учебный год 2023 / 2016 AP01_58-63 Туркин Р Толкование договора

Е.В. Васьковский: не может и не должно быть при толковании, соответствующем всем предъявляемым требованиям, двух правильных пониманий одной правовой нормы2.

В дополнение к этим двум позициям есть и третья, представители которой вовсе отрицают толкование. Споры между исследователями преимущественно касаются законодательного закрепления методов толкования. Точки зрения можно разделить на три группы:

(1)отвергающие необходимость закрепления методов толкования в законе;

(2)призывающие минимизировать закрепляемые в законе методы, оставив простор для судейского усмотрения;

(3)предлагающие закрепить наиболее полный спектр разработанных наукой

ипрактикой методов толкования в законе.

Действующий ГК РФ посвящает вопросу толкования договора ст. 431, которая предписывает следующую иерархию методов толкования:

—буквальное толкование;

—сопоставление с другими условиями и смыслом договора в целом (системное толкование);

—выяснение действительной общей воли сторон с учетом цели договора на основе переписки, переговоров, обычаев оборота, последующего поведения и др. (исто-

рическое толкование).

Вывод о том, что перед нами именно иерархия, можно сделать из самого текста статьи, позволяющего перейти от буквального толкования к системному, а от системного к историческому лишь при исчерпании возможностей предыдущего метода. Сложившаяся практика логично продолжает древнеримские правовые традиции. Еще Павел писал: «Когда в словах нет дву-

смысленности, недопустимо исследование воли»3. В то же время выдвижение на первый план метода буквального толкования противоречит максиме, сформулированной Папинианом: «Волеизъявление контрагентов в договоре расценивается предпочтительнее слов»4. Компромиссом, примиряющим эти точки зрения, в наше время может служить позиция судей Третьего арбитражного апелляционного суда, которые считают, что суд при толковании устанавливает истинную волю сторон в момент заключения договора (в том числе и путем применения буквального толкования), а не лингвистический смысл фраз, изложенных в договоре (постановление от 12.02.2016 по делу

№А33-10792/2015).

Между тем зачастую ни один из мето-

дов ст. 431 ГК РФ не позволяет выявить реальный смысл, изначально заложенный сторонами в спорное условие договора. Разумеется, доктрина и практика выработали иные методы, помимо законодательно закрепленных. В частности, ВАС РФ разъяснил, что при невозможности устранить неясность договора предусмотренными ст. 431 ГК РФ методами, толкование должно осуществляться не в пользу стороны, подготовившей проект договора или предложившей формулировку спорного условия (п. 11 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах»). Презюмируется, что такой стороной выступает лицо, являющееся профессионалом в соответствующей сфере, требующей специальных познаний.

Описанный метод не был изобретен ВАС РФ. Он давно известен доктрине под латинским названием contra proferentem — против предложившего данное условие. Еще в 1630 году Френсис Бэкон

ПРОЦЕСС

писал о contra proferentem как об «учителе мудрости и прилежания, воспитывающем у людей внимательность к своим делам»5. С 1994 года этот метод закреплен в ст. 4.6 Принципов УНИДРУА. В России же метод contra proferentem появился относительно недавно, с подачи ВАС РФ (постановления Президиума ВАС от 02.10.2012 по делу

№А40-63658/11-25-407, от 24.06.2014 по делу № А40-40314/13). Практику его применения продолжил ВС РФ в определениях КЭС от 20.05.2015 № 307-ЭС14-4641 и от 22.06.2015 № 305-ЭС15-2155.

Следует иметь в виду, что соотношение метода contra proferentem с методами, предусмотренными ст. 431 ГК РФ, неопределенно. А. Г. Карапетов предлагает использовать contra proferentem в четвертую очередь после предусмотренных ст. 431 ГК РФ методов толкования6.

Помимо метода contra proferentem в доктрине выделяется еще один метод, заслуживающий внимания — favor contractus (благоприятствование контракту), согласно которому спорное положение следует толковать так, чтобы это положение и (или) весь контракт в целом сохраняли свою силу. В российскую судебную практику метод favor contractus, как и contra proferentem, привнес ВАС РФ. Так, суд указывал, что обстоятельства и доказательства нужно оценивать в пользу сохранения, а не аннулирования обязательства (постановления Президиума ВАС от 08.02.2011

№13970/10, от 05.11.2013 № 9457/13).

