учебный год 2023 / Dissertatsia_K_Gnitsevicha_Po_Preddogovornoy_Otvetstvennosti
.pdf
31
правил Свода Юстиниана в общее правило. Он настаивает на том, что, во-первых,
иск о возмещении вреда в данном случае является иском внедоговорным, а
следовательно, ответственность за вину, допущенную при заключении договора,
возможна только в том случае, если одной из сторон могут быть "поставлены в вину dolus или lata culpa, потому как лишь dolus, к которому приравнивается lata culpa75,
является общепризнанной causa obligationis"76.
Он убежден в том, что фрагменты Corpus Iuris Civilis, которые Иеринг приводит в обоснование своей доктрины, не дают оснований для такого их истолкования, в соответствии с которым условием наступления предусмотренной ими ответственности продавца выступала бы его вина в форме culpa levis77. В
лучшем случае, полагает Ф. Моммзен, из этих высказываний источников можно было бы заключить, что в целях обеспечения стабильности оборота римляне предусмотрели особого рода исключительную ответственность контрагента, для реализации которой не требуется наличия его вины в какой бы то ни было форме.
Однако сферой применения такой ответственности выступают лишь случаи, прямо указанные в законе. В прочих ситуациях ответственность контрагента реализуется в обычном порядке, то есть при наличии вины в форме dolus или culpa lata78.
Между тем нельзя признать убедительным ответ Ф. Моммзена на утверждение Р. Иеринга, согласно которому предположение о внедоговорном
(деликтном) характере ответственности за вину, допущенную при заключении договора, не согласуется с римскими источниками, поскольку при таком подходе для реализации этой ответственности было бы достаточно одной лишь actio doli, а
предоставление договорных исков, направленных на возмещение причиненного вреда, не могло бы встретить удовлетворительных объяснений79. Появление в Своде
75 Об этом см.: Mommsen F. Beiträge zum Obligationenrecht. Bd. 1: Die Unmöglichkeit der Leistung in ihrem Einfluß auf obligatorische Verhältnisse. Braunschweig, 1853. S. 109, 116, 123, 136 Anm. 6. Против такого подхода выступает Р. Иеринг, который, однако, не приводит содержательных аргументов в пользу своей позиции, см.: Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 12 — 13. Следует отметить, что ввиду Ф. Моммзен, в отличие от Р. Иеринга, предпринимает критический анализ источников римского права с точки зрения возможности конструирования внедоговроной ответственности не тользо за dolus, но и за culpa lata, см.: Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 175 — 215.
76Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 2.
77Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 33 — 43.
78Ibid. S. 35.
79Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 13 — 14.
32
Юстиниана иных, чем actio doli, исков, направленных на достижение того же правового результата, связано с работой компиляторов, желавших минимизировать сферу применения actio de dolo ввиду ее инфамирующего действия, не отвечавшего потребностям оборота и правосознанию византийских юристов80. Однако Ф.
Моммзен, не учитывающий этот аспект проблемы и анализирующий источники на предмет выявления в них интерполяций, стремится дать всем нормам Свода Юстиниана такое толкование, которое соответствовало бы тексту кодификации.
Такие выводы имеют значение для оценки того правопорядка, который сложился в Восточной Римской Империи к VI веку н.э., однако и в этом отношении пригодность такого подхода весьма ограниченна, поскольку правопорядок этот не был навязан исключительно волей Юстиниана, но представлял собой результат длительного исторического развития всей системы римского права, так что возможность установить действительное содержание того или иного правового предписания без анализа его развития представляется весьма сомнительной.
В частности, Ф. Моммзен полагает, что вывод Р. Иеринга о непременной недействительности договора купли-продажи, заключенного относительно изъятого из оборота объекта81, не согласуется с источниками, поскольку наряду с теми фрагментами, в которых такой договор называется недействительным, до наших дней дошли высказывания и тех римских юристов, которые придерживались противоположного мнения (D. 18.1.482)83. Следует иметь в виду, что формулировки тех фрагментов, на которые и Ф. Моммзен, и Р. Иеринг ссылаются в обоснование своих взглядов по этому вопросу, породили теоретический спор об их подлинности и изначальном значении, который до настоящего момента не получил в юридической науке Западной Европы окончательного разрешения. Часть ученых полагает, что во внимание следует принимать те фрагменты, которые говорят о
80 Об этом см.: Heldrich K. Das Verschulden beim Vertragsabschluss. S. 1; Rabel E. Grundzüge des römischen Privatrechts [Sonderdruck]. München, 1915. S. 455.
