Экзамен зачет учебный год 2023 / Усачева К. Доктрина снятия корпоративного покрова

Ксения Усачева

ответственность руководитель общества в силу абз. 31 § 43 Закона Германии об ООО2.

3.2.1.4. Смешение имущества3

Здесь имеется в виду такое смешение имущества общества и иного имущества участника, при котором отсутствует его разделение, а значит правило об ограничении ответственности имуществом общества, установленное уже процитированным нами абз. 2 § 13 Закона Германии об ООО, не может применяться, и, кроме того, не соблюдаются предписания об обеспечении капиталом, выполнение которых обязательно для ограничения ответственности4.

При этом, как отмечается в литературе, для того чтобы смешение имущества выступило основанием для «пронизывающей ответственности», мало только того обстоятельства, что определенные объекты недостаточно четко относятся к тому или иному имуществу, – необходимо, чтобы субъекты права не были достаточно понятным образом разграничены друг от друга. Таким может быть случай, когда разделение личного имущества участника и имущества общества затруднено из-за непрозрачного (undurchsichtige) ведения бухгалтерского учета5.

Так, в решении Верховного суда ФРГ от 13.04.1994 описывался случай, когда иск был предъявлен к ведущему дела миноритарному участнику (банкротящегося) общества с ограниченной ответственностью лично. Общество с ограниченной ответственностью не вело никакого бухгалтерского учета, а потому его имущественные отношения не были прозрачны. Верховный суд ФРГ счел, что в данном случае имелись предпосылки для «пронизывающей ответственности» вследствие смешения имущества: «Согласно практике Сената личная ответственность участников обществ с ограниченной ответственностью

1«Управляющие, которые нарушают свои обязанности, несут солидарную ответственность перед обществом за причиненные убытки» (цит. по: Торговое уложение Германии. Закон об акционерных обществах. Закон об обществах с ограниченной ответственностью. Закон о производственных и хозяйственных кооперативах. С. 499).

2См.: Beck‘scher Online-Kommentar BGB. 29. Edition. Rn. 23; Mülhens J. Op. cit. S. 66.

3Как справедливо указывается в литературе, данное основание неразрывно связано с вопросом о правоспособности юридического лица (см., напр.: Spahlinger A., Wegen G. Op. cit. Rn. 338).

4См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 144; MüKo. Aktiengesetz. Rn. 426.

5О такой позиции в теории и практике см., напр.: Beck‘scher Online-Kommentar BGB. 29. Edition. Rn. 19; Beck‘scher Online-Kommentar. GmbHG. 16. Edition. Rn. 145; Kindler P. Op. cit. S. 398; MüKo. Aktiengesetz. Rn. 426; MüKo. BGB. Rn. 34; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 133.

530

Доктрина снятия корпоративного покрова

может приниматься во внимание (обсуждаться), если разграничение имущества общества и частного имущества скрыто посредством непрозрачного [undurchsichtige] ведения бухгалтерского учета или иным способом; в этом случае предписания об обеспечении капиталом, соблюдение которых непременно компенсирует ограничение ответственности принадлежащим обществу имуществом (абз. 2 § 13 Закона Германии об ООО), не функционируют»1.

При этом самого по себе отсутствия двойной записи еще недостаточно для применения «пронизывающей ответственности», если поступление и выбытие (Zuund Abflüsse) имущества общества и вместе с тем разграничение имущества компании и иного имущества участника может быть воспроизведено на основании иной имеющейся документации2.

Кроме того, как отмечается в литературе, сказанное выше о возможности привлечения участника к ответственности по долгам общества в случае смешения имущества действует только в отношении тех участников, чье поведение повлекло смешение имущества или способствовало ему, либо в отношении тех, кому по меньшей мере было известно о ситуации, но не в отношении не имеющих никакого представления о смешении имущества миноритарных участников, которые не осуществляли никакого влияния и в силу этого не ответственны за смешение имущества. Как указывается в литературе, личная «пронизывающая ответственность» предполагает наряду с объективным составом смешения имущества то, что участник знал или должен был знать об обстоятельствах, вызвавших такое смешение (die

die Sphärenvermischung begründenen Tatsachen), и что именно он в силу своего влияния ответственен за него3.

