Экзамен зачет учебный год 2023 / Статья Р. С. Бевзенко о прекращении поручительства

поручительство при смерти должника, сформированная в 2006 - 2012 гг., давала следующий ответ на этот вопрос.

Впервые проблема сохранения поручительства была затронута Судом в Обзоре законодательства и практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2006 г., утв. Постановлением Президиума Верховного Суда от 29 ноября 2006 г. В данном Обзоре содержался следующий вопрос (N 22): "Требуется ли получение согласия поручителя отвечать за нового должника в случае смерти должника по основному обязательству, обеспеченному договором поручительства, при наличии правопреемника, принявшего наследство? Вправе ли суд удовлетворить требования кредитора в случае отсутствия согласия поручителя отвечать за правопреемника должника при неисполнении или ненадлежащем исполнении обеспеченного поручительством основного обязательства и возложить в соответствии со ст. 363 ГК РФ такие обязательства на поручителя?". Отвечая на данный вопрос, Верховный Суд признал, что поручительство прекращается по следующим основаниям. В соответствии с п. 2 ст. 367 ГК РФ [в дореформенной редакции] поручительство прекращается с переводом на другое лицо долга по обеспеченному поручительством обязательству, если поручитель не дал кредитору согласия отвечать за нового должника. Поэтому в случае смерти должника по основному обязательству, обеспеченному договором поручительства, при наличии правопреемника, принявшего наследство, требуется согласие поручителя отвечать за нового должника, если договор поручительства не содержит в качестве условия согласие поручителя отвечать за исполнение обязательства перед любым новым должником в случае перевода долга по обеспечиваемому обязательству. Следовательно,

при отсутствии согласия поручителя отвечать за правопреемника должника в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения им основного обязательства возложение на него такой обязанности неправомерно.

Непосредственное применение Судом норм, регулирующих перевод долга, к универсальному правопреемству вызвало вполне ожидаемую и, в общем-то, правомерную критику. Однако важен сам принцип, сформулированный Верховным Судом: изменение фигуры должника

может негативно сказаться на последующих возможностях поручителя по взысканию уплаченных кредитору сумм, и потому поручитель может быть привлечен к ответственности за наследника должника лишь при наличии его, поручителя, согласия.

Впоследствии предметом рассмотрения в Верховном Суде стал следующий спор (Определение от 17 апреля 2007 г. N 45-В06-34). Поручитель дал поручительство за заемщика. Последний скончался, не оставив наследников, выморочное имущество отсутствовало. Верховный Суд посчитал, что вывод о том, что смерть должника прекратила обеспеченное поручительством кредитное обязательство (в силу п. 1 ст. 418 ГК РФ), является правильным. С прекращением указанного обязательства, по мнению Верховного Суда, прекратилось и поручительство ответчиков (п. 1 ст. 367 ГК

РФ).

В другом деле (Определение от 29 августа 2007 г. N 34-В07-12) Верховный Суд развил тезисы, высказанные в Определении от 17 апреля 2007 г. Толкуя п. 1 ст. 418 ГК, Верховный Суд указал, что "из данной правовой нормы следует, что смерть гражданина-должника влечет прекращение обязательства, если только обязанность его исполнения не переходит в порядке правопреемства к наследникам должника или иным лицам, указанным в законе". Суд подчеркнул, что если в установленный законом срок заявление в нотариальный орган о принятии наследства после смерти заемщика подано не было, следовательно, обязательства заемщика прекратились. По мнению Суда, нормами ГК РФ о поручительстве не предусмотрен переход к поручителю в порядке правопреемства обязанностей по исполнению обязательств должника в случае его смерти. В связи с этим вывод нижестоящего суда о сохранении после смерти должника обязательства по кредитному договору и договору поручительства был признан противоречащим ст. 361, 367, 418 ГК РФ.

