учебный год 2023 / Климов, Ипотека земли в законодательстве России и Германии
.pdf61 следует иного вследствие того, что поземельный долг не является основанием для требования"'°^.
Именно на эту независимость поземельного долга от требования и сделан акцент в правовом регулировании поземельного долга. Даже в тех случаях, когда, например, обеспечительный поземельный долг в определенных вопросах приближен судебной
]09
практикой к ипотеке, рассмотренная принщшиальная разница не должна стираться.
Однако несмотря на существование основополагающего различия в вопросе акцессорности, ипотека и поземельный долг схожы во многих моментах. Также, как и в ипотечном праве, поземельный долг может быть документальным (Briefgrundschuld) и книжным (Buchgrundschuld). При обременении поземельным долгом нескольких земельных участков возникает общий поземельный долг (Gesamtgrundschuld). Установление и передача поземельного долга осуществляются путем соглашения сторон и внесения в поземельную книгу и соглашения сторон и передачи свидетельства о поземельном долге (Gnmdschuldbrief) соответственно. Одновременная уступка обеспечиваемого поземельным долгом требования не обязательна. Погашение указанного требования не оказывает какого-либо влияния на состояние поземельного долга с точки зрения вещного права.
Уплата денежной суммы по поземельному долгу не зависит, как при ипотеке, от наступления срока платежа по обеспечиваемому требованию, хотя, как правило, стороны договариваются об этом в рамках соглашения о поземельном долге. Если же подобная договоренность отсутствует, то согласно § 1193 п. 1 ГГУ срок уплаты денежной суммы по поземельному долгу наступает лишь после предупреждения о расторжении соглашения, для которого установлен шестимесячный срок." Право на расторжение имеет как собственник, так и кредитор (§ 1193 п. 1 ГГУ).
Поземельный долг бывает изолированным (isolierte Grundschuld) и обеспечительным (Sicherungsgrundschuld).
Изолированный поземельный долг не обеспечивает какого-либо требования. Лицо, в пользу которого он установлен, в порядке принудительного исполнения может потребовать уплаты денежной суммы из стоимости земельного участка. На этом его право исчерпывается. Даже в том случае, когда принудительная продажа обремененного участка отпадает, владелец
'"" Германское право. Часть 1. Гражданское уложение, М., Международный центр финансово-экономического развития, 1996, стр. 262 (подчеркнуто автором).
'^" См. Baur F. Lehrbuch des Sachenrechts, 16. Auflage, Miinchen, 1992, S. 445 (авторский перевод).
"" См. Pelka J. Beck'sches WirtschaftsrechtsHandbuch, Munchen, C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1995, S. 985 (авторский перевод).
62 изолированного поземельного долга не имеет никаких дополнительных прав. По указанным
причинам изолированный поземельный долг редко встречается на практике. ' В отличие от изолированного, обеспечительный поземельный долг получил большое
распространение в банковской практике. Оно связано с тем, что ипотека не во всех случаях и
не в полном объеме, например, при замене требования, может учитьгоать потребности
1
кредитора, которым обычно является банк. 1 При обеспечительном поземельном долге необходимо различать следующие правовые
отношения между собственником земел1чндго }^астка и кредитором: 1) вещную распорядительную сделку (§§ 873, 1191 ГГУ) и 2) обеспечительный договор (Sichenmgsvertrag) (§§ 241, 305 ГГУ), который представляет собой обязательственноправовую основу поземельного долга и содержит условия о правах и обязанностях собственника участка (обеспечителя) и кредитора (банка).
Если ГГУ отчетливо закрепляет акцессорность требования и обеспечивающей его ипотеки (§1153), то применительно к обеспечительному поземельному долгу законодатель, наоборот, предусматривает абстрактность требования и поземельного долга.
Как правило, обычно встречающийся в банковской практике обеспечительный договор, специально не урегулированный в законодательстве, „ослабляет" принцип абстрактности и „привязывает" поземельный долг к требованию. Тем самым рассматриваемый договор создает обязательственно-правовую зависимость поземельного долга от требования, с обязательными для обеих сторон правами и обязанностями.
