Экзамен зачет учебный год 2023 / МЛОГОС КНИГА 5 (1–16.1 ГК) 2020 Основные положения ГП

ВС РФ признал, что право на компенсацию морального вреда в связи с незаконным задержанием имеют не только необоснованно задержанные лица, но и их близкие родственники (Определение СКГД ВС РФ от 1 октября 2013 г. № 5-КГ13-77). Аналогичная позиция высказана

вотношении незаконного обыска в жилище: право на компенсацию морального вреда имеют не только лица, в отношении которых санкционирован обыск, но и иные лица, проживающие в этом помещении (Обзор судебной практики ВС РФ № 4 (2017), утвержденный 15 ноября

2017 г.).

Вчасти компенсации морального вреда, причиненного содержанием гражданина под стражей, ВС РФ демонстрирует неединообразный подход. Основным доводом истцов в пользу компенсации морального вреда, причиненного любым заключением под стражу (будь оно законным или нет), являются крайне неудовлетворительные условия содержания заключенных, унижающие человеческое достоинство. В качестве примеров практически в каждом деле приводятся переполненность тюремных камер, наличие в них насекомых, плесени, одновременное содержание в камерах здоровых заключенных и заключенных, больных инфекционными заболеваниями, отсутствие кроватей и уединенного туалета, отсутствие окон и т.д.

Позиция ВС РФ является неоднозначной. В основном такие условия содержания признаются основанием для компенсации морального вреда только лицам, ошибочно привлеченным к следствию и впоследствии оправданным судом, но не осужденным. Например,

вОпределении СКГД ВС РФ от 14 августа 2018 г. № 78-КГ18-38 ВС РФ справедливо отменил решения нижестоящих судов, которые посчитали достаточной суммой компенсации морального вреда лицу, необоснованно содержащемуся под стражей в неудовлетворительных условиях

втечение трех лет, 150 тыс. руб., т.е. 132 руб. в сутки. ВС РФ указал, что такая компенсация является несоразмерно низкой, и удовлетворил иск полностью в размере 2 млн 366 тыс. руб. из расчета 2 тыс. руб. в день.

Но в другом деле, где иск о компенсации морального вреда предъявило не оправданное лицо, а отбывший наказание осужденный, ВС РФ сделал вывод, что, хотя условия содержания этого лица в тюрьме не со-

ответствовали установленным нормативам, они не причинили ему нравственных страданий «с учетом индивидуальных особенностей потерпевшего» (Определение ВС РФ от 14 ноября 2017 г. № 84-КГ17-6).

Так, Суд указал, что «сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием

1389

удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

<...>

При установлении наличия или отсутствия физических и нравственных страданий, а также при оценке их характера и степени необходимо учитывать индивидуальные особенности потерпевшего и иные заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела.

Такими обстоятельствами могут являться длительность пребывания потерпевшего в местах лишения свободы или в местах содержания под стражей, однократность / неоднократность такого пребывания; половая принадлежность лиц, присутствующих при осуществлении потерпевшим санитарно-гигиенических процедур в отсутствии приватности; возможность самостоятельного принятия потерпевшим или совместно отбывающими с ним наказание лицами мер по обеспечению приватности санитарно-гигиенических процедур; состояние здоровья и возраст потерпевшего; иные обстоятельства.

<…>

...Эти обстоятельства имеют существенное значение при решении вопроса о том, были ли причинены истцу реальные физические и нравственные страдания нарушениями...»

Более того, ВС РФ предложил соотнести степень вины причинителя вреда и потерпевшего. Таким образом, ВС РФ как бы намекает, что ужасающие условия содержания заключенных, переполненность камер, необеспечение изоляции напольных чаш (унитазов) от жилых помещений, а также уединенности при проведении санитарных процедур не причиняют нравственных страданий заключенным, поскольку они оказались в тюрьме, совершив преступление, и поэтому как будто заслуживают такого отношения.

Подобный подход является аморальным и неприемлемым. Любое лицо имеет право на уважение его чести и достоинства. Наказанием лица, совершившего преступление, является само по себе лишение свободы, но не физические и нравственные унижения со стороны представителей государства. Законным может являться сам факт нахождения осужденного в тюрьме, но это не исключает незаконности

ненадлежащего содержания заключенных в камерах. В связи с этим отказ в возмещении вреда, причиненного заключенному неудовлетворительными условиями содержания в исправительном учреждении, представляется недопустимым, что подтверждается и практикой ЕСПЧ (постановления ЕСПЧ от 12 ноября 2015 г. «Морозов (Morozov) против Российской Федерации» (жалоба № 38758/05), от 7 мая 2015 г. по делу «Александр Дмитриев (Aleksandr Dmitriyev) против Российской Фе-

1390

дерации» (жалоба № 12993/05), от 29 октября 2015 г. по делу «Измутдин Исаев (Izmutdin Isayev) против Российской Федерации» (жалоба №54427/08), от 26 февраля 2015 г. по делу «Евгений Богданов (Yevgeniy Bogdanov) против Российской Федерации» (жалоба № 22405/04) и др.) (см. также п. 3.5 настоящего комментария).