Позицию Верховного Суда, выраженную в данных Определениях, можно описать следующим образом: отсутствие фигуры наследника

влечет за собой безусловное прекращение заемного обязательства в соответствии со ст. 418 ГК РФ. Это, в свою очередь, влечет за собой и

прекращение поручительства в силу п. 1 ст. 367 Кодекса.

4.2.Между тем подход, сформулированный Пленумом ВАС РФ по вопросу о том, что происходит с поручительством в случае смерти должника, был совершенно иным. По мнению Пленума ВАС РФ (п. 20 Постановления N

42)смерть должника не прекращает поручительство, за исключением случаев, когда обязательство прекращается смертью гражданина в соответствии со ст. 418 ГК РФ (т.е. когда личность должника имела принципиальное значение в обязательстве). При этом Пленум ВАС также довольно категорично отверг идею применения к описываемой ситуации положений п. 2 ст. 367 ГК РФ в дореформенной редакции (о необходимости получения согласия поручителя при переводе долга). Несмотря на то что в самом тексте пункта обоснование этого подхода отсутствует, оно является очевидным - наследственное правопреемство является разновидностью универсального правопреемства, т.е. случая, когда фигура должника изменяется без какого-либо желания и участия кредиторов, а следовательно, и поручителей. Именно поэтому поручитель становится ответственным за исполнение наследниками, принявшими наследство, обязательств умершего должника.

В итоге законодатель поддержал подход ВАС РФ и прямо указал в комментируемом пункте, что смерть должника ни при каких обстоятельствах не прекращает поручительство; все описанные выше подходы Верховного Суда РФ в этой связи утрачивают свою актуальность и применению не подлежат.

4.3.Поручительство сохраняется и при реорганизации должника. Это можно объяснить тем, что, выдавая поручительство, поручитель принимает

на себя подразумеваемый риск неплатежеспособности не только должника, но и его правопреемников.

Однако судебная практика довольно длительное время исходила из того, что поручительство за правопреемника реорганизованного должника сохраняется лишь в том случае, если поручитель дал согласие отвечать за нового должника.

Весной 2011 г. этот вопрос стал предметом рассмотрения в Президиуме ВАС (Постановление N 15762/10). Предметом спора был вопрос о том,

сохраняется ли поручительство в случае, если должник был подвергнут реорганизации в форме выделения, причем обеспеченный долг был передан выделенному юридическому лицу. Суд, рассматривая спор о признании поручительства прекратившимся, признал, что замена должника в основном обязательстве на юридическое лицо, вновь созданное в результате реорганизации правопредшественника путем выделения, влечет за собой прекращение действия договора поручительства.

Однако Президиум ВАС не согласился с таким подходом, обратив внимание на то, что согласие поручителя отвечать за нового должника требуется при переводе долга (т.е. переходе долга в силу договора); при реорганизации же долги переходят в силу закона, что исключает возможность применения п. 2 ст. 367 Кодекса в случае реорганизации должника.

Впоследствии именно такая правовая позиция была сформулирована в п. 19 Постановления N 42: реорганизация не прекращает поручительство. Теперь этот подход прямо закреплен в комментируемом пункте.

Единственная возможность для поручителя освободить себя от договора поручительства в случае реорганизации должника - это включение в договор поручительства соответствующего отменительного условия. Положение п. 4 комментируемой статьи, хотя и не содержит оговорки о праве сторон согласовать иное, по своему смыслу и целям не может считаться императивным и является однозначно диспозитивным.

4.4. Разумеется, возможны ситуации, в которых реорганизация должника будет существенно нарушать интересы поручителя. Самый очевидный случай - это несправедливое распределение активов и пассивов реорганизуемого должника между правопреемниками в результате разделения или выделения. Например, одному из правопреемников были переданы все долги и неликвидное имущество, а другому, напротив, - все ценное имущество, но долги переданы не были вообще.