Только исходя из своей правовой природы и без какого-либо специштьного соглашения, обеспечительный договор обосновывает фидуциарное отношение между обеспечителем и банком.
По сути дела, обеспечительный договор определяет, что поземельный долг должен зависеть от требования, поскольку он установлен с целью его обеспечения, и закладывает основу для того, чтобы банк сохранял поземельный долг до момента прекращения обеспечиваемого требования.
Обеспечительный договор, закрепляющий обеспечиваемое поземельным долгом требование, не подлежит регистрации в поземельной книге и, по общему правилу, не подпадает под правовые требования к форме договора. Федеральный суд признал, что конклюдентно заключенные обеспечительные договоры также являются юридически действительными, если иное не следует из содержания их регулирования или их правовой
'" См. Reinicke D., Tiedtke К. Kreditsicherung: durch Schuldbeitritt, Burgschaft, Patronatserklarang, Garantie, Sicherungsiibereignung, Sicherheitsabtretung, Eigentximsvorbehalt, Pool-Vereinbarungen, Pfandrecht an beweglichen Sachen und Rechten, Hypothek und Grundschuld, 3. Auflage, Berlin, Luchterhand, 1994, S. 333 (авторский перевод).
63 связи со сделкой, в отношении которой действуют обязательные требования к форме, например, § 313 ГГУ.
Что касается условий обеспечительного договора, то в российской юридической литературе они были достаточно подробно исследованы в работе В.М. Будилова „Залоговое право России и ФРГ"."^
§2. Российская и немецкая доктрина о правовой природе залога
Вдействующем российском законодательстве залог определяется как способ обеспечения исполнения обязательств, при котором кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом (п. 1 ст. 334 ГК).
В соответствии с п. 2 ст. 334 ГК ипотека является отдельным видом залога и представляет собой залог земельньвс участков, предприятий, зданий, соорз^жений. квартир и другого недвижимого имущества. Отдельным видом залога ипотека признается, в первзоо очередь, в связи с тем кругом объектов, в отношении которых она может устанавливаться: к ним относится только недвижимое имущество. В качестве второстепенного признака ипотеки следует отметить обязательность оставления заложенного имущества у зшюгодателя (п. 1 ст. 338 ГК).
Решение законодателя о включении в название закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» одновременно терминов «ипотека» и «залог недвижимости» представляется своеобразным «отголоском» тех проблем, с которььми правоприменителю пришлось столкнуться в недавнем прошлом. Дело в том, что в законе «О залоге» (ст. 42) под ипотекой понимался «залог предприятия, строения, здания, сооружения или иного объекта, непосредственно связанного с землей, вместе с соответствующим земельным участком или правом пользования им». При этом затог непосредственно земельных участков не входил в понятие «ипотека», о чем свидетельствует ст. 41 закона. В юридической литературе отмечалось, что в то время понятие «залог недвижимости» было значительно более широким,
114
чем понятие «ипотека».
"" См. Rauch W., Zimmermarai S. Grundschuld und Hypothek, Miinchen, C.H. Beck'sche Verlagsbuchhandlung, 1996,
S.187-189 (авторский перевод); § 313 ГГУ, на который ссылается Федеральный суд, содержит правило о том, что договор, по которому одна из сторон обязуется передать или приобрести право собственности на земельный участок, подлежит нотариальному удостоверению.
''' См. Будилов В.М. Залоговое право России и ФРГ, СПб, Издательство „Фарватер", 1993, стр. 47-48.
"* См. Черных А.В. Залог недвижимости в российском праве, М., ЛЕГАТ, 1995, стр. 55.
64
Новый Гражданский кодекс РФ исправил положение. На сегодняшний день можно
консгатировать тождественность |
понятий «ипотека» и «залог недвижимости», причем, |
по мнению автора, в развитии |
отечественной юридической терминологии наблюдается |
тенденция ко все большему употреблению термина «ипотека». Представляется, что термин «залог недвижимости» вьщолняет разъяснительную функцию по отношению к термину «ипотека».
