Часть VI (Глава XVIII)

379

подчеркнуть, что речь идет о международно-правовой категории, отличной от категорий национального права¹.

Примером таких санкций могут быть меры, предусмотренные Потсдамским соглашением о Германии. Эти меры, как совершенно очевидно, не сводились к возмещению ущерба. Они включали окку- пацию всей территории Германии, взятие союзниками в свои руки верховной власти, в целом осуществление мероприятий, имеющих целью прежде всего: 1) искоренение германского милитаризма и нацизма и обеспечение такого положения, чтобы Германия никогда больше не угрожала своим соседям или сохранению мира; предот- вращение с этой целью всякой фашистской и милитаристской дея- тельности и пропаганды, поощрение демократического развития Германии; 2) ликвидацию чрезмерной концентрации в экономике Германии — картелей, синдикатов, трестов и других монополисти- ческих объединений, которые обеспечили приход фашизма к власти, подготовку и осуществление гитлеровской агрессии.

Применение санкций против государства-делинквента в случае угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии относится преж- де всего к компетенции Организации Объединенных Наций. То же самое можно сказать и о санкциях в отношении таких международ- ных деликтов, относящихся к этой категории, как отказ в предостав-

¹ Попытка чехословацкого автора Ч. Чепелки опровергнуть это поло- жение и втиснуть существующее в современном международном праве положение в прокрустово ложе старой “репарационной концепции” явно не удалась. Чепелка утверждает, что традиционная доктрина “обязательных репараций представляет подходящую теоретическую базу также и для современного международного права” (Acta Universitatis Carolinae. Praha, 1965. P. 62). Он утверждает, что по современному международному праву для государства-агрессора в результате совершенного им нарушения меж- дународного права возникает прежде всего обязательство осуществить рес- титуции и возмещение ущерба, но допускает в дополнение к этому также сатисфакцию, которая, по его мнению, также является лишь обязатель- ством государства-агрессора. Среди форм сатисфакции, говорит он, особое значение имеет “обязательство предоставить гарантии на будущее против повторения деликта, о котором идет речь” (Ibid. Р. 73).

Чепелка сводит, таким образом, санкции в отношении государства- агрессора к “обязательствам” государства-агрессора, как явствует из раз- виваемых им положений, реализация таких санкций обязательно предпо- лагает ведение переговоров и заключение соглашения с государством-агрес- сором. И то и другое положение устарело и не соответствует современно- му международному праву. По современному международному праву речь идет в этом случае прежде всего о праве ООН или государств, боровших- ся против агрессии, навязать санкции государству-агрессору. Сами санкции не ограничиваются “обязательствами” государства-агрессора, а включают также непосредственные меры принуждения, которые могут быть навязаны агрессору даже без переговоров, и не только в результате невыполнения им “репарационных обязательств” и “обязательства предоставить сатисфак- цию”.

Теория международного права

лении независимости колониальным народам, практика колониализ- ма, расовая дискриминация и т.д., поскольку все эти деликты рас- сматриваются как нарушение принципов Устава ООН, создающее или могущее создать угрозу международному миру.

Отдельные государства, разумеется, также имеют право реа- гировать на такого рода нарушения международного права. Сред- ства воздействия на правонарушителя, которые могут быть приме- нены отдельными государствами вне рамок ООН, довольно много- численны, но они существенно отличаются от средств, применяемых ООН.

Устав ООН не ограничивает право Организации принимать меры без применения или с применением вооруженной силы как в случае угрозы миру, так и в случае уже совершившегося наруше- ния мира или акта агрессии. Между тем отдельные государства при отсутствии вооруженного нападения могут принимать против дру- гих государств лишь меры воздействия, не связанные с применени- ем вооруженной силы. Только в случае вооруженного нападения государство может использовать против нападающего государства вооруженную силу, но в этом случае речь идет уже не о санкции, а об использовании права на самооборону.

Приведенная выше классификация международной ответст- венности государства основана на степени опасности международ- ных деликтов. Она не является произвольной, а отражает действи- тельно существующее в международном праве положение.

Определенное значение имеет также классификация ответ- ственности государства, основанная на характере санкций.

В советской литературе высказывалось мнение, что в этом пла- не ответственность государства по международному праву может быть политической, материальной и моральной¹.

Нам кажется, что не следует говорить о моральной ответствен- ности как особом виде ответственности по следующим соображени- ям. Прежде всего выражение “моральная ответственность” может пониматься как ответственность не правовая, а вытекающая из на- рушения правил международной морали. Затем, и по существу пра- вильнее говорить в этом случае о политической ответственности, так как так называемое моральное удовлетворение, которое имеется в виду, является политической акцией.

Выражение “политическая ответственность” также не очень удачно, поскольку и оно имеет оттенок неправовой ответственно- сти.

Несомненно также, что все виды ответственности государства как политического образования в известной мере имеют политичес- кий характер. Тем не менее вряд ли можно возражать против вы-

¹ См.: Международное право. 1957. С. 126; Трайнин А. Н. Защита мира и борьба с преступлениями против человечества. С. 43.