41 Вопрос.
Договоры, связанные между собой единой целью или одним объектом (договорная цепочка).
Выделяют два основных вида договорной цепочки(взаимосвязанных договоров):
Договоры, у которых предмет договора является один и тот же объект.
Договоры, обладающие единой целью. нет одного и того же предмета в договорах, но есть общая цель, т.е. мне нужен объект, я хочу его приобрести по купле- продаже и мне нужно финансирование. Для этого я беру кредит и эти деньги по кредиту трачу на то, чтобы приобрести объект по купле. Более того, часто так получается, что сам банк, сама кредитная организация, платит деньги напрямую поставщику.
В Германии этот вопрос разбирается уже минимум лет 70. В 40-50 гг. возникла большая потребность в финансировании (в условиях массового производства и отсутствия денег у населения). Чтобы у продавцов продолжали покупать товар, они начали кооперироваться с финансистами и предлагать покупателям брать кредиты под конкретные сделки.
В Германии возникли две теории, которые, по сути, приводят к одним и тем же последствиям, просто по-разному объясняет сложившуюся ситуацию. Суть проблемы в том, что между обычными договорами, не связанными между собой, и многосторонними договорами, в которых все стороны изъявили свою волю на участие, существует пробел, который не был до сих пор урегулирован. В качестве этого пробела воспринимаются взаимосвязанные сделки, потому что принцип относительности никаким образом не дает возможности признать их влекущими правовые последствия для другой сделки, которая входит в эту взаимосвязанную группу.
Теория разделения. В рамках теории разделения предлагалось решать эту задачу уже имеющимися способами, в частности, постановка одного договора под условие действительности другого (если один недействителен, то и второй недействителен) и восприятие одного договора как основание для другого (если один прекращается, то второй лишается основания и применяется аналог нашей ст. 461 ГК РФ).
Теория единства (родоначальник – J. Gernhuber). Связь договоров очень напоминает синаллагму в двусторонних договорах, каждое предоставление направлена на то, чтобы состоялась иное предоставление, но не в отношении себя, а в отношении другого лица. Gernhuber предлагает распространить режим синаллагмы на эти отношения, только они будут не двусторонними, а трехсторонними. Каждое предоставление участников этих отношений напрямую зависит от того, что он получит от другого лица. Он предлагает признавать единство трехстороннего отношения, т.е. полное исключение из принципа относительности.
в Германии по этому вопросу в практике выделяли 4 условия, когда договоры признаются взаимосвязанными:
1) постоянная кооперация между продавцом и кредитной организацией;
2) деньги, взятые в кредит, хотя бы частично пошли на приобретение этого объекта;
3) определенное упоминания о взаимосвязанности в договорах. Если в кредитном договоре делается отсылка к договору поставки, то это значительно увеличивает шансы для признания договоров взаимосвязанными;
4) заключение договоров в один и тот же промежуток времени.
Разбор дел по взаимосвязанным сделкам по общей цели.
В первом деле (HR 23.01.1998 № 97 Jans/FCN) предметом договора являлся автомобиль, в котором были выявлены дефекты, и покупатель обратился с иском о прекращении как договора купли-продажи, так и договора кредита.
Первая инстанция ему все удовлетворила, а апелляция отказала в части кредитного договора, указав, что в самом этом договоре было формулировка о том, что любые изменения по договору поставки не приводят к изменению по кредитному договору.
Верховный суд отменил апелляционное постановление и удовлетворил требование покупателя. Он сказал, что несмотря на то, что эти договоры на первый взгляд самостоятельные, на самом деле правоотношения существуют между всеми тремя лицами и эта связь проявляется в том, что при признании недействительным или расторгнутым одного договора, второй договор следует судьбе первого.
Последствие в данном деле было выявлено одно: когда прекращается или признается недействительным один договор, то автоматом признается недействительным или прекращается досрочно другой договор.
В части реституции, поскольку оба договора были прекращены, Верховный суд обязал покупателя вернуть дефектный автомобиль продавцу, а продавца вернуть деньги не покупателю (как обычно происходит в купле-продаже), а напрямую заимодавцу в порядке реституции в рамках вот этого трехстороннего отношения.
При этом были также выявлены признаки взаимосвязанности сделок:
оба договоры заключаются в одно и то же врем;
как правило, эти сделки совершаются при взаимодействии всех трех лиц (т.е. вы не просто увидели какую-то вещь и поняли, что у вас нет денег, пошли в совершенно другой банк, о котором продавец не знает, и, соответственно, купили вещь, а вы приходите к продавцу, и в ходе переговоров выясняется, что у вас недостаточное финансирование и сам продавец рекомендует вам обратиться к определенному банку). В этой связи также важен факт взаимоотношений между продавцом и кредитной организацией. Отказывая в удовлетворении, апелляция также посчитала в качестве значимого аргумента то, что между продавцом и кредитной организацией нет отдельного соглашения, т.е. вот в этих отношениях продавец–заимодавец не было никаких письменных договоренностей и, по мнению апелляции, это было основанием для отказа в признании договоров взаимосвязанными. Но Верховный суд сказал, что сама по себе письменная договоренность не является обязательной и, если мы из фактических обстоятельств видим, что эти конторы работают часто между собой, то в таком случае мы признаем, что сделки между ними является взаимосвязанными.
Также было отмечено, что оговорка в кредитном договоре о том, что любые последствия из поставки не влияют на кредитный договор, сама по себе не играет решающего значения, потому что мы смотрим на факты дела и на объективные обстоятельства.
