иное не предусмотрено текстом договора или соглашением сторон (ст. 70 Венской конвенции).

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

Соглашение о переселении 1995 года вступило в силу 31.07.1997, в день обмена

ратификационными грамотами между Российской Федерацией и Кыргызской Республикой.

В соответствии со ст. 19 названного соглашения оно прекращало свое действие по истечении 7 лет со дня его вступления в силу. Затем, 12.07.2004 между Российской Федерацией и Кыргызской Республикой был подписан Протокол о продлении срока действия Соглашения о переселении 1995 года (далее — Протокол), который продлевал срок действия этого соглашения еще на 7 лет.

Согласно ст. 2 Протокола, он вступал в силу с даты получения последнего уведомления о проведении внутригосударственных процедур, необходимых для его вступления в силу, однако

до этого момента Протокол применялся временно с момента подписания. Протокол вступил в силу 04.03.2008. С учетом периода временного применения Протокола Соглашение о переселении 1995 года прекратило свое действие 31.07.2011, что подтверждается официальной позицией МИД России.

Между тем это правило не является абсолютным, из него есть исключение. Прекращение международного договора не влияет на права, обязательства и юридическое положение лиц, возникшие в результате выполнения договора до его прекращения (подп. «b» п. 1 ст. 70 Венской

конвенции)2. Очевидно, что указанное исключение преследует цель обеспечить стабильность в правовом регулировании длящихся отношений, возникающих на основе международного договора. Поэтому применимость прекратившего свое действие международного договора

к длящимся отношениям зависит от момента возникновения таких отношений.

Врассматриваемом деле спорный вопрос заключался в том, какой момент служит отправной точкой для применения норм Соглашения о переселении 1995 года. Таможенный орган счел, что таким моментом является дата выдачи декларанту разрешения на переезд (переселение)

из Кыргызстана в Россию. И, соответственно, поскольку эта дата (19.08.2011) находилась за пределами срока окончания действия этого соглашения, таможенный орган признал указанный международный договор не применимым к спорным правоотношениям.

Однако такой формальный подход не согласуется с принципами толкования и применения международных договоров. Так, в соответствии со ст. 4 Соглашения о переселении 1995 года разрешение на переезд выдается компетентными органами государства переселения в соответствии с международными правовыми нормами и его законодательством.

Ходатайство о переезде рассматривается компетентными органами государства переселения

втечение 3 месяцев (ст. 3 Соглашения между ФМС России и Минтруда и соцзащиты Кыргызстана

омеханизме реализации Соглашения о переселении 1995 года). Взаимосвязанное толкование этих двух норм позволяет прийти к выводу, что отношения, связанные с исполнением Соглашения о переселении 1995 года, возникают не в момент выдачи разрешения на переезд (переселение), а в момент обращения частного лица с соответствующим ходатайством.

Всудебных актах по рассматриваемому делу не указана дата подачи декларантом ходатайства

опереезде на территорию Российской Федерации, суды не устанавливали это обстоятельство. Поэтому Президиум ВАС РФ отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции для установления даты подачи декларантом ходатайства

опереезде (постановление от 03.12.2013 № 8339/13). Поскольку при рассмотрении дела

варбитражном суде первой инстанции ООО «Интелект брокер» подало ходатайство об отказе

от заявленных исковых требований, суд удовлетворил это ходатайство, поэтому вопрос о дате обращения с ходатайством о переселении остался неисследованным.

Тем не менее, исходя из правовой позиции Президиума Высшего арбитражного суда РФ по этому делу, можно смоделировать некоторые общие подходы. Эти подходы рекомендуется принимать во внимание арбитражным судам при решении вопроса о применении норм тех или иных международных договоров к длящимся правоотношениям, то есть к правоотношениям, возникшим до прекращения действия договора, но завершившимся уже после прекращения его действия.

