могут помешать другим государствам признать это определение (а с ним и Конвенцию); жесткие международные ограничения могут подвергнуться критике в связи с недостаточным объемом защиты. Ратификация Конвенции первоначально небольшим количеством государств в действительности связана с широкими полномочиями отдельных государств согласно Конвенции. На данный момент Конвенцию ратифицировали 112 государств (по состоянию на 1 марта 2007 года).

--------------------------------

<394> ILM 10 (1971) 289ff; не ратифицирована ФРГ.

<395> Подробнее см. ст. 4. См. также жалобу в ЕСПЧ от 05.01.2000 N 33202/96 ("Байелер [Beyeler] против Италии"), см.: Anm Rudolf. AJIL 94 (2000) 736.

139. Даже государства-члены ЕС, несмотря на региональную однородность, не смогли достичь единства по содержанию понятия культурных ценностей. В контексте ст. 30 Договора о Европейском сообществе государства могут принимать специальные меры, ограничивающие свободу перемещения товаров с целью защиты "культурных ценностей"; в этой связи государства получают возможность осуществлять самостоятельную оценку в определенных пределах, соблюдение которых контролируют органы Евросоюза/Европейского сообщества <396>. В отношении возврата ценностей, неправомерно вывезенных с территории государства-члена, Директива 93/7/БЭС от 15 марта 1993 года предусматривает, что государства определяют указанные в ней категории, такие как "памятники" или "коллекция", посредством конкретизации в каждом отдельном случае, но и тогда действует лишь запрет на злоупотребление правом <397>.

--------------------------------

<396> См.: (Fn 355) Art 30 Rn 66; Ress. Kultur und Binnenmarkt, 1991.

<397> Директива 93/7/ЕЭС от 15.03.1993 (ABl EG 1993, N L 74/74), последнее изменение на основании Директивы 2001/38/БС от 05.06.2001 (ABl EG 2001, N L 187/43).

б) Правообладатели в сфере культуры

140. Разнообразие моделей правового регулирования на международном уровне отражается также в особенностях принадлежности культурных ценностей признанным субъектам международного права. Международное сообщество, государство, народ и индивид именуются носителями культурных прав, однако разные подходы к проблеме сегодня до конца не продуманы и не согласованы между собой. В принципе суверенитет государства над культурными ценностями, вытекающий из общих норм о территориальном суверенитете, бесспорен. Государству принадлежит право издавать нормы о купле-продаже, а также об экспорте и импорте культурных ценностей. Государство может обязывать собственников сохранять культурные ценности и заботиться о них, а также само предоставлять для этого средства. Следует также признать право государства на экспроприацию культурных ценностей на своей территории, даже если они принадлежат иностранным собственникам; однако до сих пор не установлено, в какой мере государство обладает указанным правом в случае, когда культурные ценности ввозятся на территорию государства на ограниченное время для выставки, и запрещение экспроприации не оговорено <398>.

--------------------------------

<398> Специальная защита на случай проведения выставок предусмотрена Законом ФРГ о защите культурных ценностей 1998 г. (примеч. 358). Согласно Закону государственные органы Германии могут гарантировать возвращение культурных ценностей иностранному лицу, предоставляющему их на выставку, вследствие чего до их возвращения третьи лица не могут предъявлять требования. См.:

Jayme. Das Freie Geleit Kunstwerke, 2001.

141. В контексте различных подходов к регулированию, при которых культурные ценности рассматриваются прежде всего с точки зрения государственного суверенитета и идентичности, возникают специфические вопросы, в частности о критериях принадлежности культурных ценностей определенному государству и права на их возвращение в случае нелегального или даже легального вывоза. Представим себе разные подходы применительно к принадлежности культурных ценностей к национальной культуре. В первую очередь можно установить связь с государственной территорией, на которой создавались ценности. Гражданство автора также может служить привязкой. Наконец, представим, что государство может претендовать на произведение искусства, если последнее имеет особую значимость для государственной идентичности, независимо от места создания или гражданства автора. В конкретных случаях выбор разных привязок может привести к коллизии государственных претензий <399>.

--------------------------------

<399> Jayme. Rechtsbegriffe und Kunstgeschichte // Reichelt (Hrsg), Neues Recht zum Schutz von

des Kulturguts, FS Ress, 2005, 1531ff.