Для сбалансированного функционирования института компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного содержания под стражей, являлось бы предпочтительным установить (в законе или на уровне судебной практики) минимальные размеры сумм компенсаций, которые соотносились бы с критериями разумности и справедливости. Такие нормы установлены, например, в Германии (25 евро в день), в Греции (от 9 до 29 евро в день), Норвегии (150 евро за первые два дня, затем по 40 евро в день). В России с учетом рассмотренной практики ВС РФ минимальная сумма компенсации может составлять, например, 2 тыс. руб. за каждый день незаконного или необоснованного, ошибочного содержания под стражей. Представляется, что законодательное закрепление минимальных размеров компенсаций морального вреда за незаконное уголовное преследование могло бы способствовать защите прав и свобод потерпевших, правовой определенности, а также исполнению «пилотных» постановлений ЕСПЧ, требующих принимать системные меры для преодоления проблемы неудовлетворительных условий содержания в тюрьмах и СИЗО.

2.3. Убытки за утрату шанса

Вдоктрине и судебной практике вызывает споры возможность взыскания убытков за утрату шанса. В деликтах государства это актуально, например, в случаях незаконного отклонения заявок на участие

вторгах. Проблема заключается в том, что точно неизвестно, победил бы заявитель в торгах или нет, следовательно, неизвестно, причинены ему убытки или нет. В частных деликтах обычно приводится пример о необоснованном отказе девушке в участии в конкурсе красоты; в некоторых странах суды взыскивают с организаторов конкурса убытки, пропорциональные вероятности победы истца.

Вроссийской практике пока маловероятно удовлетворение подобного требования. Сложность заключается в доказывании: если

несостоявшийся участник конкурса на заключение государственного контракта будет ссылаться на то, что ему причинены убытки незаконным отказом в допуске к торгам, вероятнее всего, он встретит следующие возражения: а) он мог бы и не выиграть эти торги; б) неизвестно, какова была бы его чистая прибыль от реализации контракта.

Эта проблема перекликается с проблемой взыскания упущенной выгоды: суды до недавнего времени были склонны устанавливать

1391

слишком высокий стандарт доказывания, требующий почти 100%-й вероятности того, что прибыль была бы абсолютно точно получена. Однако ситуация может измениться с учетом тенденций в судебной практике к оценке убытков и причинно-следственной связи с разумной степенью достоверности (п. 5 ст. 393 ГК РФ, п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25, п. 3–5 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7).

Например, в делах о незаконном отклонении заявки участника конкурса может быть обосновано, что участник соответствовал условиям конкурса, его характеристики были качественно лучше, чем представленные участником, признанным победителем. Возможно, несостоявшийся участник ранее выигрывал аналогичные конкурсы

иможет представить расчет прибыли по предыдущим контрактам. При наличии доказательств реальности шанса победить на конкурсе вполне возможно определение размера упущенной выгоды в виде неполученного дохода с поправкой на процент вероятности победы на конкурсе. Это в полной мере вписывается в правило, согласно которому суд при невозможности доказать убытки с разумной степенью достоверности может рассчитать их на основе требований разумности, справедливости

исоразмерности (п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня

2015 г. № 25).

Влюбом случае это в значительной мере вопрос доказывания, поэтому не должна отвергаться сама идея возмещения убытков за утрату шанса – вопрос должен решаться в каждом случае индивидуально с учетом всех обстоятельств дела.

2.4. Судебные издержки по делу

В соответствии с процессуальным законодательством судебные издержки, в том числе расходы на оплату труда представителя, взыскиваются со стороны, не в пользу которой принят судебный акт (ст. 106, 110 АПК РФ, ст. 94, 98 ГПК РФ, ст. 106, 111, 112 КАС РФ). Судебные издержки можно считать убытками, взыскиваемыми в рамках специфического правового режима, поскольку они являются расходами, понесенными лицом для восстановления нарушенного права.