В связи с тем, что ипотека представляет собой отдельный вид залога, а не самостоятельный способ обеспечения исполнения обязательств, в настоящей работе автором исследуется российская и немецкая доктрины о правовой природе залога в целом.
Характер правовой природы залога является одним из наиболее спорных вопросов в юридической науке, что обусловлено многогранностью и сложностью содержания этого института. Оживленные споры вокруг данной проблемы не обошли стороной и российский юридический мир, где еще в конце прошлого века ученые-правоведы разделились на две основные группы - сторонников отнесения залога к вещному или обязательственному праву.
Одним из наиболее активных приверженцев идеи о вещно-правовом характере залога являлся вьщающийся русский цивилист Г.Ф. Шершеневич. Характеризуя залог как вещное право, относящееся к группе прав на чужую вещь, Г.Ф. Шершеневич писшт: „Вещный характер его [залога - пргш. автора] обнаруживается из того, что, имея своим объектом вещь, оно всюду следует за нею (droit de suite), независимо от права собственности на нее, которое может переходить от одного лица к другому"."'~ Неразрывную связь залога с чужой вещью Г.Ф. Шершеневич видел и в том, что лишь ценность последней может служить обеспечением права требования.
При всей принципиальности указанного подхода Г.Ф. Шершеневич обращал внимание на ряд особенностей залогового права, которые, по его мнению, отличают его от других вещных прав. Так, залоговое право не имеет самостоятельного значения, а зависит от права по обязательству. С учетом обеспечительной цели залога, залоговое право представляет собой дополнительное отношение, предполагающее наличие обязательственного отношения. Будучи дополнительным, вещное право залога не может возникнуть ранее обязательственного права и не может продолжаться после прекращения обязательственного отношения.
Другую особенность залога Г.Ф. Шершеневич видел в том, что, если содержание других вещных прав заключается в пользовании вепц>го, то залоговое право не предполагает ни владения, ни пользования. С другой стороны, залоговое право дает залогодержателю гораздо большее правомочие, чем другие вещные права, - оно может повлечь за собой
'^ Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.), М., СПАРК, 1995, стр. 240.
65 |
|
|
|
лишение собственника принадлежащего ему права собственности."^ |
Таким |
образом, |
|
Г.Ф. Шершеневич признавал вещно-правовой характер зштога с определенньши оговорками, |
|
||
подчеркивавшими, по мнению автора, особое место залога именно в системе вещных прав. |
|
||
Точка зрения Г.Ф. Шершеневича во многом совпадала с точкой зрения Л.А. Кассо, |
|
||
которая получила отражение в его фундаментальном труде „Понятие о залоге в современном |
|
||
праве". Л.А. Кассо также относил залог к вещным правам и характеризовал залоговое право |
|
||
как „создающее в пользу залогодержателя исключительное положение |
по отношению к |
j |
|
известной части чужого имущества". При этом Л.А. Кассо тоже полагал, что залог занимает |
|
||
обособленное место среди иных вещных прав, поскольку, в отличие от них, не предоставляет |
|
||
залогодержателю пользования и обладания вещью. Залогодержатель имеет право только на |
|
||
получение известного размера стоимости предмета залога и, кроме того, с осуществлением |
|
||
данного правомочия залогодержателя связано прекращение самого залогового права." ^ |
|
||
Представляется, что при всей схожести позиций Г.Ф. Шершеневича и Л.А. Кассо в |
|
||
аргументации последнего более глобально сформулирован юридический смысл залогового |
|
||
права - исключительность положения залогодержателя по отношению к предмету залога, |
|
||
степень которой не изменяется под влиянием тех или иных особенностей содержания права |
|
||
зшюга. Именно эта исключительность и обусловливает особый интерес к залогу как способу |
|
||
обеспечения исполнения обязательств. |
|
|
|
Интересной представляется попытка A.M. Гуляева подтвердить вещно-правовой |
|
||
характер занога через использование категории меновой ценности. Он сформулировал |
|
||