81 Р. Иеринг полагает, что договор купли-продажи таких объектов недействителен, однако добросовестный покупатель приобретает иск из купли: Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 29, 65.
82Текст и пер. см.: Дигесты. Т. 3. С. 560 — 561.
83Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 36.
33
действительности купли-продажи необоротоспособной вещи84. Другие считают конструкцию юридически действительной купли в таком случае не соответствующей тексту и смыслу иных фрагментов Corpus Iuris Civilis. При наличии противоречий в текстах источников по вопросу, а также с учетом осторожных формулировок римских юристов, избегающих прямых указаний на действительность такого договора, этот подход представляется в большей степени соответствующим истине85. При этом все ученые сходятся во мнении, что большинство источников было подвергнуто существенной переработке со стороны компиляторов, так что установить их истинный смысл в ряде случаев не представляется возможным86.
Вместе с тем исследование Ф. Моммзена полезно при решении вопроса об обоснованности выводов Р. Иеринга с точки зрения системы римского права,
выраженной в Своде Юстиниана, поскольку он использует тот же метод, в верности которому клянется Иеринг. Моммзен обращает внимание, что из тех положений источников римского права, на которые ссылается Р. Иеринг, невозможно вывести общие предписания относительно формы вины при ответственности за ущерб,
причиненный контрагенту заключением недействительного договора. Он полагает,
что в подобной ситуации иск против продавца может быть предъявлен лишь с учетом общих положений о вине во внедоговорной сфере, то есть лишь при наличии умысла или грубой неосторожности последнего: "ни в одном из… фрагментов dolus
как предпосылка иска о возмещении вреда не упоминается, но в еще меньшей степени в них говорится о том, что иск… не предполагает никакой вины. Разве можно лишь из того, что dolus не упоминается как условие ответственности, сделать вывод, будто иск этот допустим и против добросовестного продавца?"87
84Choe B.J. Culpa in contrahendo. S. 22. Anm. 22.; Peters F. Zur dogmatischen Einordnung. S. 300 — 303; Stein
P.Op. Cit. P. 62 — 67, 76 — 78.
85Heldrich K. Das Verschulden beim Vertragsabschluss. S. 19 — 20.
86См.: Index interpolationum quae in Iustiniani digestis inesse dicuntr. Curaverunt: E. Levy, E. Rabel. Tomus 1: Ad
libros digestorum 1-20 pertinens. Weimar, 1929. P. 307 — 308; Medicus D. Id quod interest. S. 164. Anm. 4. Аналогичное мнение высказывает Макс Казер: Kaser M. Vom Begriff des commercium // Studi in onore di Vincento Arangio-Ruiz. Bd. 2, 1953. S. 162 (inkl. Anm. 99). Интересно отметить, что позиция М. Казера относительно действительности куплипродажи в интересующем нас случае неоднократно менялась, ср.: Kaser M. Das Römische Privatrecht. Bd. I: Das altrömische, das vorklassische und klassische Recht. 1. Aufl. München, 1955. S. 458; Kaser M. Das Römische Privatrecht I. S. 549 (inkl. Anm. 41).
87 Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 37.
34
По его мнению, такой вывод был бы допустим лишь в том случае, если бы можно было предположить, что во фрагментах, в которых обсуждаются интересующие нас случаи, полностью отражены все условия ответственности in contrahendo. Однако подобное предположение не соответствует бы действительности, поскольку ни в одном из них не названы все условия удовлетворения иска88.
В работе Ф. Моммзена впервые затрагивается вопрос об ответственности за culpa in contrahendo в тех ситуациях, когда стороны заключают действительный договор, несмотря на вину при его заключении. Хотя сам автор считает, что в подобной ситуации догма римского права допускает ответственность только за dolus in contrahendo89, что согласуется с основной интенцией и выводами его исследования, нельзя не признать, что благодаря Ф. Моммзену в науке зарождается интерес к этим случаям, последствием чего явилось предпринятое Ф. Леонгардом догматическое обоснование преддоговорной ответственности при заключении действительного договора.
Моммзен признает заслугу Иеринга во введении в научный оборот понятия негативного интереса как предмета требования по иску о возмещении вреда,
причиненного заключением недействительного договора. Этот интерес является противоположностью позитивного интереса, то есть интереса к надлежащему исполнению договора, и состоит в восстановлении того состояния, как если бы заключение данного договора не имело места в действительности90.