Если процессуальными кодексами не установлены основания

и порядок возмещения судебных издержек, они могут быть взысканы как убытки в соответствии со ст. 15, 16, 1069 ГК РФ (см., например, Определение КС РФ от 20 февраля 2002 г. № 22-О, п. 26 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2005 г. № 5). Это означает, что для взыскания расходов на представителя в качестве убытков требуется наличие состава нарушения, т.е. противоправности, вины, причин- но-следственной связи и вреда. Однако в некоторых спорах частных

1392

лиц с государством, когда государственный орган оказывается неправ, незаконность его действий может быть неочевидна.

(а) В качестве примера можно привести категорию дел о возмещении расходов на оплату труда представителя при прекращении дела об административном правонарушении в связи с отсутствием состава правонарушения1.

В абзаце втором ч. 3 ст. 24.7 КоАП РФ установлено, что в случае, если административное дело прекращено по указанным в этой норме основаниям (в том числе в связи с отсутствием состава правонарушения), издержки относятся на счет федерального или регионального бюджета. Но ч. 1 ст. 24.7 КоАП РФ не называет в перечне издержек расходы на оплату труда представителя. В связи с этим на практике возникла неопределенность, подлежат ли возмещению такие расходы в случае прекращения дела в связи с отсутствием состава правонарушения.

Проблема заключается в неочевидности наличия оснований ответственности государства за вред, причиненный при применении предварительных мер административного принуждения, если впоследствии дело прекращено за отсутствием состава правонарушения.

КС РФ выразил позицию, что «[с]амо по себе то обстоятельство, что задержанное лицо не было впоследствии привлечено к административной ответственности и не предстало перед судом, не обязательно означает, что задержание было незаконным...» (Постановление КС РФ от 16 июня 2009 г. № 9-П). ВАС РФ также указывал, что само по себе то обстоятельство, что лицо впоследствии не было привлечено к ответственности, не означает, что применение мер пресечения являлось незаконным; законодательство РФ не предусматривает в таких случаях компенсацию вреда, причиненного правомерными действиями, в связи с чем в требовании о возмещении вреда, причиненного законным проведением производства по делу об административном правонарушении, следует отказать (п. 8 Информационного письма ВАС РФ от 31 мая 2011 г. № 145).

Однако в абзаце четвертом п. 26 Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2005 г. № 5 содержится неоднозначное разъяснение: «Поскольку в случае отказа в привлечении лица к административной от-

ветственности либо удовлетворения его жалобы на постановление о привлечении к административной ответственности этому лицу причиняется вред в связи с расходами на оплату труда лица, оказы-

1 Проблема возмещения убытков (не являющихся судебными издержками), причиненных в случае прекращения административного или уголовного дела в связи с отсутствием состава правонарушения, более подробно рассмотрена в п. 4.3 настоящего комментария.

1393

вавшего юридическую помощь, эти расходы на основании статей 15, 1069, 1070 ГК РФ могут быть взысканы в пользу этого лица за счет средств соответствующей казны...» Имеет ли в виду ВС РФ, что самого по себе факта прекращения дела в связи с отсутствием состава нарушения достаточно для возмещения расходов на представителя? Судебная практика даже самого ВС РФ по этому вопросу не является единообразной.

Внекоторых случаях СКГД ВС РФ, ссылаясь на позицию КС РФ, отказывает в возмещении расходов на представителя в качестве убытков в соответствии со ст. 15, 16, 1069, 1070 ГК РФ. При этом Суд указывает, что «[д]ействия сотрудников органов внутренних дел в процессе производства по делу об административном правонарушении в отношении истца в установленном порядке незаконными не признаны,

апрекращение производства по делу об административном правонарушении само по себе не свидетельствует о незаконности действий государственного органа или должностного лица» (Определение СКГД ВС РФ от 15 января 2019 г. № 2-КГ18-12).

Вдругом случае, где лицо было ошибочно задержано, а впоследствии административное дело было прекращено в связи с отсутствием состава правонарушения, ВС РФ также отказал в возмещении расходов на оплату труда представителя, ссылаясь на отсутствие вины и противоправности в действиях уполномоченного органа (Определение СКГД ВС РФ от 20 августа 2019 г. № 19-КГ19-12) (см. также п. 4.3 настоящего комментария).

Вто же время встречаются и дела, где СКГД ВС РФ придерживается противоположной позиции и указывает, что «неправомерность действий органа внутренних дел… подтверждается вступившим в законную силу решением... суда… в соответствии с которым производство по делу об административном правонарушении прекращено ввиду недоказанности обстоятельств по делу.

Указанное свидетельствует о необоснованности привлечения истца к административной ответственности и в силу вышеприведенных разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 5 является достаточным основанием для возложения

на указанный орган обязанности по возмещению вреда, выразившегося в расходах на оплату труда лица, оказывавшего юридическую помощь в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении, что судом при разрешении спора оставлено без внимания» (Определение СКГД ВС РФ от 14 августа 2018 г. № 11-КГ18-18).