Принцип защиты обоснованных законных ожиданий помогает частным лицам в спорных ситуациях

Основной вывод заключается в том, что длящиеся отношения, связанные с исполнением Соглашения о переселении 1995 года, возникают не тогда, когда государство, завершая установленные процедуры, выдает разрешение на переезд. Они возникают, когда заинтересованное частное лицо, реализуя предоставленные ему международным договором субъективные права, обращается в уполномоченный орган за соответствующим разрешением (подп. «b» п. 1 ст. 70 Венской конвенции). Такое решение вытекает из действия принципа

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

защиты обоснованных законных ожиданий, который базируется на правовой максиме:

«законодательство <…> должно быть ясным, а последствия его применения — предсказуемыми

для тех, на кого оно распространяется3». Указанный принцип зародился в британской административной юстиции. Он рассматривался как продукт естественного права, базировавшийся на констатации того, что обоснованные ожидания частных лиц, разумно и добросовестно полагавшихся на действия публичных органов и руководствовавшихся ими,

подлежат защите4.

В настоящее время этот принцип широко применяется в международной судебно-арбитражной

практике5 и в общем виде применяется таким образом, что законные ожидания у частных лиц возникают в контексте следующих основных действий со стороны государства:

а) в результате прямого или подразумеваемого заверения, сделанного от имени органа государственной власти, ответственного за принятие конкретного решения в рамках его компетенции. При этом британские суды полагают, что частное лицо может иметь обоснованные ожидания относительно решения того или иного вопроса только в тех случаях, когда данному лицу было дано «четкое, недвусмысленное и безусловное утверждение» (a clear, unambiguous

and unqualified statement6);

б) в результате ясного, четкого указания в норме закона либо в результате регулярного применения иной общей меры7.

В практике Европейского суда по правам человека принцип защиты обоснованных законных ожиданий находится в тесном переплетении с принципом правовой определенности и концепцией позитивных обязательств государства, в общем виде означая, что последствия применения закона должны быть предсказуемыми для частных лиц для того, чтобы они могли сообразовывать

с ними свои действия8.

Основываясь на этом принципе, Европейский суд по правам человека признал неправомерным принятие государством мер, не позволявших телеоператору осуществлять свою деятельность, несмотря на наличие у него лицензии, в то время как телеоператор ожидал, что такие меры будут приняты (см.: Дело Centro Europa 7 S.R.L. and Di Stefano v Italy, заявление № 38433/09,

постановление от 07.06.2012). В деле R. Sz. v Hungary (заявление № 41838/11, постановление от 02.07.2013) при рассмотрении спора о взыскании налога с компенсационной выплаты по ставке 98% на основании акта, имевшего обратную силу, ЕСПЧ прямо указал, что ожидания лиц, добросовестно действующих на основе закона или договора, должны быть оправданы.

Российские арбитражные суды в своей практике также активно применяют указанный принцип. Так, в одном из актов Президиум ВАС РФ отметил, что применение измененного законодательства

обанкротстве к делам, начатым до вступления примененных изменений в силу, противоречило разумным ожиданиям участников дела (постановление от 02.04.2013 № 14131/12).

В определении о передаче дела в Президиум ВАС РФ от 16.02.2012 по делу № А47-7623/2010 коллегия судей указала на невозможность резкого многократного увеличения арендной платы органом местного самоуправления по договору аренды на основании отмены акта органа местного самоуправления в связи с противоречием подобных действий принципу обоснованных ожиданий. Позицию коллегии впоследствии поддержал Президиум ВАС РФ в постановлении от 17.04.2012.

Врассматриваемом деле таможенный представитель имел обоснованные и законные ожидания относительно того, что декларант пользовался правами и обязанностями по Соглашению

опереселении 1995 года в связи с тем, что это было прямо указано в разрешении на переезд. При этом факт прекращения действия этого соглашения в момент осуществления таможенного оформления ввоза принадлежащего декларанту транспортного средства не влиял на обоснованность ожиданий таможенного представителя по следующим причинам:

разрешение на переезд было выдано органом государственной власти, действовавшим в рамках установленной компетенции;

в тексте данного разрешения содержалось прямое указание на то, что лицо, которому выдано разрешение на переезд, пользовалось всеми правами по Соглашению о переселении 1995 года, несмотря на то, что на момент выдачи срок действия названного международного договора истек;

МИД России в ноте от 11.08.2011 № 10748н/3дснг заявил, что выдача разрешений на переезд продолжится и после истечения срока действия Соглашения о переселении 1995 года. ФМС России подтвердила этот факт в письме от 31.10.2012 № 1837.