142. Как и в других контекстах, право народа на самоопределение является основным выражением его правоспособности <400>. Несмотря на то что Устав ООН прямо не указывает на культурный аспект права на самоопределение, Генеральная Ассамблея ООН постановила, что право на самоопределение существует не только в политическом и экономическом, но и в культурном измерении <401>. Согласно Резолюции ГА ни одно государство не имеет права "лишать народы их национальной идентичности и культурного наследия"; в Африканской хартии прав человека и народов говорится о праве на "экономическое, социальное и культурное развитие с должным вниманием к самобытности и при равном доступе к общему наследию человечества" <402>. В практике государств пока не сформированы конкретные выводы в части культурного аспекта права на самоопределение; однако следует отметить, что различные грани права на самоопределение в действительности неразрывно связаны между собой и поэтому вслед за лишением прав на культуру в экстремальном случае может следовать право на отделение. Современное международное право обязывает государства также защищать культурные интересы меньшинств <403>. Например, согласно ст. 27 Международного пакта о гражданских и политических правах (Пакт о ГПП) государство не должно лишать меньшинства права "совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой"; ЕКПЧ содержит акцессорное право защиты меньшинств от дискриминации (ст. 14) <404>. Объем обязательства согласно ст. 27 Пакта о ГПП окончательно не установлен; в частности, остается неопределенность по поводу конкретных действий, которые обязано совершать государство. Согласно абз. 2 ст. 2 Международной конвенции ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1966 года <405> государства обязаны, "если это оправдано обстоятельствами", принимать меры по защите определенных расовых групп также в культурной области.

--------------------------------

<400> См. Раздел 3. Хайльброннер. Абзац 116 и след. <401> Резолюция ГА ООН 2131 (XX) от 21.12.1965.

<402> Статья 22 "Банжулской хартии прав человека и народов" от 27.06.1981, немецкий перевод см.: Simma/Fastenrath (Hrsg), Menschenrechte, 5. Aufl 2004, 707ff. См. также Резолюцию ГА ООН 57/249 (2003) о "Культуре и развитии".

<403> См. Раздел 3. Хайльброннер. Абзац 331 и след.; см. абз. 128 наст. разд.

<404> См. Раздел 3. Хайльброннер. Абзац 248. 1 апреля 2005 г. вступил в силу 12-й дополнительный протокол к ЕКПЧ, который предусматривает также общую защиту от дискриминации.

<405> BGBl 1969 II, 961.

143. Нельзя однозначно ответить на вопрос, в какой мере и в какой форме индивиды обладают правом на культуру (a right to culture) <406>. Следуя Всеобщей декларации прав человека ООН (ст. ст. 22 и 27), ст. 19 Пакта о ГПП предусматривает, что каждый человек имеет право, в частности, получать и распространять информацию и идеи посредством художественных форм выражения; Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах устанавливает право индивида на участие в культурной жизни (абз. 1 ст. 15); региональные пакты о правах человека содержат аналогичные формулировки <407>. В ЕКПЧ прямо не упоминается защита культурных прав или ценностей; однако признано, что сфера действия ст. ст. 10 или 8 ЕКПЧ или абз. 1 ст. 1 1-го дополнительного протокола может распространяться на такие случаи <408>. ЮНЕСКО предприняла попытку определить форму и содержание права на культуру в своих рекомендациях <409>.

--------------------------------

<406> Существование этого права подтверждает Протт. См.: Prott. Cultural Rights as Peoples' Rights in International Law // Crawford (Hrsg), The Rights of Peoples, 1988, 93ff; Francioni (Fn 329) 1212ff.

которое признавалось в течение долгого времени. Еще Гроций отмечал, что вывоз произведений искусства победителем вызывает у побежденного стойкое чувство унижения и тем самым влечет за собой потенциальную опасность для будущего <417>. Наполеон в своих захватнических походах организовал похищение произведений искусства; широкий показ этих произведений во французских музеях должен был "иллюстрировать европейское единство под началом Франции на примере объединенных трофеев" <418>. Однако уже тогда такие намерения противоречили правосознанию европейского сообщества государств, и Франции пришлось согласиться с требованиями пострадавших государств о реституции <419>.

--------------------------------

<416> О международном гуманитарном праве см. Раздел 8. Боте. Абзац 56 и след.

<417> См.: Fiedler (Fn 325) 212. На той же идее основывалась деятельность американских и британских офицеров подразделения охраны памятников, произведений искусства и архивов после беспрецедентного в новейшей истории расхищения произведений искусства национал-социалистами. Об этом см. Висбаденский манифест: Wyss (Fn 324) 88f; Nicholas. Der Raub der Europa, 1995. См. также Процесс против военных преступников в Международном военном трибунале 9Bd I, 1947, 267ff).