Правильным представляется подход, предполагающий взыскание за счет бюджета расходов на представителей на основании самого

1394

по себе факта прекращения административного дела в связи с отсутствием состава правонарушения. Этот вариант в наибольшей степени соответствует логике объективного (безвиновного) взыскания судебных расходов по гражданским делам и позволяет гарантировать полное возмещение вреда, причиненного необоснованным вмешательством в частную сферу, даже если его неоправданность (ошибочность) была выявлена впоследствии.

(б) Другой категорией дел, где возникают проблемы соотношения судебных издержек и оснований ответственности государства, являются случаи оспаривания кадастровой оценки. В Постановлении КС РФ от 11 июля 2017 г. № 20-П рассматривалось дело о возмещении расходов на оплату труда представителя в споре об уточнении кадастровой стоимости объекта недвижимого имущества. Проблема заключается в том, что изначально кадастровая стоимость устанавливается общим методом оценки всех помещений в определенном районе, который не предполагает учета индивидуальных особенности каждого помещения. В связи с этим результат оценки может неточно отражать рыночную стоимость объекта. Для таких случаев в КАС РФ установлен специальный порядок уточнения (оспаривания) кадастровой стоимости объекта недвижимого имущества (гл. 25 КАС РФ).

В п. 31 Постановления Пленума ВС РФ от 30 июня 2015 г. № 28 разъяснено, что в случаях, когда удовлетворение требований об установлении в отношении объекта недвижимости его рыночной стоимости сводится к реализации в судебном порядке права заявителя, административного истца на установление кадастровой стоимости в размере рыночной, которое не оспаривается привлеченным к участию в деле заинтересованным лицом, административным ответчиком ни по основаниям возникновения, ни по содержанию (в частности, по размеру рыночной стоимости), судебные расходы относятся на заявителя, административного истца. В случае же удовлетворения требований об оспаривании результатов определения кадастровой стоимости на основании недостоверности сведений об объекте оценки, в том числе в связи с исправлением кадастровой ошибки в сведениях, судебные расходы взыскиваются с органа, ут-

вердившего результаты государственной кадастровой оценки. Если кадастровая стоимость была пересмотрена в связи с технической ошибкой в сведениях об объекте оценки, судебные расходы относятся на орган, допустивший такую ошибку. При удовлетворении требований об оспаривании решения или действий (бездействия) комиссии по рассмотрению споров о результатах определения кадастровой стоимости судебные расходы взыскиваются с государст-

1395

венного органа, при котором она создана, за счет казны Российской Федерации.

КС РФ в Постановлении от 11 июля 2017 г. № 20-П уточнил, что установление кадастровой стоимости равной рыночной, будучи законным способом уточнения одной из основных экономических характеристик объекта недвижимости, в том числе в целях налогообложения, само по себе не опровергает предполагаемую достоверность ранее установленных результатов государственной кадастровой оценки. Вместе с тем если обстоятельства конкретного дела свидетельствуют о том, что кадастровая стоимость изначально являлась ошибочной, то судебные издержки могут быть возложены на муниципальный орган.

В результате КС РФ признал применимые к делу положения КАС РФ и АПК РФ не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой этими положениями – по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, – при отсутствии возражений ответчика, административного ответчика на требования истца, административного истца фактически исключается возможность присуждения судебных расходов лицу, чье исковое заявление, административное исковое заявление об установлении кадастровой стоимости объекта недвижимости в размере его рыночной стоимости удовлетворено судом, даже в тех случаях, когда:

–ранее определенная в порядке массовой оценки кадастровая стоимость данного объекта настолько превышает его кадастровую стоимость, установленную судом в размере его рыночной стоимости, что это может свидетельствовать о повлекшей нарушение прав соответствующего лица ошибке, допущенной при формировании методики определения кадастровой стоимости или при ее применении к конкретному объекту недвижимости; и (или)

–понесенные этим лицом судебные расходы не связаны с его процессуальным поведением после подачи иска, административного иска.

Это Постановление КС РФ отражает общую идею признания судебных издержек убытками и подчеркивает, что они могут быть взысканы только в случаях, если действия «проигравшей» стороны можно считать упречными. Данный подход изложен и в п. 19 Постановления Плену-

ма ВС РФ от 21 января 2016 г. № 1, согласно которому не подлежат распределению между лицами, участвующими в деле, издержки, понесенные в связи с рассмотрением требований, удовлетворение которых не обусловлено установлением фактов нарушения или оспаривания прав истца ответчиком, административным ответчиком.