Второе дело (HR 14.01.2000 № 307 Von Hohenmeiss/Arenda) тоже с похожей фактурой, тоже купля-продажа, тоже кредит, но объектом был не автомобиль, а кухня, и также произошли дефекты. В этой связи покупатель настаивал на наличии у него права приостановить платежи по кредиту. По сути, наша ст. 328 ГК РФ, но здесь нюанс: продавец уже полностью получил всю оплату от третьего лица (заимодавца), но покупатель продолжает совершать ежемесячные платежи по кредиту в пользу заимодавца и хочет приостановить эти платежи словно это обычный договор купли-продажи.
Суд сказал, что возможно приостановление исполнения банку, установив, что договоры взаимосвязанные.
Примеры для вторая группа взаимосвязанных сделок – это договоры, связанные между собой одним объектом. Это может быть купля-продажа, подряд–субподряд, аренда–субаренда.
Разберем этот случай на примере досрочного прекращения аренды.
В чем заключаются интересы каждого из этих лиц на этом этапе?
Интерес арендодателя: забрать вещь, которая находится у субарендатора, и получить деньги за тот период, пока вещь не возвращена. Он может получить деньги как от арендатора (ст. 622 ГК), так и от субарендатора.
Если предположим, что арендатор – банкрот, то для арендодателя было бы несправедливо, чтобы субарендатор платил за пользование арендатору и не платил арендодателю, потому что получалась бы, что все (реестровые) платежи субарендатора падали бы в конкурсную массу субарендатора и распределялись бы между всеми кредиторами. Это оценивается как несправедливое последствие, потому что арендодатель- собственник больше всех заслуживает получить эти деньги, а никто другой из кредиторов. Поэтому у арендодателя есть прямой иск к субарендатору.
Интерес арендатора: компенсировать все затраты в пользу арендодателя за счет субарендатора.
Здесь нужен прямой иск от арендатора к субарендатору, который часто нашей практикой не признается. Почему он нужен? Представьте, что у арендодателя возникает право взыскивать платежи и право забрать вещь. Хорошо если он активен и, если он делает это быстро. Но предположим, что он совершенно не активен и он, более того, ждет, напр., два с половиной года, чтобы потом взыскать всё с арендатора. Арендатором является крупная фирма, которая точно не обанкротится. Эти два с половиной года у арендатора наращиваются убытки, и он хочет их минимизировать. Кроме того, у него есть ликвидационная стадия отношений между арендатором и субарендатором, поэтому он должен иметь право взыскать с субарендатора эти платежи, которые предназначаются для арендодателя, но поскольку тот пассивен, арендатор их забирает у субарендатора и по-хорошему сам должен заплатить их арендодателю или ждать, когда тот придет к нему с иском об убытках, чтобы их перечислить.
Арендатору нужно предоставлять право на истребование у субарендатора вещи, потому что это необходимо ему для осуществления ему своей собственной обязанности для возврата объекта арендодателю, т.е. эти требования должны быть у арендатора даже после досрочного прекращения аренды и субаренды.
В нашей практике достаточно часто встречаются случаи, когда арендатору отказывают и в том, и в другом. В части взыскания арендной платы и убытков допускают, только если арендодатель уже взыскал с арендатора. Говорят, что арендатор уже не имеет законных оснований владеть вещью, значит он не имеет права ни на платежи, ни на саму вещь.
Можно подумать над тем, чтобы арендатор отбивался от арендодателя ссылками на нарушение обязанностей уменьшить убытки, но почему-то не пошел раньше ксубарендатору и не забрал вещь, но в целом у арендатора должно быть право.
Интерес субарендатора: не заплатить дважды.
Он не возвращает вещь, т.к. рассчитывает заключить договор напрямую с арендодателем. Не возвращать вещи в данном случае будет незаконно, потому что у него только относительная связь с арендодателем и эта связь уполномочивает его требовать от арендодателя заключения договора, т.е. никаких прав на вещь у него нет. У него есть право требовать заключения договора напрямую, поэтому то, что он удерживает, является даже не самоуправством, а гораздо хуже. Однако он делает это для того, чтобы арендодатель не имел возможности сдать объект кому-то третьему или продать его.
Часто встречается ситуация, когда субарендатора не уведомляют о том, что договор аренды прекращен, а он уже заплатил арендные платежи за N месяцев после досрочного прекращения договора арендатору. Арендодатель выходит к нему с иском и требует плату за пользование. Суды говорят о том, что ссылка субарендатора на платеж арендатору неправомерна, потому что у арендатора не было уже прав на объект, соответственно, взыскивают с субарендатора в пользу арендодателя, а ему говорят взыскивать неосновательное обогащение с арендатора.
Что мы видим: во-первых, отвлечение средств, во-вторых, риск банкротства арендатора перекладывается на субарендатора, что неправильно, поэтому суды используют статью 1105 ГК РФ, которая не учитывает добросовестность субарендатора.
Но в данном случае необходимо её учитывать и нельзя взыскивать с субарендатора платежи до того момента, когда он узнал о прекращении договора и о требовании арендодателя возвратить объект. Получается, что здесь нужно как-то обосновать, что субарендатор, пока он добросовестен, может платить арендатору и все его платежи будут считаться надлежащими.
Это можно сделать двумя путями.
Первый путь закреплен в п. 12 ППВАС № 73 (про солидарное взыскание арендных платежей с арендатора и субарендатора, если те были недобросовестные).
Второй вариант обоснования встретился в практике 9ААС, где не рассматривают арендодателя и арендатора как солидарных кредиторов. Они говорят, что с прекращением договора аренды и субаренд у субарендатора меняется кредитор и по аналогии с цессией необходимо было уведомить субарендатора о перемене кредитора. И поскольку арендодатель и арендатор в этот период не уведомили должника, то его платежи à la цеденту (арендатору) были правомерны.
Регулирование в ггу: