Часть II (Глава IV)

129

Комиссия была далека от мысли, что любая практика может изменить постановление договора. Проект Комиссии содержит два существенных элемента. Практика должна свидетельствовать о со- глашении сторон внести изменения в постановления договора. Как указывается в комментариях Комиссии к этой статье, “при форму- лировании этой нормы Комиссия стремилась показать, что последу- ющая практика, даже в том случае, когда не все стороны активно в ней участвовали, должна быть такой, чтобы создать соглашение сторон в целом в отношении изменения, о котором идет речь”¹.

Следовательно, первое условие состоит в том, что только такая практика может внести в договор изменения, которые свидетель- ствуют о соглашении сторон^{1 2}, то есть о согласовании их воль отно- сительно этих изменений. Отдельные отклонения от постановлений договора, хотя бы и имевшие место с общего согласия сторон, но не свидетельствующие об их намерении изменить постановления дого- вора, не вносят изменений в договор.

Второе условие сводится к тому, что соглашение, о котором сви- детельствует такая практика, должно охватывать всех (или почти всех) участников договора. Этот вопрос был предметом оживленной дискуссии в Комиссии. Было признано, что в принципе такое согла- шение должно охватывать “всех” участников договора. Однако по практическим соображениям слово “всех” (all) не было включено в статью, для того, чтобы не доводить ее содержание до крайности, когда даже возражение одного государства (например, из 100 или более участников договора) могло бы блокировать такое соглашение.

Предложение Комиссии по этому вопросу было объективно на- правлено против попыток выдавать за изменение договора (или тол- кование, изменяющее договор) практику, не свидетельствующую о соглашении сторон относительно изменения постановлений догово- ра, а также практику большинства, а не всех (или почти всех) уча- стников.

Вместе с тем обсуждение этого вопроса в Комиссии показало, насколько мало он изучен, в частности, что практика государств по этому вопросу очень мало известна. Предложенная Комиссией фор- мулировка статьи была несовершенной. Вряд ли есть основания считать, что существует обычная норма международного права, в соответствии с которой любые постановления договора могут быть изменены обычным путем, или что такая норма является целесооб-

¹ ILC. Yearbook 1966. Vol. И. Р. 236.

² См. в этом смысле: Oriol Casanovas la Rosa. La Modification delos Acu- erdos Internacionales por la Practica Posterior // REDI. 1968. № 2. P. 328— 345. Профессор Кайе, наоборот, полагает, что международная судебная и арбитражная практика в этом вопросе, “хотя теоретически исходит из воли государств, фактически не принимает ее во внимание” (Cahier Ph. Le com- portement des Etats comme source de droits et obligations // Melanges Gug- genheim. P. 265).

Теория международного права

разной de lege ferenda. Такая крайность была бы опасна для ста- бильности международных договоров.

Именно эти опасения, которые подкреплялись несовершенством предложенной Комиссией формулировки, привели к тому, что на Венской конференции по праву договоров этот вопрос был вообще исключен из проекта конвенции, о чем можно только сожалеть.

4. ПРИНЦИПЫ JUS COGENS

В связи с постановкой в Комиссии международного права воп- роса о недействительности международных договоров, противоре- чащих императивным принципам международного права (принци- пам jus cogens), вопрос о характере этих принципов приобрел боль- шую актуальность¹.

Существо вопроса сводится к выяснению, имеются ли в совре- менном общем международном праве императивные принципы и нормы, действие которых государства не могут приостановить по соглашению в своих взаимных отношениях.

Для последователей школы естественного права, так же как и для сторонников современных естественно-правовых концепций, этот вопрос решается просто: существует естественное право, не зависящее от воли государств, обязательное для них, и государства должны следовать предписаниям этого права. Гроций говорит, что естественное право столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим Богом^{1 2}.

Ваттель писал, имея в виду естественное право или, как он его называл, “необходимое право народов”: “Коль скоро это право не- зыблемо и налагаемые им обязанности необходимы и неизбежны, нации не могут вносить в них никаких изменений своими соглаше- ниями и не могут освобождаться от них односторонним отказом или освобождать взаимно одна другую.

Это является принципом, руководствуясь которым можно отли- чать законные соглашения и договоры от незаконных и разумные и добрые обычаи от несправедливых или подлежащих осуждению”³.

Такую же точку зрения мы находим и у большинства авторов XIX в. Блюнчли писал: “Договоры, содержание которых нарушает общепризнанные человеческие права или императивные нормы международного права, недействительны”⁴. Ф. Мартенс, присоеди-

¹ Библиографию по этому вопросу см. в докладе профессора Е. Сюи “Понятие jus cogens в международном публичном праве”, который был пред- ставлен им на конференции в Лагонисси (Греция) в 1966 г. (The Concept of Jus Cogens in International Law // Carnegie Endowment for International Peace (European Centre). Genfeva, 1967. P. 17—77).

² Гуго Гроций. О праве войны и мира. 1956. П. 1. Гл. 1, 5, 10.

³ Эмер де Ваттель. Право народов. Предварительные замечания. § 9.

⁴ Bluntschli. Das moderne Volkerrecht der zivilisierten Staaten. 1872. S. 410.