Однако введение термина "негативный интерес" встретило критику О. Бэра,
который считает его бессодержательным и чуждым римскому правопорядку91. Бэр считает необоснованным ограничение размера негативного интереса размером
88Ibid. S. 37 — 39.
89Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 16 — 33.
90Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 21 ff.; Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 2.
91Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren // Jherings Jahrbücher. Bd. 14. N.F. Bd. 2., 1875. S. 422. С ним выразили
решительное несогласие Ф. Моммзен (Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 52), Й. Унгер (Unger J. Ueber die legislative Behandlung des wesentlichen Irrthums bei obligatorischen Verträgen // Zeitschrift für das Privatund öffentliche Recht des Gegenwart (Grünhuts Zeitschrift). Bd. 15. Wien, 1888. S. 679), Г. Дернбург (Дернбург Г. Пандекты.
Т. 2. Обязательственное право. С. 26. Прим. 11).
35
интереса позитивного92, поскольку в ряде случаев "негативный интерес… может быть значительно больше, чем договорная обязанность"93. Другие доводы,
высказанные О. Бэром против этого понятия, имеют процессуальный характер и сводятся к невозможности доказательства объема причиненного и подлежащего возмещению вреда в конкретной ситуации (необходимость доказывания гипотетически возможного положения дел в прошлом)94.
О. Бэр не стремится реконструировать правопорядок, соответствующий Своду Юстиниана. Воспринимая источники римского права, лежащие в основе доктрины Иеринга, как отправную точку для собственных построений, он использует их в лучшем случае как повод к дискуссии. Отвергая идею негативного интереса и концепцию преддоговорной ответственности в целом, он создает иное средство защиты добросовестной стороны. Стремясь обеспечить стабильность оборота, построенного на принципах справедливости и доброй совести, он предлагает при противоречии между содержанием волеизъявления и истинной
"внутренней" волей отдавать предпочтение тому содержанию воли, которое можно установить исходя из внешней формы ее выражения, воспринимаемой в конкретной обстановке95. Он утверждает, что тот, "кто при заключении договора, используя избранный им самим способ, обнаруживает вовне видимость своей воли, так что другая добросовестная сторона считает и может считать, что она на этом основании приобретает определенные права, не вправе воспользоваться возражением, что в
92 Как уже указывалось ранее, Иеринг считал, что негативный интерес может достичь уровня позитивного, но не перейти в него (см.: Jhering R.v. Culpa in contrahendo. S. 21 ff.). Иеринг предлагает эту мысль как нечто само собой разумеющееся. Б.Й. Чое полагает, что вопрос об основаниях такого ограничения ответственности остается у Р. Иеринга открытым, см.: Choe B.J. Culpa in contrahendo. S. 108. Однако можно предположить, что в основу этой идеи заложено представление об изначальной прибыльности или по меньшей мере неубыточности заключаемой сделки, то есть о том, что доход от ее совершения никогда не будет меньше тех расходов, которые сторона вынуждена нести в связи с исполнением сделки и которые в случае недействительности заключенного договора становятся бессмысленными и подлежат возмещению при наличии в действиях одной из сторон culpa in contrahendo. Об этом см.: Nickel C. Die Rechtsfolgen der culpa in contrahendo. Berlin, 2004. S. 235 — 240. См. также: Bohrer M. Die Haftung des Dispositionsgaranten. S. 99, 258 f.
93 Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 423. Полагаем, однако, что данный аргумент имеет непосредственное отношение лишь к допустимости установления верхнего предела подлежащего возмещению негативного интереса.
94См.: Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 423.
95Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 400. Невозможно согласиться с Ф. Моммзеном, указывающим, что
"Бэр мог бы… признать теорию Иеринга полностью правильной": тот факт, что в ⅔ обсуждаемых Иерингом случаев он признает иск о возмещении вреда, еще не дает оснований для подобных выводов, см.: Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 51.
36
действительности у него не было соответствующего намерения"96.
По мнению О. Бэра, приоритет волеизъявления над внутренней содержанием воли признавали и римские юристы97, учение которых было развито в пандектном праве, предполагающем, что: доверитель не вправе ссылаться на нарушение представителем данных ему инструкций, если в доверенности полномочия последнего были определены лишь в общем виде (заключение договора, ведение дел в суде и т.д.); лицо, вступающее в договорные отношения с общественным учреждением, не может ссылаться на отсутствие у него в момент заключения договора сведений об общих условиях заключения договора, применяемых этим учреждением, если такие условия были закреплены в положениях, уставах,
инструкциях или опубликованы в издаваемых этим учреждением бюллетенях; лицо,
участвовавшее в аукционе или публичных торгах, не вправе ссылаться на его неосведомленность относительно применявшихся условий продажи, если оно вошло в помещение, где проводились торги, после оглашения условий, но, несмотря на это,
приняло участие в торгах; лицо, поставившее под договором свою подпись, не вправе указывать, что до подписания оно не ознакомилось с условиями договора, за исключением случая, когда оно было введено в заблуждение относительно содержания подписываемого им документа; внешне заключенный договор приобретает юридическую силу даже в том случае, если одна из сторон перед его подписанием засвидетельствует отсутствие у нее действительной воли к вступлению в правоотношения. Мнимая сделка, совершенная лишь для вида,
признается таковой только при условии, что воля к ее заключению отсутствовала у обоих контрагентов; при обнаружившемся противоречии между волеизъявлением и внутренней волей последняя подлежит установлению судьей исходя из содержания внешнего выражения воли, имевшего место в конкретном контексте, что в ряде случаев предполагает фингирование воли отдельных участников правоотношений в целях обеспечения стабильности гражданского оборота98.
96Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 401.
97Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 401 — 402. Источники римского права, относящиеся к этой
ситуации, обсуждались ранее, см. § 1 главы 2 настоящей работы.
98 Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 402 — 406.
37
Принцип примата волеизъявления над содержанием воли позволяет О. Бэру по-иному оценить те казусы, которые в доктрине Р. Иеринга выступают примерами недействительных сделок. В случае недействительности договора ввиду неспособности объекта он предлагает признать ответственность продавца за неисполнение, ненадлежащее исполнение или невозможность исполнения сделки99.
Договоры, недействительные ввиду "недостоверности воли", Бэр понимает как заключенные на тех условиях, которые выгодны добросовестной стороне100. Кроме того, он не видит оснований для отказа в иске добросовестному векселедержателю,
даже если трассант изначально составил вексель не для того, чтобы тот стал объектом оборота101. Безусловно действительным выступает, по его мнению, и
договор, в котором сторона ошибочно указала иной объект, если другая сторона не знала и не должна была знать о допущенной контрагентом ошибке102.
Действительный договор предполагает совершенно иной механизм возмещения убытков. Согласно концепции О. Бэра, "возмещение вреда в том случае,
когда лицо должно отвечать перед другим за существование сделки, будет всегда состоять лишь в том, что это лицо допускает действие юридической сделки против него самого. В результате то, за что оно должно нести ответственность перед другим, подлежит исполнению в натуре, и нет необходимости в искусственном исчислении ущерба"103. Естественно, при таком подходе отпадает необходимость в понятии негативного интереса и его разграничении с интересом позитивным.
Любые попытки введения в подобную систему координат отрицательного интереса представляются ненужными и лишенными практического содержания.
Касательно ситуаций недействительности сделок вследствие отсутствия у одного из субъектов сделкоспособности Бэр решительно несогласен с установлением такой ответственности. Он полагает, что внешнее заключение договора не должно в этом случае иметь правовых последствий, поскольку "право
99 Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 410 — 412. О. Бэр также полагает, что римские юристы никогда не рассматривали данные договоры как недействительные, см.: Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 400.
100Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 419 — 421.
101Например, чтобы показать, как выглядит вексель Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 412 — 415.
102Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 416 — 419.
103Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 424.
38
гарантирует этим лицам защиту против себя самих"104. Единственное исключение из этого правила он допускает для случая, когда несовершеннолетний умышленно ввел в заблуждение своего контрагента относительно своего возраста или способности заключать сделки, но предлагает признавать здесь договор состоявшимся и привлекать несовершеннолетнего к ответственности из договора105.
Конечно, концепция О. Бэра отличается большей простотой, а ее применение на практике исключало бы необходимость доказывания размера негативного интереса. Но в ряде случаев она создает еще большую несправедливость. Ее следствием выступают зачастую парадоксальные требования к заключающему договор лицу. Так, лицо, недостаточно владеющее языком, на котором ведутся переговоры, либо не знакомое с местными обычаями, несет связанные с этим риски,
поскольку обязано исполнить договор, даже и заключенный вследствие ошибки106.
Однако основная критика этой теории сводилась к предложенному в ней отказу от понятия негативного интереса107. Это не способствовало правильному пониманию идей автора, так как отрицание негативного интереса было связано с предложенным Бэром иным способом защиты добросовестной стороны.