1См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1004. См. также: Beck‘scher Online-Kommentar BGB.

29.Edition. Rn. 19; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 145; MüKo. BGB.. Rn. 34.

2См.: Baumbach A., Hopt K.J. Op. cit. Anhang nach § 177a. Rn. 51b; Beck‘scher OnlineKommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 145; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 133.

3См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Aukhatov A. Op. cit. S. 39; Baumbach A., Hopt K.J.

Op. cit. Anhang nach § 177a. Rn. 51b; Beck‘scher Online-Kommentar BGB. 29. Edition. Rn. 19; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 147; Kindler P. Op. cit. S. 398; MüKo. Aktiengesetz. Rn. 426; MüKo. BGB. Rn. 34; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 133. В немецкоязычной литературе и практике это выводится из того, что в данном случае речь не идет о так называемой ответственности за состояние (Zustandshaftung), здесь действует общее правило – об ответственности за поведение (Verhaltenshaftung). Это деление ответственности широко распространено в немецкоязычной литературе, но практически не воспринято (в таком виде) отечественной доктриной. Под «ответственностью за состояние» господствующим в немецкоязычной литературе мнением (по

531

Ксения Усачева

Наряду с участником общества ответственность несет также руководитель. Он возмещает вред на основании абз. 2 § 43 Закона Германии об ООО1, в частности вследствие невыполнения своей обязанности по ведению бухгалтерского учета2.

Несмотря на то, что при применении «пронизывающей ответственности» в случае смешения имущества речь идет только о невозможности отграничения имущественной сферы общества от имущественной сферы участника, в своей основе эти рассуждения сводятся к идее идентичности компании и ее участника, только проявляющейся в имущественной сфере. В то же время зачастую в литературе обсуждается другое направление этой же идеи – возможность применения «пронизывающей ответственности» в случае «смещения сфер» (Sphärenvermischung), когда не проводится достаточного разграничения между сферой общества и сферой участника в отношениях с третьими лицами, т.е. когда в организационном плане сферы общества и участника не могут быть четко разделены, например при занятии схожим бизнесом, под схожим наименованием, при наличии одних и тех же служебных помещений и/или одного и того же персонала3.

При этом отмечается, что случаи такого организационного «смешения сфер» могут обсуждаться не только в контексте «пронизывающей ответственности», но также и (скорее) как вопрос «ответственности за созданную видимость права» (Rechtsscheinhaftung): поскольку участники общества не позаботились о том, чтобы разграничение имущества юридического лица и их личного имущества было произведено надлежащим образом, хотя как разумные и добросовестные участники оборота они должны были это сделать, и тем самым создали для всех иных участников оборота видимость того, что имущественная база, за счет которой в случае предъявления требования к юридическому лицу будут удовлетворяться требования кредиторов, иная, то они несут «ответственность» или, другими словами, негативные последствия того, что

поводу определения данного понятия там ведется определенная дискуссия, раскрывать которую в рамках данной работы мы не видим необходимости) понимается ответственность вне зависимости от каких-либо субъективных предпосылок (т.е. объективное вменение, по большому счету).

1«Управляющие, которые нарушают свои обязанности, несут солидарную ответственность перед обществом за причиненные убытки» (цит. по: Торговое уложение Германии. Закон об акционерных обществах. Закон об обществах с ограниченной ответственностью. Закон о производственных и хозяйственных кооперативах. С. 499).

2См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 148.

3См.: Aukhatov A. Op. cit. S. 42; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 149; Mülhens J. Op. cit. S. 65.

532

Доктрина снятия корпоративного покрова

в действительности имущество юридического лица и входящих в него участников разграничено иным образом1. Кроме того, как справедливо указывается в литературе, данное основание для применения «пронизывающей ответственности» неразрывно связано с вопросом о правоспособности юридического лица2 (если выделение самостоятельной имущественной базы юридического лица является предпосылкой для его существования, то при отсутствии этой предпосылки как раз можно говорить о том, что юридического лица нет как такового, а значит, и ответственность может быть возложена на его участников).

