учебный год 2023 / 27 вопрос

27. Допустимость уступки. Законодательный и договорный запреты уступки.

1. Законодательный запрет на цессию

В законе будет прямо написано, что такая цессия недопустима и будет написано, в интересах кого. Важно, что не просто должник решил, что его права нарушаются как-то или просто ему не нравится эта цессия, а закон его легитимирует эту цессию оспорить.

Законодательный запрет на цессию – ст. 383 ГК.

Статья 383 ГК РФ. Права, которые не могут переходить к другим лицам Переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности требований об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, не допускается.

Смысл такой: я должна кушать на эти деньги, которые мне должник принесет, а я их уступаю по меньшей цене, и чтобы меня защитить от меня самой, существует запрет на уступку алиментных прав и им подобных. Норма, защищающая меня от моей глупости, чтобы мне было где есть, спать и было тепло. В этой связи возникает вопрос (мы его обсуждали) с запретом на уступку потребительского штрафа, актуально стоящий в нашем праве.

Цедент Цессионарий

(ФЛ) (ЮЛ)

Должник

(Застройщик)

Цедент — это я (фл). Должник — это застройщик. Цессионарий – юридическое лицо, которое долги скупает. Цедент уступает свое право требования к должнику (право на передачу квартиры, право на неустойку за то, что вовремя не передан объект, а также право на взыскание потребительского штрафа, предусмотренного Законом о защите прав потребителей за то, что не была услуга вовремя оказана потребителю). Можно ли этот штраф уступать или он по 383 ГК носит алиментный характер?

Тут есть проблема. В Пленуме по ОСАГО сказано, что нельзя уступать эти потребительские штрафы к страховщикам (то есть, когда в роли должника не застройщик, а страховщик). Такая уступка до того, как ты просудишься, ничтожна со ссылкой на 383 ГК. Я должна пойти в суд, посудиться со страховщиком, мне скажет: «Да, вот тебе потребительский штраф», тогда можно уступать, а до нельзя. Вопрос, насколько это обоснованное решение. Это решение вызывает сомнение, потому что ст. 383 ГК призвана, чтобы защитить меня от меня самой, а потребительский штраф на это не направлен. Он направлен на наказание нарушителя прав потребителя, и, кроме того, 50% от него вообще может в пользу общественной организации уходить, поэтому ст. 383 ГК здесь сомнительна.

Дальше вызывает вопрос все то, что мы уже обсуждали. Дела обычно такие, что цессионарий идет к должнику с иском, а тот говорит, что уступка ничтожна. Судебная коллегия по экономическим спорам на основании всего того, что я вам рассказываю, уже несколько раз сказала, что должник не может ссылаться на ничтожность уступки, потому что его это никоим образом не касается. Он должен был деньги, он их и остался должен. Какая разница, кому платить. А эта ссылка направлена только на затягивание процесса, кроме того, пострадает от этого только цедент. Если должник сошлется на то, что цессия ничтожна, и будет это признано, то получится, что цедент не исполнил перед цессионарием свое обязательство, и должен нести ответственность. Получится, что по ст. 383 ГК пострадает тот, в пользу кого она была принята. То есть он будет нести ответственность по статье, которая направлена на его защиту. Это неправильно. Вот так решается проблема потребительского штрафа путем запрета должнику выставлять возражения о недействительности цессии, если это не нарушает его права.

2. Договорный запрет

Есть цедент, есть должник. Они заключают договор, и в этом договоре должник сразу думает: «Мне вот эти цессии…Потом выяснять, кто кого уведомлял/не уведомлял. Я не хочу с этим связываться, давай сразу в договоре напишем договорный запрет на цессию». Из этого договора никакие требования к должнику не могут быть уступлены (они включают такое условие). Цедент, в нарушение этого договорного условия, уступает право требования цессионарию. Может ли должник, ссылаясь на то, что договором закрепили (этим подтверждается его право на оспаривание цессии), признать цессию недействительной? Тут кстати он будет только саму цессию признавать недействительной, но не обязательственный договор. Обязательство его не касается, его касается только распорядительный эффект (он не хочет платить цессионарию).

Судебная практика до реформы главы о цессии исходила из того, что такая цессия, совершенная в нарушение договорного запрета, является оспоримой. Должник может оспорить, если цессионарий знал или должен был знать о договорном запрете на уступку. Чаще всего естественно должен знать о договорном запрете, потому что он должен понимать, из чего он покупает требование, договор должен был прочитать.