Теоретически кредитор мог бы, имея возможность получить соответствующую информацию о планируемом распределении активов, предъявить требование о досрочном исполнении обязательства в соответствии с положениями ст. 60 ГК РФ, однако он по каким-то причинам мог этого не сделать, рассчитывая на то, что он может удовлетворить свое требование за счет поручителя. Поручитель же в такой ситуации не имеет законных оснований возражать против предъявленного к нему требования такого кредитора, ссылаясь на то, что кредитор не заявил реорганизуемому

должнику требование о досрочном исполнении (за исключением, пожалуй, случая, если кредитор действовал осознанно во вред поручителю, то есть случаев злоупотребления правом, запрещенных ст. 10 ГК РФ). Таким образом, поручитель будет вынужден заплатить кредитору, но полученное им требование будет фактически неисполнимо в принудительном порядке, так как у нового должника нет никаких активов, на которые можно было бы обратить взыскание.

Эта проблема решается следующим образом. Поручитель может воспользоваться теми же гарантиями при реорганизации должника, что и кредитор. К числу таких гарантий относится и право кредитора требовать от всех лиц, участвовавших в реорганизации, солидарного исполнения обязательства, в случае если при реорганизации был нарушен принцип справедливого распределения активов и пассивов реорганизуемого юридического лица (п. 5 ст. 60 ГК РФ). Пленум ВАС РФ признал, что такое требование принадлежит и поручителю (см. абз. 2 п. 19 Постановления N 42).

5.Поручительство прекратится, если кредитор отказался принять надлежащее исполнение, предложенное должником или поручителем. Некоторые суды полагали, что эта норма должна применяться и тогда, когда должник обращался к кредитору с просьбой предоставить отсрочку по исполнению обязательства, изменить предмет исполнения обязательства, предоставить отступное и т.п., но кредитор отказался удовлетворить просьбу должника. По сути, прекращая поручительство в описанной ситуации, суды "карали" кредитора за его неуступчивость в отношениях с должником.

Спрашивается, насколько такой подход оправдан? Можно ли лишать обеспечения настойчивого кредитора, который требует от должника исполнения того, к чему последний обязался, и не соглашается на компромиссы? Ответ совершенно очевиден: ни в коем случае нельзя. Иной подход, основанный на крайне широком толковании п. 5 ст. 367 ГК РФ, является антикредиторским, он наказывает кредитора только за то, что тот требует исполнения того, что и так ему причитается по обязательству.

Пленум ВАС РФ в свое время не поддержал идею широкого толкования комментируемой нормы, признав, что она не подлежит применению в случае, если должник или поручитель предлагает кредитору отступное (см. п. 23 Постановления N 42).

6.Довольно много проблем в судебной практике породило и такое основание прекращения поручительства, как истечение сроков, установленных в п. 6 ст. 367 ГК РФ. В соответствии с названной нормой поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иска к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.

6.1.В этих нормах нельзя найти ответа на вопрос о том, в течение какого срока (если он, разумеется, не установлен договором поручительства) кредитор может предъявить иск к поручителю, обеспечившему уже просроченное обязательство (послесрочное поручительство). Пленум ВАС РФ, толкуя указанные положения, признал, что если поручительством обеспечивается обязательство, срок исполнения которого в момент заключения договора поручительства наступил и которое не исполнено должником, то при отсутствии иного указания в договоре поручительства оно прекращается, если кредитор в течение года со дня заключения договора поручительства не предъявит иска к поручителю. В результате к послесрочному поручительству был применен тот же подход, который законодатель предусмотрел для поручительств, вообще не содержащих срока действия: кредитор, обязательство перед которым просрочено, должен в течение некоторого времени явно выразить намерение воспользоваться правами по обеспечительной сделке (см. абз. 3 п. 33 Постановления N 42).

6.2.Еще одна интересная проблема, связанная с применением п. 6 ст. 367 ГК РФ, - это вопрос о том, с какого момента кредитор, чьи требования защищаются не путем предъявления самостоятельного иска к поручителю, а иным образом, считается предъявившим требование по договору поручительства.