положение о том, что объектом залога является чужая вещь со стороны своей меновой |
|
||
ценности, в то время как иные вещные права на чужое имущество подчиняют это имущество |
|
||
управомоченному субъекту со стороны ценности потребительской. Именно меновую |
|
||
ценность извлекает залогодержатель при реализации предмета залога. |
|
|
|
A.M. Гуляев особенно последовательно отстаивал точку зрения о том, что залог не |
|
||
предполагает владения и пользования заложенной вещью. Он считал архаической чертой |
|
||
российского права действовавшее в то время правило ст. 1129 Устава гражданского |
|
||
судопроизводства, согласно которому заложенное имение, после описи и назначения в |
|
||
публичную продажу, могло быть передано по требованию залогодержателя в его управление |
|
||
до публичной продажи, с правом пользования вместо процентов доходами имения. |
|
|
|
' "• См. там же, стр. 240-241. |
|
|
|
"^ См. Кассо Л.А. Понятие о залоге в современном праве, М., Статут, 1999, стр. 22-23. |
|
|
|
"* Сторонником вещно-правового характера залога являлся А.А. Башмаков. Он обосновывал принадлежность |
|
||
залога к вещным правам тем, что усматривал в залоге все их важнейшие признаки. Под такими признаками |
|
||
А.А. Башмаков понимал 1) осуществление вещного права только по частной инициативе управомоченного лица |
|
||
и 2) использование им для своей защиты вещного иска, направленного против |
всякого |
нарушителя. |
|
Как наиболее важное отличие вещного права от обязательственного А. А. Башмаков рассматривал возможность
66
Что касается связи залога с обеспечиваемьгм им обязательством, то A.M. Гуляев видел ее в том, что „своевременное исполнение должником обеспеченного затогом обязательства приводит к прекращению залогового права... При таком условии залоговое право не имеет повода проявиться."'^^ Как видно, позиция A.M. Гуляева по вопросу о правовой природе залога совпадала с воззрениями Г.Ф. Шершеневича и Л.А. Кассо.
Сторонником вещно-правового характера залога являлся также И.А. Покровский. Анализируя содержание залога, он рассматривал его как право на получение известной ценности из вещи, имея в виду меновую ценность таковой.'^° Таким образом, A.M. Гуляев не был единственным правоведом, пытавшимся обосновать вещно-правовой характер залога через категорию меновой ценности.
Вьппеизложенные точки зрения показывают, что их авторами при анализе правового содержания залога были выявлены те или иные существенные доминирующие элементы этого института, которые позволили говорить о вецщо-правовом характера залога. Однако ряд особенностей залога, в первую очередь, его строгая акцессорность по отношению к обеспечиваемому обязательству, не позволили ни одному из процитированных цивилистов поставить залог в один ряд с другими вещными правами на чужое имущество. Единство позиции сторонников вещно-правового характера залога выразилось в том, что залог занимает особое место в системе вещньгс прав.
Во многом именно дополнительная роль залога по отношению к основному обязательству, а также его уже упоминавшиеся особенности стали обоснованием обязательственно-правового характера залога, разработанным другими известными российскими цивилистами. Среди приверженцев данной точки зрения следует особо вьщелить В.М. Хвостова, который выдвинул подробную аргументацию отнесения залога к обязательственному праву'" .
По его мнению, залогу присущ в полной мере лишь один элемент вещного права - абсолютная защита. Залогодержатель может предъявить иск, сходньгй с другими вeщньLми исками, против любого держателя заложенной вещи о вьщаче ему этой вещи для продажи с целью погашения долга, обеспеченного залогом. Что же касается других свойств вещного права, то при залоге они не встречаются. Так, залог не предоставляет залогодержателю длительного и равномерного господства над вещью, а также возможности оказывать не нее продолжительное непосредственное воздействие. Право залогодержателя сводится к тому,
защиты нарушенного права с помощью вещных исков, (см. Башмаков А.А. Основные начала ипотечного права, Либава, Издание Лито-Типографии М. Петерсона, 1891, стр. 2.)
