Часть V (Глава XV)

321

При обсуждении в 1963 г. первого доклада специального до- кладчика по вопросу об отношениях между государствами и меж- правительственными организациями египетского юриста Эль Эриа- на почти все члены Комиссии международного права, затрагиваю- щие вопрос о правосубъектности международных организаций (Тун- кин, Лесин, Аго, Фердросс, Грос), высказывали мнение, что в общем международном праве нет норм, определяющих правовое положе- ние международных организаций, и что это положение в каждом конкретном случае определяется уставами этих организаций¹. В частности, профессор А. Фердросс заявил: “..Государства находятся у истоков международного права, в то время как международные организации создаются государствами; их существование покоится на соглашениях, заключаемых между государствами, и их правовое положение определяется содержанием этих соглашений”^{1 2 3}.

Точка зрения, согласно которой современное международное право не содержит норм, определяющих правовое положение меж- дународных организаций, и, таким образом, правосубъектность международной организации основывается на ее уставе, является, как нам представляется, господствующей в западной литературе по международному праву².

В своих документах Комиссия международного права обычно употребляла формулу “международные организации могут обладать правосубъектностью”. Так, в докладе Комиссии о работе первой час- ти XVII сессии говорится, что Комиссия “признала, что междуна- родные организации могут обладать определенной способностью заключать международные договоры и что эти договоры подпадают под действие права договоров”⁴. Тем самым Комиссия подчеркивала, что та или иная международная организация может быть, а может и не быть субъектом международного права.

Итак, правосубъектность международной организации опреде- ляется ее уставом. Но что это означает? Г. Кельсен высказал мне- ние, что “если конституирующий договор не содержит положения, прямо предоставляющего организации международную правосубъ- ектность, то есть неограниченную правосубъектность по междуна- родному праву, то такая организация обладает только теми специ- альными правомочиями, которые предоставляются ей конкретными

¹ См.: ILC. Yearbook. 1963. Vol. I. Р. 299—305.

² Ibid. Р. 304.

³ См., в частности: Kelsen Н. The Law of the United Nations. L., 1951. P. 329—330; Gross L. Expenses of the United Nations for Pace — Keeping Ope- rations // International Organization. Vol. XVII. 1963. № 1 (an offprint). P. 9— 10; Pescatore P. Les relations exterieures des communautes europeennes // RdC. Vol. 103 (1961). P. 27—28; Bowett D. The Law of International Institutions. L., 1963. P. 273, 296; Mosler H. Reflection sur la personalite juridique en droit international public // Melanges Rolin. P. 243—246.

⁴ ILC. Yearbook. 1965. Vol. II. P. 158.

Теория международного права

постановлениями Устава¹. Совершенно очевидно, что такой ограни- ченно-нормативистский подход не вытекает из основных положений современного международного права и не дает объяснения той су- ществующей практики, которая не оспаривается государствами.

При определении правосубъектности международной органи- зации должны быть приняты во внимание возможные изменения некоторых неосновных положений ее устава, если таковые имели место в ходе деятельности организации с общего согласия ее членов (см. гл. XIV). Так, например, если устав организации вообще не со- держит положений о заключении ею международных договоров, то несмотря на это такая организация все же может заключать такие договоры с общего согласия членов организации. Если практика зак- лючения договоров такой организации стабилизируется и не будет вызывать возражений, то это будет свидетельствовать о соглашении членов организации внести такое дополнение к уставу (см. гл. XIV).

Устав международной организации, как международный дого- вор sui generis, то есть договор, являющийся юридической основой деятельности постоянного международного механизма, облеченного правомочиями принимать решения, может включать “подразумева- емые” элементы международной правосубъектности, подобно тому, как он может включать подразумеваемую компетенцию в том ее по- нимании, которое изложено нами выше (см. гл. XIV).

Наконец, на основе и в соответствии с положениями устава международной организации возможно определенное расширение объема правосубъектности организации путем принятия решений ее соответствующими органами, если такие решения выражают согла- шение всех членов организации. Так, например, Устав ООН упол- номочивает организацию на заключение международных договоров по определенным вопросам. Однако на практике на основании реше- ний соответствующих органов ООН заключаются договоры и по мно- гим другим вопросам. И если такая практика не противоречит Уста- ву ООН и не вызывает возражений со стороны членов ООН, то это можно рассматривать как свидетельство дополнительного соглаше- ния, опирающегося на соответствующие постановления Устава ООН.

б) Правосубъектность По современному международному праву международных правосубъектность государства есть право- организаций субъектность erga omnes. Она не нуждает-

и третьи государства _{ся в П}р_{изнании} другими государствами.

Положение международных организаций иное, поскольку их правосубъектность основывается на их уставах. Устав международ- ной организации как международный договор обязателен только для его участников, и, следовательно, правосубъектность международ- ной организации обязательна только для членов этой организации.

¹ Kelsen Н. The Law of the United Nations. P. 329—330.