- •Тема 1. Понятие и виды соглашений сторон о выборе применимого права 15
- •Тема 2. Ограничения автономии воли сторон 43
- •Тема 3. Коллизионное регулирование договорных обязательств в отсутствие соглашения сторон о выборе применимого права 80
- •Тема 4. Соотношение договорного статута со смежными статутами, побочные вопросы для договорного статута 90
- •Лекция 1 (11.09.19)
- •I. Литература по курсу
- •II. Введение. Задача
- •Тема 1. Понятие и виды соглашений сторон о выборе применимого права
- •I. Принцип автономии воли сторон
- •II. Соглашения о выборе применимого права
- •Лекция 2 (18.09.19)
- •III. Установление соглашения о выборе применимого права
- •IV. Прямо выраженные соглашения о применимом праве
- •V. Подразумеваемые соглашения о применимом праве
- •Тема 2. Ограничения автономии воли сторон
- •I. Последующий выбор сторонами применимого права
- •II. Исключения из правила о последующем выборе сторонами применимого права
- •III. Вопрос о депесаже – «расщеплении» привязки коллизионной нормы
- •IV. Вертикальное / горизонтальное расщепление
- •V. Условное (альтернативное) соглашение
- •VI. Сложности при использовании паритетных условных (альтернативных) соглашений
- •VII. Вопрос о возможности коллизионного выбора вненациональных источников
- •VIII. Критерии допустимости коллизионного выбора вненациональных источников
- •Лекция 3 (25.09.19)
- •IX. Различные виды императивных норм
- •X. Сверхимперативные нормы
- •XI. Сверхимперативные нормы lex fori и иностранные сверхимперативные нормы
- •XII. Договоры с участием слабой стороны
- •Лекция 4 (16.10.19)
- •XII. Договоры с участием слабой стороны (продолжение)
- •Тема 3. Коллизионное регулирование договорных обязательств в отсутствие соглашения сторон о выборе применимого права
- •I. История и суть теории характерного исполнения
- •II. Разновидности теории характерного исполнения
- •III. Критика теории характерного исполнения
- •IV. Исключения из теории характерного исполнения
- •Тема 4. Соотношение договорного статута со смежными статутами, побочные вопросы для договорного статута
- •I. Проблема разграничения (делимитации) различных видов коллизионных статутов
- •Лекция 5 (23.10.19)
- •II. Соотношение договорного статута с личным законом
- •Личный закон физического лица
- •Личный закон юридического лица
- •III. Вопросы, которые тесно связаны с договорными обязательствами, но подчиняются личному закону юридического лица
- •Правоспособность
- •Полномочия на совершение сделок без доверенности
- •Корпоративная процедура для совершения сделки
- •Ответственность по обязательствам
- •Иные вопросы
- •IV. Утрата возможности ссылаться на личный закон
- •V. Распространение ограничений российского права на иностранные юридические лица
- •VI. Договоры в корпоративной сфере
- •VII. Вещный статут. Право, подлежащее применению к вещным правам.
- •VIII. Залог
- •IX. Бездокументарные ценные бумаги
- •X. Право, применимое к договорам купли-продажи акций и долей в ооо
- •Лекция 6 (30.10.19)
- •XI. Статут исключительного права
- •XII. Статут формы сделки
- •XIII. Право, применимое к вопросам недействительности сделки
- •Лекция 7 (27.11.19)
- •Тема 5. Коллизионное регулирование уступки требования и суброгации
- •I. Статут уступки требования
- •II. Статут суброгации
- •III. Распорядительный эффект цессии
- •Тема 6. Коллизионное регулирование отношений добровольного представительства
- •I. Особенности коллизионного регулирования отношений добровольного представительства. «Внешние» и «внутренние» отношения
- •II. Возможность использования принципа автономии воли
- •Тема 6.1. Коллизионное регулирование отношений зачета
- •Лекция 8 (04.12.19)
- •Тема 7. Особенности определения применимого права в международном коммерческом арбитраже
- •I. Особенности международного коммерческого арбитража
- •II. Особенности определения применимого материального права
- •III. Венская конвенция оон о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года
- •IV. Определение сферы применения Венской конвенции 1980 года
- •V. Расхождения между Венской конвенцией 1980 года и гк рф
V. Условное (альтернативное) соглашение
Дальше, если идти по логике Пленума № 24, есть еще одна любопытная модальность соглашения о применимом праве, которая в свое время вызвала серьезные дискуссии, но сегодня российская практика устоялась по этому вопросу. Это так называемые условные или альтернативные соглашения о применимом праве. Что за зверь?