Вэтом отношении весьма условно предлагаемое Й. Унгером108
разграничение подходов к преддоговорной ответственности, основанное на различной оценке договорной воли и которое, по его мнению, стало центральным пунктом посвященных culpa in contrahendo дискуссий. Разумеется, конструирование правовых средств для возмещения вреда зависит от того, какому моменту — внутреннему содержанию воли или внешнему волеизъявлению — придается наибольшее значение, поскольку следствием приоритета внутренней воли будет недействительность сделки, в связи с которой возникает обязательство по возмещению вреда, а абсолютизация волеизъявления выступает предпосылкой
договорной ответственности виновной стороны на основании действительной
104Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 408.
105Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 409.
106Bähr O. Über Irrungen im Contrahiren. S. 417.
107См., напр.: Mommsen F. Über die Haftung der Contrahenten. S. 50 — 54; Unger J. Ueber die legislative
Behandlung des wesentlichen Irrtums bei obligatorischen Verträgen // Zeitschrift für das Privatund Öffentliche Recht der Gegenwart (Grünhut's Zeitschrift). Br. 15. Wien, 1888. S. 681 — 682.
108 См.: Unger J. Ueber die legislative Behandlung des wesentlichen Irrtums. S. 673 — 689.
39
сделки, и в этом отношении оба подхода оказываются гипотетически пригодными для обеспечения стабильности гражданского оборота109. Однако в науке пандектного права сформировалось четкое представление относительно решения этой проблемы: основанные на приоритете волеизъявления теории110 подвергались критике, тогда как противоположный вариант был признан большинством ученых111.
Между тем соображения О. Бэра и Ф. Моммзена против концепции Иеринга не всеми были встречены критически. Полную практическую непригодность теории возмещения вреда, причиненного вследствие culpa in contrahendo, признавал Й.
Колер, по мнению которого основным недостатком этой концепции выступает необходимость свободного судейского усмотрения, а значит — неизбежность судебного процесса и невозможность внесудебного разрешения спора, что не вписывалось в правосознание римских юристов классического периода112.
Некоторые авторы, в целом соглашаясь с доктриной Р. Иеринга, отрицали предлагаемую им преддоговорную ответственность в случае отзыва оферты или смерти оферента до получения акцепта113. Хотя во второй половине XIX в. этот вопрос потерял свое практическое значение, поскольку § 319 Общегерманского Торгового кодекса 1861 г. (Handelsgesetzbuch, HGB) закрепил правило о безотзывности оферты114, в фокусе внимания А. Тона115 оказывается проблема
109См.: Unger J. Ueber die legislative Behandlung des wesentlichen Irrtums. S. 674 — 676, 678.
110Помимо работы О. Бэра, см.: Hartmann G. Wort und Wille im Rechtsverkehr // Jherings Jahrbücher. Bd. 20.
N.F. Bd. 8. Jena, 1882. S. 1 — 79. Теория волеизъявления представлена: Lotmar Ph. Über causa im römischen Recht: Beitrag zur Lehre von den Rechtsgeschäften. München, 1875. Repr.: Boston, 2004; Regelsberger F. Die Vorverhandlungen bei Verträgen: Angebot, Annahme, Traktate, Punktation nebst der Lehre von der Versteigerung und von der Auslobung. Weimar, 1868. S. 1 – 23; Röver W. Ueber die Bedeutung des Willens bei Willenserklärungen. Rostock, 1874. Faks.-T.: Frankfurt/M., 1970; Schlossmann S. Der Vertrag. Leipzig, 1876.
111См., напр.: Zitelmann E. Die juristische Willenserklärung // Jherings Jahrbücher. Bd. 16. N.F. Bd. 4. Jena, 1878.
S.357 — 436. См. также: Rümelin M. Excerpte. Windscheid: Wille und Willenserklärung // Rümelin M. Pandecten. Leipzig, 1880. Bl. [146] – [149] (конспект лекций). Windscheid B. Wille und Willenserklärung // Windscheid B. Gesammelte Reden und Abhandlungen. Hrsg. v. P. Oertmann. Leipzig, 1904. S. 337 — 374. Учение Б. Виндшейда о соотношении воли и волеизъявления подробно описал Ульрих Фальк, см.: Falk U. Ein Gelehrter wie Windscheid. Frankfurt/M., 1989. S. 30 — 41.
112См.: Kohler J. Ueber den Willen im Privatrecht // Jherings Jahrbücher. Bd. 28. N.F. Bd. 16. Jena, 1889. S. 226 f.