"^ См. Гуляев A.M. Русское гражданское право. Обзор действующего законодательства и проекта Гражданского уложения, СПб, 1907, стр. 175-177, 179.
'"^ См. Покровский И.А. Основные проблемы фажданского права, М., Статут, 1998, стр. 208.
67 что он может воспользоваться заложенной вещью только в случае неуплаты долга,
за который эта вещь отвечает. Господство кредитора над вещью, если и признать наличие такового, не имеет характера равномерного воздействия: во время существования обеспечиваемого обязательства можно констатировать лишь определенную связанность зшюга с вещью, которая прекращается при исполнении основного обязательства.
В случае неисполнения этого обязательства залоговое право реализуется в виде распоряжения заложенной вещью, которая подлежит принудительной продаже для покрытия долга. Однако в этом смысле право залогового кредитора на заложенное имущество весьма сходно с правом обязательственным: при обязательстве власть кредитора также проявляется в определенной связанности должника, выражающейся в применении по отношению к последнему экзекуции, которая затрагивает его личную или имущественную сферу. Данная экзекуция направлена на материальное удовлетворение кредитора.
В.М. Хвостов подчеркивал, что особое затруднение для сторонников вещно-правового характера залога представляют те случаи римского и современного права, когда залог продолжает оставаться в силе после погашения существовавшего рядом с ним личного обязательства или когда даже залоговое право изначально возникает вне всякой связи с каким-либо личным обязательством, например, поземельный долг в германском праве.'^"^ Применительно к указанным слз^аям В.М. Хвостов задавался вопросами о том, как объяснить возможность уплаты по залогу, рядом с которым нет обязательства, и что же все таки погашается уплатой. Отвечая на них, В.М. Хвостов высказал предположение о том, что уже в самом залоге существует некое обязательственное требование, служащее
123
юридическим титулом для уплаты.
Рассматривая залог с позиций обязательственного права, В.М. Хвостов признавал должником по залоговому обязательству держателя заложенной вещи. Предмет залога играет роль медиума, через посредство которого обязательство связывается со своим должником. Что же касается таких элементов вещного права, как преимущество залога перед иными установленными на предмет залога вещными правами более низких рангов и ргврешение коллизии кредиторов по принципу старшинства, то они „оказываются совместимыми с обязательственным характером долга".
'"' См. Хвостов В.М. Система римского права, часть И „Вещное право" Конспект лекций. Издание второе (для слушателей автора), М., Университетская типография, 1904, стр. 101-106.
''^ Сторонник вещно-правового характера залога Г.Ф. Шершеневич так выражал свою позицию в отнощении поземельного долга: „Что такое право [поземельный долг - прим. автора] может существовать - в этом нет сомнения, раз оно существует, но чтобы оно было залоговым правом - это вопрос." (Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.), М., СПАРК, 1995, стр. 241).
''' См. Хвостов В.М. Система римского права, часть II „Вещное право" Конспект лекций. Издание второе (для слушателей автора), М., Университетская типография, 1904, стр. 101-103.
'-^ См. там же, стр. 104-105.
68 На основании изложенных аргументов В.М. Хвостов сформулировал следующую
дефиницию залогового права: „Залог есть обязательственное право требования, при котором личность должника, обязанного уплатить заключающийся в залоге долг, определяется держанием заложенной вещи, а сама заложенная вещь является тем объектом, который в той или иной форме отвечает за неуплату этого долга."''^^
Другим известным сторонником обязательственно-правового характера залога бьш К.Н. Анненков, однако он, в отличие от В.М. Хвостова, исследовал данную проблематику с точки зрения содержания действовавшего в то время российского гражданского законодательства: „Нельзя не склониться к признанию за правом залога у нас в том виде, в каком оно представляется по постановлениям собственно наших гражданских законов, скорее характера права личного, чем вещного, с некоторыми разве немногими чертами последнего."