На практике часто бывает, что согласовать условия о порядке разрешения споров или о применимом праве довольно сложно, потому что каждая сторона тянет одеяло на себя, и сложно найти компромисс, соответственно трудно придумать нестандартное решение, что называется «ни вашим, ни нашим», чтобы все остались довольны. И на первый взгляд эти условные соглашения выглядят довольно интересным таким компромиссом. Есть несколько вариантов того, как они могут звучать:
Та сторона, которая выступит истцом, в будущем споре, именно она делает выбор между несколькими указанными в договоре вариантами. Допустим, между российским, немецким или швейцарским правом;
Ситуация, когда сразу говорится, что если истцом выступит продавец, то, например, он предъявляет свои иски в российский МКАС и применяется российское материальное право. Если покупатель, то в немецкий арбитражный суд подает иск и подлежит применению немецкое материальное право. То есть все зависит от того, кто станет истцом в споре.
Первый вопрос: а допустимы ли в принципе такие соглашения о порядке разрешения споров и применимом материальном праве? Они выглядят довольно необычно, потому что получается, что на момент заключения соглашения нет никакой определенности: ни где спор разрешаем, ни какое право использовать. Все зависит от последующего события – кто выступит истцом.
Первое время российским судам было сложно с такими соглашениями. Я помню дело, когда тройка судей ВАС передавала на рассмотрение Президиума такое дело: по сути, она расписала свое определение в той тональности, что все это надо считать недействительным (потому что непонятно, что они там выбрали, и поставили все в зависимость от последующих событий (иронизирует).
Например, дело общества «Дельта Вилмар СНГ против общества Эфирное»8. Там была такая оговорка в ДКП между российской и украинской сторонами, и спор потом, как такое условие толковать. И в деле «Сони Эриксон»9 было такое же. Российские суды сказали, что мы не должны все альтернативные соглашения валить в одну кучу, а разделить их на две группы – симметричные и ассиметричное соглашения (паритетные или диспаритетные соглашения).
Ситуация, когда заведомо одна из сторон имеет больше возможностей для выбора, чем другая сторона: классическим является дело Сони Эриксон, рассмотренное президиумом ВАС РФ, в котором речь шла о поставочном договоре: дочка Сони Эриксон продавала мобильные телефоны некому российскому покупателю, и договор предусматривал, что только у продавца есть право выбирать, пойти ли ему с иском в арбитраж в Лондоне по правилам ICC (Международной Торговой Палаты) или обратиться в государственный суд по общим правилам о подсудности. А покупатель такой возможности был лишен. Он был обязан любые свои иски предъявлять в арбитраж в Лондоне. Дальше требования возникли именно у покупателя, и он категорически не хотел идти в Лондон и пошел в российский суд, где настаивал на том, что это не нормально, что стороны имеют разные возможности с точки зрения определения порядка разрешения спора. В конечном итоге Президиум ВАС поддержал российского истца – покупателя, и сделал вывод о том, что такие диспаритетные соглашения, которые заведомо предоставляют одной стороне больший выбор, чем другой, нарушают основополагающие принципы российского права. В итоге был сделан вывод, что и покупатель имеет такие же возможности, которые предоставлены продавцу. Из плохо расписанного судебного акта было не понятно, а является ли тогда все это соглашения недействительным целиком, и довольно долго шли разные дебаты. Я сам писал статью на эту тему10. И в итоге победила точка зрения, которая попала в Обзор ВС РФ о практике рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей от 25 декабря 2018 г.: в данном случае мы должны исходить из того, что все те процессуальные возможности, которые предоставлены одной стороне, мы распространяем и на другую сторону. Вместо того, чтобы убивать эту оговорку, мы делаем из диспаритетной паритетную: все то, что выговорила себе одна сторона, мы даем другой стороне. Вот именно в этом ключе в Обзоре по третейским судам (п. 7) это расписано:
"Обзор практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнением функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018) 7. Соглашение о разрешении споров, предусматривающее альтернативный выбор в качестве средств защиты – разрешение спора судом или третейским судом – и закрепляющее право только одной стороны договора на обращение в суд, является недействительным в части лишения другой стороны договора права на обращение в суд. В этом случае каждая из сторон договора обладает правом обратиться как в суд, так и в третейский суд. Компания обратилась в арбитражный суд с иском к обществу об обязании исполнить в натуре договорное обязательство. Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением арбитражного суда апелляционной инстанции, иск оставлен без рассмотрения на основании пункта 5 части 1 статьи 148 АПК РФ. Суды указали, что стороны договора включили в него соглашение (оговорку) о том, что любой спор, возникший в связи с данным контрактом, который не может быть разрешен путем переговоров, будет окончательно разрешен в соответствии с правилами международного коммерческого арбитража. Оговорка о порядке разрешения споров также содержала условие о том, что при этом общество также вправе обратиться в суд компетентной юрисдикции с иском о взыскании сумм задолженности за поставленную продукцию. Суд кассационной инстанции направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям. Из содержания соглашения (оговорки) о разрешении споров следует, что оно содержит в себе элементы не только арбитражной оговорки, но и пророгационного соглашения, поскольку определяет возможность передачи споров как в международный коммерческий арбитраж, так и в суд. Суды же, мотивируя свое решение наличием действительного и исполнимого арбитражного (третейского) соглашения между сторонами, не исследовали действительность этого соглашения в совокупности с его положениями, не оценили наличия в соглашении о разрешении споров положения, которое закрепляет право только одной стороны контракта – общества (продавца) – передать споры на разрешение суда. В совокупности с положениями соглашения о разрешении споров, относящихся к арбитражной оговорке, такое соглашение о разрешении споров ставит общество в преимущественное положение по сравнению с компанией, поскольку только ему предоставляет право выбора способа разрешения спора, а следовательно, нарушает баланс интересов сторон. Принципы состязательности и равноправия сторон предполагают предоставление участвующим в судебном разбирательстве сторонам равных процессуальных возможностей по отстаиванию своих прав и законных интересов. Таким образом, исходя из общих принципов осуществления защиты гражданских прав соглашение о разрешении споров не может наделять лишь одну сторону (продавца) контракта правом на обращение в компетентный суд и лишать вторую сторону (покупателя) подобного права. В этом случае вторая сторона контракта получает возможность использовать любой из тех способов разрешения споров, которыми может воспользоваться первая сторона согласно условиям оговорки о порядке разрешения споров, содержащейся в контракте. Поскольку первой стороне предоставлялась возможность выбора между предъявлением иска в международный коммерческий арбитраж и в суд по общим правилам подсудности, вторая сторона получает возможность выбора между теми же способами разрешения споров. Следовательно, сторона, право которой нарушено таким соглашением о разрешении споров, также вправе обратиться в компетентный суд, реализовав право на судебную защиту на равных со своим контрагентом условиях. |
Дальше та же самая классификация на паритетные и диспаритетные соглашения есть в п. 30 Пленума № 24, где сначала говорится о том, что условные альтернативные соглашения имеют право на существование, и ситуация, когда применимое право выбирает истец – это нормально, здесь эта оговорка не является диспаритетной (так как истцом может быть любая сторона). А вот если только у продавца есть такое право – то соглашение диспаритетно.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2019 N 24 "О применении норм международного частного права судами Российской Федерации" 30. Стороны вправе заключить условное (альтернативное) соглашение, в котором выбор применимого права зависит от выбора той стороны, которая в будущем судебном разбирательстве будет являться истцом, либо в котором предусмотрено применение права той стороны, которая в будущем при возникновении спора выступит истцом или ответчиком (пункт 1 статьи 1210 ГК РФ). В рамках таких соглашений право, подлежащее применению к договору, фиксируется в момент предъявления первого иска; предъявление последующих исков из того же договора, в том числе встречных, не влечет изменения зафиксированного применимого права. Риск неопределенности применимого права до момента подачи первого иска несут сами стороны, заключившие условное (альтернативное) соглашение о применимом праве. Вместе с тем судам следует исходить из того, что условие в альтернативном соглашении о применимом праве не может носить диспаритетный (асимметричный) характер и зависеть исключительно от воли одной конкретной стороны (например, предоставлять только займодавцу возможность выбора применимого права из нескольких вариантов, лишая заемщика такой же возможности выбора). Такие соглашения суду следует считать недействительными и определять договорный статут на основе коллизионных норм, применимых при отсутствии соглашения сторон о выборе права. |