113См.: Koeppen A. Der obligatorische Vertrag unter Abwesenden // Jherings Jahrbücher. Bd. 11. Jena, 1871. S. 300
– 307; Kühn E. Ueber Vertragschluß unter Abwesenden // Jherings Jahrbücher. Bd. 16. N.F. Bd. 4. Jena, 1878. S. 58 — 68;
Wächter K.G.v. Pandekten. Bd. 2: Besonderer Theil: 1. Sachenrecht. 2. Obligationenrecht. 3. Familienrecht. 4. Erbrecht. Leipzig, 1880. S. 358 – 359.
114 См.: Koch Ch.Fr. Allgemeines deutsches Handelsgesetzbuch: Herausgegeben mit Kommentar und Anmerkungen. Berlin, 1863. S. 324 – 326.
40
основания ответственности за culpa in contrahendo в случае отзыва оферты. Он полагал, что предпосылкой ответственности за преддоговорную вину выступает не только требование разумности и добросовестности116, но и наличие между сторонами правоотношения, поскольку субъективная обязанность возмещения вреда не может иметь другого основания. Поскольку римское право не знало особого
"иска из добросовестности", а все основанные на добросовестности средства правовой защиты представляли собой иски из конкретных договоров117, автор предпринимает поиск договорного правоотношения, сторонами которого выступали бы оферент и акцептант до заключения договора. Он полагает, что отношения сторон после направления оферты, но до принятия акцепта подпадают под понятие действия в чужом интересе (negotiorum gestio)118, которое А. Тон понимает как
совершение любых юридически значимых действий, направленных к выгоде контрагента119. Следовательно, вред, причиненный отзывом оферты, может быть возмещен с помощью actio negotiorum gestorum contraria120. Однако очевидно, что с помощью actio negotiorum gestorum contraria не может быть возмещен вред,
причиненный недействительностью сделки, например, вследствие необоротоспособности объекта, поскольку расходы, совершенные в связи с данной сделкой, добросовестный контрагент несет в своих интересах. Таким образом,
концепция А. Тона неспособна объяснить юридическую природу преддоговорной ответственности.
115 См.: Thon A. Die Haftpflicht des Offerenten bei Widerruf seiner Offerte // Archiv für civilistische Praxis. Bd. 80.
N.F. Bd. 30. Heidelberg, 1893. S. 63 – 102. = Thon A. Die Haftpflicht des Offerenten bei Widerruf seiner Offerte // Festgabe für Burkard Wilhelm Leist zum fünfzigjährigen Doctor-Jubiläum am 17. Mai 1891. Faks.-Neudr. 1987. SS. 69-120.
Постраничная верстка текста в изданиях не совпадает. Далее приводятся ссылки на первое издание; номера страниц в переиздании приводятся в скобках.
116 Принцип добросовестности (Treu und Glauben) выступал непосредственным основанием ответственности за вину в переговорах в концепции Г. Тѐля, см.: Thöl H. Das Handelsrecht. 6., verm. Ausl. Bd. 1. Leipzig, 1879. S. 734. Такого же мнения придерживался и Л. Гольдшмидт, см.: Goldschmidt L. Dr. Ferdinand Regelsberger, Professor der Rechte an der Hochschule Zürich. Civilrechtliche Erörterungen. Erstes Heft. VIII u. 235 S. 8. Wien 1868. H. Böhlau // Zeitschrift für das gesammte Handelsrecht. Bd. 13. Erlangen, 1869. S. 335. Сходную позицию занимал и Э.И. Беккер, указывавший на несправедливость иных правовых предписаний, см.: Bekker E.I. Ueber Verträge unter Abwesenden nach gemeinem Rechte und nach dem Entwurfe eines allgemeinen deutschen Handelsgesetzbuchs. S. 364 — 370. См. также: Bechmann A. Der Kauf nach gemeinem Recht. Bd. 2: System des Kaufs nach gemeinem Recht. Abt. 1. [Neudr. der Ausg. 1884]. 1965. S. 434 — 436.
117Thon A. Die Haftpflicht des Offerenten. S. 69 (78 — 79).
118О negotia gesta (negotiorum gestio) см.: Kaser M. Das Römische Privatrecht I. S. 586 — 590. См. также:
Покровский И.А. История римского права С. 447.
119Thon A. Die Haftpflicht des Offerenten. S. 77 — 102 (88 — 120).
120Общую характеристику этого иска см.: Kaser M. Das Römische Privatrecht I. S. 590.