Кроме того, на обоснованность ожиданий заявителя и декларанта влияет тот факт, что в период

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]

11, 2014

с момента выпуска автомобиля до момента издания решения таможни, то есть на протяжении

почти 10 месяцев, таможенные органы не высказывали никаких сомнений по поводу законности решения об освобождении от таможенных пошлин.

Таким образом, в позитивные обязательства государства, регулирующего определенные правоотношения посредством международных договоров, входит обеспечение надлежащей процедуры прекращения их действия без ущерба правам и обязанностям частных лиц, вытекающим из таких договоров. Принцип защиты законных ожиданий, действие которого проиллюстрировано настоящим делом, ставит частных лиц, добросовестно полагавшихся на обещания публичных органов, в достаточно благоприятное для них положение. Оно позволяет применять благоприятные для них нормы права, в том числе международного, даже после

формального прекращения их действия в ситуациях, когда правоотношения возникли в период действия соответствующих норм.

1 Как временно применяющееся с 01.07.2010 (даты вступления в силу Договора о Таможенном кодексе Таможенного союза от 27.11.2009, ратифицированного Федеральным законом от 05.04.2011 № 60-ФЗ).

2 Указанная норма входит в состав норм обычного международного права и неоднократно применялась международными судами и арбитражами без ссылок на положения Венской конвенции. См.: Дело Northern Cameroons, Territorial Dispute (Libya/Chad) Международного суда ООН; особое мнение судьи сэра Арнольда Мак Нэйра по делу Ambatielos Международного суда ООН: арбитражное решение по делу Rainbow Warrior; решение Органа по разрешению споров ВТО по делу BRAZIL — EXPORT FINANCING PROGRAMME FOR AIRCRAFT.

3 Ireland v Commission (Суд справедливости ЕС, постановление от 15.12.1987, case 325/85). 4 См., напр.: Дело R. v. Ministry of Agriculture, Fisheries and Food, ex parte Hamble (Off-shore) Fisheries Ltd. [1995] 2 All E.R. 714, High Court (Queen's Bench) (England & Wales).

5 См., в частности, дела: France and France Telecom v European Commission, para. 259, Cheminova and Others v Commission of the European Communities, para.81, Van den Bergh en Jurgens and Van Dijk Food Products (Lopik) v EEC.

6 См.: Patel, R (on the application of) v General Medical Council [2013] EWCA Civ 327 (27 March 2013), para. 40

7 Temple Lang J. Legal Certainty and Legitimate Expectations as General Principles of Law // General Principles of European Community Law: reports from a conference in Malmo, 27–28 August 1999, organised by the Swedish Network for European Legal Studies and the Faculty of Law, University

of Lund / Ed. by U. Bernitz and J. Nergelius. The Hague: Kluwer Law International, 2000. P. 171–172; Tate P. The coherence of «Legitimate Expectations» and the Foundation of Natural Justice // Monash University Law Review. 1988. v. 14. P. 48–49.

8 Основываясь на этом принципе, Европейский суд по правам человека признал неправомерным принятие государством мер, не позволявших телеоператору осуществлять свою деятельность, несмотря на наличие у него лицензии, в то время как телеоператор ожидал, что такие меры будут приняты (см.: Дело Centro Europa 7 S.R.L. and Di Stefano v Italy, заявление № 38433/09,

постановление от 07.06.2012). В деле R.Sz. v Hungary (заявление № 41838/11, постановление от 02.07.2013) при рассмотрении спора о взыскании налога с компенсационной выплаты по ставке 98% на основании акта, имевшего обратную силу, ЕСПЧ прямо указал, что ожидания лиц, добросовестно действующих на основе закона или договора, должны быть оправданы.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Интеграция правовых систем в Крыму. Как защищаются разумные ожидания участников оборота

Максим Германович Попов

специалист-эксперт отдела корпоративного права Исследовательского центра частного права им. С. С. Алексеева при Президенте РФ

Как происходило объединение ГДР и ФРГ с точки зрения интеграции правовых систем

Какое право применяется к длящимся отношениям сторон, возникшим до присоединения территории

Какие коллизии возникли из-за присоединения Крыма

11, 2014.htm[01.11.2014 13:35:06]