Экзамен зачет учебный год 2023 / Усачева К. Доктрина снятия корпоративного покрова

Ксения Усачева

а виртуальное покрытие позитивными остатками на других счетах группы). Чаще всего в практике встречается физический сash рool: излишки денежных средств на банковских счетах (Quellkonten) отдельных предприятий из группы в течение каждого банковского рабочего дня перечисляются на банковские счета (Zielkonten) основного общества или образованного им для этого иного общества (Finanzierungsgesellschaft). Счета отдельных предприятий из группы (Quellkonten) вместе с этим в случае дефицита вечером каждого банковского рабочего дня выравниваются. С правовой точки зрения отток и приток денежных средств квалифицируется как взаимно предоставленный заем. Виртуальный сash рooling имеет в итоге тот же эффект, что и физический. Здесь денежные средства фактически не передаются, а составляется чисто счетное резюме остатков всех предприятий из группы, так что недостаточно эффективные платежные потоки не влекут никакого фактического предоставления займа1.

Ранее, как мы уже указывали, судебная практика устойчиво исходила из того, что такое финансирование также подпадает под ограничительные правила, обеспечивающие надлежащую капитализацию обществ. В особенности речь шла о запрете возвращения необходимого для поддержания уставного капитала имущества общества участнику, предусмотренном § 30 Закона Германии об ООО, в случае нарушения которого наступали санкции, установленные § 31 Закона Германии об ООО, а также о требовании по окончательному предоставлению предмета вклада в свободное распоряжение управляющих (абз. 2 § 8 Закона Германии об ООО). И в связи с жестким применением такого рода правил система сash-рool фактически не могла работать в Германии.

В ходе реформы корпоративного права 2008 г. реформаторы попытались изменить ситуацию. Так, проектом Правительства предполагалось дополнить абз. 1 предложением следующего содержания: «Первое предложение (первого абзаца) не действует при осуществлении предоставлений, которые происходят между сторонами договора об управлении одним обществом над другим [Beherrschungsvertrag] или о передаче прибыли одним обществом другому [Gewinnabfuehrungsvertrag] либо если ими покрывается равноценное требование о встречном предоставлении или возврате». Оно было воспринято в действующей редакции закона. Также из-под действия этой нормы были выведены платежи, представляющие собой возврат займов, предоставленных

1 См.: Bauer J. Op. cit. S. 256; Glozbach P.P.M. Op. cit. S. 78.

610

Доктрина снятия корпоративного покрова

обществу участником. А по поводу требования об окончательном предоставлении предмета вклада в свободное распоряжение управляющих новая редакция абз. 5 § 19 Закона Германии об ООО закрепляет: если до предоставления вклада было согласовано предоставление участнику, которое экономически представляет собой обратную уплату и не может квалифицироваться в качестве скрытого имущественного вклада в соответствии с абз. 4 § 19 Закона Германии об ООО, то это освобождает участника общества от его обязанности по осуществлению предоставления только в том случае, когда предоставление покрывается равноценным (Vollwertigkeit) притязанием о возврате, которое всегда является созревшим (fällig) либо которое через возможность одностороннего заявления общества может тотчас же стать созревшим (fällig). Такое предоставление либо соглашение о таком предоставлении должны быть указаны в заявлении о регистрации согласно § 8.

После отмены правил, развитых прежней практикой, действует только § 64 Закона Германии об ООО (третье предложение) с возложением риска ответственности на управляющего. Параграф 64 Закона Германии об ООО: «Управляющие обязаны возместить обществу платежи, которые произведены после наступления неплатежеспособности общества или после установления превышения пассивов над активами. Настоящее правило не касается платежей, которые и после этого момента согласуются с заботливостью порядочного коммерсанта. Такая же обязанность возникает для управляющих в случае осуществления платежей участникам в той мере, в которой они должны были бы привести к неплатежеспособности общества, разве что это не было предвидимо также при соблюдении заботливости, обозначенной в предложении втором. К требованию о возмещении платежей соответственно применяются правила абзацев 3 и 4 §43».

Но здесь возникает высокий риск оспаривания в соответствии с § 135 Положения о несостоятельности. Кредитовозвращающие расчеты в сash-рool в течение годичного срока, предусмотренного абз. 1 § 135 Положения о несостоятельности в новой редакции, должны квалифицироваться как погашение. Поскольку сопутствующие счета (Unterkonten) дочерних обществ ежедневно выравниваются, то подлежащие ежедневному суммированию объемы расчетов могут быть очень высокими. Однако ежедневное перечисление со счета на счет в сash-рool означает не погашение отдельных займов, а только обеспечение ежедневно меняющихся активов. Поэтому такой опасности чрезмерного оспаривания может быть противопоставлен § 142 Положения о несостоятельности (про исключение оспаривания при непо-

611

Ксения Усачева

средственном равноценном встречном предоставлении), в сравнении с расчетами по контокорренту банка. Здесь оспорим только сальдовый остаток в кризисе общества, а не отдельные расчеты. Спорно, правда, применим ли § 142 к составу оспаривания § 135, но дословный текст этого не исключает1.

Предварительная проверка создаваемых юридических лиц Подход к данному вопросу, отраженный в немецком праве, также

сложился исторически и является результатом борьбы нескольких концепций разрешения вопроса о допуске создаваемых юридических лиц в оборот.

С одной стороны, постепенное распространение идеи ограничения ответственности участников юридического лица по долгам последнего лишь суммой внесенного вклада – в противовес господствовавшей в первой половине XIX в. идее неограниченной ответственности каждого коммерсанта – было существенным аргументом2 в пользу допустимости создания акционерных обществ только с предварительной санкции соответствующего органа. «Таймс» в 1855 г. назвала Limited Liability Aсt 1855 г., допускавший ограниченную ответственность акционерного общества при отсутствии концессионного принципа, Rogues Charter. При обсуждении прусского Акционерного закона в Государственном совете эта точка зрения привела к мысли о том, что форму акционерного общества следует допускать только для общественно полезных предприятий, хотя в то же время Ф.К. фон Савиньи со ссылкой на то, что прусскому праву идея ограниченной ответственности длительное время была известна в товариществах, пришел к иному решению. Особую роль эти идеи играли (внимание!) в Англии, которой коммандитные товарищества не были известны3.

Первоначально, впрочем, сам по себе концессионный принцип не был связан с частноправовыми целями. Так, к примеру, под сильным публичным влиянием находились еще профессиональные и религиозные союзы времен классического и постклассического римского права, которое, хотя и не выработало целостного учения о юридиче-

1См.: Kuleisa M. Op. cit. S. 478–479.

2Но не единственным. Так, при обсуждении проекта Торгового уложения Германии (Allgemeines Deutsches Handelsgesetzbuch, ADHGB) главным аргументом сторонников идеи концессионной системы было то, что она обеспечивает надзор за возникновением монополий и внегосударственных центров власти (см.: Meyer J. Op. cit. S. 277).

3См.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 103–104; см. также: Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. Киев, 1878.

612

Доктрина снятия корпоративного покрова

ском лице1 и охватывало первоначально лишь некоторые объединения, допускавшие смену входивших в них лиц и при этом сохранявшие свой прежний статус (прежде всего римское государство, муниципии и колонии, а также различные и отчасти очень древние объединения на территории Рима и вне ее, которые полностью или частично выполняли публичные или сакральные функции), но начиная с ранней республики в отношении отдельных объединений допускало применение некоторых принципов частного права и процесса2. Касаемо собственно союзов большее влияние публичный характер здесь оказал на объединения лиц городских кварталов и общин (Flurbezierke), меньшее – на союзы предпринимателей, «общества» откупщиков,

1Действовало правило: «Все право установлено для людей» (D. 1.5.2). В силу этого римское понимание сущности корпорации (universitas – общее название для общности любого вида, см.: - Kaser M. Römische Privatrecht. Erster Abschnitt. München, 1971. S. 304; Kaser M., Knütel R. Das Römische Privatrecht. München, 2005. S. 92; Schulz F. Classical Roman Law. Oxford, 1954. P. 86) не связывалось с понятием юридического лица как самостоятельного и независимого от своих участников субъекта права, как отдельной реальной личности. Существовавшие в обозначенный период корпорации, как это видно из приведенного выше краткого описания отдельных их видов, во многом представляли собой общность соответствующих членов (а не самостоятельный субъект права), сходную с древнеримским consortium, но только допускающую смену членов, или с немецким «объединением единой руки» (Gesamthand). См.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 1. Älteres Gemeines Recht (1500–1800). München, 1985. S. 261; Girard P.F. Manuel elementaire de droit romain. Paris, 1906. P. 241–243; Hausmaninger H., Selb W. Römisches Privatrecht. Wien, 2001. S. 89; Henkel W. Zur Theorie der Juristischen Person in 19. Jahrhundert. Geschichte und Kritik der Fiktionstheorien. Göttingen, 1972. S. 4–6; Kaser M., Knütel R. Op. cit. S. 92; Kaser M. Op. cit. S. 303–304; Рассказов О.Л. Указ. соч. С. 17; Schulz F. Op. cit. P. 86–87.

Анализируя причины, по которым римским правом не было выработано целостное понятие юридического лица, известный романист Ф. Шульц, указывает, что в соответствии с республиканской традицией классические юристы ограничивались принципами изучения частного права, а право корпораций являлось в значительной степени вопросом публичного права: фактически существование корпораций в римском праве носило публичный характер, поскольку даже те из них, которые мы теперь называем частными корпорациями, создавались и функционировали в публичном интересе, с разрешения публичной власти, число их было невелико. Поэтому классические юристы рассматривали право корпораций лишь иногда и в контексте с иными субъектами, оно являлось периферией их классической сферы интересов; это была классическая изоляция частного права, которая не дала возможности юристам создать полноценную теорию права корпораций (см.: Schulz F. Op.cit. P. 88-89). В то же время, однако, нужно оговориться, что все эти идеи вызывают некоторые сомнения

втой мере, в которой основная идея юридического лица – идея автономии – римскому праву, очевидно, уже была знакома.

2См.: Girard P.F. Op. cit. P. 241–242; Hausmaninger H., Selb W. Op. cit. S. 88–89; Kaser M., Knütel R. Op. cit. S. 92; Kaser M. Op. cit. S. 302–306; Санфилиппо Ч. Курс римского частного права: учебник / пер. с итал.; под общ. ред. Д.В. Дождева. М., 2002. С. 48; Суворов Н.С. Об юридических лицах по римскому праву. М, 2000. С. 46–48.

613

Ксения Усачева

очень древние профессиональные объединения ремесленников, торговцев, судовладельцев и т.д. Возникновение союзов сначала было свободным – в той мере, в которой они не противоречили закону. Однако затем политические и социальные злоупотребления, а также коррупция побудили императора Августа к закрытию многочисленных союзов. Создание союзов стал регулировать Lex Iulia de collegiis, которым свобода объединений существенно ограничивалась и требовалось получение разрешения государства1.

С появлением к Новому времени обществ капитала концессионный принцип получил свое воплощение и в отношении них, однако первоначально также, скорее, исходя из целей публично-правового регулирования. Так, еще до развития акционерного права в XIX в., уже появившиеся к Новому времени отдельные общества капитала (Kapitalgesellschaften), доли участия в которых были документально подтверждены и даже обращались на бирже, особенно в Амстердаме и Лондоне, как раз основывались, как правило, на отдельных актах (привилегиях) правительства, а в Великобритании также – Парламента. Эти общества могли осуществлять определенные права в качестве юридического лица, особенно монополии, а также в зависимости от обстоятельств – правомочия и определенные суверенные права (Hoheitsrechte); но выступали в качестве инструментов меркантилистской экономической политики2. Торговый кодекс Франции 1807 г., ставший основой для общего развития акционерного права на континенте в XIX в. и предусмотревший две формы обществ капитала – акционерное общество и акционерная коммандита (последняя относилась к праву товариществ), для образования первых также устанавливал концессионный принцип, а в отношении вторых содержал предписания лишь о форме образования3. И.А. Покровский связывает отражение концессионного принципа здесь с тем, что во Франции в начале XIX в. все еще существовало довольно отрицательное отношение к вопросу об образовании юридических лиц (но с точки зрения публичных интересов, не связанных с защитой интересов оборота)4.

1См.: Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1996. С. 266–267; Girard P.F. Op. cit. P. 243; Hausmaninger H., Selb W. Op. cit. S. 89; Kaser M., Knütel R. Op. cit. S. 94; Kaser M.

Op. cit. S. 307–310; Санфилиппо Ч. Указ. соч. С. 48–49; Schulz F. Op. cit. P. 95–101; Суворов Н.С. Указ. соч. С. 42–46.

2См.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 98.

3Ibid. S. 98–102.

4«Даже революционная эпоха, поставившая своим лозунгом свободу индивидуальной самодеятельности, не решилась провозгласить принципа свободного образования юридических лиц. С одной стороны, та «абсолютистическая» вера в государство, о ко-

614

Доктрина снятия корпоративного покрова

В дальнейшем принцип необходимости получения разрешения на создание обществ капитала – уже не только преимущественно исходя из публично-правовых целей, но и из частноправовых аргументов о минимизации рисков в связи с ограниченной ответственностью участников по их долгам – был отражен также в иных странах континентального права1. Созданные органы власти, ответственные за предоставление разрешений (концессий), с течением времени развили определенные принципы, которых они придерживались

вкачестве основы принятия своих решений (в Пруссии, к примеру, они были обозначены как нормативные определения). Практика этих учреждений имела большое значение для развития акционерного права в континентальных странах. Законодательство конкретных государств2 приняло ее во внимание, а также учло проблемы, которые возникали в этой области, чтобы устранить злоупотребления и риски

вобороте3.

Сдругой стороны, со второй половины XIX в. широкий отклик получила обоснованная ранее идея либеральной экономики (предполагающая минимальное вмешательство государства в экономическую сферу). Да и опыт показывал, что существовавшая предварительная государственная санкция не создает никакой безусловной гарантии «здоровья» созданных обществ, но при этом вызывает доверие со стороны оборота к образованным таким образом лицам. И тогда произошел переход от идеи санкционирования государством создания юридических лиц к системе четких общих условий, которые были иногда обозначены в качестве нормативных определений (Normbestimmungen)

торой было сказано выше, принципиально противилась всяким союзам, которые стали бы между государством и личностью. С другой стороны, революционное правительство недружелюбно относилось к могущественнейшим корпорациям того времени – корпорациям церковным. В эпоху создания Code Napoleon положение переменилось: союзы стали вызывать опасения уже с противоположной точки зрения, с точки зрения своей революционности; но общее отношение к вопросу осталось прежнее – именно отношение опасливой неопределенности. Вследствие этого из неясных положений Code civil французская юриспруденция вывела как общее правило французского права концессионную систему возникновения юридических лиц. Не менее туманен и § 26 Австрийского Уложения; во всяком случае, и в Австрии в первой половине XIX столетия господствовала решительная наклонность к той же концессионной системе» (цит. по: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. 3-е изд. М., 2001 (приводится по СПС «КонсультантПлюс»)).

1См. начало этого подраздела.

2Речь шла как об отдельных законах, так и о составных частях кодификаций. Перечень актов см.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 101.

3Ibid. S. 100–101; см. также: Meyer J. Op. cit. S. 222; Покровский И.А. Указ. соч.

615

Ксения Усачева

(явочный принцип1), хотя часть правопорядков при этом все же сохранила концессионный принцип или заняла промежуточное положение2. Но и явочный принцип подвергался критике. Так, при подготовке Общегерманского гражданского уложения высказывалась мысль о том, что «вторая система… создает для третьих лиц полную неопределенность, так как не дает им твердых признаков, по которым можно судить о том, является ли данный союз подлинным (правоспособным) юридическим лицом или нет»3.

По итогам борьбы этих идей английское4 и французское5 право больше тяготели к явочной системе (но с жестко определенными условиями возникновения юридических лиц), а немецкое право6 и, к примеру, австрийское7 – к смешанной системе. Так ли иначе,

1Принцип, согласно которому «закон устанавливает известные условия, которым юридическое лицо должно удовлетворять, и затем всякий союз, удовлетворяющий этим условиям, уже ео ipso имеет право на внесение его в реестр; со внесением же в реестр он получает возможность фигурировать в деловом обороте в качестве юридического лица без какого-либо особого акта со стороны тех или других органов государственной власти» (Покровский И.А. Указ.соч., см. также: Тарасов И.Т. Указ. соч.).

2См.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 105–110; Meyer J. Op. cit. S. 280; Покровский И.А. Указ. соч.

3Покровский И.А. Указ. соч.

4По Закону от 14 августа 1855 г. общества, созданные в соответствии с Act for the Registration, Incorporation and Regulation of Joint Stock Companies 1844 г., получили возможность ограниченной ответственности, но при этом требовались решение, принятое квалифицированным множеством участников, уплата определенной квоты обозначенного капитала и регистрация решения; названия таких обществ содержали слово Limited, чтобы предупредить всех контрагентов об ограниченности ответственности. Это регулирование позднее было обобщено Законом от 14 июля 1856 г. В 1862 г. принимается широкий Companies Act, который закрепил для Company limited by shares принцип нормативных определений (явочный принцип) (см.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 108–109; cм. также: Meyer J. Op. cit. S. 232, 280).

5Французское право Законом от 1863 г. разрешило создание акционерных обществ с уставным капиталом без государственной санкции, но установило для них жесткую систему принудительных «нормативных определений» (жесткую явочную систему); назывались такие общества sosiétés à responsabilité limitée (что соответствовало английским limited company); подтверждение введения во французское право явочной системы произошло в Законе от 24 июля 1867 г. (см.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 108– 109; cм. также: Тарасов И.Т. Указ. соч.).

6Как пишет И.А. Покровский, «по вопросу о возникновении юридических лиц комиссия [Вторая комиссия по подготовке проекта ГГУ] отвергла одинаково как систему концессионную, так и систему свободного образования в качестве единой, общей системы… В результате всех этих соображений была принята средняя, смешанная система: для корпораций с идеальными целями – явочная (Normativbestimmungen и регистрация), для компаний, преследующих имущественные цели, – система концессионная» (Покровский И.А. Указ. соч.; см. также: Тарасов И.Т. Указ. соч.).

7См.: Coing H. Europäisches Privatrecht. Bd. 2. S. 110; Тарасов И.Т. Указ. соч.

616

Доктрина снятия корпоративного покрова

по сути, здесь уже больше просто шел спор о том, каким образом лучше обеспечить стабильность и интересы оборота при ограничении субъектами своей ответственности имуществом юридического лица в контексте развивающегося либерализма, но сама идея необходимости таких средств еще на стадии формирования общества не подвергалась сомнению (так как и явочная система предполагала наличие неких условий и их проверку для того, чтобы объединение было признано позитивным правом как самостоятельный субъект) –

впротивоположность системе, поименованной в немецкоязычной литературе как «система свободного образования корпораций» и действующей в Швейцарии для «идеальных союзов» (System der freien Körperschaftsbildung) (она отличается от системы нормативных определений (das System der Normativbestimmungen) и от концессионной системы (das Konzessionssystem)1).

Современное немецкое право следует сложившейся традиции необходимости осуществления предварительной проверки создаваемых юридических лиц. В сущностном плане довольно строгий и в основе своей разрешительный подход к созданию юридического лица сохранился.

По-прежнему считается, что возникновение юридического лица частного права наряду с частноавтономной сделкой, влекущей возникновение общества (privatautonomen Gründungsgeschäft), предполагает также конститутивное признание этого субъекта государством. В таком признании, однако, не может быть отказано из соображений политической целесообразности: ни тогда, когда это единственное основание, ни тогда, когда помимо этого недействительна сделка, влекущая возникновение общества или не выполнены законодательные предпосылки о самостоятельности участия (юридического лица) в обороте2.

Всоответствии с положениями абз. 1 § 9с Закона Германии об ООО,

если общество создано и заявление о регистрации подано ненадлежащим образом, суд должен отказать в регистрации. Это правило действует также в случае, когда оценка имущественных вкладов завышена. Согласно абз. 2 данного параграфа суд может отказать в регистрации

всоответствии с абз. 1 вследствие недостатков, отсутствия или ничтожности определенного положения учредительного договора, только если данное положение, его отсутствие или ничтожность (1) затрагивают обстоятельства или правоотношения, которые согласно абз. 1 § 3 или

1См.: Beck‘scher Online-Kommentar BGB. 29. Edition. § 21. Rn. 8.

2См.: Münchener Kommentar zum BGB. Vorbemerkung vor § 21. Rn. 52.

617

Ксения Усачева

на основании иных императивных норм закона должны быть определены в учредительном договоре или внесены в торговый реестр либо опубликованы судом; (2) нарушают правила, которые изданы исключительно или преимущественно для защиты кредиторов общества или публичных интересов, или (3) имеют своим следствием ничтожность учредительного договора1.

В соответствии с § 38 Закона Германии об АО:

(1)Суд обязан проверить, соблюден ли надлежащий порядок создания общества и подачи заявления. Если это не так, суд отказывает

врегистрации.

(2)Суд может также отказать в регистрации, если эксперты по оценке имущественных вкладов заявляют либо это очевидно, что отчет учредителей или отчеты по проверке, составленные членами правления или наблюдательного совета, неправильные или неполные либо не отвечают требованиям закона. Это правило также действует, если эксперты по оценке имущественных вкладов заявляют либо суд считает, что стоимость имущественных вкладов или приобретаемого имущества существенно меньше минимальной цены размещения предоставляемых за это акций либо стоимости встречного предоставления.

(3)Суд может отказать в регистрации в соответствии с абзацем 1 вследствие недостатков, отсутствия или ничтожности определенного положения устава только в случае, если это положение, его отсутствие или ничтожность: 1) затрагивает обстоятельства или правоотношения, которые в соответствии с абзацем 3 § 22 или на основании иных императивных норм закона должны быть определены в уставе или внесены

вторговый реестр либо опубликованы судом; 2) нарушают правила, которые изданы исключительно или преимущественно для защиты кредиторов общества или публичных интересов, или 3) имеет своим следствием ничтожность устава2.

Мы остановимся на комментировании положений, касающихся обществ с ограниченной ответственностью.

Суд проверяет правомерность создания и заявления о регистрации в формальном и материальном отношении, т.е. он проверяет как

1См.: Торговое уложение Германии. Закон об акционерных обществах. Закон об обществах с ограниченной ответственностью. Закон о производственных и хозяйственных кооперативах.

2См.: Закон об акционерных обществах Германии. Параллельные русский и немецкий тексты = Aktiengesetz. Paralleler russischer und deutscher Text / пер. с нем.; под ред. Т.Ф. Яковлева. М., 2009.

618

Доктрина снятия корпоративного покрова

формальное соблюдение законодательных предписаний, касающихся создания юридического лица, так и содержательную правильность предоставленной информации. К первому относится, к примеру, заявление от всех управляющих и их подписи (и здесь немецкие комментарии дают отсылку к § 7 I, 8 V, 78 Закона Германии об ООО), полнота требуемых в соответствии с § 8 Закона Германии об ООО вкладов и гарантий, содержательная полнота учредительного договора (§ 3 I Закона Германии об ООО), правомерность формы учредительного договора (§ 2 Закона Германии об ООО), факт подачи заявления в компетентный суд и т.д. Но в добавление к этому суд также заботится о содержательной правильности, и для этого при необходимости он должен сам собирать сведения, проводить некое собственное расследование (eigene Amtsermittlungen) и при обоснованных сомнениях должен требовать доказательств от регистрируемого лица. Это касается, к примеру, назначения управляющего и достоверности гарантий, предоставляемых им в соответствии с § 8 II, III Закона Германии об ООО, формирования наблюдательного совета, если он к моменту создания общества должен был сформироваться.

Далее – действительное заключение учредительного договора, включая правоспособность и правомерное представительство участников, содержание учредительного договора – в ограниченном объеме и т.д. Полномочия суда по проверке (Prüfungsrecht) охватывают также вопрос о том, соответствуют ли установленная стоимость вкладов или цена «засчитывания» (см. ранее, предыдущий подраздел) действительной стоимости объектов. Регистрация общества отклоняется, если суд придет к выводу, что имущественные вклады переоценены1. Считается, что попытка найти законодательное обоснование для указанного полномочия проверки в материальном смысле, т.е. с содержательной точки зрения, или попытка отвергнуть это полномочие связаны с неверным толкованием регистрации: при таком гипертрофированном понимании будет получаться, что регистрируется не факт, а заявление, а это противоречит сути и назначению реестров2.

При регистрации по общему правилу суд основывается на той информации, которая содержится в представленных документах.

Кпримеру, принципиальным является вопрос о том, что подлежит

1См.: Baumbach А., Hueck А. GmbH-Gesetz. 19. Aufl. München, 2010. § 9с. Rn. 2–6; Klunzinger E. Grundzüge des Gesellschaftsrechts. 16. Aufl. Vahlen, 2012. S. 254; Roth G.H., Altmeppen H. Op. cit. § 9с. Rn. 2–3; Staub H., Canaris Cl.-W. Handelsgesetzbuch: Grosskommentar. Bd. 1. Berlin, 1995. § 8. Rn. 52–53.

2См.: Staub H., Canaris Cl.-W. Op. cit. § 8. Rn. 53–54.

619