Таким образом, приверженцы точки зрения о принадлежности залогового права к обязательственному хотя и признавали наличие у залога такого элемента вещного права, как абсолютная защита, но не считали его доминирующим на фоне акцессорности залога по отношению к обеспечиваемому обязательству. Также сквозь призму акцессорности они рассматривали и неразрывную связь залога с чужой вещью, на которую делали столь значительный акцент сторонники вещно-правового характера залога. При подходе к залогу с позиций обязательственного права эта связь выполняет функцию „определителя" должника в зшюговом обязательстве. Однако при всей детальности приведенных доводов сложность и многогранность залогового правоотношения не позволили сформироваться абсолютному мнению об обязательственно-правовом характере залога. Отнесение залога к обязательственному праву так же, как и в случае с противоположной теорией, сопровождалось известными оговорками.
После Октябрьской социалистической революции исследуемая проблематика была если не полностью забыта, то отошла на задний план. При плановой социалистической экономике залог терял свою практическую роль, поскольку с самых древних времен залог существовал и развивался как важный правовой институт, направленный на придание стабильности гражданско-правовому обороту в условиях рьшочных отношений: по сути дела, именно данные отношения и породили зшюг.
Среди немногих ученых-правоведов, в первые десятилетия советской власти продолжавших изучать и высказьшать в юридической литературе свою точку зрения о правовой природе залога, следует вьщелить М.М. Агаркова. В целом, хотя и с некоторыми оговорками, он относил залог к вещным правам, обосновывая подобную позицию натичием у
"^ См. там же, стр. 105.
69 залога такого наиболее характерного свойства вещных прав, как право следования за вещью,
под KOTopbrvi М.М. Агарков понимал право истребования заложенной вещи от третьего лица''^'. Особенность взглядов М.М. Агаркова заключалась также в том, что присутствие указанного элемента вещного права усматривалось им не у всех видов залога, в связи с чем он не относил залог товара в обороте к вепщому праву вообще.
Подобную позицию М.М. Агарков обосновывал тем, что при залоге товара в обороте в силу права залогодателя на замену одних предметов заложенной товарной массы другими в пределах ассортимента и обусловленной сторонами суммы, отсутствует та степень индивидуализации предмета залога, которая необходима для существования вещного права. Не считая залог товаров в обороте вещным правом, М.М. Агарков не относил его к обязательственному праву, а дефинировал как „привилегию [залогодержателя - прим. автора] в отношении других кредиторов залогодателя по взысканию, обращенному на определенным образом выделенное залогодателем имущество."
Для российского юридического мира нашего времени дискуссия о правовой природе залога вновь приобрела свою актуальность с началом возрождения рьшочной экономики. Главным спорным вопросом, как и в дореволюционный период развития российской цивилистики, по-прежнему является отнесение залога к вещному или обязательственному праву. Как показывает современное развитие российской юридической мысли, целого века оказалось недостаточным для вьфаботки единого решения проблемы: дискуссии о правовой природе залога не прекращаются и по сей день.
Сторонники вещно-правового характера залога во многом придерживаются разработанных видными дореволюционными цивилистами критериев принадлежности залога к системе вещных прав. В частности, Л.В. Щенникова при изложении своей позиции практически полностью соглашается с аргументацией Г.Ф. Шершеневича и характеризует ее как блестяще сделанное доказательство вещно-правовой природы залога. Также, как и Г.Ф. Шершеневич, Л.В. Щенникова указывает на особое положение залога в системе вещных прав, полагая при этом, что наиболее отчетливо элементы вещного права проявляются при ипотеке, в отличие от зачога прав требования. ^^
'"* Анненков К.Н. Система русского гражданского права, том 3, СПб, 1898, стр. 305.
'"^ В наше время сформулированная М.М. Агарковым трактовка права следования была подвергнута критике со стороны А.А. Вишневского, который полагал более гправильным считать, что при залоге право следования выражается главным образом в праве обратить взыскание на заложенную вещь, независимо от ее нахождения у первоначального залогодателя или у третьего лица (см. Вишневский А.А. Залоговое право, М., Издательство БЕК, 1995, стр. 5).