<418> Wyss (Fn 324) 3.

<419> См.: Fiedler (Fn 325) 203ff; Wescher. Kunstraub unter Napoleon, 2. Aufl 1978.

146. Начало современной системе многосторонних международных договоров о защите культурных ценностей в случае вооруженных конфликтов положила Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года <420>. Положения о запрете присвоения и уничтожения собственности врага, нападения на незащищенные города или строения и особенно - об осуждении мародерства (ст. 22 и след.) обретают большое значение даже без прямого упоминания культурных ценностей. Защита культурных ценностей тесно связана с требованием уважения частной собственности и соответствующим запретом конфискации или грабежа (ст. ст. 46, 47); к частной собственности приравнивается собственность церковных, благотворительных, образовательных, художественных и научных учреждений (ст. 56). Гаагская конвенция и сегодня остается в силе. По разным причинам она не достигла своих целей в обеих мировых войнах, в частности вследствие недостаточно конкретного обозначения объектов охраны <421>. Во время Второй мировой войны германское нацистское руководство организовало в нарушение Гаагской конвенции систематическое расхищение чужих произведений искусства, особенно принадлежавших евреям, украшая ими свои служебные и жилые помещения. После Второй мировой войны советские военнослужащие и частные лица вывезли из Германии в Советский Союз около 200000 предметов и экспонатов, захваченных во время войны и оккупации, и в течение десятилетий отрицали их существование; в 1997 году Россия предприняла попытку конфисковать эти предметы на основании закона. Российский Конституционный Суд в 1999 году нашел возможность, вопреки Гаагской конвенции и двум российско-германским соглашениям, эти меры оправдать как "компенсаторную реституцию" <422>. В дипломатической среде к предметам, вывезенным нацистами, применяется собирательное понятие "похищенное искусство" ("Raubkunst"), а к предметам,

Armed Conflict, IYHR 32 (2002) 305ff.

<421> Buhse. Der Schutz von Kulturgut im Krieg, 1959.

<422> Перевод решения на немецкий язык (с примечаниями) см.: . Wem die

Beutekunst? Zum zweiten Beutekunst-Urteil des russischen Verfassungsgerichts, Osteuropa-Recht 2000, 29ff; Dolzer. "Kompensatorische Restitution"? NJW 2000, 560ff; v. Schorlemer (Fn 375) 317ff; Stumpf.

im internationalen Recht unter besonderer der deutsch-russischen

Beziehungen, 2003; Schoen. Der rechtliche Status von Beutekunst, 2004; Baufeld. Beutekunst - Versuch einer neuen juristischen Deutung, Osteuropa-Recht 2005, 207ff; allgemein zum Zweiten Weltkrieg Kowalski. Restitution of Works of Art Pursuant to Private and Public International Law, RdC 288 (2001) 154ff; Fiedler.

als Kriegsbeute? 1995; Jenschke. Der auf in Kriegszeiten

widerrechtlich verbrachte , 2005. <423> Eitel (Fn 375) 191.

147. Несмотря на такого рода злоупотребления, в рамках Женевских конвенций 1949 года не удалось согласовать специальные нормы об охране культурных ценностей. Это осуществилось только в 1954 году с помощью Гаагской конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта <424>. При этом были учтены механизмы регулирования так называемого Вашингтонского договора, который был разработан государствами Американского континента в 1935 году <425>. Развитие договоренностей 1907 года продолжено Гаагской конвенцией 1954 года, которая конкретизировала объекты охраны (ст. 1). "Общие нормы о защите" (ст. ст. 2 - 7) содержат ряд превентивных мер, которые стороны принимают в мирное время в целях охраны культурных ценностей: например, обозначение культурных ценностей отличительным знаком; введение уставов и инструкций для военнослужащих. Во время вооруженного конфликта ст. 4 предписывает сторонам не допускать использования культурных ценностей в военных целях (за исключением случаев крайней необходимости), краж, грабежей, незаконного присвоения или актов вандализма, реквизиции и