Таким образом, в соответствии с практикой немецких судов для «пронизывающей ответственности» недостаточно наличия самих по себе отношений контроля и зависимости или недостаточной капитализации, а ответственность при смешении имущества или организационном смешении сфер согласно встречающимся иногда воззрениям напоминает (и на наш взгляд, это вполне обоснованно), в частности, так называемую ответственность за созданную видимость права (Rechtsscheinhaftung) или просто разрешение вопроса о правоспособности юридического лица. То есть анализ практики немецких судов к проблеме игнорирования юридической личности при первом приближении показывает, что здесь, по большому счету, нет места именно самостоятельному институту снятия корпоративного покрова, но в то же время в тех фактических ситуациях, где английские юристы рассуждают о снятии корпоративного покрова, немецкие юристы используют иные, более традиционные для них конструкции – деликтное право, доктрину злоупотребления правом, доктрину видимости права и проч.

3.2.2. Нивелирование юридической личности корпорации в иных случаях

(Zurechnungsdurchgriff; «пронизывающее вменение»)

Помимо ситуаций распространения ответственности по долгам юридического лица на иных лиц, юридическая личность корпорации в немецкой практике игнорируется также и в других случаях. В частности, когда речь идет о причислении знаний, качеств и действий юридического лица самостоятельному по отношению к нему (Trennungsprinzip) участнику (Zurechnungsdurchgriff; «пронизывающее вменение»)3.

1См.: Aukhatov A. Op. cit. S. 42; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 150.

2См., напр.: Spahlinger A., Wegen G. Op. cit. Rn. 338.

3См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 157; Song H.-Y. Op. cit. S. 180–183 (там хорошо систематизирован пере-

533

Ксения Усачева

Такое «пронизывающее вменение» может иметь место, в частности, тогда, когда участнику общества вменяется заем, предоставленный третьим лицом обществу: например, когда предоставляющее заем третье лицо является обществом, все доли участия в котором принадлежат этому участнику, или когда заем обеспечен из средств участника1. «Вменяется» в данном случае означает, что суды выстраивают фикцию, как будто заем был предоставлен обществу не третьим лицом, а самим участником. Это имеет большое значение в процедурах банкротства общества, поскольку для займов, предоставленных участниками юридическому лицу, предусматривается самая последняя очередь удовлетворения.

Также о «пронизывающем вменении» может идти речь, когда в соответствии со абз. 2 § 119 ГГУ может быть оспорена сделка, заключенная с обществом, из-за ошибки в лице и качествах единственного участника общества и фактического руководителя; когда при умышленном введении в заблуждение (arglistige Täuschung) единственный участник общества не является третьим лицом в смысле абз. 2 § 123 ГГУ2 (и поэтому сделку можно спокойно оспаривать, не приводя доказательств об осведомленности общества об обмане со стороны «третьего лица»); когда в отношении общества предполагается его знание или обязан-

ность знания о заключенных или допущенных участником сделках в соответствии с абз. 2 § 166 ГГУ3; когда участник и его близкий родственник

чень этих случаев, мы же ограничимся лишь несколькими наиболее часто встречающимися примерами).

1См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 158.

2«(1) Лицо, принужденное к волеизъявлению умышленным обманом или противоправной угрозой, может оспорить свое волеизъявление. (2) Если обман совершен третьим лицом, то волеизъявление, которое следовало сделать определенному лицу, может быть оспорено лишь при условии, что последнее знало или должно было знать об обмане. Если другое лицо, в отношении которого должно было последовать волеизъявление, в результате волеизъявления приобрело непосредственно какое-либо право, то волеизъявление в отношении него может быть оспорено при условии, что это лицо знало или должно было знать об обмане». «Лицо, обязанное возместить ущерб, должно восстановить состояние, которое существовало бы, если бы обстоятельство, обязывающее к возникновению, не наступило» (цит. по: Гражданское уложение Германии: вводный закон к Гражданскому уложению. С. 23).

3«(1) Если на правовые последствия волеизъявления могут повлиять пороки воли, знание или обязанность знания определенных обстоятельств, то во внимание принимается личность не представляемого, а представителя. (2) Если представитель, получивший полномочие на представительство посредством сделки (полномочие), действовал

всоответствии с указаниями, определенными уполномочившим его лицом, последнее не вправе ссылаться на то, что представитель не знал о таких обстоятельствах, которые ему самому были известны. Такое же правило действует в отношении обстоятельств,

534

Доктрина снятия корпоративного покрова

при несостоятельности общества считаются взаимозависимыми лицами по смыслу § 138 Положения о несостоятельности, абз. 2 § 3 Закона о внеконкурсном оспаривании сделок в ущерб кредиторам (AnfG)1.

«Пронизывающее вменение», далее, имеет место тогда, когда исключается возможность приобретения имущества (между единственным участником или всеми участниками и обществом) на основании принципа «видимости права» (bei Rechtsscheinerwerb) – например, в соответствии с § 892, 932 ГГУ, § 366 Торгового уложения Германии, абз. 3 § 16 Закона Германии об ООО, абз. 2 ст. 16 Вексельного закона Германии или абз. 1 ст. 2 Закона о чеках. Аналогичным образом маклер не получает от общества вознаграждение за посреднические услуги

(Maklerprovision) между обществом, в котором он имеет существенную долю участия, и третьим лицом2.

Договорные обязанности по выполнению действий или исполнению

запретов (vertragliche Leistungsoder Unterlassungspflichten) участника (например, предоставление наибольшего благоприятствования, выдача справок/сведений или запрет конкуренции) могут распространяться также на общество, будучи установленными для участников, и наоборот. Так, запрет конкуренции между обществом и третьими лицами, действует, по крайней мере в персонально структурированных обществах с ограниченной ответственностью, как правило, и в отношении участников; аналогичным образом концерн не может обойти обязанности дочернего общества в связи с тем, что он теперь осуществляет свою деловую активность при помощи другого дочернего общества3.

Кроме того, «пронизывающее вменение» имеет место также и при защите информации: сведения о финансовой ситуации общества с ограниченной ответственностью являются также данными о личности его единственного участника4.

В процессуальном праве при заявлении обществом с ограниченной ответственностью ходатайства о компенсации судебных расходов госу-

о которых давший полномочие должен был знать, в случаях, когда к знанию приравнивается обязанность знать» (цит. по: Гражданское уложение Германии: вводный закон

кГражданскому уложению. С. 32).

1См.: Beck’scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 159; MüKo. BGB. Rn. 29–30.

2См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 160; Mülhens J. Op. cit. S. 57; MüKo. BGB. Rn. 27 (там же представлены точки зрения на этот счет), 31; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 155.

3См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 161; MüKo. BGB. Rn. 226.

4См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 162.

535

Ксения Усачева

дарством его члены считаются экономическими участниками в смысле предложения первого п. 2 § 116 Гражданского процессуального кодекса Германии1.

3.3. Основные теоретические подходы к проблеме игнорирования юридической личности корпорации

Всравнении с доктринальными воззрениями в странах common law выделяемые на основе анализа судебной практики теоретические подходы к проблеме игнорирования юридической личности корпорации

внемецкоязычной литературе так же, как и позиция судебной практики, являются более единообразными и менее многочисленными, чем

влитературе англоязычной.

Вцелом доктриной выработано несколько групп теорий по данному вопросу, основными из которых являются теория злоупотребления (Missbrauchslehre; иногда она именуется теорией институционального «пронизывания», institutionellen Durchgriffslehre) и теория применения норм (теория целевого применения норм, Normzweckanwendungslehre; теория применения норм, Normanwendungslehre), из которых также образуются некие смешанные варианты. Посредством этих теорий была предпринята попытка разрешать проблему «пронизывания» в зависимости от единых принципов2.

3.3.1. Теория злоупотребления

Данная теория обосновывает возможность игнорирования юридической личности корпорации тем, что участник злоупотребляет конструкцией юридического лица. Как указывается в литературе, поскольку и в той мере, в которой юридическое лицо представляет собой средство достижения интересов другого лица, право не может рассматривать его в качестве самостоятельного субъекта вне зависимости от того, лежит ли в его основе субъективное или же объективное злоупотребление. Это в значительной степени соответствует практике Верховного суда Германии, которая направлена на обеспечение соответствующего правопорядку использования конструкции юридического лица3. Игнорирование юридической личности согласно

1См.: Beck‘scher Online-Kommentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 163; MüKo. BGB. Rn. 29.

2См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Aukhatov A. Op. cit. S. 24; Beck‘scher Online-Kom- mentar GmbHG. 16. Edition. Rn. 138; MüKo. BGB. Rn. 21–22; Mülhens J. Op. cit. S. 87;

Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 128–129.

3См.: MüKo. BGB. Rn. 21; Mülhens J. Op. cit. S. 87; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 128; Song H.-Y. Op. cit. S. 172.

536

Доктрина снятия корпоративного покрова

данной теории возможно, во-первых, при использовании конструкции юридического лица, объективно не соответствующем его целям (вина или намерение злоупотребить (Missbrauchsabsicht) не требуются), и, во-вторых, при наличии субъективного намерения обхода закона или причинении вреда третьим лицам1.

Учение о «проникновении через юридическое лицо» в Германии впервые было обосновал Р. Зерик в своей работе «Rechtsform und Realität der juristischen Person». Он разделил ее на три книги, в первой из которых уделил внимание случаям так называемого злоупотребления конструкцией юридического лица, а во второй рассмотрел «отношение правовых норм к юридическому лицу» (das Verhältnis von rechtlichen Normen zur juristischen Person). В целом в результате своего исследования автор вывел четыре тезиса, из которых первый был обозначен как теория субъективного злоупотребления (subjektive Missbrauchslehre), в соответствии с которой «пронизывание» возможно, когда злоупотребляют конструкцией юридического лица для того, чтобы обойти закон, нарушить договорные обязанности или обманным путем повредить права третьих лиц. Для установления такого злоупотребления недостаточно только объективных обстоятельств, автор твердо указывает на осознанное и желаемое злоупотребление2. В противоположность этому тезису указывалось на точку зрения, согласно которой ориентироваться следует только на объективное злоупотребление. «Пронизывание при таком злоупотреблении возможно уже только при объективно неправильном применении конструкции юридического лица. И это направление обычно называется объективной, или институциональной, теорией злоупотребления3.

Оба направления пересекаются в том, что «пронизывание» методически понимается как оставление без внимания правовой самостоятельности юридического лица и его участников. Исходным пунктом здесь является именно принцип разделения корпорации и ее членов. Юридическое лицо по меньшей мере параллельно затеняется, чтобы реализовалась возможность «добраться» к стоящим за ним участникам. Нормативной основой в отношении обществ с ограниченной ответственностью здесь выступают положения абз. 1 § 13 Закона Германии об ООО (хотя там это не представлено так ясно и четко)4.

1См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Aukhatov A. Op. cit. S. 24–25; Beck‘scher Onli- ne-Kommentar BGB. 29. Edition. Rn. 19; MüKo. BGB. Rn. 21; Gottwald P. Op. cit. Rn. 487.

2См.: Mülhens J. Op. cit. S. 87.

3Ibid.

4Ibid. S. 87–88.

537

Ксения Усачева

3.3.2. Теория применения норм

Данная теория обосновывает возможность игнорирования юридической личности корпорации тем, что к этому ведет применение конкретной нормы в том или ином случае. Правовая самостоятельность юридического лица и следующее из нее ограничение ответственности участников по долгам юридического лица согласно данной теории рассматриваются как целевое решение (Zweckentscheidung) правопорядка, которое простирается настолько далеко, насколько этого требуют законодательные целевые предписания (Zielvorschriften). Юридическое лицо здесь понимается как связанная функцией правовая фигура, которой в соответствии со смыслом и целью подлежащей применению в конкретном случае нормы (политики подлежащего применению закона) может придаваться различное значение. В той степени, в которой этого в конкретном случае требует цель нормы, участник общества отвечает по его долгам или юридическая личность игнорируется иным способом1.

В отношении данной теории в немецкоязычной литературе особое знание придается главным образом двум вопросам: 1) ее соотношению

с теорией злоупотребления; 2) отграничению проблемы «пронизывания» посредством этой теории от иных, смежных проблем.

3.3.2.1. Соотношение данной теории с теорией злоупотребления

Теория применения норм, обоснованная преимущественно Р. Мюллером-Фрейенфельсом, противопоставляется теории злоупотребления. Мюллер-Фрейенфельс усмотрел в теории злоупотребления Зерика параллель к так называемой теории субъективного обхода закона. Он противопоставил ее так называемой объективной теории и пришел к выводу, что вместо следования обеим теориям следовало бы использовать телеологическое толкование. И такое телеологическое толкование в конкретных случаях должно было бы также вести

крешению проблемы «пронизывания»2.

Всоответствии с господствующим воззрением исходный пункт проблемы «пронизывания» согласно теории применения норм должен быть другим, чем в теории злоупотребления. Теория применения норм акцентирует внимание уже не на принципе разделения или правовой самостоятельности юридического лица и входящих в него участни-

1См.: Arnim C., von. Op. cit. S. 1005; Aukhatov A. Op. cit. S. 25–28; Beck‘scher Onli- ne-Kommentar BGB. 29. Edition. Rn. 19; MüKo. BGB. Rn. 22; Mülhens J. Op. cit. S. 88;

Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. Rn. 129; Song H.-Y. Op. cit. S. 173.

2См.: Mülhens J. Op. cit. S. 88.

538

Доктрина снятия корпоративного покрова

ков, а на цели иных норм, которые в тех или иных случаях вытесняют принцип самостоятельности. Это направление также обозначается как «подлинная теория целевого применения норм» (echte Normzwecklehre), поскольку разъясняющее принцип самостоятельности положение § 13 Закона Германии об ООО не включается в нормативное рассмотрение1.

В то же время другие направления концепции применения норм, напротив, включают регулирование § 13 Закона Германии об ООО

(в особенности цитированный ранее абз. 2 указанного параграфа) в нормативное рассмотрение (так поступают, например, П. Ульмер

иФ. Кюблер). В итоге соответствующие авторы приближаются к уже названной теории злоупотребления (рассматривая проблему «пронизывания» как лишение привилегии ограничения риска ответственности, предусмотренной § 13 Закона Германии об ООО)2.

3.3.2.2.Отграничение проблемы «пронизывания» от иных смежных

проблем»

В литературе иногда отмечается, что большой заслугой теории применения норм (в сравнении с иными теориями) является то, что она заостряет внимание на том, что в большинстве случаев, где доктриной

ипрактикой обсуждаются проблемы «пронизывающей ответственности» и «пронизывающего вменения», специальная проблема отношений юридического лица к его участникам вообще не затрагивается. Здесь указывается, что, в частности, вслед за Е. Ребиндером следует проводить различие между гражданско-правовым вопросом разделения юридического лица и его участников и собственно проблемой «пронизывания» (Durchgriffsproblem):

– в той мере, в которой идентификация юридического лица и его участников может опираться на правовые нормы, которые могут обобщаться в отношении юридических лиц, никаких оснований для обращения к цели конструкции юридического лица нет, соответственно, действует аспект применения норм (Normanwendungsaspekt);

– если же действительно подлежит обсуждению «особое право» (Sonderrecht, под которым, по всей видимости, понимается привилегия ограниченной ответственности в случае соблюдения принципа разделения юридического лица и входящих в него участников), то возникает вопрос легитимности цели данного лица. И эта легитимность зависит от того, соответствует ли правовая самостоятельность юридического

1См.: Mülhens J. Op. cit. S. 88.

2Ibid. S. 88, 90.

539