Обсуждаемый вопрос может встать в следующих ситуациях: во-первых, это случай, когда юридическое лицо - поручитель находится в состоянии ликвидации, и, во-вторых, случай банкротства поручителя. В первом случае требование кредитора защищается путем подачи требования ликвидатору поручителя, во втором - путем подачи заявления об установлении требования

вделе о банкротстве поручителя. По своей природе оба этих действия ничем не отличаются от подачи иска - их совершение свидетельствует о том, что кредитор заинтересован в реализации своих прав по обеспечительной сделке. Соответственно, сроки, установленные п. 6 ст. 367 ГК РФ, должны считаться соблюденными кредитором, если он до истечения этих сроков заявил требование ликвидационной комиссии в ходе процедуры ликвидации поручителя - юридического лица или подал заявление об установлении требований в деле о банкротстве поручителя (абз. 4 п. 33 Постановления N

42).

6.3.Довольно длительное время в судебной практике обсуждался вопрос о природе сроков, установленных в п. 6 ст. 367 Кодекса: являются ли они пресекательными сроками, установленными законом для существования права кредитора требовать исполнения поручителем своего обязательства, или же это срок для защиты этого права, т.е. срок исковой давности.

Различия между правовыми последствиями квалификации этих сроков довольно значительны. Так, течение срока исковой давности можно быть прервано, приостановлено или возобновлено после истечения; пропущенный по уважительной причине срок исковой давности может быть восстановлен судом; о применении исковой давности должно быть заявлено стороной в деле. К пресекательным срокам все эти правила не применяются.

Формулировки п. 6 ст. 367 Кодекса недвусмысленно свидетельствуют в пользу того, что установленные им сроки являются сроками существования поручительства, а не сроками исковой давности. Это следует из употребляемых законодателем выражений: в законе сказано, что "поручительство прекращается", а не "иск должен быть предъявлен поручителем в течение...". Если бы в законе фигурировала последняя формулировка, это свидетельствовало бы о том, что этот срок является сроком исковой давности. На это обратил внимание Пленум ВАС в абз. 5 п. 33 Постановления N 42, также присоединившись к взгляду на сроки поручительства как на сроки существования прав кредитора по отношению к поручителю, а не как на сроки исковой давности.

6.4.Еще одна проблема, связанная с применением правил ГК о сроках существования поручительства, - это сочетание возможности кредитора потребовать досрочного исполнения обязательства от должника и требований к поручителю.

Здесь следует различать несколько ситуаций. Первая из них - когда поручительство содержит срок, в течение которого кредитор должен предъявить иск к поручителю. В этом случае Пленум ВАС в абз. 1 п. 34 Постановления N 42 пришел к выводу о том, что предъявление досрочных требований к должнику не изменяет порядок течения срока поручительства, оно существует до срока, установленного в договоре поручительства. Например, долг должника, возникший 1 марта 2008 г., должен был быть исполнен 1 марта 2013 г., срок поручительства был установлен до 1 марта 2015 г. В марте 2011 г. возникло основание для досрочного исполнения обязательства, и кредитор предъявил к должнику соответствующее требование, которое не было удовлетворено должником. К поручителю требование было предъявлено в мае 2012 г. Поручитель не может ссылаться на истечение годичного срока для предъявления к нему требования, установленного во втором предложении п. 4 ст. 367 Кодекса, так как срок существования поручительства определен договором поручительства и кредитор может предъявить иск к поручителю до 1 марта 2015 г. Способом защиты интересов поручителя в описанной ситуации значительного разъединения срока исполнения основного долга и обязательства поручителя может быть заявление им в соответствии со ст. 364 ГК РФ принадлежащего должнику возражения о применении исковой давности по основному требованию.

6.5.Иным должно быть решение для ситуации, когда срок действия поручительства не установлен. В этом случае срок существования поручительства тесно связан с моментом возникновения у кредитора возможности требовать от должника досрочного исполнения обязательства.