По аналогии применялась норма ст. 174 ГК об ограничении прав представителя. То есть пока цедент был условно представителем должника, у него были ограничены возможности на уступку, и если третье лицо об этом знало, то цессию можно оспорить. Это по аналогии делалось по старой редакции норм о недействительности сделок.

Но реформа ГК предложила иное решение, которое связано с лоббизмом банков. Лоббизм банков подарил нам сначала цессию как самостоятельный институт (это неплохо, просто имеется в виду, что это не имеет догматического обоснования серьезного) и подарил то, что договорный запрет на уступку денежных требований не имеет значения для цессионария, даже если он знал или должен был знать об этом запрете.

Теперь это прямо написано в ГК: по денежным требованиям должник не может оспорить эту цессию. Может только требовать убытки с цедента за нарушение обязательства при включении в сделку вот такого соглашения.

Статья 388. Условия уступки требования 3. Соглашение между должником и кредитором об ограничении или о запрете уступки требования по денежному обязательству не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора, из которого возникло это требование, но кредитор (цедент) не освобождается от ответственности перед должником за данное нарушение соглашения.

Связано с тем, что по денежным требованиям сложно найти серьезный интерес должника в исполнении конкретному лицу. В римском праве всегда был интерес в исполнении конкретному лицу, потому что, кто тебя будет рубить и в рабство продавать, большой вопрос. Здесь вроде бы такого уже нет, поэтому не имеет значения, кому ты принесешь деньги.

Другой подход занят для неденежных требований. Может иметь значение то, кому я не денежное предоставление буду исполнять, а, например, петь, танцевать, строить дом и т.д. Весы между желанием кредитора легко оборачивать свое требование и желанием должника исполнять тому, с кем у него договор.

Институт цессии нарушает принцип свободы договора в части выбора контрагента. Если с денежными требованиями можно поступиться, то с неденежными это сделать довольно сложно, и поэтому, если есть договорный запрет на уступку неденежного требования, сохранился старый подход, что должник может оспорить цессию.

Статья 388. Условия уступки требования 4. Право на получение неденежного исполнения может быть уступлено без согласия должника, если уступка не делает исполнение его обязательства значительно более обременительным для него. Соглашением между должником и цедентом может быть запрещена или ограничена уступка права на получение неденежного исполнения. Если договором был предусмотрен запрет уступки права на получение неденежного исполнения, соглашение об уступке может быть признано недействительным по иску должника только в случае, когда доказано, что другая сторона соглашения знала или должна была знать об указанном запрете.

Даже если мы очень захотели, мы сможем сделать так, чтобы вот этот состав лиц входил в предмет? Смысл такой: это нужно, чтобы требования оборачивались легко. Если у вас договорный запрет на цессию имеет эффект для третьих лиц, то есть для цессионариев, то на цессионариев возлагается бремя проверки, есть там договорный запрет или нет, а это издержки. Плюс договорный запрет может быть в дополнительном соглашении, которое вам не показали, а требования должны покупаться легко, быстро и надежно. В этом смысл экономический. Любым способом надо исключить влияние договорного запрета на банк, который покупает требования.

Но есть большие противники подхода, который написан в ГК сейчас про то, что денежные требования могут уступаться, даже если договорный запрет. Это такие догматические противники, они будут говорить следующее:

• как же свобода договора?

• цедент и должник своим соглашением создали необорачиваемое требование, как оно превращается в оборачиваемое?

• цессионарий всегда недобросовестный, он всегда знает, что есть этот запрет, но все равно покупает.

Поэтому в Пленуме 54 о перемене есть оговорка. В исключительных случаях, при установлении того, что цессия заключалась исключительно с целью навредить должнику, должник может оспорить по 10+ 168 ГК эту цессию. Но таких случаев не было. Абзац этот придуман исключительно как догматический противовес противников законодательного решения.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» 17. Уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (пункт 3 статьи 388 ГК РФ). Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 ГК РФ).

В п. 16 Пленума есть пложение про то, что соглашением должника и кредитора могут быть установлены иные последствия этого договорного запрета, например, односторонний отказ.

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. N 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» 16. Если договор содержит условие о необходимости получения согласия должника либо о запрете уступки требования третьим лицам, передача такого требования, за исключением уступки требований по денежному обязательству, может быть признана недействительной по иску должника только в случае, когда доказано, что цессионарий знал или должен был знать об указанном запрете (пункт 2 статьи 382, пункт 3 статьи 388 ГК РФ). Соглашением должника и кредитора могут быть установлены иные последствия отсутствия необходимого в соответствии с договором согласия на уступку, в частности, данное обстоятельство может являться основанием для одностороннего отказа от договора, права (требования) по которому были предметом уступки (статья 310, статья 4501 ГК РФ).