Вместе с тем представляется, что этот подход не должен сужать возможные основания ответственности государства (муниципального

1396

образования). В данной категории дел стоило бы обратить внимание на организационную вину государства и муниципалитетов, которые установили в публичных интересах (для взимания налогов) систему определения кадастровой стоимости, в которой изначально заложен риск ошибки, бремя исправления которой почему-то ложится на частное лицо. В этом аспекте может быть поставлен вопрос о несоразмерности такого правового регулирования и о ненадлежащем учете интересов частного лица. Более логичным представляется исправление неточности кадастровой стоимости объектов за счет государства (муниципального образования), а не частных лиц.

3. Незаконность

Статьи 16, 1069 ГК РФ и ст. 53 Конституции РФ прямо устанавливают, что государство несет ответственность за вред, причиненный незаконными действиями (или бездействием) государственных органов

иих должностных лиц. Таким образом, в деликтах государства отражается общее условие о противоправности как условии ответственности.

3.1.Незаконность как причинение вреда, не обусловленного публичным

интересом

Если применительно к частным деликтам может быть обосновано мнение, что причинение любого вреда предполагается противоправным, то в деликтах государства установить противоправность сложнее. Это обусловлено тем, что государство управомочено на ограничение прав частных лиц, а следовательно, и на причинение им убытков. Однако сфера вторжения государства в интересы частных лиц не бесконечна – она ограничена законом и принципами права. Если действия уполномоченных государством лиц выходят за пределы, установленные законом или принципами права, они являются незаконными.

В этом смысле незаконность должна трактоваться не только как формальные нарушения конкретных норм права, но и как любое необоснованное вмешательство государства в частную сферу и (или) причинение любого вреда, не обусловленного предписаниями закона

исоразмерным публичным интересом.

Проще всего обосновать незаконность, когда действия (бездействие) государственного органа прямо противоречат какой-либо статье закона (например, таможенный орган нарушил установленные сроки выпуска товара, регистрирующий орган зарегистрировал право на недвижимое имущество вопреки имеющемуся основанию для отказа, муниципальный орган отказал в предоставлении земельного участка, несмотря на соблюдение заявителем всех требований закона, право-

1397

охранительные органы осуществили задержание или применили иные меры принуждения без соблюдения процедурных правил и т.д.).

Вместе с тем иногда частным лицам причиняется не оправданный публичными целями вред, но при этом конкретная норма права может быть не нарушена. В качестве примера можно привести упомянутую категорию дел об ответственности государства за необеспечение сохранности арестованного имущества, переданного на хранение третьим лицам (подп. «б» п. 1.3 настоящего комментария). Формально с точки зрения публичного права действия уполномоченного органа соответствуют нормам права: он правомерно применил меру обеспечения в виде ареста, привлек хранителя и передал ему имущество. Однако, если хранитель повредил или утратил арестованное имущество, частному лицу причиняется вред, не обусловленный законом или каким-либо публичным интересом, а потому причинение такого вреда противоправно и влечет обязанность государства возместить этот вред.

3.2. Незаконность как нарушение принципов права

Незаконность может выражаться в нарушении некоторых общих принципов права, которые выводятся из Конституции РФ и международных актов.

Такими принципами могут быть принцип неприкосновенности частной собственности, защиты свободы и личной неприкосновенности, а также других прав, принципы разумности, обоснованности, соразмерности, непротиворечивости, справедливости и т.д. В Германии также выделяются обязанности должностных лиц действовать последовательно, пропорционально, конструктивно, быстро разрешать дела, бережно относиться к частным лицам и их имуществу, безошибочно использовать усмотрение и т.д. Все эти принципы не всегда прямо закреплены в законе, но это не означает, что их нарушение не является основанием ответственности государства.

КС РФ неоднократно отмечал, что суд должен оценивать законность действий (бездействия) органа государственной власти или должностного лица не только с точки зрения соблюдения пределов предоставленных им законом (т.е. формально определенных) полномочий, но и с точки зрения обоснованности таких действий, т.е. их

соответствия конституционным требованиям справедливости, соразмерности и правовой безопасности (Постановление КС РФ от 16 июня 2009 г. № 9-П; определения КС РФ от 17 января 2012 г. № 149-О-О, от 2 ноября 2011 г. № 1463-О-О, от 28 февраля 2019 г. № 291-О и др.).

Незаконность как нарушение принципов права имеет важное значение также в случаях, когда полномочия представителей власти сформулированы в законе довольно абстрактно (например, «применение всех

1398