Итогда можно обнаружить почву для применения второго предложения комментируемого пункта ст. 367 Кодекса, устанавливающего годичный срок (со дня наступления срока исполнения обеспеченного обязательства) для предъявления требования к поручителю. Именно такое разъяснение и содержится во 2 абз. п. 34 Постановления N 42.

6.6. Иногда на практике стороны договора поручительства определяют срок действия поручительства таким образом: "Поручительство действует до полного исполнения должником своих обязательств перед кредитором".

Всвое время Президиум ВАС довольно жестко высказался по поводу подобного рода условия: условие договора о действии поручительства до

фактического исполнения обеспечиваемого обязательства не может рассматриваться как устанавливающее срок действия поручительства, поскольку не соответствует требованиям статьи 190 Кодекса (см. п. 1

информационного письма Президиума ВАС РФ от 20 января 1998 г. N 28). Этот подход был дважды применен ВАС РФ при рассмотрении

конкретных споров в порядке надзора. В первом из дел (Постановление Президиума ВАС от 31 октября 2000 г. N 261/00) Президиум ВАС по сути исключил возможность установления в договоре поручительства срока "до исполнения должником обязательства", признав, что "удовлетворяя иск продавца векселей к поручителю, судебные инстанции ошибочно исходили из того, что поскольку срок действия договора купли-продажи установлен до его полного исполнения, то и поручитель несет ответственность перед кредитором также до полного исполнения основного обязательства. В соответствии со статьей 190 ГК РФ установленный сделкой срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить".

Вболее позднем деле (Постановление Президиума ВАС от 8 июня 2010 г. N 2751/10) Президиум ВАС подтвердил приверженность этой позиции, сочтя, что "предусмотренное в договоре поручительства условие о действии поручительства до фактического исполнения основного договора не может считаться условием о сроке". Логика дальнейших рассуждений Президиума ВАС довольно очевидна: коль скоро условие договора поручительства о сроке отсутствует, то подлежит применению общее правило ст. 367 Кодекса

отом, что поручительство прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю.

Наконец, тот же строгий вывод воспроизводится и в абз. 3 п. 34 Постановления N 42.

Такой подход игнорирует явно выраженную волю сторон договора поручительства, т.е. существенно ограничивает свободу договора, и потому требует не только формального догматического объяснения, но и подкрепления его политико-правовыми соображениями.

Строго говоря, конечность срока поручительства призвана защищать поручителя от неопределенно длительного пребывания в состоянии обязанного лица. Именно поэтому закон предоставляет поручителю либо возможность точно договориться о сроке, на которое будет выдано поручительство, либо устанавливает для него гарантию в виде годичного срока существования поручительства после просрочки (либо двухлетнего

срока со дня заключения договора поручительства по обязательствам, не содержащим указание на срок). Из совокупности этих правил можно сделать вывод о том, что период существования поручительства не может быть неопределенным, так как "вечные" обязанности противоречат идее свободы воли, являющейся центральной в частном праве.

Однако условие о существовании поручительства "до полного исполнения должником обязательства" вносит в отношения кредитора и поручителя элемент неопределенности, причем этот элемент связан не с действиями или бездействием самих сторон договора, а с поведением третьего лица. Следовательно, такая неопределенность носит не устранимый самими сторонами договора поручительства (в первую очередь поручителем) характер и потому она не укладывается в существующую идеологию всегда определенного срока существования поручительства.

Конечно, можно попытаться возразить следующим образом: если обеспеченное обязательство не будет исполняться должником в течение очень длительного времени, то поручитель, хотя и оставаясь связанным поручительством, может, тем не менее, прибегнуть к защите путем заявления возражения об истечении исковой давности по основному требованию. Однако этот довод может быть опровергнут, к примеру, таким соображением: должник может периодически совершать действия, свидетельствующие о признании долга, и поручитель в результате окажется в состоянии неопределенной связанности обязательством перед кредитором. Поэтому, по всей видимости, с точки зрения устранения такой неопределенности подход, не допускающий поручительство, действующее "до полного исполнения должником всех обязательств", является верным.