репрессивных мер в отношении культурных ценностей; также прямо запрещена конфискация с целью репарации (абз. 3 ст. 4). Специальная защита предусмотрена в отношении тех культурных ценностей, которые внесены в Международный реестр Генеральным директором ЮНЕСКО (ст. ст. 8 - 12); запрещены любые враждебные действия, направленные против таких ценностей, любое их использование в военных целях, если командир дивизии не примет решение о "неизбежной военной необходимости". Обязанности оккупирующего государства закреплены в Протоколе <426> 1954 года; согласно указанному Протоколу оно, в частности, обязано предотвращать вывоз культурных ценностей с оккупированных территорий. Кроме того, Гаагская конвенция 1954 года была дополнена ст. 53 и абз. 4 [d] ст. 85 Дополнительного протокола I, а также ст. 16 Дополнительного протокола II 1977 года к Женевским конвенциям 1949 года, которые запрещают осуществление враждебных действий, направленных против культурных ценностей и мест отправления культа, а также их использование с целью содействия военным усилиям или применение к ним репрессивных мер в международных конфликтах <427>. Однако названные правила требуют ограничительного толкования, поскольку не существует возможности оправдания мер на основании "неизбежной военной необходимости".

--------------------------------

<424> BGBl 1967 II, 1235; подробнее см.: Toman. Protection of Cultural Property in the Event of Armed Conflict, 1996; Desch. Der Schutz von Kulturgut bei bewaffneten Konflikten nach der Konvention von 1954, HV-I 1999, 230ff.

<426> BGBl 1967 II, 1100.

<427> BGBl 1990 II, 1551; BGBl 1990 II, 1637.

148. В случае нарушения положений Гаагской конвенции 1954 года договаривающиеся стороны должны применить уголовно-правовые или дисциплинарные меры (ст. 28). Однако Гаагская конвенция подвергалась критике, поскольку не предусматривала непосредственной уголовной ответственности <428>. Поэтому меры, обеспечивающие соблюдение Конвенции, были расширены Протоколом II к Гаагской конвенции, принятым в 1999 году и вступившим в силу в 2004 году <429>. Протокол II был согласован также с учетом военных событий в бывшей Югославии. Обстрел Старого города в Дубровнике, включенного в перечень объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, разрушения (как средство ведения войны) в Мостаре, Вуковаре и Сараево совершались также с целью систематического уничтожения культурного наследия этнических групп. Устав Международного трибунала по бывшей Югославии 1993 года содержит под заголовком "Нарушение законов или обычаев войны" состав ущерба, причиненного культурным ценностям (ст. 3 [d]) <430>. Согласно ст. 8 Римского статута Международного уголовного суда 1998 года причинение ущерба культурным ценностям также относится к военным преступлениям <431>. Юрисдикция "чрезвычайных палат" в судах Камбоджи по преступлениям режима красных кхмеров 1975 - 1979 годов согласно ст. 7 Закона об учреждении чрезвычайных палат распространяется на нарушения Гаагской конвенции 1954 года <432>. Тем не менее состав "культурный геноцид" пока не признан <433>.

--------------------------------

<428> См.: Partsch // Fleck (Hrsg), Handbook of Humanitarian Law in Armed Conflicts, 1999, 377 (403). <429> ILM 38 (1999) 769; немецкий перевод см. HV-I 2003, 35ff; см.: Henckaerts. New Rules for the

Protection of Cultural Property in Armed Conflict, HV-I 1999, 147ff; Penkny. Der Schutz von bei

bewaffneten Konflikten im Lichte Entwicklungen, HV-I 2003, 27ff.

<430> См.: Francioni (Fn 329) 1215ff.

<431> О международном уголовном праве см. Раздел 7. Шредер. Абзац 37 и след.

<432> Создание палат связано с соглашением между ООН и Камбоджей, текст которого является приложением к Резолюции ГА ООН от 22.05.2003 57/228; немецкий перевод см. HV-I 2005, 59.

<433> Cassese. International Criminal Law, 2003, 96f.

149. Война в Ираке 2003 года наглядно продемонстрировала, что соответствующие нормы не утратили своего значения и в наше время <434>. Еще в 2001 году разрушение талибами двух гигантских статуй Будды в афганском Бамияне вызвало возмущение во всем мире и послужило поводом для принятия Декларации ЮНЕСКО, касающейся преднамеренного разрушения культурного наследия, в 2003 году <435>. Что касается действия норм международного военного права как международных обычаев , то оно должно определяться с помощью анализа практики государств в каждом отдельном случае. Однако в последнее время все большее признание получает точка зрения, согласно которой основные нормы уже действуют как международные обычаи <436>.