'"' См. Агарков М.М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах, М., Издательство БЕК, 1994, стр. 103.
''' См. там же, стр. 109.
'"° См. Щенникова Л.В. Вещные права в гражданском праве России, М., Издательство БЕК, 1996, стр. 72; Б.М. Гонгало полагает, что в позиции Л.В. Щенниковой имеется определенное противоречие, которое заключается в том, что несмотря на изначально безоговорочное отнесение залога к системе вещных прав
70
Другим приверженцем рассматриваемой позиции является В.М. Будилов, который обосновал вещно-правовой характер залога в российском праве на момент одновременного действия Закона РФ „О залоге"'^' и норм об обеспечении исполнения обязательств ГК РСФСР 1964 г. (глава 17) В результате анализа положений указанных законодательных актов В.М. Будилов пришел к выводу о том, что, с одной стороны, законодатель в определенной степени формально пытается представить залог прежде всего как способ обеспечения обязательства особого рода и придает для этого обеспечительной роли залога первостепенное значение, в частности, в дефиниции залога ". С другой стороны, фактическое содержание правового регулирования залога со всей очевидностью подтверждает вещно-правовой характер данного института, о чем свидетельствуют выявленные В.М. Будиловым в законодательстве того периода свойства залога: право следования за чужой вещью, абсолютная защита и преимущественность удовлетворения за счет заложенного имущества по сравнению с иными кредитора.ми'^'*, т.е. те элементы залогового права, которые обычно используются сторонниками вещно-правового характера зшюга для утверждения о необходимости отнесения последнего к системе вещных прав.
„Традиционной" аргументации в пользу принадлежности залога к разновидности прав на чужие вещи придерживается Е.А. Суханов. " Следует однако отметить, что после введения в действие части первой Гражданского кодекса (ГК) Российской Федерации'"^ позиция Е.А. Суханова несколько изменилась и сегодня заключается в том, что залоговое право относится к ограниченным вещным правам, но кроме тех случаев, когда предметом зшюга является имущественное право, т.к., по мнению Е.А. Суханова, залог прав порождает обязательственные правоотношения.'^^
Среди сторонников вещно-правового характера залога несколько противоречивым видится автору подход А.А. Вишневского. С одной стороны, А.А. Вишневский, сравнивая зштог с другими способами обеспечения исполнения обязательств, вьщеляет в качестве
впоследствии Л.В. Щенникова фактически приходит к выводу о двойственности правовой природы залога (см. Гонгало Б.М. Обеспечение исполнения обязательств, М., Спарк, 1999, стр. 73-74).
'''Закон РФ „О залоге" от29 мая 1992 г. Jvfe 2872-1, Российская газета, 6 июня 1992 г.
'''Гражданский кодекс РСФСР, М., Юридическая литература, 1968.
'''Залог - способ обеспечения обязательства, при котором кредитор - залогодержатель приобретает право в случае неисполнения должником обязательства получить удовлетворение за счет заложенного имущества
преимущественно перед другими кредиторами за изъятиями, предусмотренными законом (ст. 1 Закона „О залоге").
'"* См. Будилов В.М. Залоговое право России и ФРГ, СПб, Издательство „Фарватер", 1993, стр. 20-21.
''' См. Гражданское право: учебник, том 2 (отв. ред. - Е.А. Суханов), М., Издательство БЕК, 1993, стр. 32-33.
''* См. Федеральный закон „О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" от 30 ноября 1994 г. № 52-ФЗ, Российская газета, №№ 238-239, 8 декабря 1994.
'"'' См. Научно-практический комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предприни-мателей (общ. ред. В.Д. Карповича), 2-е издание, М., Спарк - Редакция журнала „Хозяйство и право", 1999, стр. 342. Точку зрения о вещно-правовой природе залога разделяет также В.В. Чубаров (см. Гражданское право России. Курс лекций. Часть первая (отв. ред. О.Н. Садиков), М., Юридическая литература, 1996,