Из анализа судебной практики можно сделать вывод, что принцип получает дальнейшее развитие в духе последних изменений гражданского законодательства. Так, в одном из дел суд указал, что суды должны оценивать все условия договора в их совокупности с учетом целей его заключения и действительной воли сторон, в пользу сохранения существующих обязательств, при условии добросовестного поведения участников сделки (постановление 18ААС от 12.11.2015 по делу №А76-2502/2015).

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ СПОРЫ

Стороны вправе закрепить неприменение к договору метода толкования contra proferentem

Возвращаясь к принципу свободы договора, следует задаться вопросом: могут ли стороны определить применимые методы толкования в самом договоре? Многим известно включаемое в договоры условие о том, что преддоговорная переписка и прочие договоренности теряют силу с момента заключения договора. Но вправе ли стороны исключить предписанный ст. 431 ГК метод толкования? Можно ли изменить договором установленную ст. 431 иерархию методов? Представляется, что ответ на оба вопроса будет положительным.

Хотя ст. 431 ГК РФ не содержит оговорки о возможности установить иной порядок или набор методов толкования договором, диспозитивность является общим принципом гражданского права. Поскольку ГК РФ прямо не запрещает изменять ст. 431 соглашением сторон применительно к их отношениям, значит, стороны вправе договориться о таком изменении.

Однако если мы зададимся теми же вопросами относительно методов contra proferentem и favor contractus, найти ответы будет сложнее. Эти принципы не закреплены в законе, судебные же решения в РФ формально не являются источником права.

Представим ситуацию. Юрист крупной фирмы составляет для нее форму договора и знает о практике применения судами метода contra proferentem. В заключительных положениях он указывает, что при возникновении спора из-за неясности договорного условия оно не должно толковаться в пользу той или иной стороны, усмотрение суда должно быть ограничено рамками ст. 431 ГК РФ. Формально такое условие допустимо, поскольку не запрещено. Если же суд проигнорирует такое положение и истолкует договор в пользу принявшего форму контрагента, то у него будут все основания требовать отмены решения, ссылаясь на непра-

лизирует, разъясняет неясные положения, не внося в них поправок или изменений22. Поэтому следует говорить не о недопустимости толкования вообще, а об ограничении права толкователя на выявление общих намерений сторон23. Иными словами, об ограничении права толкователя подменять реальную волю сторон предполагаемой, о чем говорилось выше.

Будучи облечено в разумные рамки, толкование позволяет перевести абстрактные нормы на язык более конкретных высказываний24. В таком виде толкование призвано, не искажая заложенного сторонами договора смысла, сделать его доступным для третьих лиц, в первую очередь суда, которому предстоит разрешить возникший спор. Скорее исключением, чем правилом, будет ситуация, когда «текст соответствующей части договора достаточно ясен, не нуждается в толковании» (постановление 15 ААС от 28.01.2009 по делу № А53- 11595/2008-С2-32).

Таким образом, существует три точки зрения по вопросу о необходимости закрепления в законе правил толкования договоров:

(1) правила толкования должны разрабатываться практикой и доктриной, а не предпи-

сываться законодателем; (2) закон должен содержать минимальные указания на ключевые правила толкования; (3) перечень правил толкования в законе должен быть максимально обширным. Полагаем, второй подход является наиболее сбалансированным, при условии разумного и добросовестного применения правил судом.

Дискуссионным вопросом является приоритет среди методов толкования воли или волеизъявления. Здесь не может быть однозначного ответа. Однако согласимся с высказыванием Павла: при отсутствии двусмысленности волеизъявление (буквальный, обычный смысл слов) определяет содержание договора; в противном случае суду надлежит, исследовав внешние источники, выявить действительную или хотя бы наиболее вероятную волю сторон на момент заключения договора. В случае невозможности выявить волю сторон судья должен признать договор незаключенным, дабы не связывать стороны обязательствами, которых они не заключали.

Таким образом, дальнейшее качественное развитие подходов к толкованию граж- данско-правовых договоров лежит целиком и полностью на российских судьях.